Советская логика духовности и цветные штаны
Некто lex-kravetski с большим успехом у краснознамённой публики опубликовал нечто вроде объяснительной записки, почему он скучает по советской жизни, так называемому социализму. Выступление назвал «Где логика?». Что ж, в меру сил поможем товарищу отыскать логику.
«У меня, надо отметить, всё шоколадно. Я часто езжу отдыхать за границу, покупаю себе любые девайсы, которые мне нравятся, кушаю в ресторанах. У меня быстрый интернет, компьютер, музыкальный центр, да чего там, у меня из вещей есть практически всё, чего мне хотелось бы иметь. Я без проблем покупаю билеты на спектакли и концерты, это никак не подрывает мой бюджет. Хорошо питаюсь и даже запросто оплачиваю дорогие стоматологические операции. Хотел бы машину - и её бы не напрягаясь купил. Квартиру купить было бы тяжелее, но и тут бы справился.
Мне было бы тяжелее доставать рок-музыку - даже если абстрагироваться от наличия интернета, которого в восьмидесятых просто технически не было. Я бы наверно с ощутимо большим трудом добывал бы те иностранные фильмы, которые захотел бы посмотреть. Мне было бы гораздо тяжелее съездить в Париж или Лондон. Да и выбор ресторанов был бы гораздо у́же.
Уж кому-кому, а мне точно следовало бы радоваться крушению социализма. Я от него только выиграл. Но нет, я именно что хочу его возвращения. Не строго в том, конечно, виде, который он имел в восьмидесятых. В радикально обновлённом. Но с теми же принципами - это точно. Правда, с выполняемыми, а не декларируемыми».
Ныне у этого постсоветского человека «всё есть». Многое из того, что дало крушение социализма, при советской власти ему бы не видать как собственных ушей. И он это отчетливо понимает, но человек утратил брежневское чувство глубокого удовлетворения, и страдает по советской духовности. Страдалец обличает бездуховных сограждан, которые не грустят по утраченному Небесному Политбюро. Скорбящий по советчине тов. lex-kravetski сурово обличает моральное падение бывших советских мещан, отдавшихся развратным капиталистическим соблазнам.
Процитирую текст полностью, и дабы избежать обвинений в предвзятости, и потому что тут нюансы важны.
«С другой стороны, я знаю массу людей, которые перебиваются случайными заработками. Которым не то, что в Париж, в Коломну-то по причине отсутствия денег не съездить. Которые едят чёрт-те что - какую-то хрень, вроде доширака. Которые ресторан видят только тогда, когда их кто-то приглашает гостем на свадьбу. У которых нет не то, что собственной фирмы, не то, что многокомнатной квартиры, не то, что своей мощной бэхи, у них на новую одежду не всегда есть.
И таких людей наверно все знают - это не секрет, в России очень многие живут крайне плохо. Однако поражает, что некоторые из этих людей являются ярыми сторонниками капитализма и рынка. Они готовы восхвалять его с пеной у рта и действительно восхваляют. Они ненавидят коммунистов за то, что те «у них всё отымут».
Я несколько раз спрашивал: «у вас-то что отнимать - у вас же нет ничего?». И в таких случаях люди проговаривались. Они невольно давали мне ответ на вопрос, который как тень отца Гамлета регулярно является ко мне в ночной тиши: почему я, у которого всё отлично, хочу социализм, а они, у которых всё плохо, так его ненавидят. Ведь это у меня бы слегонца подотняли, а им, наоборот, существенно бы добавили. Им дали хотя бы нормальную еду. Хотя бы возможность учиться - пусть даже они ей и не воспользуются. Хотя бы какую-то синекуру, но с постоянным заработком. Небольшим наверно, но уж точно больше среднего у них сейчас. Почему, почему, чёрт возьми, я хочу, а они - нет? Где, блин, логика?
У них иногда появлялось эдакое свечение в глазах, пробивающееся сквозь накативший на глаза мечтательный туманец. Они блаженно откидывали голову на спинку изъеденного молью дивана и говорили мне ответ. Который я тогда не воспринимал как ответ, но сейчас уже понял.
