Экс-канцлер ФРГ на 30 лет опередил Тило Саррацина
Гельмут Коль в начале своей деятельности на посту канцлера ФРГ опасался засилья турок и пытался принять меры по сокращению их числа, но страхи консервативного политика не оправдались. Политика в отношении мигрантов дала неплохие, хотя и нескорые плоды. Даже в его собственной биографии.
Насколько беднее было бы наше представление о новейшей истории, если бы архивы время от времени не снимали гриф секретности с хранящихся в них документов. Вот и дело № PREM 19/1036 с грифом «Secret», три десятилетия пролежавшее в Национальном архиве Великобритании, недавно рассекреченное и попавшее в поле зрения еженедельника Spiegel, хранит в себе интересные подробности интеграционной политики правительства ФРГ.
Досье, составленное личным секретарем британского премьер-министра Маргарет Тэтчер, содержит конспективное изложение содержания ее бесед в Бонне с только что избранным канцлером ФРГ Гельмутом Колем. «Канцлер Коль сказал... в течение ближайших четырех лет будет необходимо на 50% сократить число турок - но он не может сказать этого открыто, - значится в протоколе от 28 октября 1982 г. - Германия не в состоянии ассимилировать имеющееся число турок».
Значение этого документа, однако, не только в его содержании: хотя правительство ФРГ так открыто и не декларировало своего намерения избавиться от турецких иммигрантов, в те времена в германском обществе существовал почти единодушный консенсус по вопросу об отношении к гастарбайтерам. Более интересно то, насколько быстро и кардинально этот консенсус сменился на противоположный.
В октябре 1982 г. британский чиновник записал слова Гельмута Коля: «У Германии нет проблем с португальцами, итальянцами, даже с выходцами из Юго-Восточной Азии, поскольку они хорошо интегрируются. Но турки происходят совсем из другой культуры... Германия интегрировала 11 млн. выходцев из восточноевропейских стран. Но это европейцы, они не представляют собой проблемы». Поэтому, по словам канцлера, каждый второй турок должен покинуть ФРГ, а «те, которые будут интегрированы, обязаны выучить немецкий язык».
Вообще-то подобные взгляды Коль не скрывал и до своего избрания. Еще в качестве лидера оппозиции он с трибуны Бундестага называл крупнейшую мигрантскую общину в Германии «неспособной и, кстати, не желающей интегрироваться». А в своем первом правительственном заявлении, сделанном за две недели до встречи с Тэтчер, провозгласил: «Интеграция возможна лишь при условии, что число живущих у нас иностранцев не будет расти». О своих планах канцлер тогда умолчал, хотя они вряд ли вызвали бы общественное возмущение. Ведь незадолго до этого, летом 1982 г., социал-демократический канцлер Гельмут Шмидт заявил журналу Stern: «При мне больше ни один турок не пересечет границу». Более того, в 1973 г., всего лишь через 12 лет после подписания, правившая тогда коалиция СДПГ и СвДП приостановила действие соглашения с Турцией о приеме гастарбайтеров.
Однако рост числа турецких иммигрантов в ФРГ продолжался за счет воссоединения семей, а после 1980 г., когда в Анкаре состоялся военный путч, - и за счет соискателей политического убежища. В 1982 г., когда германская экономика ощутила на себе последствия второго нефтяного кризиса и число безработных достигло рекордного в послевоенные годы показателя 1,8 млн. человек, в ФРГ насчитывалось более 1,5 млн. выходцев из Турции. Неудивительно, что бюргеры тут же решили, что турки обирают социальную систему Германии и отбирают у них и без того дефицитные рабочие места. В 1982 г. 58% жителей ФРГ в ходе опроса высказались за то, чтобы снизить число живущих в стране иностранцев.
Еще в беседе с Тэтчер молодой канцлер изложил свой план, который «черно-желтая» коалиция приняла в 1983 г. Туркам, желавшим добровольно покинуть ФРГ, были обещаны 10 500 DM «подъемных» и возврат уплаченных ими взносов в кассы социального страхования. Идея не сработала: предложение приняли всего 100 тыс. человек, причем их отъезд был с лихвой компенсирован притоком соискателей политического убежища.
Неизвестно, какие бы еще попытки предприняло правительство ФРГ, но тут, во-первых, подросло новое, куда более интегрированное поколение германских турок, а во-вторых, подоспело объединение Германии, косвенным образом повлиявшее на изменение общественного сознания и отношения к иностранцам. После варварских нападений на их дома, имевших место в начале 1990-х в Ростоке, Золингене и Хойерсверде, многие немцы проявили солидарность с иностранцами, а сама эта тема стала более открыто и конструктивно обсуждаться.
Смену парадигмы завершило семилетнее правление «красно-зеленой» коалиции с ее более активной интеграционной политикой. То, что 30 лет назад канцлер Коль заявил Маргарет Тэтчер, сегодня повторяют лишь неонаци да Тило Саррацин. Что же касается самого Коля, то его позиция изменилась довольно быстро. В 1993 г., несмотря на сопротивление собственной партии, он настоял на том, чтобы иностранцы третьего поколения, рожденные в ФРГ, получали германские паспорта. Чуть позже канцлер во всеуслышание заявил, что иммигранты «в значительной степени способствуют повышению благосостояния Германии» и наполняют ее пенсионные кассы. А в 2000 г. даже отправился в Стамбул, чтобы присутствовать на свадьбе своего сына с дочерью турецкого предпринимателя.
Макс БЕРЛИНСКИЙ. Еженедельник «Европа Экспресс».