Киновторник. Род мужской (Men, 2022)
"Род мужской" - первая попытка выхода в "кинотеатральный свет" и попытка восстановить утраченные за месяцы Роскомнадзора синоптические связи в мозгу. Ну что сказать, Алекс Гарленд в своем репертуаре - местами омерзительно, местами восхитительно. Метафоричность палкой в глаз, в тоже время ни сам финал, ни весь концепт картины до конца непонятен. Все как обычно. Отрицательного мнения о фильме не составила, но особо произведением и не прониклась. "Род мужской" как Contemporary art, больше про ощущения от композиции и про рефлексию смотрящего.
Еще чутка повыпендриваюсь и поумничаю, возможно, со спойлерами.
Все же современный хоррор это уже не про банальные кровь, кишки и все такое. Сейчас все хотят снять ужасы, чтобы было о сакральном и более глобальном. Чтобы пусть на экране и Годзилла, но зритель понимал, что это про ужасы ядерного гриба Оппенгеймера, нависающего над городом. Так и у Гарленда верхний слой - компактный хоррор о деве, что приехала в британскую пасторальку подлечить нервы, но в итоге угодила в лапы мерзких мужиков-извращенцев, а отпуск превратился в сюрреалистический кошмар. Нижний слой хитросплетенные метафоричные размышления о любимой теме автора - противостоянии гендера в необъятной и постоянно расширяющейся Вселенной.
Тут прямо в лоб про библейских основоположников рода человеческого Адама и Еву с райским яблоком в саду. Тут и все мужчины в кадре с лицом Рори Киннера. Капец какое это было крипи, хоть Киннер и прекрасный актер! Основная тема про страдания женского рода от рода мужского, не через разборки современного феминизированного общества, а через сотни и даже тысячи лет запротоколированного в искусстве и истории, где важность женщины оставляли за скобками. Гарленд так и сыплет в каждом кадре цитатами и отсылками. Зло ткнул религию, что мол все она понимает, везде сочувствует, но жить все равно все должны по старому доброму домострою. Дальше по списку проговаривают всякое про мужские грешки от абьюза с насилием, до газлайтинга и остальных модных терминов. Но местами это настолько неприятно в визуальном плане, что фу-фу-фу. Реально кажется, что сам Гарленд здесь очень хочет снять что-то настолько же мерзкое, как Дэвид Кроненберг.
Что имеем в итоге? За героиней фильма охотится все же не кучка долбанутых селян с одинаковым лицом. Переживая депрессию от суицида мужа, пытаясь разобраться в своих чувствах и отринуть чувство вины, скорее всего Харпер противостоит эдакому коллективному устрашающему удушью мужского. Выходит ли она из этого противостояния победительницей, сможет ли разорвать неизменную и постоянную связь мужского и женского начал? Конечно, нет.
Но хватит о морализировании, давайте о красивом. Конечно, у Гарленда тут много неприятного и мерзкого, что оправдано, ведь он пытался показать бренность бытия - смерть и рождение снова-снова и снова. Понравилось то, что выбрав основной локацией просто дом, а основными действующими лицами по сути всего двух актеров, Гарленд слой за слоем накладывает на кадры отсылки к искусству от древнеримского-древнегреческого до Уорхола и Бэкона. Дом, где стены по утверждению владельца шекспировских времен, хотя сам дом Георгианской эпохи. Героиня пьет чай на фоне "китайского" веджвудского фарфора и музицирует на пианино словно остиновская красавица эпохи Регентства. Такая невинная и счастливая, когда зло уже за окном и готово набросится. Стены в доме, где в финале разворачиваются главные события, красные и сразу отсылают к 3-му стилю римской стенописи и фрескам Виллы Мистерий в Помпеях.
А еще голый мужик в листьях и ветках, что тот же греческий Силен с этих фресок Мистерий все тоже о женском жертвоприношении или ГринМен из того же язычества. Плюс когда в дом проникают эти мерзкие перекореженные мужики, как не вспомнить триптих Фрэнсиса Бэкона на кровавом фоне или элементы картин Иеронима Босха. В католической церкви мелькает алтарь и в памяти всплывают сразу вперемешку образы языческих кельтских алтарей, статуи Венеры Виллендорфа, алтарь с Медузой Горгоной из Эрмитажа. Еще здесь явно цитируют много из классического о мужчинах (не буду утверждать, что все узнала точно) Библию, Шекспира, Улисса Гомера. Интересно, можно поминание Улисса тут считать намеком на персонажей фильма Годара "Презрение"?