«Понимаешь», - говорили они, - «при социализме ведь уравниловка. Там работаешь - не работаешь, плюс-минус всё та же зарплата. А при капитализме любой может состояться. Открыть своё дело, изобрести чудо-штуку, которая всем будет сильно нужна, и получить много денег. Купаться в богатстве и поплёвывать сверху на всяких нищебродов. Стать Большим Человеком. А то ведь в СССР даже если в директора выбъешся и кучу денег наворуешь - потратить их нельзя. Ни личного тебе самолёта, ни виллы на Лазурном берегу. И хоть ты директор, а любой колхозник тебе ровня. Нет при социализме свободы самореализации.
Им при социализме не хватает Свободы. Так они, Скрипач, называют цветовую дифференциацию штанов. И хоть у них нет даже жёлтых, капитализм даёт им свободу мечтать о малиновых. Им греет душу сам факт, что малиновые штаны формально разрешены. Пусть лично у них их в принципе не будет, пусть они до гроба будут лопать пластиковую кашу, но зато можно вот так вот затуманить глазки и помечтать. Нет, не о том, как ты запускаешь космический корабль к Альфе Центавра, не о том, как ты находишь лекарство от рака, не о миллионных тиражах твоего романа, не о великих победах и великих свершениях - о том, как ты в малиновых штанах поплёвываешь на тех, с кем сейчас ты вынужден сидеть на изъеденном молью диване.
Социализм делает Неприкасаемого обычным гражданином, ничем не отличающимся от остальных граждан по своему положению - только умом, талантами, навыками, подвигами. Но одновременно Неприкасаемый теряет надежду стать Кшатрием-правителем. А она для него всё. Ему не нужен космос. Ему нужна Свобода Дифференциации, которую он почему-то называет «равенством». И эта виртуальная, невыполнимая надежда стать выше окружающих перевешивает любые плюсы социализма».
Напрашивается вопрос, а почему советские товарищи отказывают своим согражданам в праве на мечту стать Кшатрием-правителем? Из кого же при их «социализме» набирают этих кшатриев?! Ужели правящие Коммунисты прибывают к нам из Космоса, прямо из того самого Светлого Будущего?
«Социализм хочет отнять мою прелес-с-сть, мастер Фродо». Хотя ты, Горлум, сидишь в мокрой неуютной пещере, жрёшь сырую рыбу, а волосы твои давно выпали. И через твою золотую безделушку на тебя давно уже таращится Око Мордора.
Если бы рабам вовремя пообещали формальную возможность самим стать рабовладельцами, они бы сами лично поубивали сторонников отмены рабства. Пусть бы даже в реальности никто из них рабовладельцем не стал, но ведь отмена рабства означала бы принципиальную невозможность хоть когда-нибудь самому завести рабов.
Ответить на мучавший меня вопрос можно довольно кратко: «я хочу гарантий для всех, а они хотя бы виртуальной возможности, но чтобы только для себя». От материального благосостояния сиё не зависит и им не лечится».
Текст у товарища получился сильно предвзятый, но предвзятость прозрачная, легко расшифровываемая. При советском социализме у человека нет и не должно быть никакой личной свободы, никаких неотъемлемых гражданских прав. То есть избранным могут быть даны какие-то льготы, но лишь по усмотрению начальства. Прямо сформулировать тезис, что коммунисты против гражданской и человеческой свободы при их «социализме», советский товарищ не решается, и начитает вкручивать публике, дескать, гражданские свободы это свобода рабовладельцев и разных негодяев, гнусно мечтающих стать рабовладельцами. Хотя советскому товарищу было бы честнее начать с объяснения, чем правящие коммунисты принципиально отличаются от рабовладельцев. Красным знаменем и партсобраниями? Демагогией о Светлом Будущем? Это ведь, пожалуй, всё. А?
Советским патриотам давно пора посмотреть правде в глаза, коммунистов люди инстинктивно ненавидят, как всякому психически здоровому человеку положено ненавидеть порабощающих его угнетателей. Между прочим, именно ментальность коммунистического рабовладельца приводит нашего автора к характерной оговорке: «Неприкасаемый теряет надежду стать Кшатрием-правителем». Обратите внимание, для Истинно советских людей вообще характерно путать «неприкасаемых», то есть самую низкую презираемую касту общества, и «неприкосновенных», привилегированную элиту. Русский язык подводит советских товарищей, болтают, болтают и выбалтывают - желаем русских превратить в неприкасаемых.
