Жертвы сталинских репрессий. ( вопросы практического сталинизма)
К вопросу о том, за что были репрессированы и расстреляны видные ответственные руководители сталинским режимом.
Оригинал взят у hamradio2 в Из докладной записки начальника Пермского окружного отдела ОГПУ А.М. Минаева Л.И.Мирзояну (1930 г.)
Оригинал взят у corporatelie в Из докладной записки начальника Пермского окружного отдела ОГПУ А.М. Минаева Л.И.Мирзояну (1930 г.)
Очередная "перспектива" ОГПУ.
Из докладной записки начальника Пермского окружного отдела ОГПУ А.М. Минаева секретарю Пермского окружкома ВКП(б) Л.И. Мирзояну о ходе переселения кулачества и настроениях населения в Пермском округе Уральской области по состоянию на 20 февраля 1930.
К практическому выселению кулачества из районов прежнего Пермского округа, как и указывалось в прошлой докладной записке, преступлено. Начиная с 17 февраля началось движение к пунктам комендатур, и с этого же времени началось движение по установленным маршрутам в направлении на Соликамск.
С 17 по 20 февраля включительно отправлено к месту выселения (в Соликамск):
<см.скан документа>
Несмотря на то, что подготовка к практическому проведению выселения сделана солидная, местами даны исчерпывающие директивы, разъясняющие мельчайшие подробности, мы продолжаем сталкиваться с различного рода перегибами. Вновь сказывается неподготовленность, безответственность за свою деятельность, бестолковщина, и это наблюдается по многим районам. Некоторые райисполкомы еще задолго до начала выселения осаждали окрик и окротдел запросами о времени выселения, сообщали, что они готовы к отправке, а на деле оказалась полная неподготовленность. На выселяемых отсутствовали документы, на основе которых они выселялись, не составлено списков, учетные карточки не заполнены, намечены к выселению середняки, отсутствовало продовольствие, фураж, теплая одежда, отправлялись семьи без главы семьи и т. д. и т. п. Между тем райисполкомы имеют и своевременно получили план переселения с точным обозначением местов сбора, фамилий комендантов, времени отправки, маршрутов следования. Даны были совершенно ясные инструкции, кого выселять, как оформить выселение, что необходимо для того, чтобы коменданты приняли и отправили переселенцев. Мы совершенно убеждены, что председатели РИКов если не игнорируют, то во всяком случае невнимательно читают директивы окружкома и ОКРИКа, и это подтверждается запросами[3], которые делают РИКи и именно по этим вопросам, по которым у них имеются совершенно ясные указания.
Сделаем простое перечисление всех этих недопониманий и бестолковщины:
Чусовской РИК сообщает, что 15/II г. переселенцы готовились к отправке, а когда отправили на сборный пункт, не оказалось списков, недостаточно продовольствия и фуража.
Юговской РИК еще с 14/II г. беспокоился, сообщая, что все готово к отправке, а на деле не оказалось теплой одежды, продовольствия, фуража, кулаки ехали на мобилизованных лошадях.
Верещагинский РИК сообщал, что 15/II готовы к отправке, объекты подобраны, а когда прибыли на место сбора, комендантом было отсеяно 17 семей, по социально-экономическим признакам совершенно не подходящих.
Несмотря на то, что в списках Окружкома, ОКРИКа, на инструктивных совещаниях говорено, что отправлять следует на лошадях кулаков, должно быть оставлено продовольствие, фураж, теплая одежда, с первых же дней, когда началось выселение, началась безалаберная бомбардировка отдела такими вопросами:
Карагайский пред. РИК сообщает, что кулаков отправляют на колхозных лошадях, т. к. лошади кулаков уже переданы в колхозы.
Для предупреждения могущих поступить аналогичных запросов пришлось дать всем РИКам телеграммы, воспрещающие отправку на колхозных лошадях, т.к. лошади не будут возвращены обратно. Тем не менее Юговской, Чусовской, В-Городской[4], Нытвенский, Сивинский и еще несколько РИКов отправили переселенцев в большем проценте на колхозных и мобилизованных лошадях. Когда перед представителями РИКов комендантами был поставлен вопрос, что переселенцы приняты не будут (ранее они об этом неоднократно предупреждались), они начали сознаваться, что лошади у кулаков конфискованы и распределены по колхозам.
Следует оговориться, что на практике переселения мы столкнулись с необходимостью прибегать к мобилизации лошадей и брать их из колхоза, т. к. некоторые семьи достигают 14 человек и даже при условии, что взрослые мужчины пойдут пешком, на полутора подводах, с имуществом, продовольствием и фуражом семьи не умещаются. Поэтому приходится молчаливо соглашаться и просить Полномочное Представительство дать распоряжение Соликамскому окротделу не задерживать колхозных и мобилизованных лошадей.
