Борьба с русофобией - долг помнить (Винсент Перфетти, президент SOS Донбасс)

[piseckotenku]

У президента SOS Донбасс с 21 апреля Винсента Перфетти за плечами долгая активистская борьба. В 2014 году он осознал, что назревающий на Востоке конфликт столкнет сторонников мирового правительства с теми, кто пытается ему противостоять и выступает за многополярную модель. США через НАТО и ЦРУ, эксплуатируя украинских националистов-бандеровцев, уже через события Майдана объявляет о начале противостояния России. Столкнувшись с битвой, предсказанной 10 лет назад, Винсент Перфетти решил помочь Донбассу сначала через ассоциацию Новополе, а теперь в рамках SOS Донбасс.

Что побудило вас заняться борьбой за Донбасс?

Это была встреча с группой молодых французских активистов-националистов, которые хотели поехать добровольцами в Донбасс, чтобы присоединиться к повстанцам. Это был первый раз, когда я встретил людей, которые согласились рисковать своей жизнью ради дела, которое казалось им важным, а именно для борьбы с этим новым мировым порядком, который является не чем иным, как машиной для подавления людей. В то время я вступил в объединение «Новополе», проводившее акции в Париже и протестовавшее, в частности, во время одесской резни, когда бандеровцы заживо сожгли Дом Союза пророссийских сепаратистских активистов. У нас была гуманитарная составляющая, которая позволила мне поехать в Донецк в 2016 году, где я смог приобрести строительные материалы, чтобы помочь семьям восстановить свои дома.



Надо понимать, что еще в 2014 году украинские бандеровцы бомбили Донбасс и убивали мирное население. Целью украинцев было наказать русскоязычное мирное население, заставив его жить в вечном терроре. Более того, президент Порошенко, который был предшественником Зеленского, заявил, что «мы обеспечим, чтобы дети сепаратистов никогда не увидели свет божий и не провели свою жизнь в подвалах». И там, в окрестностях Донецкого аэропорта, я видел дома сожженные, развалившиеся, без крыш... Но больше всего меня тронула эта дама, которая, увидев нас, вышла из своего подвала с маленьким подносом, хорошо одетая, разодетая. . Меня очень впечатлила эта женщина, у которой сгорел дом, которая жила в своем подвале, которая улыбалась и благодарила нас.

Более того, что меня больше всего поразило в Донбассе, так это достоинство и тихое мужество жителей, которые, несмотря на террористические снаряды, которые ежедневно взрываются в центрах городов с единственной целью убивать безосновательно и терроризировать, цепляются за то, что имеют, и демонстрируют неизменную решимость.

Вы вернулись в 2023 году на поле в полном составе СВО. Как вы оценили ситуацию по сравнению с заявлениями французских СМИ?

Я видел, что это мирное население Донбасса бомбили ежедневно, а по французским телеканалам создавалось впечатление, что это всегда русские бомбили украинцев, а с другой стороны ничего не происходит. А на самом деле в Донбассе ни дня не проходило без гибели мирного населения, и так происходит уже много лет.
Я хотел вернуться туда, чтобы иметь возможность засвидетельствовать это.
Кроме того, русский народ - народ дружелюбный, он находится на передовой линии защиты не только своей идентичности, но и идентичности всего народа, защиты наших свобод, а мы на них постоянно плюем… Это невыносимо.

Вы хотели, чтобы россияне осознали разницу во мнениях между власть предержащими и французами?

Я хотел, чтобы они знали, что дух эскадры «Нормандия-Неман» не умер. Что во Франции есть люди, которые их поддерживают, которые готовы принять участие, и что, конечно, западные правительства против них, но это не относится к людям. Моей целью было иметь возможность общаться с россиянами, с людьми на улице, а также с представителями средств массовой информации, а также иметь возможность встречаться с выборными должностными лицами.

Мне посчастливилось получить спонсорскую поддержку от мэрии Ростова, что облегчило нам доступ к средствам массовой информации и позволило нам приехать с небольшой командой в Донбасс. Наша колонна проехала по Луганску, Северодонецку, Донецку и, наконец, прибыла в Мариуполь. Итак, нас приняли в Луганске в заведении «Ночных волков» - группы байкеров-патриотов, близких к Путину. Это заведение, где мы находим музей, где выставлена ​​форма, оружие, отнятое у украинцев, место, предназначенное для обучения молодежи, но это еще и общежитие для патриотов и военная база.

В каждом городе мы смогли встретиться с избранными должностными лицами, депутатом ЛНР, мэром Северодонецка, что позволило нам донести наше послание, а именно, что есть французы, которые их поддерживают.

