Хитросплетения одесской истории
Оригинал взят у irinaodessa в Хитросплетения одесской истории
Можете себе представить, что рассказывать изо дня в день один и тот же текст, это мягко говоря - нудновато.
Экскурсантам то все равно, они впервые слышат информацию, а вот экскурсоводу сложно повторяя заученный текст не усыпить себя монотонным речитативом. Единственная возможность избежать занудности - находить новую информацию об известном объекте.
Рассказывая то, что удивило меня, восторгаюсь сама, и эмоции передаются слушателям. Экскурсанты забудут про Фраполли, Торричелли и Рубо с Костанди, но зато останется настроение.
Некоторые мои находки настолько поразительны, что самой не вериться в такие хитросплетения.
Про Шахский дворец я рассказывала несколько раз.
В доме Бржозовского, по адресу улица Гоголя, 2, поживал свергнутый шах Персии Мохамад Али. Одесситы, так привыкли ассоциировать особняк с персидским монархом, что начали имущество Бржозовского именовать Шахским дворцом.
Фотографии шаха и его семьи, я тоже публиковала.
Но вот захотелось найти, что-то новенькое и я таки нашла.
Личный фотограф Шаха Персидского (дедушки Мухамада Али) в 1870-х, оказался сыном главного архитектора Одессы в 1840-х.
А началось все с этой фотографии.
Я сразу и не поняла, что это?.
Реклама магазина восточных сладостей или шедевр романтического жанра?
Оказалось, все значительно веселее.
Это любимая жена Насреддин-шаха - Ассиодола.
Насреддин - шах, родной дедушка одесского шаха. И можно предположить, с большой долей вероятности, что красавица Ассиодола, бабушка нашего шаха. Веселая бабулька.
Ну, как же это покровитель всех правоверных допустил такой моветон у себя в гареме?
История оказалась тривиальной. Поехал персидский шах в турне по экзотической Европе, насмотрелся на диковинки. Но, больше всего, Насреддин-шаха поразил балет. Привезти балетную труппу в Тегеран, он не решился. А вот 30 балетных пачек, все же привез. И распорядился, что бы любимые жены гарема ходили отныне как балерины. По какому принципу он распределял юбки между женщинами - неизвестно. Но, в гареме было 90 жен, а балетных пачек, только 30.
А если еще вспомнить, что красота восточной женщины определяется в килограммах живого веса, то картина гаремного кордебалета предстает, просто потрясающая.
Самое главное, персидский шах притащил с собой фотоаппарат и всю аппаратуру для лаборатории. Сам фотографировал, сам печатал, сам в альбом подклеивал.
А, еще Насреддин-шах решил, что ему нужен профессиональный фотограф, для того чтобы увековечивать все, что важно для страны. Так сказать, летопись великих свершений. И пригласил на должность фотографа Шаха Персидского Дмитрия Ермакова.
Я бы и не обратила внимание на малоизвестного Дмитрия Ермакова, если бы он не оказался родным сыном одесского архитектора Луиджи Камбиаджио.
На фотографии Луиджи Камбиаджио с детьми и Дмитрий Ермаков.
Конечно, странно, что у сына итальянца русская фамилия, но это семейные перипетии.
В 1845 году граф Воронцов решил, что Луиджи и так много наваял в Одессе. Это и строительство Поле-Рояля и два дома семьи Колчака на углу Ново-Рыбной и Старопортофранковской, да и работа главного архитектора города занимала немало времени. Кстати, Колчак, это дедушка известного Колчака.
А чего удивляться таким хитросплетениям истории? Как, пить дать Камбиаджио строил, или хотя бы подписывал документы на строительство дома, боцману одесского порта Луиджи Мокки, вывезшего в 1815 году Наполеона с острова Эльба. А Мокки, в силу своих должностных обязанностей, заводил в одесский порт бриг «Констанца», с капитаном Джузеппе Гарибальди на борту.
В общем, так - Воронцов отправил Камбиаджио перестраивать Тифлис, а там Луиджи женился на некой грузинке с австрийским гражданством, но после рождения сына семейная жизнь не заладилась и жена рассталась с гениальным зодчим, да еще и сыну дала фамилию нового мужа. Видимо не желала, что бы «язык Италии златой звучал» у нее в доме, ни в каком виде.
И вот уже сын одесского итальянца стал популярным фотографом и отправился в Персию на работу к Насреддин-шаху.
Работа Д. Ермакова «Дети персидского шаха»
Ермаков, что было необходимо, отснял, негативы сдал и уехал. А шах, долго на троне не удержался. Народ возмущенный неправильным поведением «владыки мира», умертвил его, с почестями похоронил, и посадил на престол сынишку шахского.
Вот такой был сынишка у Насреддин-шаха, и он же, папа родный нашего одесского Мухаммеда Али. Прям вылитый колдун из Магриба в сказке о «Волшебной лампе Аладдина». Этот красавчик, тоже недолго восседал на троне и его свергли за чрезмерное увлечение кинематографом. Или за наличие нефти в районе Персидского залива?
Внук Насреддина, так же долго не царювал, был изгнан в далекую Одессу, где прожил более 10 лет весело и эффектно, но прошли большевики и объявили, что одна семья не может занимать столько комнат и жилплощадь следует уплотнить. Шах не понял, как он может помещаться в одной спальне сразу со всеми женами, обиделся на новую власть и уехал в Италию.
