Священник Олег Стеняев. Об одной особенности миссионерства на современном этапе
В последние годы произошел странный крен в миссионерской работе. Некоторые миссионеры стали отдавать предпочтение лютой, порой совсем не христианской по духу борьбе с представителями сектантского мира. Подобный крен возник по двум причинам: с одной стороны - до сих пор действует старая советская привычка расправляться с идеологической оппозицией самыми недобросовестными методами, с другой - заимствуются совершенно неправославные, западные методы антикультистов, связанные с копанием в “грязном белье” религиозных оппонентов. Православный миссионер не может являться сыскарем-любителем, для которого самое главное - это поиск компромата. Не должен всецело уповать он и на мощь государства. Да и имеем ли мы, православные христиане, право использовать светское государство как некий жупел, как полицейскую дубинку?
Миссионер, который отодвигает в сторону Слово Божие и берет в руки уголовный кодекс, должен задуматься, своим ли он занимается делом и имеет ли он право называть свою деятельность религиозной. Опыт протестантской контрмиссии неприемлем для православного проповедника. В своей деятельности православный миссионер не должен слепо копировать инославных христиан. Начни православный строить свою миссионерскую работу на серии разоблачений, скандалов, погромов и судов, и мы уже будем иметь дело не с православной проповедью, а с диссидентством. Кстати, первоначально слово “диссидентство” как раз и означало религиозную оппозицию. Не случайно такие горе-миссионеры порой занимаются преследованием своих же православных братьев по вере, несогласных с их методами и мнениями.
Природа православного благовествования заключается не в протесте, отрицании, несогласии, а, прежде всего, в утверждении положительного учения Церкви. Природа церковной полемики - не диссидентский протест. Церковь свидетельствует о Христе. А некоторые, забыв об этом свидетельстве, превратили свое благовествование в доносительство, сочетающееся со славной деятельностью сексотов и стукачей советского прошлого.
Нельзя не согласиться с господином Романом Конем (Московская Духовная Академия), который в статье “К вопросу о современных тенденциях в русском сектоведении” говорит, что даже использование не библейского термина “секта” создает целый ряд проблем. Когда же мы говорим, что есть секты, а есть еще и тоталитарные секты, мы еще более запутываем картину. Однако давайте вместо слова “секта” поставим слово “ересь”, и многое прояснится. Возвращение к библейским понятиям и представлениям снимает целый ряд неточностей.
Авторитетный православный канонист епископ Никодим (Милаш) в своем толковании на 45 Апостольское правило относительно самого понятия “еретик” делает ссылку на 1-е правило Василия Великого. По терминологии св. Василия еретики - это те, кто расходится с православным вероучением в основных догматах, кого он предписывает принимать в Церковь через крещение. Принадлежащих к иным сообществам, отделившимся от Православной Церкви, св. Василий Великий обозначает как раскольников или самочинников, предусматривая в качестве чиноприема для первых миропомазание, а для вторых - покаяние. Думается, нам давно пора возвращаться именно к святоотеческому восприятию этих проблем.
В Писании сказано: “Церковь Бога живого, столп и утверждение истины” (1Тим. 3: 15). “Утверждение истины” означает, что мы в благовествовании идем не от негатива, отрицания, а от утверждения именно положительного учения Церкви, при этом давая канонически грамотную оценку тем или иным религиозным группам. А кого-то и теперь интересует оперативная информация, без сомнения представляющая интерес для правоохранительных органов: сколько было жен у Муна, участвуют ли в наркобизнесе кришнаиты, продают ли оружие виссарионовцы, воруют ли детей так называемые “дети бога”, как относятся к службе в армии иеговисты. Эти вопросы, может быть, и интересны, но в Писании сказано: “А мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев - соблазн, а для Еллинов - безумие, для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, - Христа, Божью силу и Божью премудрость” (1 Кор. 1: 23, 24).
Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II неоднократно высказывался по поводу того, что каждый православный приход должен стать миссионерским. Нормальная ситуация - это когда приходская жизнь бьет ключом, и эта жизнь возводит естественные преграды любой экспансии. Секты - в определенной степени внутренняя проблема Церкви, напрямую связанная с недостаточностью положительной миссии, деятельной работы среди крещенного, но не просвещенного народа.
Но не нужно при этом отрицать и работу среди сектантов. Повторю еще раз: нам важно православное свидетельство среди религиозных групп, а не их шельмование. В каждом крупном городе при православном храме может быть создан центр реабилитации, который мог бы заниматься просветительской и миссионерской деятельностью. Люди обязательно придут в такой центр.
Скажу несколько слов об опыте работы такого центра в Москве. Когда мы организовали Центр реабилитации жертв нетрадиционных религий имени А. С. Хомякова, к нам приходило сначала 5-10 человек, но уже через полгода ситуация резко изменилась: стало приходить гораздо больше людей. Кто приходит? Приходят, в основном, родители, чьи дети ушли в разные секты, или приходят люди, которые на распутье: то ли вступать в новую религиозную организацию, то ли в нее не вступать.
Как относиться к родителям, которые приходят и просят о помощи? Надо сказать этим родителям, что если ребенок ушел от вас в секту, то надо создать совсем иную ситуацию в семье, чтобы ему было куда вернуться. Был случай, когда одна женщина увлекалась Рерихами, йогой, и ее сын читал эту литературу. Он попал в секту Аум Сенрике, практически не появлялся дома, потому что ему не разрешали видеться с матерью, приходил домой только тогда, когда знал, что она на работе. И вдруг он стал замечать, что обстановка дома меняется: икона появилась, лампадка, книги церковные. Однажды он взял книгу и оставил записку: “Мама, я взял почитать”. Представляете, какие чувства были у этой женщины?! Она так радовалась, она стала молиться, прибежала к нам, в центр реабилитации, говорит: “Он взял книгу почитать”. Потом проходит время, у сына в его новом окружении возник конфликт (в новых религиозных движениях часто происходят конфликты), и вот он прибежал и сказал матери: “Я хочу пойти в церковь, поговорить со священником”. Ситуация изменилась, но прежде чем это произошло, изменилась сама женщина.
Мы работаем с людьми, которые хотят присоединиться к православию, стать членами Церкви. Это бывшие сектанты и инославные. Прежде чем совершить чин присоединения, мы подготавливаем этих людей. Подготовка в нашем центре продолжается где-то полгода. Все желающие ходят на специальные библейские занятия. Это очень важно, чтобы человек сумел войти в какой-либо учебный, образовательный процесс. Мы стараемся привлекать этих людей к посещению храма, но предупреждаем, что есть такой момент службы, когда они должны выйти из церкви - после возгласа “Оглашенные, изыдите!”.
Когда происходит чин присоединения, то присоединяемые встают посреди храма и отрекаются от своих заблуждений. Чин присоединения совершается, когда собрана большая группа людей. Очень важно, чтобы это было именно соборное событие, чтобы человек видел, что не только он один стремится к истинной вере.
И последнее. Не надо бояться проповедовать православие среди сектантов и инославных, думая, что мы мало образованы, многого не знаем. Есть обаяние нашей веры для русских людей, они в душе своей все-таки все тяготеют к православию. Как сказал один мой знакомый протестантский пастор из Санкт-Петербурга, “жить хорошо в протестантизме, а умирать надо в Православии”.
Религия в России