Дневник владивостокского международного кинофестиваля “Меридианы Тихого” (сентябрь 2014)
(из серии “Репортаж о репортаже”)
1
На регистрацию во Владивосток за мной стоял кинорежиссер Виталий Манский с дамами. Когда очередь дошла до меня, Манский ломанул вперед, чем лишний раз подтвердил, что для отечественной документалистики я - пустое место. За Манским ломанула дама, а вторая спросила меня:
- Можно я тоже пройду?
Я хотел промолчать - вы когда-нибудь видели, чтобы пустые места разговаривали? Но подумал: раз она меня спросила, может я не совсем пустое место? И закричал:
- Не пущу, сейчас моя очередь! - и даже попытался перегородить ей дорогу.
- Большое спасибо, - сказала она, аккуратно обогнула меня со своей сумкой на колесиках, и прошла вперед.
2
Even in a VIP lounge some are vipper than others.
3
Большинство машин - праворульные. Шок.
4
Во Владивостоке жаркий солнечный день. На кофе-брейке перед проходом по красной дорожке, все звезды столпились под навесом в тенечке, оставив мне место под солнцем. Картина маслом: весь отечественный кинематограф в тени и один я как последний поц под палящим солнцем.
5
Красная дорожка - синего цвета. Ее просто, как это теперь модно, вырвали из контекста.
6
Логистика проходов звезд по красной (синей) дорожке требует концентрации этих самых звезд в одном месте где-нибудь за углом на парковке. Поэтому их свозят на автобусе и поят чаем с пирожными пока четыре черных мерседеса ездят по кругу вокруг театра, подвозя очередную порцию звезд к синей (красной) дорожке.
Ну а дальше по образу и подобию Канн, нужно пройти сквозь строй фотографов. При этом тут сталкиваются две ярмарки тщеславия:
- Народный артист такой-то, - раздается голос ведущего, помноженный на усилители и колонки.
А в это время фотографы с двух сторон меряются у кого объектив больше и вспышка сильнее.
Когда на красной дорожке закончились народные артисты, в ход пошли заслуженные. Затем артисты первой и второй категорий. Затем заслуженные киноведы.
По мере того, как они проходили по дорожке, количество звезд на нашем пятачке на парковке редело. Как я там оказался - это отдельная история, но я понял - мне от этого ритуала не отвертеться.
Вообще, я всегда старательно избегал красных дорожек. Когда меня послали в командировку в Канны, оказалось, что нужно взять на прокат смокинг, так как без смокинга на красную дорожку не пускают.
Лирическое отступление: говорят, великий наш Сергей Параджанов на Берлинском кинофестивале надел на футболку табличку «No smoking» и так продефилировал.
Но поскольку я ни разу не Параджанов, а скромный кинообозреватель, то я тогда в Каннах плюнул на смокинг и ковровую дорожку, забил на показы, купил билет на электричку в Монако и поехал осматривать тамошние достопримечательности, рассудив, что кино можно и дома посмотреть. А вот вычурное княжество и картины импрессионистов, разбросанные по разным музеям Лазурного берега вряд ли.
Однако, сейчас понял - не отвертеться. Как это случилось, не пойму. В принципе, журналисты, как ни верти - это обслуга. Просто из хорошего дома. Лакей из хорошего дома может произвести впечатление на крестьян и городских обывателей, но аристократы хорошо знают им цену и если сажают за общий стол, то в виде необходимого допущения - как сажают за стол гувернера, секретаря или заслуженного приказчика
Каким боком организаторы фестиваля записали меня в гости - ума не приложу. Что-то не туда перещелкнуло в их государственном механизме. После того, как всех звезд рассадили по мерседесам и подвезли к центральному входу, на парковке остались аутсайдеры вроде меня. То есть я и пара латиноамериканских документалистов.
- Давай еще вот этих заберем, - сказала распорядительница и безымянного меня посадили с безымянными документалистами в Мерседес.
- А сейчас на дорожке остальные гости фестиваля, - радостно сказал усилитель с колонками.
Мы вышли из мерседеса, пошли по сине-красной дорожке и сделали вид, что позируем. Фотографы сделали вид, что нас фотографируют
7
На губернаторском приеме после открытия фестиваля, в загородной резиденции на берегу моря я скромно взял королевских креветок, рокфоров, канапе, люля-кебабов, баранины, бутриков с сырокопченой колбасой, маслин и остального по мелочи плюс два бокала красного вина, которое они почему-то называют домашним и наливают из кувшинов, но я узнал в нем честное дешевое, но приятное чилийское мерло.
Логистика губернаторских приемов отличается от логистики проходов по красной дорожке. Несмотря на то, что приглашают туда только «избранных» там на лужайке рядом с бассейном есть VIP-зона с сервированными столиками. Там избранные из избранных. Рядом с ней шведский стол уровня девятизвездочного курортного отеля, возле которого толпятся те ВИПы, которых не пустили в VIP-зону, но которые хотят быть к ней поближе. То есть не избранные избранные, а просто избранные.
А еще дальше стоячие столики - как раз между сценой с шансоном и японскими барабанщиками с другой стороны, так что звук одних накладывается на других, создавая удивительно прекрасный фантасмагорический эффект. Там обычно стоит третья категория избранных. Тех кого не пустили за самые главные столики и те, которые по каким-то причинам не хотят возле них толпиться.
Я нарочно выбрал самый дальний стоячий столик и вознамерился скромно закусить чем Бог послал. Неожиданно, ко мне присоединились (даже не спросив разрешения) несколько представителей местной элиты. Затем к ним подошли дамы. В итоге за нашим столиком кормились я и шесть представителей рядовых избранных - ВИПов третьей категории.
Некоторое время они выясняли, кто где достал пригласительный, а затем начали бухать. После двух бокалов дама наклонилась к ушку одного из избранных и тихонько спросила, показывая на меня:
- Слушай, а это кто?
То есть, ей казалось, что спрашивает она тихо, но голос ее заглушал звук шансона с основной сцены и грохот японских барабанщиков с другой стороны лужайки.
- А я, блядь, тот, за чей столик вы встали без разрешения, - хотел закричать я, но промолчал, сделав вид, что ее не услышал.
8
Мудрость почерпнутая на пароходе. В кают-компании сидят три актрисы и одна говорит:
- Сериал - это то, что все делают каждый день, не осознавая этого, а теперь мы на это смотрим.
Эта фраза помогла мне сформулировать свое жизненное кредо:
- Моя жизнь - это то, что вы делаете каждый день, не осознавая этого, а я на это смотрю.
9
Из десяти конкурсных полнометражных художественных фильмов на фестивале, шесть - road-movies.
Вот что пишут в программке:
28 (Шри-Ланка) - "Трое мужчин на старом автофургоне перевозят тело изнасилованной, а затем убитой женщины".
Жизнь после (Мексика) - "Самуэль и Родриго начинают путешествие в поисках своей матери".
Игра на удачу (Индия) - "История Камалы из деревни Чикул, которая, оставив свою родину, отправилась вместе с дочерью Мани на поиски пропавшего мужа".
Кровь (Россия) - "Передвижная станция по переливанию крови колесит по российской провинции..."
Осторожно, двери закрываются (США) - "После тяжелого дня в школе Рики, страдающий аутизмом, сбегает в метро. Здесь начинается его настоящее путешествие..."
Тихие воды (Япония, Франция, Испания) - "...обнаруживает в море труп. Его девушка Кёко будет стараться помочь ему разгадать тайну этой находки. Вместе Кайто и Кёко начнут путешествие во взрослую жизнь".
