Жиды нашего детства
Ingenhendler: «в школе приятель был у меня еврейской национальности, Юрой звали. Юру одноклассники недолюбливали, дразнили жидом, и я дразнил. Издевались по разному, пинками, фуфонами, пирожки с насекомыми подбрасывали, член пластилиновый к дверной ручке присобачили, маму и папу его задрачивали звонками поздней ночью в дверь и т.д. Самым грязным оскорблением в классе было слово - жид. Прошло много лет, когда я узнал страшную родительскую тайну, что мама еврейка. Мне стало так стыдно, перед Юриком, ведь был он в общем не плохим парнем, ведь и я его жидом обзывал, хотя сам был таким-же жиденком. Так что, если Юра прочтет этот пост - хочу воспользоваться возможностью и сказать ему - Прости! Вот такое, блин откровение».
Тут и к маме не ходи - так пакостить людям способен только природный жид. Как водится, у нас в классе тоже кого-то не любили, дразнили, задирали, дрались, но чтоб и к родителям лезть - это не по понятиям. И жидов никаких мы не знали. В детстве хулиганы моего московского двора изредка ругались «жидами», но смысл этих обзывательств никто не знал и не искал. Какие-то евреи в доме жили, но мы, пионеры и комсомольцы, на это внимание не обращали. Теперь я думаю, это потому, что у нас был русский двор и русская школа, а в рассказе ingenhendler фигурирует школа очевидно еврейская, отсюда всё.
Должно быть со мной в классе учились какие-то евреи, не помню, чтоб этого кого интересовало на предмет преследования жидов. Со школы запомнил я только одного еврея. Он пришёл к нам, кажется, в 5-й класс. Тихий мальчик дегенеративного вида. Не скажу, что дети ему сочувствовали, но и не травили. Нормально относились, как тогда бы сказали. Через несколько месяцев он перестал приходить - умер, мы потом узнали. А через год в класс пришла его мама и раздала нам конфеты.
А кто такие жиды я лишь в институте узнал. От студентов евреев, которые с удовольствием показывали мне «наших» (в смысле их, конечно). С тех пор я сильно продвинулся в еврейском вопросе.
Тут и к маме не ходи - так пакостить людям способен только природный жид. Как водится, у нас в классе тоже кого-то не любили, дразнили, задирали, дрались, но чтоб и к родителям лезть - это не по понятиям. И жидов никаких мы не знали. В детстве хулиганы моего московского двора изредка ругались «жидами», но смысл этих обзывательств никто не знал и не искал. Какие-то евреи в доме жили, но мы, пионеры и комсомольцы, на это внимание не обращали. Теперь я думаю, это потому, что у нас был русский двор и русская школа, а в рассказе ingenhendler фигурирует школа очевидно еврейская, отсюда всё.
Должно быть со мной в классе учились какие-то евреи, не помню, чтоб этого кого интересовало на предмет преследования жидов. Со школы запомнил я только одного еврея. Он пришёл к нам, кажется, в 5-й класс. Тихий мальчик дегенеративного вида. Не скажу, что дети ему сочувствовали, но и не травили. Нормально относились, как тогда бы сказали. Через несколько месяцев он перестал приходить - умер, мы потом узнали. А через год в класс пришла его мама и раздала нам конфеты.
А кто такие жиды я лишь в институте узнал. От студентов евреев, которые с удовольствием показывали мне «наших» (в смысле их, конечно). С тех пор я сильно продвинулся в еврейском вопросе.