весна в муми-доле
приходит март.
я чувствую себя одним из обитателей муми-дома, который вылез на берег неприветливого северного моря после сумбурной и неспокойной зимней спячки, огляделся несколько раз по сторонам, закрыл лапами глаза и стал медленно раскачиваться из стороны в сторону. всю зиму он утомительно препирался с каким-нибудь хемулем, который занудно и с примерами доказывал, что эти подушка и одеяло - его собственность и их следует немедленно отдать, сны без одеяла снились мутные и неприкаянные, и вот теперь громада этого равнодушного весеннего неба кажется вот-вот раздавит. он еще посидит вот так немножко, встанет и медленно побредет по серому от тающего снега песку, и хвост будет уныло волочиться за ним, безмолвным восклицанием его бессилия...
вещи соревнуются между собой в искусстве валиться из рук. на книгах и фильмах я пока еще не научилась сосредатачиваться в режиме "спать-осталось-4-часа". сидя на "проклятом острове" я больше думала о том, правильно ли припарковала машину и стеснялась скрипа от рассыпанного под ногами попкорна, чем о природе ада, через который продирался ди каприо, и скорсезе тут не при чем.
в "агоре" речел вайнз силится определить положение земли относительно солнца, вечерчивая вновь и вновь круги на песке, я заплакала на ее словах: "я не могу этого понять, и у меня разрывается сердце" - мир рушится, отец мертв, завтра христиане смешают с песком и кровью то, что было александрийской библиотекой, но ответ все еще не найден - каким путем движутся звезды над головой, и это сводит с ума.
бессилие, попытки понять, растерянность и след от хвоста на холодном песке - вот и все мое сейчас.