Также отсюда ведёт истоки лютая ненависть коммуниста, который себя воспринимает как привилегированного «социализмом» сверхчеловека Мечтателя о Космосе, к рядовым подданным советской деспотии, неприкасаемым, которых он подозревает в желании сбросить коммунистическое иго. Социальное самомнение у советских коммунистов поистине фараоново, определить их отношение к нижестоящим в социальной иерархии согражданам как социальный расизм это слишком бледно, а других слов не подберу. Должно быть, надо поискать аналоги советских понятий о народе в социальных представлениях людоедских империй ацтеков и майя.
И особенно яростно наш коммунист ненавидит «цветовую дифференциацию штанов». Приостановимся и попытаемся понять, что имел в виду автор. Тут явно речь идёт не о сословной иерархии и дифференциации, поскольку именно советские коммунисты отличаются патологической страстью к «цветовой дифференциацию штанов» в смысле награждения друг дружки всякими корпоративными привилегиями, орденами, званиями, вымпелами, знаменами, удостоверениями членства, юбилейными медальками и прочими побрякушками. Для Истинно советского человека предъявить удостоверение ветерана и грамоту от месткома веский аргумент в любом разговоре. Не говоря уже, пройти куда-нибудь вне общей очереди.
Так что очевидно подразумевается не советская «цветовая дифференциация штанов», а какая-то иная. Автор не уточняет, но по историческому и политико-идеологическому контексту понять не мудрено, что имеется в виду. Сурово осуждается та дифференциация, которую люди выбирают себе сами. Обычно это всякие безобидные пустяки, типа стиляжничества, битломании, хиппования и прочие модные течения. Советской властью все эти проявления самодеятельности, хотя и не носившие антисоветского характера, тем не менее, ожесточенно преследовались. Казалось бы, несанкционированно разноцветные штаны подданных сущая чепуха, но фараонам из обкомов, замполитам-брахманам и чекистам-кшатриям мнится, что надев штаны по своему выбору, неприкасаемые злостно встали на путь антикоммунистического бунта, пусть даже пока бунтуют лишь в душе и по пустяковым поводам.
Советские товарищи принципиально видят в желании индивида носить не ту одежду, что ими велено и слушать не ту музыку, что положено, преступную и «невыполнимую надежду стать выше окружающих». В обобщенном стиляжничестве любых видов полно ерунды и глупости, но в его основе лежит здоровое желание обывателя отстоять свою частную свободу и человеческое достоинство. То есть хотя бы условные штаны буду носить того цвета, которого желаю, а не того, какой вы мне навязываете. И эта безобидная, пусть даже нелепая демонстрация независимого поведения всегда вызывала у советских товарищей пароксизмы неконтролируемой злобы. Неприкасаемые коммунизма смеют думать о свободе! И быть свободными хотя бы в цвете штанов. Какая ненавистная для коммунистов мерзость бездуховности!
Тема эта весьма обширная. Укажу лишь один важный аспект. Разнообразие поп-культуры и свобода частной жизни на Западе, ко всему прочему, служит важной социальной отдушиной для обывателя. Советские товарищи своим долгом видели замуровать все щели, чтобы человеку было некуда деться, кроме как идти в передовики производства. И такой подход к социальной инженерии порождал одну мерзейшую сторону советской жизни.
Советская жизнь была заповедником всеобщей коммунальной злобы и ненависти. Для тотального социального хамства в СССР имелось две основные причины. Человеку некуда было спрятаться от советских товарищей, его буквально везде доставали «коллективизмом». Трудно было не озвереть в таких условиях. Проблема в значительной мере снялась в 70-е с расселением коммуналок и бараков. Но на предприятиях советская так называемая «общественность» людей доставала до печёнок. Второй фактор это абсолютное бесправие советского подданного. Причем бесправие не только перед властью (это уж само собой), а вообще перед каждым встречным. И он перед вами тоже мог быть бесправен. Всеобщее бесправие это и есть коммунистическое равноправие, кто не знал.
Бесправие порождало эффект тотального советского хамства. Советский человек обычно не упускал случая покуражиться над зависимыми от него людьми, пусть зависимыми лишь на миг. Знаменитая советская сфера обслуживания. Вообще если советский человек оказывался просителем и над ним не поглумились, то он был очень удивлен такому удивительному случаю и необыкновенно счастлив, как если бы узрел давно обещанную Зарю Коммунизма.
И именно отсюда у мелкой советской вохры (а также работников советской торговли, сферы бытового и коммунального обслуживания) проистекает ностальгия с ломкой по прежней жизни. Денег-то у них теперь больше прежнего, а того общественного уважения уже нет. Утрачены возможности безнаказанно всласть издеваться над людьми, просителями. Духовности в людях не осталось, как у них это называется.