Еще два фильма про переход из одного состояния в другое (тоже своего рода путешествие).
Теряя контроль (США) - "Сексолог Рона начинает работать с новым темпераментным клиентом Джонни, и тонкая грань между профессиональной и личной близостью начинает исчезать".
Убить человека (Чили, Франция) - про то, как простой обыватель, пытаясь защитить семью от шпаны становится убийцей.
И лишь два фильма статичны (я бы сказал), но оба про воспитание.
Класс коррекции (Россия) - "...искусственно созданное школьное гетто для проблемных детей".
Победитель (Китай) - "Выйдя из заключения он отказывается от своего криминального прошлого и приходит на работу в детский сад".
О чем это говорит, пока не знаю. Есть три варианта:
1. Это такая тенденция в арт-хаусном кино
2. Личные предпочтения программного директора фестиваля
3. Автор анонсов маниакально описывает путешествия к месту и не к месту.
10
Давненько я не смотрел артхаус. Теперь о главном. Я посмотрел пока три фильма. Первый (28, Шри Ланка) про то, как бывший муж перевозит тело изнасилованной и убитой жены из города в деревню, был пронзительным. Главный герой искренне мучился, что из-за невыносимой обстановки в деревне жена была вынуждена удрать в город, где попала в общагу в плохом районе и так далее. Параллельно с этим, женщина из гроба открывает глаза, когда рядом никого нет и рассказывает свою историю. ВСЕ, больше литературщины и арта в фильме нет. Я даже поначалу смотреть не хотел - унылое повествование. Потом понял, что это правильно. ТАК И НАДО.
После этого я посмотрел еще два фильма - американский и чилийский ("Осторожно двери закрываются" и "Убить человека"). В них с образной системой все в порядке. В американском фильме про мальчика-аутиста с Ракавей из Квинса, который удрал из семьи и ездит в нью-йоркском метро - много своевременных образов к месту - то рыбка мертвая в аквариуме, то метро едет вверх на манер лифта и многое другое.
В чилийском фильме - доведенный до отчаяния обыватель стреляет в преступника, а затем раскаивается и садится в тюрьму - тоже художественное решение на месте - над человеком давлееет лес (он лесник), переломные драматические моменты - все как надо.
Вот только меня не покидало ощущение резиновости образов - уж слишком они на месте, а ощущения чуда нет. Это просто наказание фестивального кино какое-то - нет ощущения чуда. Все, как учили на курсах сценаристов/режиссеров.
И вот когда режиссер второго фильма рассказывает почему он вставил те или иные образы и рассказывает ТОЧНО ТАК ЖЕ, как я это записал себе в заметки во время просмотра, я начинаю понимать, что тут не так.
Все эти фильмы снимают так, как надо снимать. По лекалам. Система артхаусных символов - это тоже часть программы обучения кинопроцессу, как и механизмы коммерческого кино.
Образы должны идти ВОПРЕКИ всем правилам. Они должны бить по голове битой наотмашь. Либо их не должно быть. В первом фильме - почему он меня подкупил - не было никаких образов - прозрачная драма про социальные проблемы с минимумом аллегорий. Это просто, но ЧЕСТНО. И это хорошо.
Во втором и третьем фильме - режиссеры ОТДАВАЛИ СЕБЕ ПОЛНЫЙ ОТЧЕТ, какие образы они вставляют в фильмы. Артхаусные режиссеры - это кинокритики наоборот. Они сначала пишут покадровый критический анализ фильма, продумывают интеллектуальные интерпретации, а затем снимают. Нет худшей беды для художника - просчитывать результат заранее. Нельзя путать причину и следствие.
11
КАК Я БРАЛ ИНТЕРВЬЮ У ЭДРИЕНА БРОУДИ
Так вышло, что я забыл взять с собой в поездку визитки. Всего пять их было у меня в кошельке. Само собой, визитка на фестивале вещь наипервейшая. Когда протягиваешь ее персонажу, он сразу ощущает медийную мощь всех орудий, которые стоят за тобой.
Режиссеру проще - он привез фильм и все сразу знают кто он и что. Особенно после показа. До показа все режиссеры заиньки. Они же артхаусные, не на слуху, ведут себя как я без визиток - скромно и любезно со всеми.
А как только пройдет показ их фильма, да еще если на пресс-конференции не дай бог кто похвалит (я например), все, пиши пропало - ходят гоголем и слова из них не вытянешь. Поэтому совет коллегам - меньше хвалите художников. Они сцуко тщеславные.
Нет, конечно, после двух-трех вопросов они раскрываются, как чилийский режиссер, который до показа фильма хотел дать интервью даже фонарному столбу, а после во взгляде читалась уже некоторая переборчивость.
Впрочем, после трех вопросов мы забили на кино и переключились на режим Пиночета - где еще можно поговорить об этом странном манящем времени, как не во Владивостоке? Потом переключились на Сталина, потом на испанский ресентимент и так по кругу.
В общем, я опрометчиво раздал визитки разным людям и у меня осталась лишь одна. Без нее я никто. Нет меня. Ее нельзя отдавать, ее надо заламинировать и показывать из рук, на расстоянии, чтобы визави не успел выхватить.
А тут Броуди. А у меня одна визитка. А тут Броуди и он пьет сок у стойки бара и обреченно выслушивает почетного гостя фестиваля, сына известного цыгана с лысой головой, фильм с которым когда-то вдохновил самого Акиру Куросаву на ремейк, где он (слава богу) снял все наоборот.
И вот этот почетный сын всего цыганского народа, а так же своего звездного папаши, который пел еще с Алешей Дмитриевичем "А я лысого узнаю по походке", показывает Броуди журнал Story - Броуди и еще одному актеру, который у Тарантино много снимался. Ну этому... не важно.
А Броуди грустно кивает головой и в глазах его вся боль еврейского народа. Я очень извиняюсь перед редакцией Story, которую нежно люблю в полном составе, но Броуди смотрел на Story как на Холокост.
Я вообще-то подходить не хотел, ну его этого Броуди, тем более, что наша американская редакция на мое предложение сделать с ним интервью, спросила:
- А кто это?
Но тут Story. А в нем статья про все лысое цыганское семейство почетного гостя фестиваля. И Броуди смотрит в Story, хоть и с ужасом, но вежливо кивает головой. А я как раз получил заказ от Story на интервью с Броуди. И вот стоит Броуди, рядом сын лысого цыгана, а между ними журнал Story.
И я понял - это знак судьбы, интервью брать надо. Хлопнул для верности два бокала красного вина и подошел, держа визитку на вытянутых руках перед собой:
- Так мол и так, - объясняю я Броуди - я неимоверно крут. После интервью со мной о вас узнает весь мир...
А он застенчиво улыбается, но смотрит на меня так же, как до этого смотрел на журнал Story:
- Я вижу, ты хороший парень, - говорит Броуди, - может даже наши прапрадедушки в одном штетле жрали на шабес одну гефилте-фиш на двоих. Но развела нас судьба за последние сто лет. Потому что ты мишигинер, я это сразу заметил, а я большой пуриц в нашем еврейском Голливуде.
Ну он чуть иначе сказал, но смысл вкладывал примерно такой. И добавил:
- Ты главное не обижайся. Я тебя поставлю на лист ожидания первым.
А как мне не обижаться, если он увел у меня последнюю визитку?
- Верни визитку, гад, и можешь снять меня с листа ожидания, - хотел закричать я, но потом как всегда передумал и пошел брать интервью у чилийского режиссера про Пиночета и Сталина.
