(no subject)
Это обстоятельство удивляло меня три недели после возвращения вплоть до последней секунды. Только сейчас стало понятно, что, когда больше полугода не можешь даже погулять с удовольствием на выходных - банально нет сил - а потом переносишься в другой ландшафт, гулять по которому весь день - твоя новая работа, то привыкание к первому, родному, обычному по возвращении удивительно затягвается. Скоро месяц, как покрываются коркой воспоминания о профессорских кварталах с гортензиями в огромных горшках, деревянными дверями с латунными табличками и окнами в витражах, и каждый раз эти корки сваливаются, расчесанные.
В первый день в Роттердаме мне было так плохо после рывка из офиса (потому что я не почувствовала люфта между офисным креслом и надувным матрасом на Waterloostraat) - мне было так плохо, что профессорские кварталы вызывали клаустрофобию и чувство ужаса от отсутствия людей на улице в разгар дня. Через сколько-то дней цветы и бабушкина мебель из ротанга в моей комнате обеспечили мягкую посадку после возвращения из экономической зоны Бенилюкс... Комната, из которой я еле выкарабкалась, по возвращении показалась такой огромной. Моя бабушка, полагаю, за месяц освоила бы любое гнездо Западной Фландрии. Думаю, там на ура прнимают южных, набожных, не меняющих курса, рукодельных.
Я всегда люто, агрессивно обожала Москву. За то, что "а пошли вы все - это Москва!". И как убогий нытик я корчилась и желтела две недели после возвращения, и болела, надорвавшись на производстве. И вот, сегодня (или вчера?), топя в бронхах обрывки кашля, я решила все-таки прошвырнуться после работы без риска свалиться потом с лихорадкой. Совсем не было ветра - великое черное небо и прозрачный массив под ним. Нелепые гирлянды, перекинутые через первую Тверскую-Ямскую. Местные, идущие навстречу со стаканами и собаками. Большие черные, большие белые машины в два ряда на бесплатной парковке. Город обречен на бесконечный надрыв и нарыв, который переживают все местные, нарядные, покрытые нервным потом. Тихо и по-доброму он принимал обреченность. Корки перестали чесаться. Пусть у других всегда будет "улов дня" и безмятежный сон в электричке. Островерхая крыша и лебеди, плывущие по реке в центре города. У меня путь будет то, что было. Мне это надо, мне этого достаточно. По крайней мере, так будет честно.