Ещё одна яркая черта советского быта - хулиганство. В России феномен появился вместе с советской властью, с неё и умер. Даже в сравнительно благополучные советские 70-80-е годы редко в каком советском дворе не встретишь компанию, ищущую дать в морду зазевавшемуся прохожему. И что интересно, с началом рыночных реформ хулиганы исчезли буквально в первые месяцы 1992 года, это я хорошо запомнил. Видимо, все ушли в коммерцию, в банды, разбираться друг с другом насчет бизнеса. По советским меркам хулиганства как явления ныне в стране нет.
* * *
И для тех, кто по возрасту не застал советской жизни, переведу с советского на русский язык типовые ностальгические мечтания о советской духовности.
…ведь прежде-то совсем другое дело было, жили бедно, но дружно. У людей были высокие культурны запросы, к потреблядству относились с презрением. Ботинки, штаны, телогреечки каждому выдавали по научно просчитанным нормам. Зачем человеку больше, это отвлекает от дум о Космосе. Утром на построении душа радуется, контингент стоит ровно, по росту, все одного цвета, никто не выделяется. Истинное равноправие. Конечно, кто заслуживал, кому нужны были условия для творческой работы, руководство, жило и снабжались отдельно. Но очень скромно, по-партийному не то что нынешние олигархи. Теперь-то квартиры в цековских домах и бывшие госдачи скупают за миллионы долларов, вот как умели строить при социализме. И заметьте, всё бесплатно. И прислуга бесплатно, и персональные автомобили. Никакой тебе унизительной продажности и бездуховности.
И во всём была полная социальная справедливость, у каждого своё спальное место в общем помещении уютной барачной архитектуры, каждый живёт на глазах у коллектива. Тут и захочешь, а не сможешь думать об эксплуатации человека человеком. И кормили контингент хорошо, калорийно, трижды в день, чай с сахаром. Компот из сухофруктов. По четвергам - рыбный день. В столовой красивые лозунги «Хлеб наше богатство», «Поел - убери за собой посуду», «Тщательно пережёвывай пищу» и другие полезные социальные плакаты. Порядок был, никаких вредных излишеств. До сих пор тому порядку скучаю. И ведь что особенно важно, всё остальное свободное от капиталистического быта время человек мог посвящать культурному росту над собой, нравственному самосовершенствованию. А также контингент стремился перевыполнять нормы и взятые на себя повышенные социалистические обязательства. Многие перевыполняли, потому что у людей были вера и энтузиазм. Ведь это ж какой праздник и счастье, когда тебе торжественно перед строем вручат вымпел ударника коммунистического труда. На всю жизнь запомнишь, внукам передашь.
И цели у того общества были другие, Космические. Мы всем лагерем строили космический корабль, дружно мечтали, чтобы на Марсе цвели сады. Некоторые старые инженеры, сознание которых отягощали мещанские пережитки, не сразу поняли преимущества социализма. Наши товарищи их крепко поправили. Это враги клевещут, что всех расстреляли.
А какая культурная жизнь была! В клубе самодеятельность выступала, репертуар утвержден начальником оперативной части и режима. Классика. Везде репродукторы, люди наслаждались искусством круглосуточно прямо на рабочем месте. Бывало, геройски дежурю на вышке, поглаживаю штатный пулемёт, любуюсь природой и слушаю прекрасное пение Заслуженных и Народных артистов.
Теперь всё не то. Казалось бы, сижу в шикарном европейском ресторане, ковыряю устриц, вечером вернусь на свою виллу в Ницце. Но сознаю, это всё бездуховность. И репы нет, и селёдку с лучком на газете не вернёшь. И цены в этих шикарных ресторанах бешеные. В обкомовской соловой то же самое подавали всего за 29 копеек, совминовские цены. Разве это не наглядное доказательство преимуществ социализма, опровержение антисоветской клеветы, мол, советские люди голодали. При капитализме на витринах, а при социализме в домашних холодильниках!
Никак не могу понять, отчего эти нищеброды, у которых ничего никогда не было и не будет, так ненавидят нашу прежнюю счастливую жизнь. Всё подлецы разрушили, всё. Американцы зомбировали их что ли. Тут, конечно, наша вина - распустили контингент, слишком добренькие были, либеральничали. А с этим-то народом без строгости нельзя.