12
Посмотрел индийский фильм «Игра на удачу» (реж. Гиту Мохандас). Фильм затронул очень важные общественные проблемы. В художественной форме вскрыл социальные язвы общества. Крестьянке из горной гималайской деревне чтобы добраться до Дели и не быть при этом убитой, ограбленной и изнасилованной - это биг факин дил. Вдобавок, когда она добралась до Дели в компании наперсточника с гниющей ногой, выяснилось, что ее муж, поехавший на заработки, погиб.
В Индии все очень плохо. Так же все плохо в Китае - там преступнику, отсидевшему десять лет в тюрьме разрешили открыть детский сад («Победитель» реж. Чжан Мэн). Еще хуже в Чили, где агрессивный сосед может запросто ранить соседа и изнасиловать соседку и ему ничего не будет («Убить человека», реж. Алехандро Фернандес Альмендас). И совсем все ужасно в Шри Ланке («28», реж. Прасанна Джаякоди), где героиню уже изнасиловали и убили и весь фильм везут ее тело по горным дорогам.
И даже в США - сплошные проблемы, мужу не заплатили за два месяца работы на стройке, жена ишачит служанкой у буржуя-вегетарианца, а сына-аутиста хотят выгнать из школы и всех их депортировать обратно в Латинскую Америку.
На русский фильм «Кровь» реж. Алина Рудницкая я не пошел - позорно сбежал из кинотеатра. Фильм о том, как передвижная донорская станция берет кровь из обездоленных крестьян, которые приходят толпами, потому что за поллитра крови можно заработать 850 рублей. Смотреть на кровососов, пьющих русскую кровь уже не хотелось - я и так понял, что все плохо везде и жизнь беспросветная.
Почему фестивальное кино такое тяжелое? Тут есть над чем поразмышлять. Может быть это вкусовые предпочтения программного директора, может требование времени - поднимать проблемы дискриминации женщин и социально незащищенных слоев общества в странах третьего мира. Может быть продуманная политика стран «золотого миллиарда» - давать гранты и инвестировать в проекты, рассказывающие, как плохо в бедных странах. В этом случае, даже режиссеры из внешне благополучных стран подстраиваются под эту политику и снимают чернуху. Нельзя исключать и моду на политически активное высказывание.
В профессиональных кругах существуют определенные установки. Например, считается, что если в комедии много шуток, это оправдает любые драматургические огрехи. Зритель простит все - главное, чтобы было смешно. Аналогичная ситуация похоже и тут - чем больше «правды жизни» в фильме, тем больше это оправдывает отсутствие художественных достоинств. Социально активный зритель (или член жюри) отнесется к фильму позитивно - главное, чтобы было ужасно в снимаемой стране.
Тут же стоит вспомнить и то, что процесс кинопроизводства за последнее время очень сильно удешевился. Камеры стали дешевые, монтировать можно на любом нормальном компьютере, актеры снимаются или непрофессиональные, или начинающие, или из провинциальных театров (как в чилийском фильме). Еще на фестивальное кино очень сильно повлиял манифест «Догма-95» - снимать все в естественной обстановке, без декораций и дополнительного света. Влияние Ларса фон Триера, идеолога проекта на интеллектуальное кино нельзя недооценивать - для многих, с кем я говорил, он - икона. Вот и выходит, что остропублицистическое кино (взявшее на себя функции документалистики) оправдывает отсутствие больших бюджетов и дает возможность использовать фестивали как социальные лифты.
13
Ну вот! Наконец посмотрел первый добрый и жизнеутверждающий фильм на фестивале. Наверное потому что он не в конкурсной программе. В конкурсной программе - либо насилуют, либо пропадают, либо стреляют, либо выселяют.
А тут украинский фильм "Племя" (реж. Мирослав Слабошпицкий) про интернат глухонемых. Весь сделан на общих планах, жестовый язык без перевода, сцены намеренно затянуты, смакуется каждая деталь. Все остальные фильмы - сопли по сравнению с ним.
В интернат прибывает новый парнишка. Сначала его жестко прописывают вчетвером на заднем дворе. Затем заставляют участвовать в избиении случайного прохожего. Затем делают сутенером - он с учителем труда возит однокласниц дальнобойщикам. Затем он решает, что влюбился в одну из однокласниц и делает ей ребенка. А она идет делать аборт. Минут пять экранного времени ей делает аборт глухонемая акушерка в ванной пока она орет.
Затем глухонемой сутенер покруче и постарше делает девкам итальянские паспорта, чтобы отвести их в Италию на продажу. Но главный герой не может с этим смириться. Он убивает трудовика молотком по лысой голове, крадет у него деньги. А когда видит у однокласницы паспорт с визой - рвет его на части. За это однокласники жестоко избивают его. Тогда он приходит ночью, когда они спят и методично убивает их тумбочками по головам - одного за другим. Они же не слышат грохота, поэтому не просыпаются.
Конкурсной программе до этого фильма еще расти и расти. Впервые мне было по-настоящему весело. Особенно на сцене аборта. Треть зала на ней не выдержала и ушла. А две девушки рядом со мной все переживали, что ей неправильно аборт делают.
Извините за спойлер, но спойлить - это мое любимое развлечение.
14
КЛАСС КОРРЕКЦИИ
В самом конце конкурсной программы посмотрел действительно замечательный фильм “Класс коррекции” (реж. Иван Твердовский).
Если рассказывать о фильме в двух словах, то это как если бы у очень виртуозной, но инфантильной Гай Германики в голове появились умные мысли и она сняла фильм “Чучело”, но раз в десять радикальнее. Действиее происходит в так называемом классе 8 вида общеобразовательной школы, где учатся подростки-инвалиды с разными заболеваниями: колясочники, эпилептики, маленькие, с дисфункцией речи и так далее. Колясочница впервые идет в школу после домашнего обучения, у нее начинается роман с однокласником, затем предательство, жестокость однокласников, учителя-звери.
С Германикой Твердовского роднит то, что они режиссеры одного поколения и подходы у них похожие: они еще помнят как было в школе (чувствуют материал), они любят ручную съемку, они дают актерам простор построения фраз своими словами, а не по заранее прописанным диалогам и так далее. Твердовский честно признался в интервью: я вырос на фильмах Ларса фон Триера. Это такая установка режиссеров этого поколения: “Ларс фон Триер - бог, а теперь давайте снимать остросоциальное кино”.
С “Чучелом” Ролана Быкова их роднит структурная похожесть сюжетов. Такой очень четкий и информативный диалог поколений. Это как два медицинских теста - сейчас и через год, чтобы проследить динамику болезни. По фильму Твердовского можно сказать одно - лучше за последние тридцать лет с момента создания “Чучела” в системе образования точно не стало.
“Класс коррекции” очень перекликается с украинским “Племенем” про интернат глухонемых, где все маникально плохо. Но в “Племени” все ужасно и бесталанно. Отношение к нему можно выразить фразой Льва Толстого, высказанной в отношении страшных рассказов Леонида Андреева: “Он пугает, а мне не страшно”. А вот в “Классе коррекции” по настоящему страшно. Режиссер по триеровски засовывает руку тебе в грудную клетку, ласково нащупывает там опорные точки, а затем медленно, на протяжении всего фильма поворачивает твою душу градусов примерно на 360.
Тут еще интересно вот что - сравнение фильмов (с “Племенем”) накладывается на взаимоотношения России и Украины. Если продолжить метафору с медицинскими тестами, то эту болезнь (а взаимоотношения России и Украины - это явная патология) можно сравнивать у обоих пациентов. Не знаю как в остальном, но в плане отношения к инвалидам, социальной незащищенности, заброшенности, озверения, отсутствия моральных ориентиров, наплевательски ужасным уровнем образования - российское и украинские общества находятся на одном и при этом трагичном уровне. И как минимум, это роднит два наших народа.
