про уточек и каштаны
я тут давеча конную полицию показывала. с задними фонарями у коников :-)
и где-то глубоко-глубоко в комментариях посетовала, что давно уже было пора рассказать про собственную первую встречу с конной полицией.
как вдруг буквально через пару дней многоуважаемый darkmeister пришёл в комментарии с авторитетным заявлением "Ой, да шо там вспоминать! Любой интеллигентный человек эту историю наизусть знает, а экзальтированные девицы хранят под подушкой переписанные от руки страницы с изложением этой нежной, но в тоже время возвышенной саги."
вот тут просто обязана быть фотка, полная romantique
рассказ сэра Макса:
***
Однажды леди Матильда была проездом в Париже. Она вообще-то ехала на Мальдивы, с целью сравнительного изучения семизвёздочных отелей, владельцы которых умоляли её написать в своём блоге хоть пару строк об их паршивой забегаловке. Но тут ей пришло приглашение от директора Гранд-Опера посетить премьеру «Тангейзера», и леди Матильда, будучи заядлой театралкой, милостиво согласилась.
Лорнируя зал, леди Матильда невольно обратила внимание на стоящего в партере у стеночки конного полицейского. Она несколько удивилась, конечно, но потом успокоила себя мыслью, что это режиссёрская находка, и полицейский вместе с лошадью должен оживить тоскливое действие оперы.
Ничего подобного не произошло. Лениво поаплодировав и высказав дирижёру ряд критических замечаний, леди Матильда величаво прошествовала в фойе, где и была самым бесцеремонным образом сбита с ног той самой лошадью.
- Боже мой, мадемуазель, вы не ушиблись? - вскричал взволнованный полицейский, помогая леди Матильде встать и поддерживая её под руку.
- Вы знаете, мсье, - строго сказала леди Матильда, - я, разумеется, ушиблась, но меня гораздо больше волнует вопрос - кто вас пустил в театр с лошадью?
- А чё сразу так, если лошадь, так и в театр, чё ли, нельзя? - с обидой сказала лошадь.
Из путаных объяснений молодого красивого полицейского (кстати, его звали Жорж), леди Матильда поняла, что он страстный любитель оперы, а поскольку он на дежурстве, то расставаться с лошадью не имеет права. Поэтому они пошли на премьеру вместе.
- Но, мадемуазель, - горячо продолжал полицейский, - поверьте, что когда я увидел вас, я уже не смотрел на сцену. Вы, и только вы захватили моё воображение…
- Подтверждаю, - встряла лошадь. - Он хотел, мерзавец, заставить меня вверх по лестнице к вам карабкаться.
- Что вы говорите? - удивилась леди Матильда. - Ну хорошо, разрешаю вам проводить меня до отеля.
Молодой красивый полицейский по имени Жорж подхватил леди Матильду на руки и повёз её в отель. Верхом.
Ночью леди Матильда была разбужена странными звуками. Выглянув в окно (разумеется, леди Матильда была в кружевном пеньюаре персикового оттенка), она увидела Жоржа, который стоял под балконом с лютней и пел ей (леди Матильде, а не лютне, разумеется) арию Неаполитанского гостя. Довольно неплохо, между прочим.
Самый цимес был в том, что лошадь ему подпевала.
Забрать Жоржа за нарушение общественного порядка никто не осмеливался. Молодой красивый полицейский размахивал служебным удостоверением, кричал что он охраняет покой мирных парижан, и куртуазно посылал злопыхателей в пешее путешествие на Монмартр.
Леди Матильда уронила на него с балкона цветущую орхидею (ну и что, что в горшке), улыбнулась, и пошла досыпать.
Разумеется, утром они гуляли по Парижу, держась за руки. Они швырялись французскими батонами в плавающих уточек, подрисовывали усы кордебалетным красавицам на афишах, отбирали швыряли мелкие монетки уличным певцам. Жорж учил леди Матильду петь настоящий французский шансон, звучащий приблизительно так:
- Истрепалась вуаль… Шарль, идём в ателье!
Моль погрызла моё манто.
С артишоками мне закажите крюшон,
Поспешим на антре в шапито.
Затянут корсаж, посещу вернисаж.
Милый Серж, моё сердце прям в фарш!
Я сижу на бордюр, мимо мчит экипаж
Тапёр, урежьте мне марш.
В моём портмоне лишь засохшая тушь.