Ну что, ещё по одной и назло капитализму закажем здешним лабухам «Интернационал».
«У меня, надо отметить, всё шоколадно. Я часто езжу отдыхать за границу, покупаю себе любые девайсы, которые мне нравятся, кушаю в ресторанах. У меня быстрый интернет, компьютер, музыкальный центр, да чего там, у меня из вещей есть практически всё, чего мне хотелось бы иметь. Я без проблем покупаю билеты на спектакли и концерты, это никак не подрывает мой бюджет. Хорошо питаюсь и даже запросто оплачиваю дорогие стоматологические операции. Хотел бы машину - и её бы не напрягаясь купил. Квартиру купить было бы тяжелее, но и тут бы справился.
Мне было бы тяжелее доставать рок-музыку - даже если абстрагироваться от наличия интернета, которого в восьмидесятых просто технически не было. Я бы наверно с ощутимо большим трудом добывал бы те иностранные фильмы, которые захотел бы посмотреть. Мне было бы гораздо тяжелее съездить в Париж или Лондон. Да и выбор ресторанов был бы гораздо у́же.
Уж кому-кому, а мне точно следовало бы радоваться крушению социализма. Я от него только выиграл. Но нет, я именно что хочу его возвращения. Не строго в том, конечно, виде, который он имел в восьмидесятых. В радикально обновлённом. Но с теми же принципами - это точно. Правда, с выполняемыми, а не декларируемыми».
Ныне у этого постсоветского человека «всё есть». Многое из того, что дало крушение социализма, при советской власти ему бы не видать как собственных ушей. И он это отчетливо понимает, но человек утратил брежневское чувство глубокого удовлетворения, и страдает по советской духовности. Страдалец обличает бездуховных сограждан, которые не грустят по утраченному Небесному Политбюро. Скорбящий по советчине тов. lex-kravetski сурово обличает моральное падение бывших советских мещан, отдавшихся развратным капиталистическим соблазнам.
Процитирую текст полностью, и дабы избежать обвинений в предвзятости, и потому что тут нюансы важны.
«С другой стороны, я знаю массу людей, которые перебиваются случайными заработками. Которым не то, что в Париж, в Коломну-то по причине отсутствия денег не съездить. Которые едят чёрт-те что - какую-то хрень, вроде доширака. Которые ресторан видят только тогда, когда их кто-то приглашает гостем на свадьбу. У которых нет не то, что собственной фирмы, не то, что многокомнатной квартиры, не то, что своей мощной бэхи, у них на новую одежду не всегда есть.
И таких людей наверно все знают - это не секрет, в России очень многие живут крайне плохо. Однако поражает, что некоторые из этих людей являются ярыми сторонниками капитализма и рынка. Они готовы восхвалять его с пеной у рта и действительно восхваляют. Они ненавидят коммунистов за то, что те «у них всё отымут».
Я несколько раз спрашивал: «у вас-то что отнимать - у вас же нет ничего?». И в таких случаях люди проговаривались. Они невольно давали мне ответ на вопрос, который как тень отца Гамлета регулярно является ко мне в ночной тиши: почему я, у которого всё отлично, хочу социализм, а они, у которых всё плохо, так его ненавидят. Ведь это у меня бы слегонца подотняли, а им, наоборот, существенно бы добавили. Им дали хотя бы нормальную еду. Хотя бы возможность учиться - пусть даже они ей и не воспользуются. Хотя бы какую-то синекуру, но с постоянным заработком. Небольшим наверно, но уж точно больше среднего у них сейчас. Почему, почему, чёрт возьми, я хочу, а они - нет? Где, блин, логика?
У них иногда появлялось эдакое свечение в глазах, пробивающееся сквозь накативший на глаза мечтательный туманец. Они блаженно откидывали голову на спинку изъеденного молью дивана и говорили мне ответ. Который я тогда не воспринимал как ответ, но сейчас уже понял.
«Понимаешь», - говорили они, - «при социализме ведь уравниловка. Там работаешь - не работаешь, плюс-минус всё та же зарплата. А при капитализме любой может состояться. Открыть своё дело, изобрести чудо-штуку, которая всем будет сильно нужна, и получить много денег. Купаться в богатстве и поплёвывать сверху на всяких нищебродов. Стать Большим Человеком. А то ведь в СССР даже если в директора выбъешся и кучу денег наворуешь - потратить их нельзя. Ни личного тебе самолёта, ни виллы на Лазурном берегу. И хоть ты директор, а любой колхозник тебе ровня. Нет при социализме свободы самореализации.