Фильм скоро выходит в прокат. Поэтому, захоти сейчас Первый канал заняться его раскруткой, он бы сделал это на раз-два-три по тем же лекалам по которым раскручивали “Чучело” и сериал “Школа”, но намного эффектнее, потому что Твердовский намного ближе подошел к Триеру в смысле психологической манипуляции (в хорошем смысле этого слова).
Поэтому, выстраивая ток-шоу по принципу - “группа “за” и группа “против” , а теперь давайте перегрызем друг другу глотки”, в группу “против” наберется столько психопатов, что успех всем ток-шоу обеспечен. Причем в первую очередь в психопаты запишутся учителя, которые с пеной у рта, трясучкой в руках и бесовщиной в глазах будут ором кричать, что в фильме все вранье, и учителя вовсе не звери, как там показано. При этом всем своим бесноватым видом они будут иллюстрировать как раз то, что они таки звери.
Впрочем, может я и ошибаюсь, так как фильм при всей своей жестокости необыкновенно человечный. И даже учителя в просмотровом зале говорили после сеанса “Я сначала возмутилась, а теперь хочу сказать: спасибо вам за этот фильм”, а затем зрители взяли режиссера в фойе в такое плотное кольцо, что он опоздал на 20 минут на пресс-конференцию. Вот эта человечность и свет в конце тоннеля (спойлить не буду) и подкупают.
15
У Майкла Медсена я брал интервью в два захода. Сначала между сеансами (он член жюри) в кафе кинотеатра. Мне не интересно было говорить с ним о кино, я говорил больше о жизни (вспомнил навыки глубинных интервью, полученные в экспедиции, спасибо моим учителям И.В.Кирии и А.А.Новиковой). Видимо ему тоже надоело говорить о кино и понравилось говорить о жизни, потому что он неожиданно пригласил вместе пообедать и поговорить еще. Впрочем, в первом сете он был в каком-то другом состоянии и говорил интереснее. Во втором отвечал более сухо (как мне показалось). В общем, посмотрим на расшифровке, что получилось.
16
- Вы на прием идете? - спросила меня школьница-волонтер.
- Так в пригласительном же написано - дресс код блек тай, а у меня нет ни того, ни другого.
- А там не обязательно, можно просто, ребята так пошли!
Ребятами она называла сорокалетних иностранных режиссеров, которые с ней флиртовали.
- Хотя... - она критически осмотрела меня с ног до головы и поморщилась, - а ладно, там ведь все равно будет темно...
На приеме было темно. Режиссер из Колумбии, снимающий эстетское кино, презрительно клеймил окружающий нас гламур и я понимающе кивал головой. Режиссер из Чили, снимающий о социальных язвах, радовался окружающей роскоши, красавицам в коктейльных платьях и вкусной еде и я понимающе кивал головой.
На следующее утро я проходил в той же одежде по морскому порту. Продавщица пирожков осмотрела меня с симпатией с головы до ног и ласково спросила:
- А хочешь, я тебя свежим беляшом угощу?
Я судорожно стал смотреть по сторонам в поисках старых газет, чтобы лечь на лавочку, укрыться ими и по возможности уснуть.
17
Нереально трудно тусоваться с латиноамериканцами. Речь так или иначе касается политики. А у них там все в полосочку. От этого кружжится голова.
Спрашиваю у чилийца:
- Нет ли у вас ностальгии по Пиночету?
- Потому что жилось лучше?
- Да нет же, я просто смотрю по аналогии: в России масса ебанутых, которые ностальгируют по СССР. А поскольку коммунистический режим в Рашке роднит с фашыстским режимом в Чильке то, что они оба были тоталитарными....
- Стой, ебанько, - останавливает меня чилиец, - а это ничего, что у вас был левый, а у нас правый режим?
- Нет, ничего, оба же одинаково тоталитарные...
- Ну ты и ебанат.
Говорю колумбийцу:
- Я с уважением отношусь к вашему фашистс... эээ... к вашему правому капиталистическому режиму. Я и сам не сторонник всех этих Венесуэл, Куб и прочих левацких... А вот в Колумбии, да!
- Вообще-то я коммунист, придурок! - перебивает меня колумбиец, - это ничего, что я везу от вас показывать трудящимся Колумбии фильмы о Ленине?
Так, все ясно, у вас там в Латинской Америке левые и правые режимы миксуются в шахматном порядке. При этом прогрессивные представители своих стран обязательно должны выступать наоборот - в левых странах быть фашистами, а в правых - коммунистами.
Мексиканка говорит по-английски без акцента.
- У меня такое впечатление, что я говорю с американкой, - обращаюсь я к мексиканке.
- Да, я с детства жила в Аризоне и закончила там школу.
- А затем вернулась в Мексику?
- Вообще-то я из Боливии.
Блиииин, вот как теперь быть? Я же не помню какой режим у власти в Боливии - как с ней теперь говорить?
- Ну ты уехала из Америки, потому что не хочешь мириться с империализмом? - так осторожно нащупываю почву.
- А что плохого в империи? - грозно сверкает она кастильскими очами. - Я хотела жить в испанском мире, в испанской культуре, поэтому перебралась в Мексику.
О, боже, лучше бы ты, голубушка, была левой. Или правой...
18
Чтобы не идти по красной дорожке на закрытии фестиваля, я вместе с молодыми актерами российского фильма нырнул через черный ход - они тоже не хотели идти по дорожке, потому что забыли пригласительные в гостинице и боялись, что когда они поднимутся под щелканье фотоаппаратов, их спустят с лестницы брутальные охранники. Видимо это был их первый фестиваль, охранники так обычно не делают (они сразу убивают).
Сотрудник оперного театра провел нас извилистыми тропами, мы зашли раньше всех на фуршет и я встал рядом с группой то ли корейцев, то ли китайцев. А рядом с нами были блюда с фруктами. И вот девушка берет половинку киви, вставляет в нее пластиковую ложечку и так радостно протягивает молодому человеку. Она даже глаза на него подняла. Он-то высокий для этих народов - метр шестьдесят, а она на две головы ниже. Он посмотрел на киви и так сурово отрицательно мотнул головой. Нечего, мол, мне эти девчачьи забавы предлагать. Мы, суровые азиатские мужики любим серьезные продукты. И налег на ананасы.
Девушка смутилась и глаза долу опустила. Они ведь на мужчин обычно не смотрят, скромные потому что. А тут такой случай представился. Но он ее отверг. И вот ест она свою половинку киви ложечкой и чуть слезы не капают. Вторая девушка, у которой не было видов на парня, тоже взяла половинку киви и они вдвоем о чем-то защебетали.
А суровый азиатский мужчина мужественно ел ананасы. Я вижу такое дело и тоже на ананасы налег. Девушки съели по половинке киви - видят, мужчины едят ананасы, значит можно и тоже налегли на ананасы. Надо ли говорить, что ананасов на фуршете через десять минут уже не было.
Тут приходят народные артисты, которые медленно поднимались по красной дорожке, а ананасов нет. Они такие:
- Где ананасы?
Ну я, понятное дело, согнулся вдвое и спрятался за группу азиатов. А азиаты по-русски не понимают, только улыбаются. И только девушка берет половинку киви и протягивает с улыбкой народному артисту. А он улыбнулся в ответ и сияет и ест киви пластиковой ложечкой.
Не спрашивайте меня, кто это - корейцы, китайцы, или может даже японцы. Я не знаю кто они, но ананасы любят!
