Советский энтузиазм как мозговая гниль
Сергей Корнев отмечает, что русские учёные не выказали никакого энтузиазма записываться в Сколково. Оно и понятно, Путина и Медведева мы все хорошо знаем, ничего кроме воровства и всевозможных притеснений народу от них ожидать не приходится. А реальное учёное сообщество России нынешней власти попросту не доверяет. Даже если кто по наивности и сунется в это Сколково, то ошарашено увидит там натуральный воровской, мафиозный притон. Да и не нужны в «Сколково» никакие учёные, поскольку это оффшор и только.
Меня в заметке Корнева заинтересовала отсылка к книге американского писателя-фантаста Вернора Винджа «Глубина в небе», где описан тип ученого-раба.
«Виндж описывает цивилизацию, которой удалось преодолеть барьер эффективности рабского труда. Как известно, рабы хорошо выполняют только черную и рутинную работу, а творческих достижений от них ожидать не приходится. Чтобы обойти это препятствие, специалиста заражают особым вирусом - «мозговой гнилью», который поставляет к определенным участкам мозга психоактивные вещества. В итоге человек превращается в мономаньяка своей профессии, в «трудоголика-наркомана». Все силы его сознания фокусируются на профессиональной деятельности, а про себя самого и свои потребности он полностью забывает. Если специальные служители не будут его периодические кормить и укладывать спать, он умрет за работой от истощения».
Не узнали? Батюшки-светы, да ведь эта фантастическая американская «мозговая гниль» наш родной советский энтузиазм! Именно так советская пропаганда (=культура) представляла идеал советского учёного-энтузиаста. Отрешенный от земных забот аскет, на грани бытового идиотизма, фанатик чего-то там, чем он профессионально занимается.
Советская культура решала вопрос, какие потребности (не материальные, разумеется), кроме потребности работать, можно оставить идеальному советскому учёному. Он мог влюбиться, но обязательно забыть о семье, жене и детях, целиком отдавшись любимой работе. Вопрос, можно ли настоящему советскому учёному позволить хобби, так и не был решён до 1991 года. Вроде бы лазить с рюкзаком по горам и долам в безлюдных дебрях не считалось предосудительным занятием для советского творца, но как-то размывало образ фанатичного энтузиаста любимого дела…
В 1991 году советский виварий скоропостижно распустили, жертвы коммунистических опытов над мозгом оказались брошены на произвол судьбы. Безнадёжно больные советской мозговой гнилью товарищи нам все хорошо известны по выступлениям в ЖЖ. Они лишь одних себя считают Настоящими Людьми, а всех прочих обвиняют в потреблядстве и обещают расстрелять.