Фашизм, которого нет и не было.
Я, конечно, не о том, что не было фашистов, нацистов или их преступлений, а о том, что никакой особой нацистской или фашистской идеологии нет и никогда не было. Во всяком случае, в том смысле, в каком есть коммунистическая или либеральная идеология. Т.е. нет никакого нацистского учения или системы взглядов. Есть просто умело поданная каша из традиций и банальности, объявление которой «учением» и «идеологией» оказалось выгодно всем ведущим участникам мирового политического процесса. А теперь перейдем к участникам, их интересам и действиям.
0) Мировой контекст возникновения нацизма.
Начать придется с мирового контекста первой половины XX века. На этот период приходится конец индустриальной революции и конец эпохи индивидуальной науки и изобретательства. У населения развитых стран эти события создали следующие особенности восприятия мира.
Во-первых, это ощущение, что наука и промышленность создают новый и прекрасный мир всеобщего достатка. Во-вторых, это вера в высочайшую роль индивидуума во всем этом. Т.е. лидирующая роль конкретных гениальных ученых, изобретателей и промышленников. Теория Эйнштейна, лучи Рентгена, автомобили Форда, лампа Эдисона и т.д.
Такое восприятие мира порождало массовые надежды на то, что и в общественной сфере современная наука и видающийся индивидуальный гений несомненно сделают столь же могучие преобразования, которые приведут человечество к новому справедливому и идеальному обществу. Былые общественные нормы и учения устарели также, как крестьянская соха и лошадка. Мир жаждал новой идеологии.
Именно на этот период приходится максимальная популярность фрейдизма, коммунизма и прочих «измов», претендовавших на революцию в головах.
1) Гитлер и Германия.
В Германии на вышеописанное накладывались горечь поражения в ПМВ, усталость от бардака и развала Веймарской республики и ощущение несправедливости колониального мира, поделенного практически без участия Германии.
Именно эти ожидания и реализовывал Гитлер. Он не мог просто вернуть страну к монархии. Это быдло не модно и не современно. Он провозгласил новое революционное «национал-социалистическое» учение имени самого себя, которое обещало:
- Отказ от капитулянских договоров конца ПМВ.
- Встраивание в мировую колониальную систему путем колонизации Восточной Европы.
- Ликвидацию противоречия между трудом и капиталом путем единения всех под знаменем арийской нации.
- Всё это было сдобрено свеже-модным социал-дарвинизмом, молодежным ницшеанством и старым как сама Европа антисемитизмом.
По сути, ничего из этого не было ни ново, ни оригинально. Колониализм был стар и умирал, а реваншизм и национальная исключительность вообще стары как сама цивилизация. Подозреваю, что именно ради сокрытия этих банальных истин позднее союзниками и была запрещена «Майн кампф» - книга совершенно пустая, глупая и помпезная, как и само нацистское «учение».
2) СССР и коммунисты.
Репрессии конца 30-х в СССР фактически уничтожили фракцию борцов за мировую революцию и идеологических фанатиков, приведя к власти имперцев-государственников. Для масс «патриотизм Родины» был куда понятнее и естественнее «патриотизма идеи». Но, как не крути, определенный класс идеологизированной интеллигенции в обществе есть, и он необходим. Победы нужны не только научные, промышленные и военные, но и идеологические. Надо разъяснить идейную неправоту врага и прозорливость своей идеологии. А тут была беда. Прогнозы отцов-основателей оставались не реализованными. Социализм победил в промышленно-отсталых странах, а вырождение капитализма и нарастание на Западе рабочего движения не торопились наступать. Более того, западные коммунисты стремительно сдавали позиции социал-демократам - отступникам и соглашателям.
И тут нацизм оказался очень кстати. Капитализм выродился в империализм, а империализм вырождается в нацизм! Вот оно. И, если где-то и не выродился, то только из-за противостояния этому процессу рабочих масс и СССР. Нацизм оказался отличной долгоиграющей заплатой в марксистской теории экономических формаций. Естественно, его просто нельзя было не объявить мощнейшей, коварнейшей и опаснейшей идеологией, исконно капиталистической и чертовски живучей. Все враждебные капиталистические режимы из советских книжных и киношных фантастических утопий, и антиутопий мощно и густопопсово отдавали Германией начала 40-х.
3) Запад и либералы.
Запад стоял перед не менее сложной задачей. Гитлера и Ко просто проспали. Сначала в них видели мелких националистов-реформаторов, потом неплохой инструмент против большевицкой экспансии, а потом, вдруг, наци в хлам разнесли Европу и просрали войну советам, приведя в итоге к небывалому росту социалистического лагеря. Еле удалось спаси Грецию с Италией и пол Германии. Это был разгром. Либеральным элитам было остро необходимо как-то стабилизировать картину мира в головах избирателя. Надо было отмазаться от совершенно демократического избрания Гитлера, от его вполне рыночной экономики и о его совершенно традиционного европейского антисемитизма.
И тут особое «национал-социалистическое» учение оказалось очень кстати. Нацисты и коммунисты - одинаковые порождения ужасной тоталитарной идеологии, порождение азиатчины, абсолютно противоестественное для Европы и Запада в целом. Вся западная либеральная литература и кино про СССР старательно тянули образы из Германии 40-х. Этим же занялись и постсоветские «творцы», порой прямо приписывая СССР куски германской истории.
4) Итого.
Как видим, идеологические потребности нескольких сторон совершенно потрясающим образом ухитрились превратить обычный национализм и попытки экономического передела мира в некое особое невероятно злокозненное учение. И результаты этого глобального поддержания брэнда мы видим каждый раз, когда какие-нибудь местечковые националисты, пытаясь приобщиться к успеху третьего Рейха, напяливают свастику и начинают зиговать.