(перепост из фейсбука https://www.facebook.com/Pintrader)
1
На регистрацию во Владивосток за мной стоял кинорежиссер Виталий Манский с дамами. Когда очередь дошла до меня, Манский ломанул вперед, чем лишний раз подтвердил, что для отечественной документалистики я - пустое место. За Манским ломанула дама, а вторая спросила меня:
- Можно я тоже пройду?
Я хотел промолчать - вы когда-нибудь видели, чтобы пустые места разговаривали? Но подумал: раз она меня спросила, может я не совсем пустое место? И закричал:
- Не пущу, сейчас моя очередь! - и даже попытался перегородить ей дорогу.
- Большое спасибо, - сказала она, аккуратно обогнула меня со своей сумкой на колесиках, и прошла вперед.
2
Even in a VIP lounge some are vipper than others.
3
Большинство машин - праворульные. Шок.
4
Во Владивостоке жаркий солнечный день. На кофе-брейке перед проходом по красной дорожке, все звезды столпились под навесом в тенечке, оставив мне место под солнцем. Картина маслом: весь отечественный кинематограф в тени и один я как последний поц под палящим солнцем.
5
Красная дорожка - синего цвета. Ее просто, как это теперь модно, вырвали из контекста.
6
Логистика проходов звезд по красной (синей) дорожке требует концентрации этих самых звезд в одном месте где-нибудь за углом на парковке. Поэтому их свозят на автобусе и поят чаем с пирожными пока четыре черных мерседеса ездят по кругу вокруг театра, подвозя очередную порцию звезд к синей (красной) дорожке.
Ну а дальше по образу и подобию Канн, нужно пройти сквозь строй фотографов. При этом тут сталкиваются две ярмарки тщеславия:
- Народный артист такой-то, - раздается голос ведущего, помноженный на усилители и колонки.
А в это время фотографы с двух сторон меряются у кого объектив больше и вспышка сильнее.
Когда на красной дорожке закончились народные артисты, в ход пошли заслуженные. Затем артисты первой и второй категорий. Затем заслуженные киноведы.
По мере того, как они проходили по дорожке, количество звезд на нашем пятачке на парковке редело. Как я там оказался - это отдельная история, но я понял - мне от этого ритуала не отвертеться.
Вообще, я всегда старательно избегал красных дорожек. Когда меня послали в командировку в Канны, оказалось, что нужно взять на прокат смокинг, так как без смокинга на красную дорожку не пускают.
Лирическое отступление: говорят, великий наш Сергей Параджанов на Берлинском кинофестивале надел на футболку табличку «No smoking» и так продефилировал.
Но поскольку я ни разу не Параджанов, а скромный кинообозреватель, то я тогда в Каннах плюнул на смокинг и ковровую дорожку, забил на показы, купил билет на электричку в Монако и поехал осматривать тамошние достопримечательности, рассудив, что кино можно и дома посмотреть. А вот вычурное княжество и картины импрессионистов, разбросанные по разным музеям Лазурного берега вряд ли.
Однако, сейчас понял - не отвертеться. Как это случилось, не пойму. В принципе, журналисты, как ни верти - это обслуга. Просто из хорошего дома. Лакей из хорошего дома может произвести впечатление на крестьян и городских обывателей, но аристократы хорошо знают им цену и если сажают за общий стол, то в виде необходимого допущения - как сажают за стол гувернера, секретаря или заслуженного приказчика
Каким боком организаторы фестиваля записали меня в гости - ума не приложу. Что-то не туда перещелкнуло в их государственном механизме. После того, как всех звезд рассадили по мерседесам и подвезли к центральному входу, на парковке остались аутсайдеры вроде меня. То есть я и пара латиноамериканских документалистов.
- Давай еще вот этих заберем, - сказала распорядительница и безымянного меня посадили с безымянными документалистами в Мерседес.
- А сейчас на дорожке остальные гости фестиваля, - радостно сказал усилитель с колонками.
Мы вышли из мерседеса, пошли по сине-красной дорожке и сделали вид, что позируем. Фотографы сделали вид, что нас фотографируют
7
На губернаторском приеме после открытия фестиваля, в загородной резиденции на берегу моря я скромно взял королевских креветок, рокфоров, канапе, люля-кебабов, баранины, бутриков с сырокопченой колбасой, маслин и остального по мелочи плюс два бокала красного вина, которое они почему-то называют домашним и наливают из кувшинов, но я узнал в нем честное дешевое, но приятное чилийское мерло.
Логистика губернаторских приемов отличается от логистики проходов по красной дорожке. Несмотря на то, что приглашают туда только «избранных» там на лужайке рядом с бассейном есть VIP-зона с сервированными столиками. Там избранные из избранных. Рядом с ней шведский стол уровня девятизвездочного курортного отеля, возле которого толпятся те ВИПы, которых не пустили в VIP-зону, но которые хотят быть к ней поближе. То есть не избранные избранные, а просто избранные.
А еще дальше стоячие столики - как раз между сценой с шансоном и японскими барабанщиками с другой стороны, так что звук одних накладывается на других, создавая удивительно прекрасный фантасмагорический эффект. Там обычно стоит третья категория избранных. Тех кого не пустили за самые главные столики и те, которые по каким-то причинам не хотят возле них толпиться.
Я нарочно выбрал самый дальний стоячий столик и вознамерился скромно закусить чем Бог послал. Неожиданно, ко мне присоединились (даже не спросив разрешения) несколько представителей местной элиты. Затем к ним подошли дамы. В итоге за нашим столиком кормились я и шесть представителей рядовых избранных - ВИПов третьей категории.
Некоторое время они выясняли, кто где достал пригласительный, а затем начали бухать. После двух бокалов дама наклонилась к ушку одного из избранных и тихонько спросила, показывая на меня:
- Слушай, а это кто?
То есть, ей казалось, что спрашивает она тихо, но голос ее заглушал звук шансона с основной сцены и грохот японских барабанщиков с другой стороны лужайки.
- А я, блядь, тот, за чей столик вы встали без разрешения, - хотел закричать я, но промолчал, сделав вид, что ее не услышал.
8
Мудрость почерпнутая на пароходе. В кают-компании сидят три актрисы и одна говорит:
- Сериал - это то, что все делают каждый день, не осознавая этого, а теперь мы на это смотрим.
Эта фраза помогла мне сформулировать свое жизненное кредо:
- Моя жизнь - это то, что вы делаете каждый день, не осознавая этого, а я на это смотрю.
9
Из десяти конкурсных полнометражных художественных фильмов на фестивале, шесть - road-movies.
Вот что пишут в программке:
28 (Шри-Ланка) - "Трое мужчин на старом автофургоне перевозят тело изнасилованной, а затем убитой женщины".
Жизнь после (Мексика) - "Самуэль и Родриго начинают путешествие в поисках своей матери".
Игра на удачу (Индия) - "История Камалы из деревни Чикул, которая, оставив свою родину, отправилась вместе с дочерью Мани на поиски пропавшего мужа".
Кровь (Россия) - "Передвижная станция по переливанию крови колесит по российской провинции..."
Осторожно, двери закрываются (США) - "После тяжелого дня в школе Рики, страдающий аутизмом, сбегает в метро. Здесь начинается его настоящее путешествие..."
Тихие воды (Япония, Франция, Испания) - "...обнаруживает в море труп. Его девушка Кёко будет стараться помочь ему разгадать тайну этой находки. Вместе Кайто и Кёко начнут путешествие во взрослую жизнь".
Еще два фильма про переход из одного состояния в другое (тоже своего рода путешествие).