В кармане потёртый грош.
Макияж поправлю, сыграйте туш!
О, Жан, где фужер? Так о тож.
Получалось у леди Матильды замечательно. Во всяком случае, проходящая мимо старушка всхлипнула, и подала ей два денье.
Молодой красивый полицейский Жорж хотел было возмутиться, но лошадь наступила ему копытом на ногу и хозяйственно прибрала денежку.
А потом они с леди Матильдой гуляли по Монмартру, и Жорж рассказывал ей весьма фривольные истории из жизни обитавших тут известных и не очень художников, ухитряясь, тем не менее, не впадать в откровенную пошлость. Потом они пили в уличном кафе кофе с круассанами, и Жорж умудрился ляпнуть леди Матильде на платье шоколадной начинкой этого самого грёбаного круассана.
Сам он, разумеется, так не выразился. Это выразилась лошадь.
- Я простирну, - умоляюще-заискивающе зашептал полицейский Жорж.
- Ах, оставьте, мон шер. Право же, это пустое, - ласково сказала леди Матильда и треснула милого неуклюжего полицейского веером по голове. Веер с сухим треском сломался о набриолиненную причёску Жоржа.
- Сплошные расходы, - грустно констатировала леди Матильда.
Лошадь на минуточку отошла, а потом вернулась к столику. В зубах у неё был спёртый только что у случайного туриста кошелёк.
- Держи, - сказала лошадь. - Это тебе на химчистку и ещё на экскурсию останется.
Леди Матильда серебристо рассмеялась и тут же простила Жоржа.
Потом они гуляли по набережной Сены, только в этот раз они швырялись в уточек не французскими батонами, а жареными каштанами. Согласитесь, что попасть в уточку каштаном гораздо сложнее, ne l'est pas?
И разумеется, они пили шардоне, и совиньон, и мускатель, и пино нуар, и алиготе, и всё такое прочее, и закусывали устрицами, и снова пили бордо, и гренаш нуар, и вионье, но к коньяку пока не переходили. Лошадь намекала, правда, но полицейский Жорж ей запретил, мотивируя это тем, что им ещё предстоит сделать леди Матильде сюрприз.
В чём он будет заключаться, лошадь ещё не знала, но заранее страдальчески начала вздыхать.
Затем они ещё пошлялись по Лувру, сошлись во мнении, что Джоконда страшненькая, обругали Пикассо халтурщиком, в каком-то закутке допили гренаш нуар прямо из горлышка, и вышли на бульвары вечернего Парижа.
- Нам необходимо сделать это! - горячо сказал молодой полицейский.
- Ну хорошо, Жорж, раз вы так умоляете… - согласилась леди Матильда.
Лошадь только тяжело вздохнула.
Да, господа, да! Они полезли на Эйфелеву башню, как и подобает всем благовоспитанным людям, а в особенности туристам.
- А теперь обещанный сюрприз! - гордо сказал молодой красивый конный полицейский Жорж.
И они вместе с лошадью встали на перила Эйфелевой башни, и Жорж запел арию мистера Икса. Кстати, довольно неплохо, между прочим.
Но увы. Лошади, а особенно полицейские, а ещё более особенно - подкованные, очень скверно приспособлены для того, чтобы стоять на перилах Эйфелевой башни. Разумеется, лошадь поскользнулась, и молодой красивый полицейский Жорж вместе с ней полетел вниз.
- O belle Matilda-а-а-а-а!!! - донёсся его последний крик.
Леди Матильда посмотрела в лорнет, но ничего внизу не увидела.
- А так интересно всё складывалось, - грустно сказала леди Матильда. - Пусть и неоригинально.
И подумала, что обязательно надо написать пост об уточках и жареных каштанах.
А под чарующие звуки аккордеона над ночным Парижем разносилось бессмертное:
- Ах, Мишель, мон шер, не включайте торшер.
Смотрит в щель жалюзи этуаль.
На трельяж положите немного купюр…
Сорвите невинности белый гипюр!
Эта жизнь, месье - тривиаль…
***
от себя лишь хочу добавить, что это всё истинная правда.
а вот откуда об этом узнал сэр Макс, нам еще предстоит выяснить :-)
леди Матильда уехала потом на Мальдивы, а в Париже появился призрак, каждый туманный вечер зовущий Жоржа и лошадку с вершины Эйфелевой башни...