Можете себе представить, что рассказывать изо дня в день один и тот же текст, это мягко говоря - нудновато.
Экскурсантам то все равно, они впервые слышат информацию, а вот экскурсоводу сложно повторяя заученный текст не усыпить себя монотонным речитативом. Единственная возможность избежать занудности - находить новую информацию об известном объекте.
Рассказывая то, что удивило меня, восторгаюсь сама, и эмоции передаются слушателям. Экскурсанты забудут про Фраполли, Торричелли и Рубо с Костанди, но зато останется настроение.
Некоторые мои находки настолько поразительны, что самой не вериться в такие хитросплетения.
Про Шахский дворец я рассказывала несколько раз.
В доме Бржозовского, по адресу улица Гоголя, 2, поживал свергнутый шах Персии Мохамад Али. Одесситы, так привыкли ассоциировать особняк с персидским монархом, что начали имущество Бржозовского именовать Шахским дворцом.
Фотографии шаха и его семьи, я тоже публиковала.
Но вот захотелось найти, что-то новенькое и я таки нашла.
Личный фотограф Шаха Персидского (дедушки Мухамада Али) в 1870-х, оказался сыном главного архитектора Одессы в 1840-х.
А началось все с этой фотографии.
Я сразу и не поняла, что это?.
Реклама магазина восточных сладостей или шедевр романтического жанра?
Оказалось, все значительно веселее.
Это любимая жена Насреддин-шаха - Ассиодола.
Насреддин - шах, родной дедушка одесского шаха. И можно предположить, с большой долей вероятности, что красавица Ассиодола, бабушка нашего шаха. Веселая бабулька.
Ну, как же это покровитель всех правоверных допустил такой моветон у себя в гареме?
История оказалась тривиальной. Поехал персидский шах в турне по экзотической Европе, насмотрелся на диковинки. Но, больше всего, Насреддин-шаха поразил балет. Привезти балетную труппу в Тегеран, он не решился. А вот 30 балетных пачек, все же привез. И распорядился, что бы любимые жены гарема ходили отныне как балерины. По какому принципу он распределял юбки между женщинами - неизвестно. Но, в гареме было 90 жен, а балетных пачек, только 30.
А если еще вспомнить, что красота восточной женщины определяется в килограммах живого веса, то картина гаремного кордебалета предстает, просто потрясающая.
Самое главное, персидский шах притащил с собой фотоаппарат и всю аппаратуру для лаборатории. Сам фотографировал, сам печатал, сам в альбом подклеивал.
А, еще Насреддин-шах решил, что ему нужен профессиональный фотограф, для того чтобы увековечивать все, что важно для страны. Так сказать, летопись великих свершений. И пригласил на должность фотографа Шаха Персидского Дмитрия Ермакова.
Я бы и не обратила внимание на малоизвестного Дмитрия Ермакова, если бы он не оказался родным сыном одесского архитектора Луиджи Камбиаджио.
На фотографии Луиджи Камбиаджио с детьми и Дмитрий Ермаков.
Конечно, странно, что у сына итальянца русская фамилия, но это семейные перипетии.
В 1845 году граф Воронцов решил, что Луиджи и так много наваял в Одессе. Это и строительство Поле-Рояля и два дома семьи Колчака на углу Ново-Рыбной и Старопортофранковской, да и работа главного архитектора города занимала немало времени. Кстати, Колчак, это дедушка известного Колчака.
А чего удивляться таким хитросплетениям истории? Как, пить дать Камбиаджио строил, или хотя бы подписывал документы на строительство дома, боцману одесского порта Луиджи Мокки, вывезшего в 1815 году Наполеона с острова Эльба. А Мокки, в силу своих должностных обязанностей, заводил в одесский порт бриг «Констанца», с капитаном Джузеппе Гарибальди на борту.
В общем, так - Воронцов отправил Камбиаджио перестраивать Тифлис, а там Луиджи женился на некой грузинке с австрийским гражданством, но после рождения сына семейная жизнь не заладилась и жена рассталась с гениальным зодчим, да еще и сыну дала фамилию нового мужа. Видимо не желала, что бы «язык Италии златой звучал» у нее в доме, ни в каком виде.
И вот уже сын одесского итальянца стал популярным фотографом и отправился в Персию на работу к Насреддин-шаху.
Работа Д. Ермакова «Дети персидского шаха»
Ермаков, что было необходимо, отснял, негативы сдал и уехал. А шах, долго на троне не удержался. Народ возмущенный неправильным поведением «владыки мира», умертвил его, с почестями похоронил, и посадил на престол сынишку шахского.
Вот такой был сынишка у Насреддин-шаха, и он же, папа родный нашего одесского Мухаммеда Али. Прям вылитый колдун из Магриба в сказке о «Волшебной лампе Аладдина». Этот красавчик, тоже недолго восседал на троне и его свергли за чрезмерное увлечение кинематографом. Или за наличие нефти в районе Персидского залива?
Внук Насреддина, так же долго не царювал, был изгнан в далекую Одессу, где прожил более 10 лет весело и эффектно, но прошли большевики и объявили, что одна семья не может занимать столько комнат и жилплощадь следует уплотнить. Шах не понял, как он может помещаться в одной спальне сразу со всеми женами, обиделся на новую власть и уехал в Италию.