В момент, когда началось переселение, райисполкомы вспомнили, что семьи намеченных к выселению не имеют главы семьи, находящихся на лесозаготовках. Дотянули это дело до дня отправки, узнали, что семьи без главы семьи отправлять нельзя - начали очередную «осаду» отдела: «Как быть с семьями лиц, находящихся на лесозаготовках?» (Уинский и Суксунский районы). Когда было дано по всем районам указание, что семьи без глав семьи не выселять, изъять с лесозаготовок или заменить другими объектами, РИКи попали врасплох: выселить нужно сегодня, а главы семей и трудоспособные отсутствуют, о новых же объектах не думали и не прорабатывали их. Попытались все же сплавить комендантам такие семьи (Оханский, Сивинский, Нытвенский и другие районы), но комендантами не были приняты.
Яснее ясного было указано, что переселенцы должны иметь продовольствие, теплую одежду и т.п. Мы столкнулись с прямыми фактами перегибов, например:
Нытвенский РИК 16/II направил нач. адмчасти с документами и делами на 21 семейство кулаков в числе 83 человек. При этом все 83 человека были размещены всего на 10 подводах, пешком шли не только мужчины, но и женщины с грудными детьми и малолетки. Лошади фуражом снабжены только до села Григорьевское, продовольствие выдано из расчета 20 фунтов муки на семью и только.
При выяснении всего этого дела выяснилось, что райкомпарт, РИК и уполномоченный ОКРИКа, несмотря на протесты райуполномоченного, решили немедленно произвести выселение без учета, подходят ли объекты. На замечания отвечали: «Просмотрены, середняков нет. Теперь лучше влево залезть, чем вправо». На следующее замечание РУПа, куда будут направлены семьи, был получен ответ: «Направим тебе, куда хочешь девай. Или направим на Григорьевскую и Добошу, пусть как хочет справляется». В результате проверки в комендатуре 10 семей совершенно не было принято и принять не было никакой возможности по вышеизложенным причинам.
Ранее в докладных записках сообщалось, что в Чермозском районе работа идет очень плохо и теперь, когда РИК должен был отправлять вторую категорию, наши сотрудники встретились с полной неподготовленностью РИКа: буквально отсутствовал всякий материал, из намеченных 18 хозяйств (документов никаких) к выселению предназначен 1 человек вор-рецидивист, но отнюдь не кулак. При просмотре, хотя и скудного материала, ПРЕДРИК беспомощно заявил нашему сотруднику: «Вы, товарищ, постарайтесь подобрать нам 10 кулаков, уж пожалуйста, как-нибудь».
В Добрянском районе положение не лучше. С приездом наших сотрудников для отправки кулаков оказалось, что районные работники только еще выехали на места для сбора материалов. Решений, кого выселять, не было, и никто не знает, кого персонально выселять.
В Сосновском районе РИК выслал по всем сельсоветам полный план выселения по району, присланный из округа, указав, кого в какие часы брать и отправлять. Важно то, что весь секрет о проведении операции не стал являться секретом. В Таракановском сельсовете того же района предсельсовета, хотя и имел план, вместо 18/II выслал всего 1 семью 17/II, при чем попала такая семья, которую пришлось воротить обратно (предсельсовета РИКом отдан под суд).
Карагайский и Верещагинский РИКи, получив обязательное постановление ОКРИКа быть готовыми к мобилизации лошадей в 24 часа для переброски переселенцев, никого не предупреждая, без всякого требования (результат плохого знакомства с директивами), выслали на станции Менделеево и Григорьевская Карагайский РИК 300 подвод, а Верещагинский 340. Подводы никто не требовал, они были совершенно не нужны, поэтому пришлось их вернуть, а в результате создалось невыгодное настроение у крестьян (зря гоняли).
В общем ходе кампании продолжают поступать сведения о новых вывихах в работе низовых и районных организаций. В Березовском районе выявилось следующее: еще в январе месяце о взыскании платежа с частных торговцев работала рабочая бригада. Работала бригада без всякого руководства и догляда, делали как могли, и, ясное дело, получились недочеты. Бригада произвела массу описей, имущество свезли в склады РИКа, где и сбросили в кучу.
За имуществом никто не следил, райФО, несмотря на то, что прошел месяц, не рассмотрены описи, имущество не оценено и вообще с эти делом не разбирались. А разбираться нужно и немедленно, т.к. произведены такие описи, изъяты такие ветхие вещи и ненужные, даже собственникам, вроде пудры, вазелина, дамских шпилек и т. п. В довершение всего, если требовалось платежей или недоимок 20 рубл., описано и увезено имущества на 3000 рублей, следовало уплатить 75 рублей - описано на 800 рублей и более. Например:
У Черных А.С., фельдшера Березовской больницы (жена торгует галантереей 4 раза в месяц, по субботам), числится недоимок 21 руб. 95 коп., имущества описано и отчуждено на 223 руб. 25 коп.