Им при социализме не хватает Свободы. Так они, Скрипач, называют цветовую дифференциацию штанов. И хоть у них нет даже жёлтых, капитализм даёт им свободу мечтать о малиновых. Им греет душу сам факт, что малиновые штаны формально разрешены. Пусть лично у них их в принципе не будет, пусть они до гроба будут лопать пластиковую кашу, но зато можно вот так вот затуманить глазки и помечтать. Нет, не о том, как ты запускаешь космический корабль к Альфе Центавра, не о том, как ты находишь лекарство от рака, не о миллионных тиражах твоего романа, не о великих победах и великих свершениях - о том, как ты в малиновых штанах поплёвываешь на тех, с кем сейчас ты вынужден сидеть на изъеденном молью диване.
Социализм делает Неприкасаемого обычным гражданином, ничем не отличающимся от остальных граждан по своему положению - только умом, талантами, навыками, подвигами. Но одновременно Неприкасаемый теряет надежду стать Кшатрием-правителем. А она для него всё. Ему не нужен космос. Ему нужна Свобода Дифференциации, которую он почему-то называет «равенством». И эта виртуальная, невыполнимая надежда стать выше окружающих перевешивает любые плюсы социализма».
Напрашивается вопрос, а почему советские товарищи отказывают своим согражданам в праве на мечту стать Кшатрием-правителем? Из кого же при их «социализме» набирают этих кшатриев?! Ужели правящие Коммунисты прибывают к нам из Космоса, прямо из того самого Светлого Будущего?
«Социализм хочет отнять мою прелес-с-сть, мастер Фродо». Хотя ты, Горлум, сидишь в мокрой неуютной пещере, жрёшь сырую рыбу, а волосы твои давно выпали. И через твою золотую безделушку на тебя давно уже таращится Око Мордора.
Если бы рабам вовремя пообещали формальную возможность самим стать рабовладельцами, они бы сами лично поубивали сторонников отмены рабства. Пусть бы даже в реальности никто из них рабовладельцем не стал, но ведь отмена рабства означала бы принципиальную невозможность хоть когда-нибудь самому завести рабов.
Ответить на мучавший меня вопрос можно довольно кратко: «я хочу гарантий для всех, а они хотя бы виртуальной возможности, но чтобы только для себя». От материального благосостояния сиё не зависит и им не лечится».
Текст у товарища получился сильно предвзятый, но предвзятость прозрачная, легко расшифровываемая. При советском социализме у человека нет и не должно быть никакой личной свободы, никаких неотъемлемых гражданских прав. То есть избранным могут быть даны какие-то льготы, но лишь по усмотрению начальства. Прямо сформулировать тезис, что коммунисты против гражданской и человеческой свободы при их «социализме», советский товарищ не решается, и начитает вкручивать публике, дескать, гражданские свободы это свобода рабовладельцев и разных негодяев, гнусно мечтающих стать рабовладельцами. Хотя советскому товарищу было бы честнее начать с объяснения, чем правящие коммунисты принципиально отличаются от рабовладельцев. Красным знаменем и партсобраниями? Демагогией о Светлом Будущем? Это ведь, пожалуй, всё. А?
Советским патриотам давно пора посмотреть правде в глаза, коммунистов люди инстинктивно ненавидят, как всякому психически здоровому человеку положено ненавидеть порабощающих его угнетателей. Между прочим, именно ментальность коммунистического рабовладельца приводит нашего автора к характерной оговорке: «Неприкасаемый теряет надежду стать Кшатрием-правителем». Обратите внимание, для Истинно советских людей вообще характерно путать «неприкасаемых», то есть самую низкую презираемую касту общества, и «неприкосновенных», привилегированную элиту. Русский язык подводит советских товарищей, болтают, болтают и выбалтывают - желаем русских превратить в неприкасаемых.
Также отсюда ведёт истоки лютая ненависть коммуниста, который себя воспринимает как привилегированного «социализмом» сверхчеловека Мечтателя о Космосе, к рядовым подданным советской деспотии, неприкасаемым, которых он подозревает в желании сбросить коммунистическое иго. Социальное самомнение у советских коммунистов поистине фараоново, определить их отношение к нижестоящим в социальной иерархии согражданам как социальный расизм это слишком бледно, а других слов не подберу. Должно быть, надо поискать аналоги советских понятий о народе в социальных представлениях людоедских империй ацтеков и майя.
