Кошак.
Я не могу смотреть на маминого кота-велосипеда. Уж больно он худой.
Жрет только корм.
Ни мясо, ни рыбу, ни печень, ни молоко, ни яица, ни творог, ничего из того, что может есть живое существо, он не признает. Корм закончился. Кот уже сутки не ест.
Я ему и говяжий язык клала, и говядину тушеную, и сырник в теплом молоке растапливала.
Он недоверчиво и брезгливо смотрит на это и уходит орать, мол, не кормите вы меня, засранцы.
А у меня сердце разрывается: котофей голодный...
Жрет только корм.
Ни мясо, ни рыбу, ни печень, ни молоко, ни яица, ни творог, ничего из того, что может есть живое существо, он не признает. Корм закончился. Кот уже сутки не ест.
Я ему и говяжий язык клала, и говядину тушеную, и сырник в теплом молоке растапливала.
Он недоверчиво и брезгливо смотрит на это и уходит орать, мол, не кормите вы меня, засранцы.
А у меня сердце разрывается: котофей голодный...