У Ситникова А.Н. - недоимок совершенно не числится (служащий ветамбулатории, служил в Красной Армии, 13-й год на советской службе), за то, что жена торговала в течение 3-х лет до 1927 года был произведен обыск и наложен арест на имущество. Имущество описано всего на 849 руб. 70 к. В опись внесены вещи с такой оценкой - мясорубка 3 руб. 50 коп., кровать железная - 7 руб., блуза шелковая дамская - 60 коп., шаль шерстяная вязаная - 50 коп. и т.д. В опись включены предметы, начиная от шнурков к ботинкам, пудры, вазелина, гребенок, кончая ветхими носильными вещами.
Столь же безобразно проведены описи у Голышева, Гордеева, Попова и других. При этом оценки были такие: двухэтажный дом оценивался в 200 рублей, овцы по 1 рублю за штуку, швейные машины - 15 рублей и т. д.
Таким образом, по изложенной части можно сделать такое заключение: как и в процессе проведения учетной кампании, так и в момент проведения практического выселения, факты перегибов, искажений классовой линии, просто головотяпство продолжают иметь место. В связи с этим, приняв во внимание, что исправление недочетов займет известное время, указанные в плане переселения сроки, как и сообщалось, являются действительно ориентировочными. Но отдел не допускает продления срока окончательного выселения свыше 2-3 дней. Таким образом, к моменту начала выселения из семи районов бывш. Кунгурского округа (к 24/II) с районами Пермского округа будет закончено с тем, чтобы внимание перебросить на Кунгурскую комендатуру и ожидаемый со дня на день «импорт» на станции Григорьевская и Менделеево.
В настроении населения отклонений в сторону ухудшения не фиксируется. Немного удивительным покажется, что наши материалы и сообщения уполномоченных маневренно-следственных групп говорят об удовлетворительном состоянии настроений населения. Можно ли считать деланными такие, например, настроения:
В Сивинском районе в Усть-Бубинском с/c некоторые из бедноты и среднячества плевали вслед выселенным. Или такой факт в настроении самих выселяемых из Карагайского района, где молодежь, сгруппировавшись на одном из двух возов, выехала из села с песнями.
В то же время в Юговском районе в селе Кояново (место районного сбора переселенцев) около 400 человек жителей мусульман, пока не уехала последняя подвода, стояли на улице молча, ничем не выражая своих настроений. С отъездом переселенцев так же молча разошлись по домам.
В Сосновском районе в Кленовском с/совете при выселении Дробининых собралось человек до 100 на проводы, и хотя ничего серьезного не было, тем не менее самый факт скопления публики нами осуждается и относится в адрес не подготовленности организации.
Приводим несколько более характерных фактов и настроений населения и дифференцируемых:
Настроение кулачества, если можно так выразиться, смешанное: наряду с подавленным настроением, примиренностью с судьбой, с тенденциями к сопротивлению, мы имеем факты какого-то спокойствия, надежды со стороны кулаков, вроде таких разговоров: «Не пропадем, работать мы умеем, а будем работать - все будет».
Кулаки к выселению готовились, и за все время, пока шло обсуждение их судьбы, они успели «перебродить» в своих настроениях. Было похоже на то, что они хотели оказать сопротивление, но со временем, вероятно, поразмыслив, мы пока не встретились ни с одним фактом хотя бы пассивного сопротивления к выселению. Из Оханского района сообщают, что некоторые из выселяемых говорили: «Мы уже давно ждем выселения», и что они ждали и готовились, видно из результатов обысков, когда деньги обнаруживались зашитыми в одежду, даже у детей.
Из районов Карагайского, Верещагинского, Сивинского сообщают, что не слез, ни истерик не было, факты на сей счет единичны (плачут дети и женщины, и то немногие). Выселяемые с охотой отдают остающимся крестьянам малолетних детей, здесь же на месте проводится оформление, и дети передаются в новые семьи. В Юговском районе (есть сведения и по другим) перед началом кампании стало поступать большое количество заявлений о разводах заключенных браков, преследующих цели остаться на месте, хотя бы отдельным членам семьи.
Факты резких отрицательных настроений нами фиксируются, как, например, в Кунгуре лишенец Расов, подлежащий выселению, в частной беседе говорил:
«Что это за власть, ни черта не разбирается, отбирает все, что попадает под руки, коммунисты, чувствуя, что дело идет к разрухе, стараются нажиться и все награбленное попадает не иначе, как к ним в руки».
В Верещагинском районе при описи имущества у кулака-лишенца Колотова последний заявил:
«Я хотя и верующий, но даю честное слово, если меня выселят в Соловки, я зарежу ребят и себя, а терпеть больше не буду» (Колотов выселен, и ничего не случилось).
В Верещагинском районе кулак Сапожников (выселяется), зная о своем выселении, заранее распрятал имущество, а в момент проводимой кампании в 35-37 градусов мороза ходил в рваном пальто и плаще. На вопрос: «Чего он чудит?» - отвечал: «Обчистили большевики, оставили в чем есть», а друзьям говорил: «Пришлось прибрать, чтобы не досталось коммунистам».
