Деньги Собчак - революционный общак?
Надо было быть очень приличным человеком или глухонемым паралитиком, пребывающем в коме, чтобы за время с 1985 года по актуальные времена ни в чем себя не замарать, учитывая то обстоятельство, что даже движение по городу, лечение в больнице и обучение детей школе сопровождалось взятками и подношениями, а служба в любом не государственном предприятии оплачивалась в конверте, не говорю уже о других, более серьезных делах, подводящих под более громкие статьи УК, чем за взятки. Установлена такая закономерность, что чем больше у человека денег, тем под большее число статей уголовного кодекса можно подвести его биографию. Поэтому приличный человек сидит в обшарпанной квартире и терпеливо ждет собственных похорон, и не лезет в политику. Ему там терять нечего, но и приобретать нечего и незачем, опять же потому, что он человек пристойный.
Есть, конечно, исключения из правил, это те, кто достиг капитала и славы путем усердного продвижения шахматных фигур к мировой победе или виртуозно владеет писательским пером про мемуарную жизнь, кто сам живет неплохо и хочет, чтобы другие жили достойно, но их такое микроскопическое маргинальное меньшинство, что их можно безрезоонансно вязать только за «одиночный выход из дома в трезвом виде» каждого 31 числа.
Удивительно и другое. В России протест всегда возникал у ограниченного меньшинства и в привилегированной среде, в то время как бескрайнему большинству дела не было ни до Крепостного права, ни до Демократических свобод, а революции традиционно делались сверху, за редким исключением в 1917 году, сильно снизу.
Еще забавнее наблюдать, что за введение прогрессивной революции сверху можно было легко схлопотать табакеркой в висок, пулю в лоб или бомбу в студенческом портфеле, но и в результате революции снизу итоги тоже не в пользу оптимизма. Тут есть о чем подумать в смысле перспективы народной благодарности, одинаково зверствующей как в том, так и в другом варианте.
Интересна и то постоянство, с каким власть предержащая всегда умудрялись испортить отношения со своими, как из дворянской, так и из номенклатурной среды.
Зачем было дразнить Герцена, Ульянова, Ходорковского, зачем ныне с маниакальным упорством дразнят Собчак, обвиняя в финансировании беспорядков, наживая себе врага, взращивая нового перспективного могильщика власти в юбке, ума не приложу?
Зачем проводить публичные процессы-порки слабых и непутевых в голове и на передок, настраивая против себя и церкви народ, традиционно жалеющий униженных и оскорбленных властью, меняя градус осуждения на градус заступничества?
Реальной конструктивной оппозиции в стране нет и не будет, потому что каждый здравомыслящий оппозиционер понимает, что он в некотором смысле вор, а президент повторил за Жегловым, что «Вор должен сидеть в тюрьме!» и спросил, «где посадки?», имея в виду, что «оппозиционный вор» должен сидеть в тюрьме, а «преданный власти вор» обязательно пойдет на повышение в тот момент, когда его попытаются взять за филейную часть, причем вознесется так высоко, что будет исключен соблазн до нее дотянуться и ущипнуть.
Надо быть очень смелым и романтическим оппозиционером, чтобы, зная все это, противоречить власти, что в прямом смысле себе дороже и грозит конфискацией лежащего на поверхности имущества.
И поскольку власти высокомерно не хотят допустить оппозицию к разговору на равных, обвиняя ее в грехах, за которые возносит своих, то в перспективе нас ждет отчаянный бунт от отчаяния. Норвежский Брейвик тому типологический пример.
Ну, а если всю дорогу талдычить о иностранных агентах и происках лицемерного Запада, то жди в скорости появление какого-нибудь радикального вождя аятоллу Хомейныча´ в пломбированном вагoне.
Примеры тоже были.
К тому, похоже, идем.
Есть, конечно, исключения из правил, это те, кто достиг капитала и славы путем усердного продвижения шахматных фигур к мировой победе или виртуозно владеет писательским пером про мемуарную жизнь, кто сам живет неплохо и хочет, чтобы другие жили достойно, но их такое микроскопическое маргинальное меньшинство, что их можно безрезоонансно вязать только за «одиночный выход из дома в трезвом виде» каждого 31 числа.
Удивительно и другое. В России протест всегда возникал у ограниченного меньшинства и в привилегированной среде, в то время как бескрайнему большинству дела не было ни до Крепостного права, ни до Демократических свобод, а революции традиционно делались сверху, за редким исключением в 1917 году, сильно снизу.
Еще забавнее наблюдать, что за введение прогрессивной революции сверху можно было легко схлопотать табакеркой в висок, пулю в лоб или бомбу в студенческом портфеле, но и в результате революции снизу итоги тоже не в пользу оптимизма. Тут есть о чем подумать в смысле перспективы народной благодарности, одинаково зверствующей как в том, так и в другом варианте.
Интересна и то постоянство, с каким власть предержащая всегда умудрялись испортить отношения со своими, как из дворянской, так и из номенклатурной среды.
Зачем было дразнить Герцена, Ульянова, Ходорковского, зачем ныне с маниакальным упорством дразнят Собчак, обвиняя в финансировании беспорядков, наживая себе врага, взращивая нового перспективного могильщика власти в юбке, ума не приложу?
Зачем проводить публичные процессы-порки слабых и непутевых в голове и на передок, настраивая против себя и церкви народ, традиционно жалеющий униженных и оскорбленных властью, меняя градус осуждения на градус заступничества?
Реальной конструктивной оппозиции в стране нет и не будет, потому что каждый здравомыслящий оппозиционер понимает, что он в некотором смысле вор, а президент повторил за Жегловым, что «Вор должен сидеть в тюрьме!» и спросил, «где посадки?», имея в виду, что «оппозиционный вор» должен сидеть в тюрьме, а «преданный власти вор» обязательно пойдет на повышение в тот момент, когда его попытаются взять за филейную часть, причем вознесется так высоко, что будет исключен соблазн до нее дотянуться и ущипнуть.
Надо быть очень смелым и романтическим оппозиционером, чтобы, зная все это, противоречить власти, что в прямом смысле себе дороже и грозит конфискацией лежащего на поверхности имущества.
И поскольку власти высокомерно не хотят допустить оппозицию к разговору на равных, обвиняя ее в грехах, за которые возносит своих, то в перспективе нас ждет отчаянный бунт от отчаяния. Норвежский Брейвик тому типологический пример.
Ну, а если всю дорогу талдычить о иностранных агентах и происках лицемерного Запада, то жди в скорости появление какого-нибудь радикального вождя аятоллу Хомейныча´ в пломбированном вагoне.
Примеры тоже были.
К тому, похоже, идем.