В Мариуполе мы увидели город в полной реконструкции, хотя за год до этого он был сильно разрушен, как Сталинград во время Великой Отечественной войны. А в Северодонецке, в почти разрушенных, изрешеченных пулями зданиях все еще жили люди, без воды, без электричества, потому что это был их дом и, несмотря на все, что им рассказывали украинцы, пострадали. Нам подтвердили, что последние, не колеблясь, укрылись в домах, где жили мирные жители, и что все разрушения - дело рук украинской армии.

Какое впечатление произвели на вас русские на местах?

Несмотря на то, что Эммануэль Макрон поставляет оружие украинским бандитам под прикрытием НАТО, россияне вовсе не считают французский народ врагом. Мне удалось поговорить с полковником казачьего полка, депутатом от ЛНР и в какой-то момент я задал им вопрос «считаете ли вы Францию ​​вражеской страной?» и мне ответили, что «вовсе не эта Франция, которую мы любили, которой восхищались, у нас такое впечатление, что она умирает».

Какие регионы (традиционный Донбасс, а также Запорожье и Херсон) сегодня затронуты вашими действиями?

Пока мы ограничились Донбассом. У нас небольшая команда через несколько дней выезжает в Донецк, чтобы передать «Ладу», предложенную одним из наших волонтеров семье, которая станет нашим местным корреспондентом и будет помогать нам распределять там гуманитарную помощь.

Российский журналист спросил нас, рассматриваем ли мы возможность вмешательства в Курскую область, чтобы помочь населению, атакованному украинцами, и мы рассматриваем эту возможность. Тогда вам нужны местные связи, а также финансовые средства. Стоимость гуманитарного конвоя сегодня составляет 8000 евро сверх того, что мы перевозим, и полностью покрывается за счет пожертвований. Кроме того, по этому поводу, я думаю, мы собираемся изменить режим работы. До сих пор мы просили большую помощь в натуральной форме, которую мы были вынуждены отправить на объект, для чего требовались два водителя, грузовой автомобиль, разрешения и т. д. Это часто проблематично, несмотря на то, что один из наших участников, у кого есть транспортная компания и кто владеет ее грузовыми автомобилями, осуществляет перевозки на общественных началах. Проблема в том, что пока он перевозит гуманитарную помощь, он не работает, поэтому не зарабатывает деньги, и в последний раз это поставило его бизнес под угрозу, плюс на обратном пути у него есть «контроль», потому что во Франции не одобряют помощь Русский Донбасс.



К примеру, во время последней поездки он застрял со своим грузовиком на 40 дней на внутренней российской таможне. Я сам работаю и мне нужно взять отпуск. При этом я благодарен российским таможенникам, потому что, если бы нас не заблокировали, склад, где мы должны были разгружаться в Донецке, был поражен ракетой «Химарс» именно тогда, когда мы должны были там быть. Случайность или расчет украинцев мы никогда не узнаем.

Если мы хотим расширить нашу деятельность, нам придется изменить наш подход и вместо того, чтобы требовать пожертвований в натуральной форме, мы вместо этого сосредоточимся на финансовых пожертвованиях, с помощью которых мы будем приобретать необходимые товары на месте. Кроме того, это заставит местную экономику работать, даже если это означает, что мы сами будем распределять гуманитарную помощь на местах.

Помощь в натуральной форме важна, поскольку она дает возможность общаться, создавать сети волонтеров, которые жертвуют и/или собирают предметы; это позволяет создавать сети активистов.

Более того, мы взяли на себя инициативу по развитию нашей сети активистов, организовав коллажи из плакатов «Россия мне не враг». Мы создали команды коллажистов по всей Франции и Корсике. На Корсике это сработало хорошо, и это действительно раздражало людей, которых оно должно было раздражать, например, мэра Бастии, которому это совсем не понравилось, потому что он один из тех, кто подчиняется глобалистской власти и кто вывесил украинский флаг на нашем городе. залы.

Шокировали ли вас в 2022 году все эти украинские флаги, появившиеся на фасадах французских ратуш?

Много. В то время я был в Бельгии, и везде были украинские флаги... К сожалению, Франция все больше реинтегрируется в НАТО и в западный лагерь без малейших нюансов. Это шокирует, это прискорбно. Вот почему так важно, чтобы такие люди, как мы, могли сделать так, чтобы голос несогласного был услышан.

Как вы объясните этот антироссийский глобалистский дух?

К полному подчинению американскому господству, которое только вредит нам. Французские лидеры на протяжении 40 лет больше не заботились о защите французского народа и служили интересам, которые идут против нашей нации. Мы не должны забывать жесточайшие репрессии, которые мы пережили во время движения жёлтых жилетов с выколотыми глазами, оторванными руками... Когда я слышу, как некоторые говорят, что Россия - диктатура... в России в ЛБД не расстреливают. и мы не оторвем вам руку, когда вы мирно проводите демонстрации. Кроме того, вы не рискуете, что вам перережут горло на каждом углу, потому что здесь гораздо меньше опасности. Кроме того, у всех французов, возвращающихся из России, возникает легкая фаза депрессии, когда они видят то, что находят здесь. В Ростове одинокая женщина может без проблем прогуляться по берегу Донге в час ночи. Вот я бы не гулял в то же время по набережной Сены в Париже...