Теряя контроль (США) - "Сексолог Рона начинает работать с новым темпераментным клиентом Джонни, и тонкая грань между профессиональной и личной близостью начинает исчезать".
Убить человека (Чили, Франция) - про то, как простой обыватель, пытаясь защитить семью от шпаны становится убийцей.
И лишь два фильма статичны (я бы сказал), но оба про воспитание.
Класс коррекции (Россия) - "...искусственно созданное школьное гетто для проблемных детей".
Победитель (Китай) - "Выйдя из заключения он отказывается от своего криминального прошлого и приходит на работу в детский сад".
О чем это говорит, пока не знаю. Есть три варианта:
1. Это такая тенденция в арт-хаусном кино
2. Личные предпочтения программного директора фестиваля
3. Автор анонсов маниакально описывает путешествия к месту и не к месту.
10
Давненько я не смотрел артхаус. Теперь о главном. Я посмотрел пока три фильма. Первый (28, Шри Ланка) про то, как бывший муж перевозит тело изнасилованной и убитой жены из города в деревню, был пронзительным. Главный герой искренне мучился, что из-за невыносимой обстановки в деревне жена была вынуждена удрать в город, где попала в общагу в плохом районе и так далее. Параллельно с этим, женщина из гроба открывает глаза, когда рядом никого нет и рассказывает свою историю. ВСЕ, больше литературщины и арта в фильме нет. Я даже поначалу смотреть не хотел - унылое повествование. Потом понял, что это правильно. ТАК И НАДО.
После этого я посмотрел еще два фильма - американский и чилийский ("Осторожно двери закрываются" и "Убить человека"). В них с образной системой все в порядке. В американском фильме про мальчика-аутиста с Ракавей из Квинса, который удрал из семьи и ездит в нью-йоркском метро - много своевременных образов к месту - то рыбка мертвая в аквариуме, то метро едет вверх на манер лифта и многое другое.
В чилийском фильме - доведенный до отчаяния обыватель стреляет в преступника, а затем раскаивается и садится в тюрьму - тоже художественное решение на месте - над человеком давлееет лес (он лесник), переломные драматические моменты - все как надо.
Вот только меня не покидало ощущение резиновости образов - уж слишком они на месте, а ощущения чуда нет. Это просто наказание фестивального кино какое-то - нет ощущения чуда. Все, как учили на курсах сценаристов/режиссеров.
И вот когда режиссер второго фильма рассказывает почему он вставил те или иные образы и рассказывает ТОЧНО ТАК ЖЕ, как я это записал себе в заметки во время просмотра, я начинаю понимать, что тут не так.
Все эти фильмы снимают так, как надо снимать. По лекалам. Система артхаусных символов - это тоже часть программы обучения кинопроцессу, как и механизмы коммерческого кино.
Образы должны идти ВОПРЕКИ всем правилам. Они должны бить по голове битой наотмашь. Либо их не должно быть. В первом фильме - почему он меня подкупил - не было никаких образов - прозрачная драма про социальные проблемы с минимумом аллегорий. Это просто, но ЧЕСТНО. И это хорошо.
Во втором и третьем фильме - режиссеры ОТДАВАЛИ СЕБЕ ПОЛНЫЙ ОТЧЕТ, какие образы они вставляют в фильмы. Артхаусные режиссеры - это кинокритики наоборот. Они сначала пишут покадровый критический анализ фильма, продумывают интеллектуальные интерпретации, а затем снимают. Нет худшей беды для художника - просчитывать результат заранее. Нельзя путать причину и следствие.
11
КАК Я БРАЛ ИНТЕРВЬЮ У ЭДРИЕНА БРОУДИ
Так вышло, что я забыл взять с собой в поездку визитки. Всего пять их было у меня в кошельке. Само собой, визитка на фестивале вещь наипервейшая. Когда протягиваешь ее персонажу, он сразу ощущает медийную мощь всех орудий, которые стоят за тобой.
Режиссеру проще - он привез фильм и все сразу знают кто он и что. Особенно после показа. До показа все режиссеры заиньки. Они же артхаусные, не на слуху, ведут себя как я без визиток - скромно и любезно со всеми.
А как только пройдет показ их фильма, да еще если на пресс-конференции не дай бог кто похвалит (я например), все, пиши пропало - ходят гоголем и слова из них не вытянешь. Поэтому совет коллегам - меньше хвалите художников. Они сцуко тщеславные.
Нет, конечно, после двух-трех вопросов они раскрываются, как чилийский режиссер, который до показа фильма хотел дать интервью даже фонарному столбу, а после во взгляде читалась уже некоторая переборчивость.
Впрочем, после трех вопросов мы забили на кино и переключились на режим Пиночета - где еще можно поговорить об этом странном манящем времени, как не во Владивостоке? Потом переключились на Сталина, потом на испанский ресентимент и так по кругу.
В общем, я опрометчиво раздал визитки разным людям и у меня осталась лишь одна. Без нее я никто. Нет меня. Ее нельзя отдавать, ее надо заламинировать и показывать из рук, на расстоянии, чтобы визави не успел выхватить.
А тут Броуди. А у меня одна визитка. А тут Броуди и он пьет сок у стойки бара и обреченно выслушивает почетного гостя фестиваля, сына известного цыгана с лысой головой, фильм с которым когда-то вдохновил самого Акиру Куросаву на ремейк, где он (слава богу) снял все наоборот.
И вот этот почетный сын всего цыганского народа, а так же своего звездного папаши, который пел еще с Алешей Дмитриевичем "А я лысого узнаю по походке", показывает Броуди журнал Story - Броуди и еще одному актеру, который у Тарантино много снимался. Ну этому... не важно.
А Броуди грустно кивает головой и в глазах его вся боль еврейского народа. Я очень извиняюсь перед редакцией Story, которую нежно люблю в полном составе, но Броуди смотрел на Story как на Холокост.
Я вообще-то подходить не хотел, ну его этого Броуди, тем более, что наша американская редакция на мое предложение сделать с ним интервью, спросила:
- А кто это?
Но тут Story. А в нем статья про все лысое цыганское семейство почетного гостя фестиваля. И Броуди смотрит в Story, хоть и с ужасом, но вежливо кивает головой. А я как раз получил заказ от Story на интервью с Броуди. И вот стоит Броуди, рядом сын лысого цыгана, а между ними журнал Story.
И я понял - это знак судьбы, интервью брать надо. Хлопнул для верности два бокала красного вина и подошел, держа визитку на вытянутых руках перед собой:
- Так мол и так, - объясняю я Броуди - я неимоверно крут. После интервью со мной о вас узнает весь мир...
А он застенчиво улыбается, но смотрит на меня так же, как до этого смотрел на журнал Story:
- Я вижу, ты хороший парень, - говорит Броуди, - может даже наши прапрадедушки в одном штетле жрали на шабес одну гефилте-фиш на двоих. Но развела нас судьба за последние сто лет. Потому что ты мишигинер, я это сразу заметил, а я большой пуриц в нашем еврейском Голливуде.
Ну он чуть иначе сказал, но смысл вкладывал примерно такой. И добавил:
- Ты главное не обижайся. Я тебя поставлю на лист ожидания первым.
А как мне не обижаться, если он увел у меня последнюю визитку?
- Верни визитку, гад, и можешь снять меня с листа ожидания, - хотел закричать я, но потом как всегда передумал и пошел брать интервью у чилийского режиссера про Пиночета и Сталина.
