"Игра в бисер"
Оригинал взят у krylov в "Игра в бисер"
Читая ленту, несколько раз наткнулся - например, у Корнева - на упоминания гессевской «Игры в бисер». Типа - ах, помните, как мы тосковали по Касталии, по жизни духа, по высокой аскезе и красоте, а нонеча не то что давеча.
Я, признаться, этого самого Гессе не вспоминал уже лет двадцать. То есть не в смысле забыл, а в том смысле, что ориентировался на «оставшееся впечатление». Не на сам текст, а на его отпечаток в памяти.
А ведь роман-то и в самом деле любопытный. Если, конечно, читать его правильно. То есть ориентироваться на то, что именно изображается и что происходит в тексте, а не на авторские ламентации о «фельетонном духе», «новой серьёзности», «музыке» и прочих пропагандистских высокопарностях.
Корнев, собственно, уже это и сделал - причём в одной фразе. Но если уж на то пошло - стоит проговорить все моменты. Которые небезынтересны.
Так что же нам, собственно, показывают? А вот что.
В «мире Касталии» власти - а скорее, спецслужбы, контролирующие власть, или даже Те, Кто стоят за ними - приняли решение полностью и навсегда избавить общество от интеллектуалов, да и вообще любых людей, способных «хоть что-то понять». Решить радикально - то есть постепенным снижением общего интеллекта популяции путём удаления из неё генетических линий носителей высокого IQ. Слишком умные не должны оставлять потомства, а случайно рождающиеся умные дети - своевременно удаляться из популяции. Мозги же уже существующих умников должны стерилизоваться: они не должны даже мечтать о познании реальности, а заниматься исключительно ерундой.
Это и было реализовано - причём красиво, то есть руками самих жертв этой политики.
Работа касталийцев состоит в выискивании по всей стране талантливых детей, которых то ли сманивают, то ли просто забирают из семей. Скорее второе, так как за спиной наводчиков стоят всё те же спецслужбы, которые всегда могут помочь семье принять правильное решение. Далее их «учат» - то есть промывают мозги безумной пропагандой и забивают разного рода хламом, как можно более далёким от действительности. Из относительно глупых делают школьных учителей (что это за профессия, понятно). Более одарённых - и тем самым опасных - отправляют на доживание в «Касталию».
Кстати о названии. «Касталия» - это, собственно, «Кастралия», место стерилизации излишнего интеллекта, устроенная, как военный лагерь (castra) духа, в котором обитает каста «браминов», являющихся на деле «неприкасаемыми». По сути, это резервация, более или менее комфортабельная. Впрочем, комфортабельность её весьма относительна. Касталийцы живут, во-первых, бедно, и, во-вторых, избавлены от благ прогресса: уровень технического развития искусственно снижен до начала позапрошлого века - там ездят на лошадях, электричества, кажется, тоже нет… Но самое главное - касталийцы лишены собственности и не имеют право заводить семьи. То есть не могут легально произвести и воспитать (последнее в данном случае крайне важно) новых детей, имеющих шансы на повышенный интеллект. «Бинго».
Основное занятие, визитная карточка «Касталии» - это «игра в бисер». Описана она как игра с невероятно сложными правилами на стыке математики, музыки, «искусств» и прочих подобных занятий. Точнее сказать, это игра с символами и метафорами. По сути, это полная, абсолютная противоположность науке, куда там любому обскурантизму. Самое же коварное в ней то, что она и впрямь доставляет удовольствие интеллекту - человеку кажется, что он «думает о чём-то интересном», причём куда более интересном, чем реальность.
Стоит, кстати, отметить прозрачность символики «бисера» для европейца: это фальшивые драгоценности, пресловутый вампум, в обмен на который белые покупали у индейцев шкуры и золото и землю. Чем эта торговля кончилось - известно.
Разумеется, Игра совсем не является исключительно «пирдухой». Это было бы бесхозяйственно, а немцы народ хозяйственный. Так что это ещё и спортивно-коммерческое предприятие: сеансы игры транслируют по телевидению и т.п. По сути, это единственная возможность для касталийца хоть как-то показать себя перед «настоящим миром», а также заработать статусные очки внутри общины. На что способно честолюбие людей, лишённых всего, кроме честолюбия - а именно в таком положении находятся номинальное руководство резервацией - мы знаем по собственному историческому опыту. Серпентарий единочаятелей там ещё тот. Достаточно вспомнить судьбу Бертрама, заместителя старого магистра игры, которого коллеги затравили и довели до самоубийства - хотя не факт, что «само» тут уместно. Не нужно забывать, что верхушка «касталийского ордена» тесно сотрудничает со спецслужбами и пользуется их методами - а может быть, и понимает и даже отчасти разделяет их цели, оправдывая их всякого рода «высшим служением».