а сэр Макс и у себя рассказал эту потрясающую историю, и лежит она вот тут
и где-то глубоко-глубоко в комментариях посетовала, что давно уже было пора рассказать про собственную первую встречу с конной полицией.
как вдруг буквально через пару дней многоуважаемый darkmeister пришёл в комментарии с авторитетным заявлением "Ой, да шо там вспоминать! Любой интеллигентный человек эту историю наизусть знает, а экзальтированные девицы хранят под подушкой переписанные от руки страницы с изложением этой нежной, но в тоже время возвышенной саги."
вот тут просто обязана быть фотка, полная romantique
рассказ сэра Макса:
***
Однажды леди Матильда была проездом в Париже. Она вообще-то ехала на Мальдивы, с целью сравнительного изучения семизвёздочных отелей, владельцы которых умоляли её написать в своём блоге хоть пару строк об их паршивой забегаловке. Но тут ей пришло приглашение от директора Гранд-Опера посетить премьеру «Тангейзера», и леди Матильда, будучи заядлой театралкой, милостиво согласилась.
Лорнируя зал, леди Матильда невольно обратила внимание на стоящего в партере у стеночки конного полицейского. Она несколько удивилась, конечно, но потом успокоила себя мыслью, что это режиссёрская находка, и полицейский вместе с лошадью должен оживить тоскливое действие оперы.
Ничего подобного не произошло. Лениво поаплодировав и высказав дирижёру ряд критических замечаний, леди Матильда величаво прошествовала в фойе, где и была самым бесцеремонным образом сбита с ног той самой лошадью.
- Боже мой, мадемуазель, вы не ушиблись? - вскричал взволнованный полицейский, помогая леди Матильде встать и поддерживая её под руку.
- Вы знаете, мсье, - строго сказала леди Матильда, - я, разумеется, ушиблась, но меня гораздо больше волнует вопрос - кто вас пустил в театр с лошадью?
- А чё сразу так, если лошадь, так и в театр, чё ли, нельзя? - с обидой сказала лошадь.
Из путаных объяснений молодого красивого полицейского (кстати, его звали Жорж), леди Матильда поняла, что он страстный любитель оперы, а поскольку он на дежурстве, то расставаться с лошадью не имеет права. Поэтому они пошли на премьеру вместе.
- Но, мадемуазель, - горячо продолжал полицейский, - поверьте, что когда я увидел вас, я уже не смотрел на сцену. Вы, и только вы захватили моё воображение…
- Подтверждаю, - встряла лошадь. - Он хотел, мерзавец, заставить меня вверх по лестнице к вам карабкаться.
- Что вы говорите? - удивилась леди Матильда. - Ну хорошо, разрешаю вам проводить меня до отеля.
Молодой красивый полицейский по имени Жорж подхватил леди Матильду на руки и повёз её в отель. Верхом.
Ночью леди Матильда была разбужена странными звуками. Выглянув в окно (разумеется, леди Матильда была в кружевном пеньюаре персикового оттенка), она увидела Жоржа, который стоял под балконом с лютней и пел ей (леди Матильде, а не лютне, разумеется) арию Неаполитанского гостя. Довольно неплохо, между прочим.
Самый цимес был в том, что лошадь ему подпевала.
Забрать Жоржа за нарушение общественного порядка никто не осмеливался. Молодой красивый полицейский размахивал служебным удостоверением, кричал что он охраняет покой мирных парижан, и куртуазно посылал злопыхателей в пешее путешествие на Монмартр.
Леди Матильда уронила на него с балкона цветущую орхидею (ну и что, что в горшке), улыбнулась, и пошла досыпать.
Разумеется, утром они гуляли по Парижу, держась за руки. Они швырялись французскими батонами в плавающих уточек, подрисовывали усы кордебалетным красавицам на афишах, отбирали швыряли мелкие монетки уличным певцам. Жорж учил леди Матильду петь настоящий французский шансон, звучащий приблизительно так:
- Истрепалась вуаль… Шарль, идём в ателье!
Моль погрызла моё манто.
С артишоками мне закажите крюшон,
Поспешим на антре в шапито.
Затянут корсаж, посещу вернисаж.
Милый Серж, моё сердце прям в фарш!
Я сижу на бордюр, мимо мчит экипаж
Тапёр, урежьте мне марш.
В моём портмоне лишь засохшая тушь.
В кармане потёртый грош.
Макияж поправлю, сыграйте туш!
