ЛЕТО
Лето в Тель-Авиве - самое скучное время года на земле.
Это череда знойных, липких, похожих один на другой дней.
Летом в Тель-Авив проникает прозрачная жара - с неба, и тяжеловесная влажность - с моря.
Жара бьет колотушкой по голове, выводит из строя холодильники, выжигает леса.
Влажная, липкая жара бесцеремонно ломится во все щели, во все дыры, во все подмышки и продуваемые вентиляторами комнаты.
Перед жарой все равны, все жалуются. Про самые жалкие случаи пишут в газетах.
Она опаляет кожу. Жара превращает лица в печеные яблоки и выжигает клейма на лбу.
Летом фрукты и овощи портятся так быстро, что торговцы продают три килограмма помидоров по цене двух.
- ТРИ ПО ЦЕНЕ ДВУХ! - кричат торговцы помидорами.
Три банки пива - за десять шекелей.
- ТРИ - ЗА ДЕСЯТЬ! - не отстают продавцы пива.
- Мясо! Мясо! - хрипят обожженные солнцем черепа в мясном ряду, в белых , в бордовых разводах, фартуках, срывая жилы с костей и надрывая горло.
Выведенные в лабораториях клерки спасаются от жары кондиционерами. Но и там, в микроклимате офисов их настигает горячее дыхание тропиков. Кондиционеры разгоняют южную хворь по всем этажам, крышам и подвалам высоченных небоскребов. Лихорадка косит клерков, как смерч косит электрические провода.
В летнюю пору у людей часто сдают нервы. Плавятся мозги. Спасатели на пляжах отказываются спасать людей. Мусорщики не хотят убирать мусор. Они говорят, что хотят получить прибавку к зарплате, но на самом деле у них плавятся мозги.
Спасатели оборачивают головы в платки с индийским узором и поднимают над лодочной станцией черный флаг. Через неделю в море находят семь зеленоватых трупов.
Горожане выносят мусор на улицу и присыпают песком. Воздух наполняется перьями бумаги и полиэтиленовых кульков. Возле мясных лавок, из-под земли торчат копыта и куриные лапки. И тогда по улицам города начинает течь гной. Он течет по нагретому асфальту, превращаясь при испарении в облака ядовитых газов, собираясь в низинах, в дешевых районах.
И вот тогда, желая заставить человека пасть ниц, жара насылает на город рой жирных рыжих тараканов - с неба, и полчища опасных медуз корнерот - с моря.
Но тель-авивцы не любят падать ниц. Вместо этого они устраивают парад любви. Они раздеваются до последней границы и высыпают на морской берег. О, нам есть, что показать. Слава Богу, у нас хорошо стоит, и у наших подруг хорошо течет. К тому же, мы очень любим танцевать. Мы кричим молитвы и заклинания. Мы перекрываем движение, зажигаем огни, и камни волнореза дрожат в такт наших зубодробительных децибелов. Мы скидываем обувь, одежду и наши голые пятки загораются в мокрой траве. Мы пьем водку с лимонадом и курим марихуану. Мы любим друг друга до дрожи в коленках, и все нам мало, мы прыгаем в волны и продолжаем любить друг друга. Мы почти поем.
Мы празднуем любовь. Под прикрытием бесшумных катеров береговой охраны - с моря, и жужжащих боевых вертолетов - с воздуха…
Это череда знойных, липких, похожих один на другой дней.
Летом в Тель-Авив проникает прозрачная жара - с неба, и тяжеловесная влажность - с моря.
Жара бьет колотушкой по голове, выводит из строя холодильники, выжигает леса.
Влажная, липкая жара бесцеремонно ломится во все щели, во все дыры, во все подмышки и продуваемые вентиляторами комнаты.
Перед жарой все равны, все жалуются. Про самые жалкие случаи пишут в газетах.
Она опаляет кожу. Жара превращает лица в печеные яблоки и выжигает клейма на лбу.
Летом фрукты и овощи портятся так быстро, что торговцы продают три килограмма помидоров по цене двух.
- ТРИ ПО ЦЕНЕ ДВУХ! - кричат торговцы помидорами.
Три банки пива - за десять шекелей.
- ТРИ - ЗА ДЕСЯТЬ! - не отстают продавцы пива.
- Мясо! Мясо! - хрипят обожженные солнцем черепа в мясном ряду, в белых , в бордовых разводах, фартуках, срывая жилы с костей и надрывая горло.
Выведенные в лабораториях клерки спасаются от жары кондиционерами. Но и там, в микроклимате офисов их настигает горячее дыхание тропиков. Кондиционеры разгоняют южную хворь по всем этажам, крышам и подвалам высоченных небоскребов. Лихорадка косит клерков, как смерч косит электрические провода.
В летнюю пору у людей часто сдают нервы. Плавятся мозги. Спасатели на пляжах отказываются спасать людей. Мусорщики не хотят убирать мусор. Они говорят, что хотят получить прибавку к зарплате, но на самом деле у них плавятся мозги.
Спасатели оборачивают головы в платки с индийским узором и поднимают над лодочной станцией черный флаг. Через неделю в море находят семь зеленоватых трупов.
Горожане выносят мусор на улицу и присыпают песком. Воздух наполняется перьями бумаги и полиэтиленовых кульков. Возле мясных лавок, из-под земли торчат копыта и куриные лапки. И тогда по улицам города начинает течь гной. Он течет по нагретому асфальту, превращаясь при испарении в облака ядовитых газов, собираясь в низинах, в дешевых районах.
И вот тогда, желая заставить человека пасть ниц, жара насылает на город рой жирных рыжих тараканов - с неба, и полчища опасных медуз корнерот - с моря.
Но тель-авивцы не любят падать ниц. Вместо этого они устраивают парад любви. Они раздеваются до последней границы и высыпают на морской берег. О, нам есть, что показать. Слава Богу, у нас хорошо стоит, и у наших подруг хорошо течет. К тому же, мы очень любим танцевать. Мы кричим молитвы и заклинания. Мы перекрываем движение, зажигаем огни, и камни волнореза дрожат в такт наших зубодробительных децибелов. Мы скидываем обувь, одежду и наши голые пятки загораются в мокрой траве. Мы пьем водку с лимонадом и курим марихуану. Мы любим друг друга до дрожи в коленках, и все нам мало, мы прыгаем в волны и продолжаем любить друг друга. Мы почти поем.
Мы празднуем любовь. Под прикрытием бесшумных катеров береговой охраны - с моря, и жужжащих боевых вертолетов - с воздуха…