Можно ли вырваться из касталийской системы? Вообще-то хорошо прошаренная мозгомойка - штука страшная. Тем не менее, некоторым удавалось смыться - скорее всего, ценой сотрудничества со спецслужбами, стукачи и сексоты нужны всегда и везде. Например, талантливый и амбициозный Плинио Дезиньори свалил «обратно в мир» явно по этой линии - в отличие от главного героя, который начал что-то понимать только после тесного общения с бенедиктинцами.
Игра магистра Кнехта - описанию которой и посвящён роман - крайне интересна, так как даёт представление о том, как может и должен вести себя человек «в подобном положении». Однако для восстановления деталей интриги нужно было бы перечитать роман, возможно, в оригинале: отечественные переводчики в каких-то местах просто откровенно лажали, так как не понимали многосмысленность выписываемых автором сцен и диалогов, их «неприличный» подтекст. Если коротко, Кнехт добивался от Тех, Кто Правит, некоторых послаблений для касталийцев, начиная с «улучшение условий содержания» и кончая возможностью хоть каких-то контактов с внешним миром… Игру он, судя по всему, проиграл, и решился на бунт: он бежал из Касталии, и, более того, демонстративно принял предложение Дезиньори стать воспитателем его сына - причём они оба отлично знали, что это расстрельная статья. Так и вышло: старика убили. Соответствующая глава романа - начинающаяся с глумливого пассажа о «драгоценной памяти магистра» и указанием на недостоверность информации - напоминает милицейские протоколы системы «упал на нож восемнадцать раз»: по «официальной версии», старенький магистр после бессонной ночи полез купаться в ледяное озеро, чтобы произвести впечатление на красивого мальчика (ещё и эта тема, куда ж без неё, они любят добавлять в официальные некрологи «всякие намёки»).
Можно, конечно, спросить, а какое отношение имел к «играм» сам Гессе? Ну тут достаточно посмотреть на биографию. Особенно - с 1914 года.
)(
Читая ленту, несколько раз наткнулся - например, у Корнева - на упоминания гессевской «Игры в бисер». Типа - ах, помните, как мы тосковали по Касталии, по жизни духа, по высокой аскезе и красоте, а нонеча не то что давеча.
Я, признаться, этого самого Гессе не вспоминал уже лет двадцать. То есть не в смысле забыл, а в том смысле, что ориентировался на «оставшееся впечатление». Не на сам текст, а на его отпечаток в памяти.
А ведь роман-то и в самом деле любопытный. Если, конечно, читать его правильно. То есть ориентироваться на то, что именно изображается и что происходит в тексте, а не на авторские ламентации о «фельетонном духе», «новой серьёзности», «музыке» и прочих пропагандистских высокопарностях.
Корнев, собственно, уже это и сделал - причём в одной фразе. Но если уж на то пошло - стоит проговорить все моменты. Которые небезынтересны.
Так что же нам, собственно, показывают? А вот что.
В «мире Касталии» власти - а скорее, спецслужбы, контролирующие власть, или даже Те, Кто стоят за ними - приняли решение полностью и навсегда избавить общество от интеллектуалов, да и вообще любых людей, способных «хоть что-то понять». Решить радикально - то есть постепенным снижением общего интеллекта популяции путём удаления из неё генетических линий носителей высокого IQ. Слишком умные не должны оставлять потомства, а случайно рождающиеся умные дети - своевременно удаляться из популяции. Мозги же уже существующих умников должны стерилизоваться: они не должны даже мечтать о познании реальности, а заниматься исключительно ерундой.
Это и было реализовано - причём красиво, то есть руками самих жертв этой политики.
Работа касталийцев состоит в выискивании по всей стране талантливых детей, которых то ли сманивают, то ли просто забирают из семей. Скорее второе, так как за спиной наводчиков стоят всё те же спецслужбы, которые всегда могут помочь семье принять правильное решение. Далее их «учат» - то есть промывают мозги безумной пропагандой и забивают разного рода хламом, как можно более далёким от действительности. Из относительно глупых делают школьных учителей (что это за профессия, понятно). Более одарённых - и тем самым опасных - отправляют на доживание в «Касталию».