В Сергинском районе в Насадском с/совете получены сведения, что группа лишенцев и кулаков намеревается созвать собрание на предмет организации сопротивления мероприятиям советской власти, в частности, по выселению кулачества (для выяснения и проверки правильности сведений выехал сотрудник отдела).
В Оханском районе в Чунаковском с/совете в компании таких же кулаков, подлежащих выселению, кулак-лишенец Михайлов сказал:
«Политика партии неправильна. Отправляют кулаков в Архангельскую губернию - это результат проделок Сталина. Я знаю, Сталин - крестьянин, и лучше грузин никто так не живет. Смотри, как живем - со всех сторон давят. Это проделки Сталина, все они там сволочи, гады, и Ленин такой же был сволочь».
Во всяком случае, при наличии таких настроений выселение в первые дни проходит спокойно, без каких-либо осложнений или сопротивлений со стороны кулачества.
Настроение бедноты и середнячества, как уже сообщалось в прошлых докладных записках, удовлетворительное. По сообщению уполномоченных маневренно-следственных групп Карагайского, Сивинского, Верещагинского, Очерского, Оханского, Сосновского и других районов беднота и середнячество удовлетворено началом выселения. Более того, беднота и середнячество, например, в Очерском районе заявляют о том, что кроме выселяемых остались еще, которых так же следовало сплавить на Север.
В Чусовском районе приехавшая бригада по колхозной работе после беседы на тему о выселении кулаков получили со стороны бедноты и середняков удовлетворенность. Присутствующие говорили:
«Партия и правительство поступают вполне правильно, выселяя злостных кулаков. Поэтому мы желаем скорейшего выселения таковых, дабы не было вредительства в стройке колхозов».
В Козьмодемьянском с/совете к числу намеченных к выселению кулаков общее собрание добавило еще 7 человек, заявляя о том, что они бывшие белобандиты и до сего времени, хотя и в тихую, вредят советской власти.
Аналогичные постановления были выносимы в Верещагинском районе, в Оханском и Нердвинском.
Тем не менее, мы встречаемся с фактами, когда при практическом проведении выселения часть бедноты и середняков не выдерживает до конца взятой линии. Так, например, в Оханском районе от бедноты деревни Казымовой поступило заявление с подписями 26 человек с ходатайством о приостановлении выселения 2 человек кулаков. Причины подачи заявлений выясняются нашим сотрудником.
В Суксунском районе бедняки защищали от выселения кулака Максимова Н.А., мотивируя тем, что он никакого вреда не делал, и это же собрание защищало от выселения попа Бухвалова, мотивируя тем, что он много лет живет и учительствовал ранее. Указывали, что при желании он может снять с себя священнослужительский сан (не по ходатайству бедноты, а по соображениям местных организаций поп от выселения отставлен).
Большим количеством фактов мы не располагаем, поэтому считаем приведенные результатом плохой работы организаций, не сумевших материалами доказать необходимость выселения того или иного объекта.
Остановимся на настроениях рабочих, служащих и интеллигенции. Приходится еще раз повторить, что в отношении получения фактов рабочих настроений дело обстоит неважно, так как до сего времени вопрос о ликвидации кулачества, за отдельными случаями, не прорабатывался. […][5]
п.п. Начальник окротдела ОГПУ Минаев
Верно: зам. нач. инфо Блиначев
Источник: ПермГАНИ. Ф. 2. Оп. 7. Д. 18. Л. 149 - 158. Заверенная копия. Машинопись. Опубликовано: http://pmem.ru/index.php?id=86
[1] Минаев-Цикановский Александр Матвеевич, 1888 г.р., член партии с 1919 г. С июня 1919 г. зам. председателя и начальник секретно-оперативной части Херсонской губернской ЧК. С декабря 1928 г. - начальник Пермского окружного отдела ОГПУ. В мае 1933 г. назначен зам. полномочного представителя ОГПУ по Уральской области, в апреле 1937 г. - зам. начальника 3-го (контрразведывательного) отдела ГУГБ НКВД СССР. 25 февраля 1939 г. приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян. Не реабилитирован. (Люди [сайт] URL: http://www.peoplesru.com/state/officials/alexander_minaev-tsikanovskiy).
[2] Мирзоян Левон Исаевич, 1897 г.р., партийно-государственный деятель. Член РСДРП с 1917 г. В 1929-1930 гг. - секретарь Пермского окружкома ВКП(б). Расстрелян в 1939 г. Реабилитирован в 1955 г. (Общество и власть. Российская провинция. 1917-1985: научное издание. Документы и материалы (Пермский край, Свердловская, Челябинская области): в 6 т. Т. 1. - Пермь, 2008. - С. 626).
[3] Здесь и далее слова, выделенные разрядкой, в тексте документа подчеркнуты.
[4] Так в документе, правильно - Верхне-Городковский.
[5] Опущены сведения о настроениях рабочих, служащих и интеллигенции. В документе отмечается отсутствие разъяснительной работы среди рабочих по поводу мероприятий по раскулачиванию в деревне, что обостряет их напряженное настроени.
