Валентин Семёнович Непомнящий. 9.5.1934 - 15.9.2020
Валентин Семёнович... Один из последних рыцарей нашей культуры.
У меня есть определение - личное, связанное с культурным кодом даже не эпохи, а вечности самой, - фуделевские люди. Вот В.С. - таков. Благородный ум и праведность - для меня синонимы. Масштаб личности - в дальности светового луча сердечного разума, но никак не талант. Талант страстен.
Ушел он, и стало больше хаоса и холода, больше бессмысленной возни жрущей и ржущей глупости.
А ведь этот свет и зримо ощутим, такие лица уже редко встречаются. Старость красива, когда она плодотворна.
А о плодах сегодня (уже вчера) - много говорили. Успела купить два последних тома Валентина Семеновича несколько лет назад, ездила в Дом Книги, взяла два последних экз.
"В нас живет какая-то неразгаданная любовь к Пушкину", - писал в письмах Фудель. На мой неискушенный в литературоведении взгляд, Непомнящий ее разгадал. Как Фудель - тайну Достоевского.
Вечная память и Царствие Небесное. Как будто родной человек ушел. Но путь его светел и прям.
У меня есть определение - личное, связанное с культурным кодом даже не эпохи, а вечности самой, - фуделевские люди. Вот В.С. - таков. Благородный ум и праведность - для меня синонимы. Масштаб личности - в дальности светового луча сердечного разума, но никак не талант. Талант страстен.
Ушел он, и стало больше хаоса и холода, больше бессмысленной возни жрущей и ржущей глупости.
А ведь этот свет и зримо ощутим, такие лица уже редко встречаются. Старость красива, когда она плодотворна.
А о плодах сегодня (уже вчера) - много говорили. Успела купить два последних тома Валентина Семеновича несколько лет назад, ездила в Дом Книги, взяла два последних экз.
"В нас живет какая-то неразгаданная любовь к Пушкину", - писал в письмах Фудель. На мой неискушенный в литературоведении взгляд, Непомнящий ее разгадал. Как Фудель - тайну Достоевского.
Вечная память и Царствие Небесное. Как будто родной человек ушел. Но путь его светел и прям.
Click to view