Кстати о названии. «Касталия» - это, собственно, «Кастралия», место стерилизации излишнего интеллекта, устроенная, как военный лагерь (castra) духа, в котором обитает каста «браминов», являющихся на деле «неприкасаемыми». По сути, это резервация, более или менее комфортабельная. Впрочем, комфортабельность её весьма относительна. Касталийцы живут, во-первых, бедно, и, во-вторых, избавлены от благ прогресса: уровень технического развития искусственно снижен до начала позапрошлого века - там ездят на лошадях, электричества, кажется, тоже нет… Но самое главное - касталийцы лишены собственности и не имеют право заводить семьи. То есть не могут легально произвести и воспитать (последнее в данном случае крайне важно) новых детей, имеющих шансы на повышенный интеллект. «Бинго».
Основное занятие, визитная карточка «Касталии» - это «игра в бисер». Описана она как игра с невероятно сложными правилами на стыке математики, музыки, «искусств» и прочих подобных занятий. Точнее сказать, это игра с символами и метафорами. По сути, это полная, абсолютная противоположность науке, куда там любому обскурантизму. Самое же коварное в ней то, что она и впрямь доставляет удовольствие интеллекту - человеку кажется, что он «думает о чём-то интересном», причём куда более интересном, чем реальность.
Стоит, кстати, отметить прозрачность символики «бисера» для европейца: это фальшивые драгоценности, пресловутый вампум, в обмен на который белые покупали у индейцев шкуры и золото и землю. Чем эта торговля кончилось - известно.
Разумеется, Игра совсем не является исключительно «пирдухой». Это было бы бесхозяйственно, а немцы народ хозяйственный. Так что это ещё и спортивно-коммерческое предприятие: сеансы игры транслируют по телевидению и т.п. По сути, это единственная возможность для касталийца хоть как-то показать себя перед «настоящим миром», а также заработать статусные очки внутри общины. На что способно честолюбие людей, лишённых всего, кроме честолюбия - а именно в таком положении находятся номинальное руководство резервацией - мы знаем по собственному историческому опыту. Серпентарий единочаятелей там ещё тот. Достаточно вспомнить судьбу Бертрама, заместителя старого магистра игры, которого коллеги затравили и довели до самоубийства - хотя не факт, что «само» тут уместно. Не нужно забывать, что верхушка «касталийского ордена» тесно сотрудничает со спецслужбами и пользуется их методами - а может быть, и понимает и даже отчасти разделяет их цели, оправдывая их всякого рода «высшим служением».
Можно ли вырваться из касталийской системы? Вообще-то хорошо прошаренная мозгомойка - штука страшная. Тем не менее, некоторым удавалось смыться - скорее всего, ценой сотрудничества со спецслужбами, стукачи и сексоты нужны всегда и везде. Например, талантливый и амбициозный Плинио Дезиньори свалил «обратно в мир» явно по этой линии - в отличие от главного героя, который начал что-то понимать только после тесного общения с бенедиктинцами.
Игра магистра Кнехта - описанию которой и посвящён роман - крайне интересна, так как даёт представление о том, как может и должен вести себя человек «в подобном положении». Однако для восстановления деталей интриги нужно было бы перечитать роман, возможно, в оригинале: отечественные переводчики в каких-то местах просто откровенно лажали, так как не понимали многосмысленность выписываемых автором сцен и диалогов, их «неприличный» подтекст. Если коротко, Кнехт добивался от Тех, Кто Правит, некоторых послаблений для касталийцев, начиная с «улучшение условий содержания» и кончая возможностью хоть каких-то контактов с внешним миром… Игру он, судя по всему, проиграл, и решился на бунт: он бежал из Касталии, и, более того, демонстративно принял предложение Дезиньори стать воспитателем его сына - причём они оба отлично знали, что это расстрельная статья. Так и вышло: старика убили. Соответствующая глава романа - начинающаяся с глумливого пассажа о «драгоценной памяти магистра» и указанием на недостоверность информации - напоминает милицейские протоколы системы «упал на нож восемнадцать раз»: по «официальной версии», старенький магистр после бессонной ночи полез купаться в ледяное озеро, чтобы произвести впечатление на красивого мальчика (ещё и эта тема, куда ж без неё, они любят добавлять в официальные некрологи «всякие намёки»).
Можно, конечно, спросить, а какое отношение имел к «играм» сам Гессе? Ну тут достаточно посмотреть на биографию. Особенно - с 1914 года.
)(