Будни пилота: оговорка ценою в жизнь.
Сижу и думаю, с каких это пор слово "ambulance" в авиационной фразиологии стало обозначать пару неквалифицированных специалистов, которые только и могут, что перебинтовать палец или нашатырь сунуть под нос.
А все это после статьи с очень остроумным заголовком, которая сегодня попалась мне на глаза. Новая газета
Небольшая выдержка от туда:
Одной из причин гибели пассажира с рейса 831 в столичном аэропорту Шереметьево могло стать недопонимание между командиром экипажа лайнера испанской авиакомпании и наземными диспетчерами. Пилот использовал английское слово, которое означает обычную медпомощь, вместо слова, говорящего о необходимости вызова именно реанимации, говорят в аэропорту. В качестве примера приводится расшифровка переговоров. Стенограмма переговоров.
......
18 августа 2014 года от командира воздушного судна рейса 831 авиакомпании Air Europe поступил запрос о вызове «ambulance», что в стандартной фразеологии означает «медицинская помощь», а не «реанимация» (resuscitation)», - заявили в Шереметьево
Браво! Браво!!! Я апладирую стоя. Так и представил мозговой штурм нервно курящих сотрудников пресцентра Шереметьево, листающих словари и выдумывающих слив на пилота.
Да от куда мог знать бедолага-пилот Air Europe, что в стране "где ядерное оружие и ракеты в космос" и её одном из самых загруженных международных аэропортов Шереметьево, в скорой нет банального дифебрилятора, да и самой скорой как таковой в аэропорту нет, есть только фельдшер. Во всех нормальных странах дифебриляторы развешанны по стенам аэропортов и в других общественных зданиях. От куда он мог знать, что существует разница между просто "медицинская помощь" и "реанимация", да и вообще слово "resuscitation" сугубо профессиональное и означает реанимационные действия, но ни как не "бригада скорой помощи с реанимобилем". Могу с уверенностью сказать, что даже американский пилот точно так же запросил бы "ambulance".
Говоря диспетчеру междунородного столичного аэропорта: «Paramedical, we request an ambulance, please». Испанский пилот ожидал увидеть по прилету что-то вроде этого.
В крайнем случае под словом "ambulance" он представил себе что-то вроде этого, несущегося ранним утром с сиренами по улицам города, на помощь экстренно заходящему на посадку самолету с больным пасажиром.
Но явно не фельдшеров и автомобиль оборудованный только для перемещения тела из точки А в точку Б, который к слову, будет ехать из пригорода, потом доблесный САБ и погранцы будут мурыжить непуская его на летное поле и требовать паспорта дабы соблюсти все бюрокрационные формальности и в итоге автомобиль появится у самолета только через 1,5 часа.
Отстраняясь от трагедии пассажира, самое грустное, что после этого выводов ни каких. Проверки медбригады аэропорта, которые провели прокуратура, Росздравнадзор и Росавиация, показали, что оборудование медиков находится в работающем состоянии, комплектация полная и все документы в порядке. На этом все, ни рекомендаций на будующее для диспетчеров и/или медиков, ни чего вообще. Глупый испанец не знающий английского языка просто попросил просто-медиков, вот и получил старую газельку с каталкой на перон, надо было вызывать реанимацию. На этом и закончим, мы тут, как ответственный орган власти, не причем.
P.S.
В выписке радио обмена, человек знающий слово resuscitation, почему то делает детские ошибки и пишет "sang you" "hat to" "continuer taxi" и т.д., Но возможно это так надо для расследования, мол как слышилось. Но в таком случае обычно пишут транскрипцией.
Вот так, если кому интерестно, ситуация развивалась изначально, в полете за парня боролись трое врачей.
=
«Это крик, вопль, это боль за российскую медицину, боль за умершего парня, его родителей и жену! Вчера у меня на руках умер 24-летний мужчина. Красивый, сильный. Я видела смерть, я знаю ее лицо, я научилась ее встречать спокойно. Но то, что произошло...»
...на борту были проведены необходимые мероприятия, «насколько это возможно в таких условиях руками опытного реаниматолога и неопытных врачей различных профессий». Делали непрямой массаж сердца, давали кислород - на борту было несколько баллонов, в бортовой аптечке нашелся адреналин. «Парень начинает шевелиться, зрачки сужаются, цианоз медленно исчезает, но артериальное давление не прослушивается. Попутно выясняем у жены, что парень здоровый, не пьет, не курит, занимается спортом. Выставляется диагноз: «острая коронарная недостаточность, отек легких», - рассказывает свидетельница. Она добавляет, что реанимационную бригаду ждали 1,5 часа. «Был пятый час утра, насколько я помню. Нам все время говорили, что «едут, сейчас приедут». Тащили парня, тащили, тащили. Была надежда. Он умер, когда приехали долгожданные реаниматологи, подошли к парню неторопливым шагом. Одна из них спросила у нас удивленно: «А вы что его не мониторите?» Это был полный закат. Было страшно, было обидно. За своих коллег, за жену, которая билась в истерике, когда ей сказали: «Он умер».
=
«Инцидент на борту самолета произошел вечером 17 августа. У молодого человека случился сердечный приступ. В салоне оказался заместитель директора Центра медицины катастроф Челябинска Валерий Лукьянов. «Весь полет мы проводили все реанимационные мероприятия. Я делал массаж сердца и искусственное дыхание. Мне помогали два доктора из Кургана: Кныш Наталья и Сурикова Ирина. Большую помощь оказал профессионально обученный стюард испанской компании, а также неизвестная мне медсестра», - сказал южноуральскому телеканалу «Восточный экспресс» Лукьянов. Капитан корабля принял решение о посадке в ближайшем аэропорту, им оказалось столичное Шереметьево. По рассказам очевидцев, было решено вызвать реанимационную бригаду, однако по прибытии оказалось, что самолет с умирающим встречали двое врачей, не готовых к оказанию необходимой помощи. Прибор для поддержания дыхания у них не работал, так как в нем не было батареек.
Недоумевающему экипажу и пассажирам врачи заявили: «А мы не знали, что у вас такой серьезный случай». К моменту прибытия машины «скорой помощи» Артем Чечиков уже скончался»
=
«Мы летели из Барселоны, когда парню стало плохо, ему на помощь пришел врач-реаниматолог - мировой мужчина. Искусственное дыхание, кислородные баллоны, адреналин, все реанимационные действия. Такую оперативность я видела только в фильме «911», экипаж работал слаженно», - пишет Амирова. Капитан самолета принял решение сажать машину в ближайшем аэропорту, им оказался столичный Шереметьево. «Мы с подругами вздохнули с облегчением, подумав: уж в Москве-то спасут точно, - продолжает Амирова. - Самолет посадили в аэропорту Шереметьево буквально за 10-15 минут. Дали коридор, припарковали. Но ни машины реанимации, ни даже «скорой» не оказалось! Только представьте: время идет, врач непрерывно качает парню воздух, поддерживает жизнь. Через 15 минут прибегают две женщины-фельдшерицы с зеленкой и бинтами. Хлопают глазами и говорят: «А мы не знали, что у вас такой серьезный случай».
Новая газета