Оригинал взят у hamradio2 в Из докладной записки начальника Пермского окружного отдела ОГПУ А.М. Минаева Л.И.Мирзояну (1930 г.)
Оригинал взят у corporatelie в Из докладной записки начальника Пермского окружного отдела ОГПУ А.М. Минаева Л.И.Мирзояну (1930 г.)
Очередная "перспектива" ОГПУ.
Из докладной записки начальника Пермского окружного отдела ОГПУ А.М. Минаева секретарю Пермского окружкома ВКП(б) Л.И. Мирзояну о ходе переселения кулачества и настроениях населения в Пермском округе Уральской области по состоянию на 20 февраля 1930.
К практическому выселению кулачества из районов прежнего Пермского округа, как и указывалось в прошлой докладной записке, преступлено. Начиная с 17 февраля началось движение к пунктам комендатур, и с этого же времени началось движение по установленным маршрутам в направлении на Соликамск.
С 17 по 20 февраля включительно отправлено к месту выселения (в Соликамск):
<см.скан документа>
Несмотря на то, что подготовка к практическому проведению выселения сделана солидная, местами даны исчерпывающие директивы, разъясняющие мельчайшие подробности, мы продолжаем сталкиваться с различного рода перегибами. Вновь сказывается неподготовленность, безответственность за свою деятельность, бестолковщина, и это наблюдается по многим районам. Некоторые райисполкомы еще задолго до начала выселения осаждали окрик и окротдел запросами о времени выселения, сообщали, что они готовы к отправке, а на деле оказалась полная неподготовленность. На выселяемых отсутствовали документы, на основе которых они выселялись, не составлено списков, учетные карточки не заполнены, намечены к выселению середняки, отсутствовало продовольствие, фураж, теплая одежда, отправлялись семьи без главы семьи и т. д. и т. п. Между тем райисполкомы имеют и своевременно получили план переселения с точным обозначением местов сбора, фамилий комендантов, времени отправки, маршрутов следования. Даны были совершенно ясные инструкции, кого выселять, как оформить выселение, что необходимо для того, чтобы коменданты приняли и отправили переселенцев. Мы совершенно убеждены, что председатели РИКов если не игнорируют, то во всяком случае невнимательно читают директивы окружкома и ОКРИКа, и это подтверждается запросами[3], которые делают РИКи и именно по этим вопросам, по которым у них имеются совершенно ясные указания.
Сделаем простое перечисление всех этих недопониманий и бестолковщины:
Чусовской РИК сообщает, что 15/II г. переселенцы готовились к отправке, а когда отправили на сборный пункт, не оказалось списков, недостаточно продовольствия и фуража.
Юговской РИК еще с 14/II г. беспокоился, сообщая, что все готово к отправке, а на деле не оказалось теплой одежды, продовольствия, фуража, кулаки ехали на мобилизованных лошадях.
Верещагинский РИК сообщал, что 15/II готовы к отправке, объекты подобраны, а когда прибыли на место сбора, комендантом было отсеяно 17 семей, по социально-экономическим признакам совершенно не подходящих.
Несмотря на то, что в списках Окружкома, ОКРИКа, на инструктивных совещаниях говорено, что отправлять следует на лошадях кулаков, должно быть оставлено продовольствие, фураж, теплая одежда, с первых же дней, когда началось выселение, началась безалаберная бомбардировка отдела такими вопросами:
Карагайский пред. РИК сообщает, что кулаков отправляют на колхозных лошадях, т. к. лошади кулаков уже переданы в колхозы.
Для предупреждения могущих поступить аналогичных запросов пришлось дать всем РИКам телеграммы, воспрещающие отправку на колхозных лошадях, т.к. лошади не будут возвращены обратно. Тем не менее Юговской, Чусовской, В-Городской[4], Нытвенский, Сивинский и еще несколько РИКов отправили переселенцев в большем проценте на колхозных и мобилизованных лошадях. Когда перед представителями РИКов комендантами был поставлен вопрос, что переселенцы приняты не будут (ранее они об этом неоднократно предупреждались), они начали сознаваться, что лошади у кулаков конфискованы и распределены по колхозам.
Следует оговориться, что на практике переселения мы столкнулись с необходимостью прибегать к мобилизации лошадей и брать их из колхоза, т. к. некоторые семьи достигают 14 человек и даже при условии, что взрослые мужчины пойдут пешком, на полутора подводах, с имуществом, продовольствием и фуражом семьи не умещаются. Поэтому приходится молчаливо соглашаться и просить Полномочное Представительство дать распоряжение Соликамскому окротделу не задерживать колхозных и мобилизованных лошадей.