О, Жан, где фужер? Так о тож.
Получалось у леди Матильды замечательно. Во всяком случае, проходящая мимо старушка всхлипнула, и подала ей два денье.
Молодой красивый полицейский Жорж хотел было возмутиться, но лошадь наступила ему копытом на ногу и хозяйственно прибрала денежку.
А потом они с леди Матильдой гуляли по Монмартру, и Жорж рассказывал ей весьма фривольные истории из жизни обитавших тут известных и не очень художников, ухитряясь, тем не менее, не впадать в откровенную пошлость. Потом они пили в уличном кафе кофе с круассанами, и Жорж умудрился ляпнуть леди Матильде на платье шоколадной начинкой этого самого грёбаного круассана.
Сам он, разумеется, так не выразился. Это выразилась лошадь.
- Я простирну, - умоляюще-заискивающе зашептал полицейский Жорж.
- Ах, оставьте, мон шер. Право же, это пустое, - ласково сказала леди Матильда и треснула милого неуклюжего полицейского веером по голове. Веер с сухим треском сломался о набриолиненную причёску Жоржа.
- Сплошные расходы, - грустно констатировала леди Матильда.
Лошадь на минуточку отошла, а потом вернулась к столику. В зубах у неё был спёртый только что у случайного туриста кошелёк.
- Держи, - сказала лошадь. - Это тебе на химчистку и ещё на экскурсию останется.
Леди Матильда серебристо рассмеялась и тут же простила Жоржа.
Потом они гуляли по набережной Сены, только в этот раз они швырялись в уточек не французскими батонами, а жареными каштанами. Согласитесь, что попасть в уточку каштаном гораздо сложнее, ne l'est pas?
И разумеется, они пили шардоне, и совиньон, и мускатель, и пино нуар, и алиготе, и всё такое прочее, и закусывали устрицами, и снова пили бордо, и гренаш нуар, и вионье, но к коньяку пока не переходили. Лошадь намекала, правда, но полицейский Жорж ей запретил, мотивируя это тем, что им ещё предстоит сделать леди Матильде сюрприз.
В чём он будет заключаться, лошадь ещё не знала, но заранее страдальчески начала вздыхать.
Затем они ещё пошлялись по Лувру, сошлись во мнении, что Джоконда страшненькая, обругали Пикассо халтурщиком, в каком-то закутке допили гренаш нуар прямо из горлышка, и вышли на бульвары вечернего Парижа.
- Нам необходимо сделать это! - горячо сказал молодой полицейский.
- Ну хорошо, Жорж, раз вы так умоляете… - согласилась леди Матильда.
Лошадь только тяжело вздохнула.
Да, господа, да! Они полезли на Эйфелеву башню, как и подобает всем благовоспитанным людям, а в особенности туристам.
- А теперь обещанный сюрприз! - гордо сказал молодой красивый конный полицейский Жорж.
И они вместе с лошадью встали на перила Эйфелевой башни, и Жорж запел арию мистера Икса. Кстати, довольно неплохо, между прочим.
Но увы. Лошади, а особенно полицейские, а ещё более особенно - подкованные, очень скверно приспособлены для того, чтобы стоять на перилах Эйфелевой башни. Разумеется, лошадь поскользнулась, и молодой красивый полицейский Жорж вместе с ней полетел вниз.
- O belle Matilda-а-а-а-а!!! - донёсся его последний крик.
Леди Матильда посмотрела в лорнет, но ничего внизу не увидела.
- А так интересно всё складывалось, - грустно сказала леди Матильда. - Пусть и неоригинально.
И подумала, что обязательно надо написать пост об уточках и жареных каштанах.
А под чарующие звуки аккордеона над ночным Парижем разносилось бессмертное:
- Ах, Мишель, мон шер, не включайте торшер.
Смотрит в щель жалюзи этуаль.
На трельяж положите немного купюр…
Сорвите невинности белый гипюр!
Эта жизнь, месье - тривиаль…
***
от себя лишь хочу добавить, что это всё истинная правда.
а вот откуда об этом узнал сэр Макс, нам еще предстоит выяснить :-)
леди Матильда уехала потом на Мальдивы, а в Париже появился призрак, каждый туманный вечер зовущий Жоржа и лошадку с вершины Эйфелевой башни...
а сэр Макс и у себя рассказал эту потрясающую историю, и лежит она вот тут