И особенно яростно наш коммунист ненавидит «цветовую дифференциацию штанов». Приостановимся и попытаемся понять, что имел в виду автор. Тут явно речь идёт не о сословной иерархии и дифференциации, поскольку именно советские коммунисты отличаются патологической страстью к «цветовой дифференциацию штанов» в смысле награждения друг дружки всякими корпоративными привилегиями, орденами, званиями, вымпелами, знаменами, удостоверениями членства, юбилейными медальками и прочими побрякушками. Для Истинно советского человека предъявить удостоверение ветерана и грамоту от месткома веский аргумент в любом разговоре. Не говоря уже, пройти куда-нибудь вне общей очереди.
Так что очевидно подразумевается не советская «цветовая дифференциация штанов», а какая-то иная. Автор не уточняет, но по историческому и политико-идеологическому контексту понять не мудрено, что имеется в виду. Сурово осуждается та дифференциация, которую люди выбирают себе сами. Обычно это всякие безобидные пустяки, типа стиляжничества, битломании, хиппования и прочие модные течения. Советской властью все эти проявления самодеятельности, хотя и не носившие антисоветского характера, тем не менее, ожесточенно преследовались. Казалось бы, несанкционированно разноцветные штаны подданных сущая чепуха, но фараонам из обкомов, замполитам-брахманам и чекистам-кшатриям мнится, что надев штаны по своему выбору, неприкасаемые злостно встали на путь антикоммунистического бунта, пусть даже пока бунтуют лишь в душе и по пустяковым поводам.
Советские товарищи принципиально видят в желании индивида носить не ту одежду, что ими велено и слушать не ту музыку, что положено, преступную и «невыполнимую надежду стать выше окружающих». В обобщенном стиляжничестве любых видов полно ерунды и глупости, но в его основе лежит здоровое желание обывателя отстоять свою частную свободу и человеческое достоинство. То есть хотя бы условные штаны буду носить того цвета, которого желаю, а не того, какой вы мне навязываете. И эта безобидная, пусть даже нелепая демонстрация независимого поведения всегда вызывала у советских товарищей пароксизмы неконтролируемой злобы. Неприкасаемые коммунизма смеют думать о свободе! И быть свободными хотя бы в цвете штанов. Какая ненавистная для коммунистов мерзость бездуховности!
Тема эта весьма обширная. Укажу лишь один важный аспект. Разнообразие поп-культуры и свобода частной жизни на Западе, ко всему прочему, служит важной социальной отдушиной для обывателя. Советские товарищи своим долгом видели замуровать все щели, чтобы человеку было некуда деться, кроме как идти в передовики производства. И такой подход к социальной инженерии порождал одну мерзейшую сторону советской жизни.
Советская жизнь была заповедником всеобщей коммунальной злобы и ненависти. Для тотального социального хамства в СССР имелось две основные причины. Человеку некуда было спрятаться от советских товарищей, его буквально везде доставали «коллективизмом». Трудно было не озвереть в таких условиях. Проблема в значительной мере снялась в 70-е с расселением коммуналок и бараков. Но на предприятиях советская так называемая «общественность» людей доставала до печёнок. Второй фактор это абсолютное бесправие советского подданного. Причем бесправие не только перед властью (это уж само собой), а вообще перед каждым встречным. И он перед вами тоже мог быть бесправен. Всеобщее бесправие это и есть коммунистическое равноправие, кто не знал.
Бесправие порождало эффект тотального советского хамства. Советский человек обычно не упускал случая покуражиться над зависимыми от него людьми, пусть зависимыми лишь на миг. Знаменитая советская сфера обслуживания. Вообще если советский человек оказывался просителем и над ним не поглумились, то он был очень удивлен такому удивительному случаю и необыкновенно счастлив, как если бы узрел давно обещанную Зарю Коммунизма.
И именно отсюда у мелкой советской вохры (а также работников советской торговли, сферы бытового и коммунального обслуживания) проистекает ностальгия с ломкой по прежней жизни. Денег-то у них теперь больше прежнего, а того общественного уважения уже нет. Утрачены возможности безнаказанно всласть издеваться над людьми, просителями. Духовности в людях не осталось, как у них это называется.
