Святейший Патриарх Кирилл. О сектах (2.09.2009)
- В Основах социальной концепции Русской Православной Церкви есть пункт о противодействии деятельности псевдорелигиозных структур, представляющих опасность для личности и общества. Но законом не предусмотрено наказание за нанесение личности психологического ущерба и вреда здоровью. Во Франции за манипулирование сознанием есть уголовная статья, предусматривающая от трех до пяти лет лишения свободы. Будет ли у нас принята аналогичная статья - поскольку преступники, совершающие психологическое насилие, остаются ненаказанными, страдают люди, разрушаются семьи?
- Вы затронули очень важную тему. Часто под религиозной личиной осуществляется деятельность, совершенно далекая от религиозных целей.
Само по себе то, что мы сейчас называем сектантством, явление очень болезненное, - я бы сказал, уродливое явление. В самом деле, появляется какой-то человек, который вдруг заявляет, что он и есть носитель Божьей правды, что его религия - которую он сочинил - и является правильной религией. Возникает вопрос: а до тебя-то что было? Что происходило до тебя? Как создавались великие цивилизации - христианская цивилизация, исламская цивилизация, другие? В этой сектантской деятельности есть отрицание истории, есть отрицание религиозного опыта других, есть попытка монополизировать религиозный фактор и подчинить его недекларируемым целям.
Вот в чем опасность - никто не знает подлинных целей тех людей, которые создают новые религиозные движения, привлекают туда адептов. Чаще всего это направлено против кого-то. В России это всегда направлено против Русской Церкви. Я не встречал ни одного сектанта, безразличного или доброжелательного по отношению к Русской Церкви. Всегда есть пафос борьбы, пафос разрушения. Но ведь не только борьбы с Русской Церковью - есть пафос отрицания своей истории, своей культуры. Эти люди не принимают ни Достоевского, ни Пушкина...
Но я не хочу так далеко входить в критику этих движений - самое главное, чтобы псевдорелигиозные группы не уродовали духовно людей. Не отрывали их от Родины, не делали их иностранцами в своей собственной стране. Не подчиняли их неизвестно чьей воле... Чтобы эти люди не отрывали детей от родителей; чтобы эти люди не спекулировали на человеческом несчастье, не обирали людей, оказавшихся в тяжелом духовном состоянии, состоянии одиночества, стресса, который часто порождается болезнями. Когда мы узнаем, что родители теряют детей, что кто-то теряет жилплощадь, деньги только потому, что некто, прикрываясь религиозной фразеологией, все это умело отобрал, одурачил, превратил своих жертв в легко управляемых несвободных личностей, - это, конечно, представляет не только духовную, религиозную, но и общественную опасность.
Я не могу вам сказать, как будет развиваться законодательство, но в нашем обществе существует устойчивое убеждение, что религиозный экстремизм - а речь идет об экстремизме - конечно, должен быть ограничен законодательно.