12
Посмотрел индийский фильм «Игра на удачу» (реж. Гиту Мохандас). Фильм затронул очень важные общественные проблемы. В художественной форме вскрыл социальные язвы общества. Крестьянке из горной гималайской деревне чтобы добраться до Дели и не быть при этом убитой, ограбленной и изнасилованной - это биг факин дил. Вдобавок, когда она добралась до Дели в компании наперсточника с гниющей ногой, выяснилось, что ее муж, поехавший на заработки, погиб.
В Индии все очень плохо. Так же все плохо в Китае - там преступнику, отсидевшему десять лет в тюрьме разрешили открыть детский сад («Победитель» реж. Чжан Мэн). Еще хуже в Чили, где агрессивный сосед может запросто ранить соседа и изнасиловать соседку и ему ничего не будет («Убить человека», реж. Алехандро Фернандес Альмендас). И совсем все ужасно в Шри Ланке («28», реж. Прасанна Джаякоди), где героиню уже изнасиловали и убили и весь фильм везут ее тело по горным дорогам.
И даже в США - сплошные проблемы, мужу не заплатили за два месяца работы на стройке, жена ишачит служанкой у буржуя-вегетарианца, а сына-аутиста хотят выгнать из школы и всех их депортировать обратно в Латинскую Америку.
На русский фильм «Кровь» реж. Алина Рудницкая я не пошел - позорно сбежал из кинотеатра. Фильм о том, как передвижная донорская станция берет кровь из обездоленных крестьян, которые приходят толпами, потому что за поллитра крови можно заработать 850 рублей. Смотреть на кровососов, пьющих русскую кровь уже не хотелось - я и так понял, что все плохо везде и жизнь беспросветная.
Почему фестивальное кино такое тяжелое? Тут есть над чем поразмышлять. Может быть это вкусовые предпочтения программного директора, может требование времени - поднимать проблемы дискриминации женщин и социально незащищенных слоев общества в странах третьего мира. Может быть продуманная политика стран «золотого миллиарда» - давать гранты и инвестировать в проекты, рассказывающие, как плохо в бедных странах. В этом случае, даже режиссеры из внешне благополучных стран подстраиваются под эту политику и снимают чернуху. Нельзя исключать и моду на политически активное высказывание.
В профессиональных кругах существуют определенные установки. Например, считается, что если в комедии много шуток, это оправдает любые драматургические огрехи. Зритель простит все - главное, чтобы было смешно. Аналогичная ситуация похоже и тут - чем больше «правды жизни» в фильме, тем больше это оправдывает отсутствие художественных достоинств. Социально активный зритель (или член жюри) отнесется к фильму позитивно - главное, чтобы было ужасно в снимаемой стране.
Тут же стоит вспомнить и то, что процесс кинопроизводства за последнее время очень сильно удешевился. Камеры стали дешевые, монтировать можно на любом нормальном компьютере, актеры снимаются или непрофессиональные, или начинающие, или из провинциальных театров (как в чилийском фильме). Еще на фестивальное кино очень сильно повлиял манифест «Догма-95» - снимать все в естественной обстановке, без декораций и дополнительного света. Влияние Ларса фон Триера, идеолога проекта на интеллектуальное кино нельзя недооценивать - для многих, с кем я говорил, он - икона. Вот и выходит, что остропублицистическое кино (взявшее на себя функции документалистики) оправдывает отсутствие больших бюджетов и дает возможность использовать фестивали как социальные лифты.
13
Ну вот! Наконец посмотрел первый добрый и жизнеутверждающий фильм на фестивале. Наверное потому что он не в конкурсной программе. В конкурсной программе - либо насилуют, либо пропадают, либо стреляют, либо выселяют.
А тут украинский фильм "Племя" (реж. Мирослав Слабошпицкий) про интернат глухонемых. Весь сделан на общих планах, жестовый язык без перевода, сцены намеренно затянуты, смакуется каждая деталь. Все остальные фильмы - сопли по сравнению с ним.
В интернат прибывает новый парнишка. Сначала его жестко прописывают вчетвером на заднем дворе. Затем заставляют участвовать в избиении случайного прохожего. Затем делают сутенером - он с учителем труда возит однокласниц дальнобойщикам. Затем он решает, что влюбился в одну из однокласниц и делает ей ребенка. А она идет делать аборт. Минут пять экранного времени ей делает аборт глухонемая акушерка в ванной пока она орет.
Затем глухонемой сутенер покруче и постарше делает девкам итальянские паспорта, чтобы отвести их в Италию на продажу. Но главный герой не может с этим смириться. Он убивает трудовика молотком по лысой голове, крадет у него деньги. А когда видит у однокласницы паспорт с визой - рвет его на части. За это однокласники жестоко избивают его. Тогда он приходит ночью, когда они спят и методично убивает их тумбочками по головам - одного за другим. Они же не слышат грохота, поэтому не просыпаются.
Конкурсной программе до этого фильма еще расти и расти. Впервые мне было по-настоящему весело. Особенно на сцене аборта. Треть зала на ней не выдержала и ушла. А две девушки рядом со мной все переживали, что ей неправильно аборт делают.
Извините за спойлер, но спойлить - это мое любимое развлечение.
14
КЛАСС КОРРЕКЦИИ
В самом конце конкурсной программы посмотрел действительно замечательный фильм “Класс коррекции” (реж. Иван Твердовский).
Если рассказывать о фильме в двух словах, то это как если бы у очень виртуозной, но инфантильной Гай Германики в голове появились умные мысли и она сняла фильм “Чучело”, но раз в десять радикальнее. Действиее происходит в так называемом классе 8 вида общеобразовательной школы, где учатся подростки-инвалиды с разными заболеваниями: колясочники, эпилептики, маленькие, с дисфункцией речи и так далее. Колясочница впервые идет в школу после домашнего обучения, у нее начинается роман с однокласником, затем предательство, жестокость однокласников, учителя-звери.
С Германикой Твердовского роднит то, что они режиссеры одного поколения и подходы у них похожие: они еще помнят как было в школе (чувствуют материал), они любят ручную съемку, они дают актерам простор построения фраз своими словами, а не по заранее прописанным диалогам и так далее. Твердовский честно признался в интервью: я вырос на фильмах Ларса фон Триера. Это такая установка режиссеров этого поколения: “Ларс фон Триер - бог, а теперь давайте снимать остросоциальное кино”.
С “Чучелом” Ролана Быкова их роднит структурная похожесть сюжетов. Такой очень четкий и информативный диалог поколений. Это как два медицинских теста - сейчас и через год, чтобы проследить динамику болезни. По фильму Твердовского можно сказать одно - лучше за последние тридцать лет с момента создания “Чучела” в системе образования точно не стало.
“Класс коррекции” очень перекликается с украинским “Племенем” про интернат глухонемых, где все маникально плохо. Но в “Племени” все ужасно и бесталанно. Отношение к нему можно выразить фразой Льва Толстого, высказанной в отношении страшных рассказов Леонида Андреева: “Он пугает, а мне не страшно”. А вот в “Классе коррекции” по настоящему страшно. Режиссер по триеровски засовывает руку тебе в грудную клетку, ласково нащупывает там опорные точки, а затем медленно, на протяжении всего фильма поворачивает твою душу градусов примерно на 360.
Тут еще интересно вот что - сравнение фильмов (с “Племенем”) накладывается на взаимоотношения России и Украины. Если продолжить метафору с медицинскими тестами, то эту болезнь (а взаимоотношения России и Украины - это явная патология) можно сравнивать у обоих пациентов. Не знаю как в остальном, но в плане отношения к инвалидам, социальной незащищенности, заброшенности, озверения, отсутствия моральных ориентиров, наплевательски ужасным уровнем образования - российское и украинские общества находятся на одном и при этом трагичном уровне. И как минимум, это роднит два наших народа.