В момент, когда началось переселение, райисполкомы вспомнили, что семьи намеченных к выселению не имеют главы семьи, находящихся на лесозаготовках. Дотянули это дело до дня отправки, узнали, что семьи без главы семьи отправлять нельзя - начали очередную «осаду» отдела: «Как быть с семьями лиц, находящихся на лесозаготовках?» (Уинский и Суксунский районы). Когда было дано по всем районам указание, что семьи без глав семьи не выселять, изъять с лесозаготовок или заменить другими объектами, РИКи попали врасплох: выселить нужно сегодня, а главы семей и трудоспособные отсутствуют, о новых же объектах не думали и не прорабатывали их. Попытались все же сплавить комендантам такие семьи (Оханский, Сивинский, Нытвенский и другие районы), но комендантами не были приняты.
Яснее ясного было указано, что переселенцы должны иметь продовольствие, теплую одежду и т.п. Мы столкнулись с прямыми фактами перегибов, например:
Нытвенский РИК 16/II направил нач. адмчасти с документами и делами на 21 семейство кулаков в числе 83 человек. При этом все 83 человека были размещены всего на 10 подводах, пешком шли не только мужчины, но и женщины с грудными детьми и малолетки. Лошади фуражом снабжены только до села Григорьевское, продовольствие выдано из расчета 20 фунтов муки на семью и только.
При выяснении всего этого дела выяснилось, что райкомпарт, РИК и уполномоченный ОКРИКа, несмотря на протесты райуполномоченного, решили немедленно произвести выселение без учета, подходят ли объекты. На замечания отвечали: «Просмотрены, середняков нет. Теперь лучше влево залезть, чем вправо». На следующее замечание РУПа, куда будут направлены семьи, был получен ответ: «Направим тебе, куда хочешь девай. Или направим на Григорьевскую и Добошу, пусть как хочет справляется». В результате проверки в комендатуре 10 семей совершенно не было принято и принять не было никакой возможности по вышеизложенным причинам.
Ранее в докладных записках сообщалось, что в Чермозском районе работа идет очень плохо и теперь, когда РИК должен был отправлять вторую категорию, наши сотрудники встретились с полной неподготовленностью РИКа: буквально отсутствовал всякий материал, из намеченных 18 хозяйств (документов никаких) к выселению предназначен 1 человек вор-рецидивист, но отнюдь не кулак. При просмотре, хотя и скудного материала, ПРЕДРИК беспомощно заявил нашему сотруднику: «Вы, товарищ, постарайтесь подобрать нам 10 кулаков, уж пожалуйста, как-нибудь».
В Добрянском районе положение не лучше. С приездом наших сотрудников для отправки кулаков оказалось, что районные работники только еще выехали на места для сбора материалов. Решений, кого выселять, не было, и никто не знает, кого персонально выселять.
В Сосновском районе РИК выслал по всем сельсоветам полный план выселения по району, присланный из округа, указав, кого в какие часы брать и отправлять. Важно то, что весь секрет о проведении операции не стал являться секретом. В Таракановском сельсовете того же района предсельсовета, хотя и имел план, вместо 18/II выслал всего 1 семью 17/II, при чем попала такая семья, которую пришлось воротить обратно (предсельсовета РИКом отдан под суд).
Карагайский и Верещагинский РИКи, получив обязательное постановление ОКРИКа быть готовыми к мобилизации лошадей в 24 часа для переброски переселенцев, никого не предупреждая, без всякого требования (результат плохого знакомства с директивами), выслали на станции Менделеево и Григорьевская Карагайский РИК 300 подвод, а Верещагинский 340. Подводы никто не требовал, они были совершенно не нужны, поэтому пришлось их вернуть, а в результате создалось невыгодное настроение у крестьян (зря гоняли).
В общем ходе кампании продолжают поступать сведения о новых вывихах в работе низовых и районных организаций. В Березовском районе выявилось следующее: еще в январе месяце о взыскании платежа с частных торговцев работала рабочая бригада. Работала бригада без всякого руководства и догляда, делали как могли, и, ясное дело, получились недочеты. Бригада произвела массу описей, имущество свезли в склады РИКа, где и сбросили в кучу.
За имуществом никто не следил, райФО, несмотря на то, что прошел месяц, не рассмотрены описи, имущество не оценено и вообще с эти делом не разбирались. А разбираться нужно и немедленно, т.к. произведены такие описи, изъяты такие ветхие вещи и ненужные, даже собственникам, вроде пудры, вазелина, дамских шпилек и т. п. В довершение всего, если требовалось платежей или недоимок 20 рубл., описано и увезено имущества на 3000 рублей, следовало уплатить 75 рублей - описано на 800 рублей и более. Например:
У Черных А.С., фельдшера Березовской больницы (жена торгует галантереей 4 раза в месяц, по субботам), числится недоимок 21 руб. 95 коп., имущества описано и отчуждено на 223 руб. 25 коп.