Ещё одна яркая черта советского быта - хулиганство. В России феномен появился вместе с советской властью, с неё и умер. Даже в сравнительно благополучные советские 70-80-е годы редко в каком советском дворе не встретишь компанию, ищущую дать в морду зазевавшемуся прохожему. И что интересно, с началом рыночных реформ хулиганы исчезли буквально в первые месяцы 1992 года, это я хорошо запомнил. Видимо, все ушли в коммерцию, в банды, разбираться друг с другом насчет бизнеса. По советским меркам хулиганства как явления ныне в стране нет.
* * *
И для тех, кто по возрасту не застал советской жизни, переведу с советского на русский язык типовые ностальгические мечтания о советской духовности.
…ведь прежде-то совсем другое дело было, жили бедно, но дружно. У людей были высокие культурны запросы, к потреблядству относились с презрением. Ботинки, штаны, телогреечки каждому выдавали по научно просчитанным нормам. Зачем человеку больше, это отвлекает от дум о Космосе. Утром на построении душа радуется, контингент стоит ровно, по росту, все одного цвета, никто не выделяется. Истинное равноправие. Конечно, кто заслуживал, кому нужны были условия для творческой работы, руководство, жило и снабжались отдельно. Но очень скромно, по-партийному не то что нынешние олигархи. Теперь-то квартиры в цековских домах и бывшие госдачи скупают за миллионы долларов, вот как умели строить при социализме. И заметьте, всё бесплатно. И прислуга бесплатно, и персональные автомобили. Никакой тебе унизительной продажности и бездуховности.
И во всём была полная социальная справедливость, у каждого своё спальное место в общем помещении уютной барачной архитектуры, каждый живёт на глазах у коллектива. Тут и захочешь, а не сможешь думать об эксплуатации человека человеком. И кормили контингент хорошо, калорийно, трижды в день, чай с сахаром. Компот из сухофруктов. По четвергам - рыбный день. В столовой красивые лозунги «Хлеб наше богатство», «Поел - убери за собой посуду», «Тщательно пережёвывай пищу» и другие полезные социальные плакаты. Порядок был, никаких вредных излишеств. До сих пор тому порядку скучаю. И ведь что особенно важно, всё остальное свободное от капиталистического быта время человек мог посвящать культурному росту над собой, нравственному самосовершенствованию. А также контингент стремился перевыполнять нормы и взятые на себя повышенные социалистические обязательства. Многие перевыполняли, потому что у людей были вера и энтузиазм. Ведь это ж какой праздник и счастье, когда тебе торжественно перед строем вручат вымпел ударника коммунистического труда. На всю жизнь запомнишь, внукам передашь.
И цели у того общества были другие, Космические. Мы всем лагерем строили космический корабль, дружно мечтали, чтобы на Марсе цвели сады. Некоторые старые инженеры, сознание которых отягощали мещанские пережитки, не сразу поняли преимущества социализма. Наши товарищи их крепко поправили. Это враги клевещут, что всех расстреляли.
А какая культурная жизнь была! В клубе самодеятельность выступала, репертуар утвержден начальником оперативной части и режима. Классика. Везде репродукторы, люди наслаждались искусством круглосуточно прямо на рабочем месте. Бывало, геройски дежурю на вышке, поглаживаю штатный пулемёт, любуюсь природой и слушаю прекрасное пение Заслуженных и Народных артистов.
Теперь всё не то. Казалось бы, сижу в шикарном европейском ресторане, ковыряю устриц, вечером вернусь на свою виллу в Ницце. Но сознаю, это всё бездуховность. И репы нет, и селёдку с лучком на газете не вернёшь. И цены в этих шикарных ресторанах бешеные. В обкомовской соловой то же самое подавали всего за 29 копеек, совминовские цены. Разве это не наглядное доказательство преимуществ социализма, опровержение антисоветской клеветы, мол, советские люди голодали. При капитализме на витринах, а при социализме в домашних холодильниках!
Никак не могу понять, отчего эти нищеброды, у которых ничего никогда не было и не будет, так ненавидят нашу прежнюю счастливую жизнь. Всё подлецы разрушили, всё. Американцы зомбировали их что ли. Тут, конечно, наша вина - распустили контингент, слишком добренькие были, либеральничали. А с этим-то народом без строгости нельзя.
Ну что, ещё по одной и назло капитализму закажем здешним лабухам «Интернационал».