Фильм скоро выходит в прокат. Поэтому, захоти сейчас Первый канал заняться его раскруткой, он бы сделал это на раз-два-три по тем же лекалам по которым раскручивали “Чучело” и сериал “Школа”, но намного эффектнее, потому что Твердовский намного ближе подошел к Триеру в смысле психологической манипуляции (в хорошем смысле этого слова).
Поэтому, выстраивая ток-шоу по принципу - “группа “за” и группа “против” , а теперь давайте перегрызем друг другу глотки”, в группу “против” наберется столько психопатов, что успех всем ток-шоу обеспечен. Причем в первую очередь в психопаты запишутся учителя, которые с пеной у рта, трясучкой в руках и бесовщиной в глазах будут ором кричать, что в фильме все вранье, и учителя вовсе не звери, как там показано. При этом всем своим бесноватым видом они будут иллюстрировать как раз то, что они таки звери.
Впрочем, может я и ошибаюсь, так как фильм при всей своей жестокости необыкновенно человечный. И даже учителя в просмотровом зале говорили после сеанса “Я сначала возмутилась, а теперь хочу сказать: спасибо вам за этот фильм”, а затем зрители взяли режиссера в фойе в такое плотное кольцо, что он опоздал на 20 минут на пресс-конференцию. Вот эта человечность и свет в конце тоннеля (спойлить не буду) и подкупают.
15
У Майкла Медсена я брал интервью в два захода. Сначала между сеансами (он член жюри) в кафе кинотеатра. Мне не интересно было говорить с ним о кино, я говорил больше о жизни (вспомнил навыки глубинных интервью, полученные в экспедиции, спасибо моим учителям И.В.Кирии и А.А.Новиковой). Видимо ему тоже надоело говорить о кино и понравилось говорить о жизни, потому что он неожиданно пригласил вместе пообедать и поговорить еще. Впрочем, в первом сете он был в каком-то другом состоянии и говорил интереснее. Во втором отвечал более сухо (как мне показалось). В общем, посмотрим на расшифровке, что получилось.
16
- Вы на прием идете? - спросила меня школьница-волонтер.
- Так в пригласительном же написано - дресс код блек тай, а у меня нет ни того, ни другого.
- А там не обязательно, можно просто, ребята так пошли!
Ребятами она называла сорокалетних иностранных режиссеров, которые с ней флиртовали.
- Хотя... - она критически осмотрела меня с ног до головы и поморщилась, - а ладно, там ведь все равно будет темно...
На приеме было темно. Режиссер из Колумбии, снимающий эстетское кино, презрительно клеймил окружающий нас гламур и я понимающе кивал головой. Режиссер из Чили, снимающий о социальных язвах, радовался окружающей роскоши, красавицам в коктейльных платьях и вкусной еде и я понимающе кивал головой.
На следующее утро я проходил в той же одежде по морскому порту. Продавщица пирожков осмотрела меня с симпатией с головы до ног и ласково спросила:
- А хочешь, я тебя свежим беляшом угощу?
Я судорожно стал смотреть по сторонам в поисках старых газет, чтобы лечь на лавочку, укрыться ими и по возможности уснуть.
17
Нереально трудно тусоваться с латиноамериканцами. Речь так или иначе касается политики. А у них там все в полосочку. От этого кружжится голова.
Спрашиваю у чилийца:
- Нет ли у вас ностальгии по Пиночету?
- Потому что жилось лучше?
- Да нет же, я просто смотрю по аналогии: в России масса ебанутых, которые ностальгируют по СССР. А поскольку коммунистический режим в Рашке роднит с фашыстским режимом в Чильке то, что они оба были тоталитарными....
- Стой, ебанько, - останавливает меня чилиец, - а это ничего, что у вас был левый, а у нас правый режим?
- Нет, ничего, оба же одинаково тоталитарные...
- Ну ты и ебанат.
Говорю колумбийцу:
- Я с уважением отношусь к вашему фашистс... эээ... к вашему правому капиталистическому режиму. Я и сам не сторонник всех этих Венесуэл, Куб и прочих левацких... А вот в Колумбии, да!
- Вообще-то я коммунист, придурок! - перебивает меня колумбиец, - это ничего, что я везу от вас показывать трудящимся Колумбии фильмы о Ленине?
Так, все ясно, у вас там в Латинской Америке левые и правые режимы миксуются в шахматном порядке. При этом прогрессивные представители своих стран обязательно должны выступать наоборот - в левых странах быть фашистами, а в правых - коммунистами.
Мексиканка говорит по-английски без акцента.
- У меня такое впечатление, что я говорю с американкой, - обращаюсь я к мексиканке.
- Да, я с детства жила в Аризоне и закончила там школу.
- А затем вернулась в Мексику?
- Вообще-то я из Боливии.
Блиииин, вот как теперь быть? Я же не помню какой режим у власти в Боливии - как с ней теперь говорить?
- Ну ты уехала из Америки, потому что не хочешь мириться с империализмом? - так осторожно нащупываю почву.
- А что плохого в империи? - грозно сверкает она кастильскими очами. - Я хотела жить в испанском мире, в испанской культуре, поэтому перебралась в Мексику.
О, боже, лучше бы ты, голубушка, была левой. Или правой...
18
Чтобы не идти по красной дорожке на закрытии фестиваля, я вместе с молодыми актерами российского фильма нырнул через черный ход - они тоже не хотели идти по дорожке, потому что забыли пригласительные в гостинице и боялись, что когда они поднимутся под щелканье фотоаппаратов, их спустят с лестницы брутальные охранники. Видимо это был их первый фестиваль, охранники так обычно не делают (они сразу убивают).
Сотрудник оперного театра провел нас извилистыми тропами, мы зашли раньше всех на фуршет и я встал рядом с группой то ли корейцев, то ли китайцев. А рядом с нами были блюда с фруктами. И вот девушка берет половинку киви, вставляет в нее пластиковую ложечку и так радостно протягивает молодому человеку. Она даже глаза на него подняла. Он-то высокий для этих народов - метр шестьдесят, а она на две головы ниже. Он посмотрел на киви и так сурово отрицательно мотнул головой. Нечего, мол, мне эти девчачьи забавы предлагать. Мы, суровые азиатские мужики любим серьезные продукты. И налег на ананасы.
Девушка смутилась и глаза долу опустила. Они ведь на мужчин обычно не смотрят, скромные потому что. А тут такой случай представился. Но он ее отверг. И вот ест она свою половинку киви ложечкой и чуть слезы не капают. Вторая девушка, у которой не было видов на парня, тоже взяла половинку киви и они вдвоем о чем-то защебетали.
А суровый азиатский мужчина мужественно ел ананасы. Я вижу такое дело и тоже на ананасы налег. Девушки съели по половинке киви - видят, мужчины едят ананасы, значит можно и тоже налегли на ананасы. Надо ли говорить, что ананасов на фуршете через десять минут уже не было.
Тут приходят народные артисты, которые медленно поднимались по красной дорожке, а ананасов нет. Они такие:
- Где ананасы?
Ну я, понятное дело, согнулся вдвое и спрятался за группу азиатов. А азиаты по-русски не понимают, только улыбаются. И только девушка берет половинку киви и протягивает с улыбкой народному артисту. А он улыбнулся в ответ и сияет и ест киви пластиковой ложечкой.
Не спрашивайте меня, кто это - корейцы, китайцы, или может даже японцы. Я не знаю кто они, но ананасы любят!
(перепост из фейсбука https://www.facebook.com/Pintrader)