У Ситникова А.Н. - недоимок совершенно не числится (служащий ветамбулатории, служил в Красной Армии, 13-й год на советской службе), за то, что жена торговала в течение 3-х лет до 1927 года был произведен обыск и наложен арест на имущество. Имущество описано всего на 849 руб. 70 к. В опись внесены вещи с такой оценкой - мясорубка 3 руб. 50 коп., кровать железная - 7 руб., блуза шелковая дамская - 60 коп., шаль шерстяная вязаная - 50 коп. и т.д. В опись включены предметы, начиная от шнурков к ботинкам, пудры, вазелина, гребенок, кончая ветхими носильными вещами.
Столь же безобразно проведены описи у Голышева, Гордеева, Попова и других. При этом оценки были такие: двухэтажный дом оценивался в 200 рублей, овцы по 1 рублю за штуку, швейные машины - 15 рублей и т. д.
Таким образом, по изложенной части можно сделать такое заключение: как и в процессе проведения учетной кампании, так и в момент проведения практического выселения, факты перегибов, искажений классовой линии, просто головотяпство продолжают иметь место. В связи с этим, приняв во внимание, что исправление недочетов займет известное время, указанные в плане переселения сроки, как и сообщалось, являются действительно ориентировочными. Но отдел не допускает продления срока окончательного выселения свыше 2-3 дней. Таким образом, к моменту начала выселения из семи районов бывш. Кунгурского округа (к 24/II) с районами Пермского округа будет закончено с тем, чтобы внимание перебросить на Кунгурскую комендатуру и ожидаемый со дня на день «импорт» на станции Григорьевская и Менделеево.
В настроении населения отклонений в сторону ухудшения не фиксируется. Немного удивительным покажется, что наши материалы и сообщения уполномоченных маневренно-следственных групп говорят об удовлетворительном состоянии настроений населения. Можно ли считать деланными такие, например, настроения:
В Сивинском районе в Усть-Бубинском с/c некоторые из бедноты и среднячества плевали вслед выселенным. Или такой факт в настроении самих выселяемых из Карагайского района, где молодежь, сгруппировавшись на одном из двух возов, выехала из села с песнями.
В то же время в Юговском районе в селе Кояново (место районного сбора переселенцев) около 400 человек жителей мусульман, пока не уехала последняя подвода, стояли на улице молча, ничем не выражая своих настроений. С отъездом переселенцев так же молча разошлись по домам.
В Сосновском районе в Кленовском с/совете при выселении Дробининых собралось человек до 100 на проводы, и хотя ничего серьезного не было, тем не менее самый факт скопления публики нами осуждается и относится в адрес не подготовленности организации.
Приводим несколько более характерных фактов и настроений населения и дифференцируемых:
Настроение кулачества, если можно так выразиться, смешанное: наряду с подавленным настроением, примиренностью с судьбой, с тенденциями к сопротивлению, мы имеем факты какого-то спокойствия, надежды со стороны кулаков, вроде таких разговоров: «Не пропадем, работать мы умеем, а будем работать - все будет».
Кулаки к выселению готовились, и за все время, пока шло обсуждение их судьбы, они успели «перебродить» в своих настроениях. Было похоже на то, что они хотели оказать сопротивление, но со временем, вероятно, поразмыслив, мы пока не встретились ни с одним фактом хотя бы пассивного сопротивления к выселению. Из Оханского района сообщают, что некоторые из выселяемых говорили: «Мы уже давно ждем выселения», и что они ждали и готовились, видно из результатов обысков, когда деньги обнаруживались зашитыми в одежду, даже у детей.
Из районов Карагайского, Верещагинского, Сивинского сообщают, что не слез, ни истерик не было, факты на сей счет единичны (плачут дети и женщины, и то немногие). Выселяемые с охотой отдают остающимся крестьянам малолетних детей, здесь же на месте проводится оформление, и дети передаются в новые семьи. В Юговском районе (есть сведения и по другим) перед началом кампании стало поступать большое количество заявлений о разводах заключенных браков, преследующих цели остаться на месте, хотя бы отдельным членам семьи.
Факты резких отрицательных настроений нами фиксируются, как, например, в Кунгуре лишенец Расов, подлежащий выселению, в частной беседе говорил:
«Что это за власть, ни черта не разбирается, отбирает все, что попадает под руки, коммунисты, чувствуя, что дело идет к разрухе, стараются нажиться и все награбленное попадает не иначе, как к ним в руки».
В Верещагинском районе при описи имущества у кулака-лишенца Колотова последний заявил:
«Я хотя и верующий, но даю честное слово, если меня выселят в Соловки, я зарежу ребят и себя, а терпеть больше не буду» (Колотов выселен, и ничего не случилось).
В Верещагинском районе кулак Сапожников (выселяется), зная о своем выселении, заранее распрятал имущество, а в момент проводимой кампании в 35-37 градусов мороза ходил в рваном пальто и плаще. На вопрос: «Чего он чудит?» - отвечал: «Обчистили большевики, оставили в чем есть», а друзьям говорил: «Пришлось прибрать, чтобы не досталось коммунистам».