"Род мужской" - прямолинейное по метафоре о женском страдании и многовековом терпении, местами безумно красивое, местами чистый психодел. Любопытное, но не очаровывает. Джесси Бакли и Рори Киннер тут прекрасные!
Еще чутка повыпендриваюсь и поумничаю, возможно, со спойлерами.
Все же современный хоррор это уже не про банальные кровь, кишки и все такое. Сейчас все хотят снять ужасы, чтобы было о сакральном и более глобальном. Чтобы пусть на экране и Годзилла, но зритель понимал, что это про ужасы ядерного гриба Оппенгеймера, нависающего над городом. Так и у Гарленда верхний слой - компактный хоррор о деве, что приехала в британскую пасторальку подлечить нервы, но в итоге угодила в лапы мерзких мужиков-извращенцев, а отпуск превратился в сюрреалистический кошмар. Нижний слой хитросплетенные метафоричные размышления о любимой теме автора - противостоянии гендера в необъятной и постоянно расширяющейся Вселенной.
Тут прямо в лоб про библейских основоположников рода человеческого Адама и Еву с райским яблоком в саду. Тут и все мужчины в кадре с лицом Рори Киннера. Капец какое это было крипи, хоть Киннер и прекрасный актер! Основная тема про страдания женского рода от рода мужского, не через разборки современного феминизированного общества, а через сотни и даже тысячи лет запротоколированного в искусстве и истории, где важность женщины оставляли за скобками. Гарленд так и сыплет в каждом кадре цитатами и отсылками. Зло ткнул религию, что мол все она понимает, везде сочувствует, но жить все равно все должны по старому доброму домострою. Дальше по списку проговаривают всякое про мужские грешки от абьюза с насилием, до газлайтинга и остальных модных терминов. Но местами это настолько неприятно в визуальном плане, что фу-фу-фу. Реально кажется, что сам Гарленд здесь очень хочет снять что-то настолько же мерзкое, как Дэвид Кроненберг.
Что имеем в итоге? За героиней фильма охотится все же не кучка долбанутых селян с одинаковым лицом. Переживая депрессию от суицида мужа, пытаясь разобраться в своих чувствах и отринуть чувство вины, скорее всего Харпер противостоит эдакому коллективному устрашающему удушью мужского. Выходит ли она из этого противостояния победительницей, сможет ли разорвать неизменную и постоянную связь мужского и женского начал? Конечно, нет.
Но хватит о морализировании, давайте о красивом. Конечно, у Гарленда тут много неприятного и мерзкого, что оправдано, ведь он пытался показать бренность бытия - смерть и рождение снова-снова и снова. Понравилось то, что выбрав основной локацией просто дом, а основными действующими лицами по сути всего двух актеров, Гарленд слой за слоем накладывает на кадры отсылки к искусству от древнеримского-древнегреческого до Уорхола и Бэкона. Дом, где стены по утверждению владельца шекспировских времен, хотя сам дом Георгианской эпохи. Героиня пьет чай на фоне "китайского" веджвудского фарфора и музицирует на пианино словно остиновская красавица эпохи Регентства. Такая невинная и счастливая, когда зло уже за окном и готово набросится. Стены в доме, где в финале разворачиваются главные события, красные и сразу отсылают к 3-му стилю римской стенописи и фрескам Виллы Мистерий в Помпеях.
А еще голый мужик в листьях и ветках, что тот же греческий Силен с этих фресок Мистерий все тоже о женском жертвоприношении или ГринМен из того же язычества. Плюс когда в дом проникают эти мерзкие перекореженные мужики, как не вспомнить триптих Фрэнсиса Бэкона на кровавом фоне или элементы картин Иеронима Босха. В католической церкви мелькает алтарь и в памяти всплывают сразу вперемешку образы языческих кельтских алтарей, статуи Венеры Виллендорфа, алтарь с Медузой Горгоной из Эрмитажа. Еще здесь явно цитируют много из классического о мужчинах (не буду утверждать, что все узнала точно) Библию, Шекспира, Улисса Гомера. Интересно, можно поминание Улисса тут считать намеком на персонажей фильма Годара "Презрение"?
"Род мужской" - прямолинейное по метафоре о женском страдании и многовековом терпении, местами безумно красивое, местами чистый психодел. Любопытное, но не очаровывает. Джесси Бакли и Рори Киннер тут прекрасные!