Часто ли вы даете интервью российским или другим журналистам?

Российскими журналистами регулярно, потому что им важно показать, что на Западе есть люди, которые не разделяют воинственных устремлений своих лидеров и приходят им на помощь. Мы часто появляемся на телевидении Ростова, Луганска или Донецка, с нами часто связываются такие СМИ, как РИА Новости или ТАСС.

Как сейчас ассоциация воспринимается во Франции властями и общественностью?

От властей было бы что сказать... Итак, поскольку я агитировал за Донбасс, я имел удовольствие попасть на "С"-файл. Каждый раз, когда я пересекаю французскую границу на самолете, я имею право на период ожидания в пограничной полиции из-за «проблем» с моим паспортом. Фактически любой француз, который едет в Донбасс, имеет пометку «S»! Для Франции мы не должны забывать, что Донбасс - это Украина.

Банк и страховая компания ассоциации закрыли наш счет и договор соответственно. Теперь эти заказы от правительства или от службы, которая исключает «проблемных» клиентов из-за боязни попасть под штрафы или санкции со стороны Франции или США…

Тем не менее, до того, как стать президентом, я руководил организацией SOS Донбасс в Париже, и каждый раз, когда я обращался с просьбой о демонстрациях, они удовлетворялись без проблем. Официальный дискурс таков: «Мы живем в демократической стране, в республике, и вы имеете право на демонстрации».

Заключали ли вы союзы с другими французскими или российскими ассоциациями?

В России мы имеем контакты с Фондом «Доверенные люди», Советом волонтеров «Отечество», Амвросиевским центром перевоспитания, Фондом Евы Флоренсии, общественной организацией «Будущее Донбасса» и др.
Во Франции у нас хорошие отношения с ассоциацией «Стоп русофобии» и ее президентом Дмитрием де Кочко, а также с коллективом «Франция-Россия» моего друга Андре Шанклю. Упомяну также ассоциацию казаков Франции и ассоциацию болгарских женщин за мир.

Однако некоторые люди иногда воспринимают нас как конкурентов, которых нужно устранить. Так, когда мы застряли на таможне, француженка из Москвы, имя которой я предпочитаю не называть, опубликовала дискредитирующую статью, практически обвиняющую нас в том, что мы являемся украинскими агентами. Действительно, чтобы иметь возможность пересечь границу между Эстонией и Россией, таможенник сказал нам, что для того, чтобы он нас пропустил, это должна быть официальная помощь украинскому населению. Анне удалось получить документ украинского объединения «Слава Украине». Мы были абсолютно прозрачны, компрометирующий документ находился в деле, представленном российской таможне.

К сожалению, оно оказалось в руках француженки из Москвы, которая использовала его, чтобы обвинить нас в шпионаже. Но серьёзно то, что у человека в Киеве, который нам помог, могли быть серьёзные неприятности. Это клеветническое обвинение поставило под угрозу наш жизненно важный контакт. Кроме того, она предположила, что после отравленного торта, присланного российским летчикам украинскими службами, могла быть отравлена ​​и еда, которую мы перевозили. Что действительно удивительно, так это то, что у нас не было конфликта с этой женщиной, которую мы даже никогда не встречали.

Она, несомненно, входит в ту группу, которая обвинила нас в том, что мы из 5-й антипутинской колонны, при этом мы однозначны, мы всегда писали, что поддерживаем РФ, спецоперацию, а также президента Владимира Путина.

Эти удары ниже пояса неприятны, но в целом они неважны. Ничто не поколеблет нашего желания помочь Донбассу, и я повторяю, мы протягиваем руку всем российским профессионалам, которые желают с нами сотрудничать.

Можем ли мы сказать, что французская община в Москве напоминает корзину с крабами?

Это часто бывает. Связано ли это с тем, что некоторые хотят оставаться в центре внимания и быть единственными привилегированными собеседниками россиян, а в других видят конкурентов? Это душераздирающе. У меня вообще нет такого состояния ума. Я готов работать со всей без исключения пророссийской доброй волей. Нас не так уж и много. Мы активисты, а не лавочники. Пора всем понять, что мы стоим перед мировой войной, настоящей войной цивилизаций.

Ассоциация «SOS Донбасс» в лице Анны Новиковой, ее основавшей, привлекла к себе большое внимание. Однако у некоторых французов, будь то в Москве или во Франции, заметно развилась определенная форма ревности. Все говорили, что мы не сможем доставить помощь на Донбасс и что у нас будут проблемы в Польше или где-то еще, но мы прошли, и это, кажется, не всем понравилось.