В Сергинском районе в Насадском с/совете получены сведения, что группа лишенцев и кулаков намеревается созвать собрание на предмет организации сопротивления мероприятиям советской власти, в частности, по выселению кулачества (для выяснения и проверки правильности сведений выехал сотрудник отдела).
В Оханском районе в Чунаковском с/совете в компании таких же кулаков, подлежащих выселению, кулак-лишенец Михайлов сказал:
«Политика партии неправильна. Отправляют кулаков в Архангельскую губернию - это результат проделок Сталина. Я знаю, Сталин - крестьянин, и лучше грузин никто так не живет. Смотри, как живем - со всех сторон давят. Это проделки Сталина, все они там сволочи, гады, и Ленин такой же был сволочь».
Во всяком случае, при наличии таких настроений выселение в первые дни проходит спокойно, без каких-либо осложнений или сопротивлений со стороны кулачества.
Настроение бедноты и середнячества, как уже сообщалось в прошлых докладных записках, удовлетворительное. По сообщению уполномоченных маневренно-следственных групп Карагайского, Сивинского, Верещагинского, Очерского, Оханского, Сосновского и других районов беднота и середнячество удовлетворено началом выселения. Более того, беднота и середнячество, например, в Очерском районе заявляют о том, что кроме выселяемых остались еще, которых так же следовало сплавить на Север.
В Чусовском районе приехавшая бригада по колхозной работе после беседы на тему о выселении кулаков получили со стороны бедноты и середняков удовлетворенность. Присутствующие говорили:
«Партия и правительство поступают вполне правильно, выселяя злостных кулаков. Поэтому мы желаем скорейшего выселения таковых, дабы не было вредительства в стройке колхозов».
В Козьмодемьянском с/совете к числу намеченных к выселению кулаков общее собрание добавило еще 7 человек, заявляя о том, что они бывшие белобандиты и до сего времени, хотя и в тихую, вредят советской власти.
Аналогичные постановления были выносимы в Верещагинском районе, в Оханском и Нердвинском.
Тем не менее, мы встречаемся с фактами, когда при практическом проведении выселения часть бедноты и середняков не выдерживает до конца взятой линии. Так, например, в Оханском районе от бедноты деревни Казымовой поступило заявление с подписями 26 человек с ходатайством о приостановлении выселения 2 человек кулаков. Причины подачи заявлений выясняются нашим сотрудником.
В Суксунском районе бедняки защищали от выселения кулака Максимова Н.А., мотивируя тем, что он никакого вреда не делал, и это же собрание защищало от выселения попа Бухвалова, мотивируя тем, что он много лет живет и учительствовал ранее. Указывали, что при желании он может снять с себя священнослужительский сан (не по ходатайству бедноты, а по соображениям местных организаций поп от выселения отставлен).
Большим количеством фактов мы не располагаем, поэтому считаем приведенные результатом плохой работы организаций, не сумевших материалами доказать необходимость выселения того или иного объекта.
Остановимся на настроениях рабочих, служащих и интеллигенции. Приходится еще раз повторить, что в отношении получения фактов рабочих настроений дело обстоит неважно, так как до сего времени вопрос о ликвидации кулачества, за отдельными случаями, не прорабатывался. […][5]
п.п. Начальник окротдела ОГПУ Минаев
Верно: зам. нач. инфо Блиначев
Источник: ПермГАНИ. Ф. 2. Оп. 7. Д. 18. Л. 149 - 158. Заверенная копия. Машинопись. Опубликовано: http://pmem.ru/index.php?id=86
[1] Минаев-Цикановский Александр Матвеевич, 1888 г.р., член партии с 1919 г. С июня 1919 г. зам. председателя и начальник секретно-оперативной части Херсонской губернской ЧК. С декабря 1928 г. - начальник Пермского окружного отдела ОГПУ. В мае 1933 г. назначен зам. полномочного представителя ОГПУ по Уральской области, в апреле 1937 г. - зам. начальника 3-го (контрразведывательного) отдела ГУГБ НКВД СССР. 25 февраля 1939 г. приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян. Не реабилитирован. (Люди [сайт] URL: http://www.peoplesru.com/state/officials/alexander_minaev-tsikanovskiy).
[2] Мирзоян Левон Исаевич, 1897 г.р., партийно-государственный деятель. Член РСДРП с 1917 г. В 1929-1930 гг. - секретарь Пермского окружкома ВКП(б). Расстрелян в 1939 г. Реабилитирован в 1955 г. (Общество и власть. Российская провинция. 1917-1985: научное издание. Документы и материалы (Пермский край, Свердловская, Челябинская области): в 6 т. Т. 1. - Пермь, 2008. - С. 626).
[3] Здесь и далее слова, выделенные разрядкой, в тексте документа подчеркнуты.
[4] Так в документе, правильно - Верхне-Городковский.
[5] Опущены сведения о настроениях рабочих, служащих и интеллигенции. В документе отмечается отсутствие разъяснительной работы среди рабочих по поводу мероприятий по раскулачиванию в деревне, что обостряет их напряженное настроени.