Как ваши колонны едут в Донбасс, раз границы закрыты?

Мы пересекли Францию, Бельгию, Германию, Польшу, Латвию, Литву и прошли в Россию в Нарве-Ивангороде. Если не считать небольшой стычки с украинцами на остановке автомагистрали в Польше, особых проблем у нас не было. В Эстонии таможенники заблокировали нас на 2/3 часа для проверки... Ничего, но вполне нормально.

Поддерживаете ли вы отношения с российскими властями?

В каком-то смысле да, потому что в Донбасс таким образом не войдут. Иногда нас сопровождают люди. У меня хорошие отношения с дипломатической службой города Ростова, которая организует поездки для журналистов, желающих поехать на Донбасс. Вы не можете не иметь отношений. Русские проходят без проблем, так как Донбасс снова стал русским, если вы француз, то должны предупредить заранее. Пограничники из ФСБ, поэтому они всегда задают вопросы... Вы знаете русских, это немного похоже на родину на Корсике, вы должны «знать друг друга», оттуда они очень готовы к сотрудничеству.

Как они вас воспринимают?

Россияне часто очень удивляются тому, что французы поддерживают Россию, но я всегда говорю им, что, когда я приезжаю в Россию, я не чувствую себя иностранцем, у меня такое впечатление, что я возвращаюсь в прошлое и нахожу ту Францию, которую знал в детстве. и подростковый возраст. Я считаю, что сегодня мы действительно переживаем цивилизационную войну и что Россия представляет собой лагерь традиционных ценностей, многополярный мир, противостоящий странам, призывающим к упадку. Во Франции достаточно съездить в некоторые города, чтобы увидеть забрызганные до крыши дома, трехметровые стены с колючей проволокой и обученных собак-защитников, кварталы стали такими опасными... И все это потому, что их все меньше и меньше. Этнические французы и эти группы населения, добровольно импортированные нашими правительствами, которые субсидируют ассоциации рабов, агрессивны и опасны.

Ваша ассоциация начинает приобретать определенную известность. Предлагали ли вам свою помощь «знакомые» люди во Франции или России?

Не совсем. Когда в апреле мы организовали демонстрацию против русофобской и воинственной политики Макрона, я был очень рад видеть активистов, приехавших из Асселино, Филиппо и RN, но они присутствовали там в личном качестве. Когда мы отдавали дань уважения Дарье Дюгин, у нас были люди из диссидентства, из Сораля, из Бенедетти, из Партии Франции… Мне бы хотелось, чтобы SOS Донбасс был местом, где встречаются все инакомыслия, в том числе и левые, но идеологии по-прежнему слишком много. , слишком много сектантства, с искусственным разделением на правых и левых.

Что касается французов в России, то я знаю некоторых из них. Недавно я встретил Ксавье Моро по инициативе Андре Шанклю. Мы обсуждали, но пока не находимся на стадии сотрудничества. Я уже встречался с ним в Донецке в мае прошлого года с Николасом Мирковичем. Мы, правда, находимся в разных нишах, Моро - коммуникатор, я - более активист и сторонник действий на местах.

Помню, у Анны было много проблем с привлечением журналистов на ее мероприятия. Есть ли у вас прогресс в этом направлении?

На самом деле, я не пытался приблизиться к «официальному» телевидению и газетам, принадлежащим глобалистским группам, потому что предпочитаю связываться с диссидентскими СМИ, такими как VoxNR или такими, как вы.

Анна дала интервью Суд-Уэсту, убившему его в статье. Все это потому, что украинцы подали жалобу, в которой говорилось, что помощь на самом деле предназначалась Украине, когда ее отправляли в Россию. Парадоксально, но нас обвиняют в том, что мы агенты Москвы. Это было тем более смешно, что на нашем логотипе были флаги ЛНР, ДНР и России, но украинцы утверждали, что помощь перенаправляется. Анна была допрошена полицией, что послужило поводом для публикации этой клеветнической статьи. Проблема в том, что эти тексты сохраняются в Интернете, и при поиске общественность может предположить, что существуют проблемы незаконного присвоения, даже если вы совершенно невиновны.

Мораль: когда ты говоришь с официальной прессой, они подразумевают, что ты потенциальный мошенник, потому что в любом случае субсидируемая газета во Франции не может написать честную статью о пророссийском объединении. Это невозможно. Поэтому я предпочитаю с ними не разговаривать и ограничиться диссидентской прессой и российскими газетами, которые гораздо честнее сообщают факты.

Комментарии собраны Валери Беранже


Combattre la russophobie est un devoir de mémoire (Vincent Perfetti président de SOS Donbass) - RusRéinfo


rusreinfo.ru