Лазовскому заповеднику 80 лет.
Оригинал взят у dimorfant в Лазовскому заповеднику 80 лет.
Вчера Лазовскому заповеднику исполнилось 80 лет.
Молодым и наивным романтиком приехал я на Дальний Восток. Здесь, в Лазовском заповеднике, началась моя самостоятельная жизнь, оформилось увлечение фотографией. Годы, проведённые, в Лазо не прошли бесследно, они оставили ярчайший след в моей жизни. Это было хорошее время, и всякий раз, по возможности, я приезжаю туда, захожу в гости к коллегам или отправляюсь на территорию. Когда же обстоятельства складываются иначе, открываю фотоальбом со старыми снимками и предаюсь воспоминаниям.
Кусочком этих воспоминаний, о тех годах и событиях, что прошли в моей жизни, на этот раз я поделюсь с вами, мои читатели.
2000 год, конец октября. Как же без автопортрета? В выходные я обязательно выбирался в сопки, окружающие посёлок Лазо. С компасом, с картой… Изучал новый, неведомый для меня мир - Южное Приморье. Мизерная лаборантская зарплата не позволяла расслабляться, и плёнки приходилось беречь, буквально экономя каждый кадр. По-старинке, в темноте заправлял старенький «Зенит», получая на 4 снимка больше с 36-кадровой плёнки. Тогда случился памятный казус - хвостик плёнки не закрепился в катушке, а я продолжал увлечённо щёлкать. Обнаружилось это только, когда настала очередь 41-го, а потом и 42-го кадра.
2001 год, начало февраля. Кордон Америка лунной ночью. Похожие снимки, после проявки плёнки и печати фотографий, с упоением рвались на мелкие кусочки и шли на растопку. Таких полезных штуковин, как штатив и тросик, ещё не было. Фотоаппарат просто привязывался к воткнутому в снег шесту. Наводилась резкость и объектив закрывался крышечкой, нажимался спуск, крышечка аккуратно снималась и отсчитывались секунды. Затем в обратном порядке… В ту зиму было несколько различных учётов, а именно в этот выход, на трёхдневном маршруте я впервые, мельком, увидел тигра. Встреча эта была настолько эмоциональной, что даже сейчас, когда уже прошло порядочно времени, с достаточной ясностью помнятся многие мелкие детали.
2002 год, начало октября. Осенняя «шерсть» сопок. Недалеко от Лазо находится живописный распадок - «Прямая падь». Это место стало наиболее посещаемым в выходные дни. Там я тренировался в съёмке, изучал местность и просто отдыхал от суеты посёлка. По склонам пади выходит множество скалистых гребней, поросших кедровыми соснами и рододендронами, с которых открываются живописные виды.
2003 год, конец мая. Рододендрон остроконечный в бухте Заря. Весна в Приморье - моё самое любимое время года. Первая зелень распускающихся листьев, цветущие рододендроны, ожидание тёплого лета и чего-то необычного… В конце мая у нас проводились традиционные учёты грызунов на полевых стационарах. Отработав линии, можно было прогуляться вдоль моря, или забраться на ближайшую гору. Погода на побережье в это время туманная и прохладная, практически не балующая яркими красками.
2003 год, конец июля. Река Синанча. Влажное и сырое лето с обильными дождями, регулярными тропическими тайфунами. Вода в речках не струится, она клокочет и бурлит на перекатах, подмывает столетние деревья, обрушивает их и несёт по течению, нагромождая на поворотах завалы из множества стволов. В то лето, мой старенький Зенит-Е «приказал долго жить», и этот кадр один из последних.
2003 год, начало октября. Дорога с кордона «Америка» петляет мимо брошенных пашен к трассе. За лесным многоцветьем виднеется вершина останца «Шапка Мономаха», а в синеве туч угадывается осевой хребет Сихотэ-Алиня. Эти 12 километров, отделяющие лесной кордон от деревни Сарая Каменка были пройдены мною не раз и не два, во всякие сезоны года. Та осень выдалась яркой и красочной, неся в рюкзаке недельный запас, я торопился поспеть до дождя. В какой то момент солнце светануло сквозь дыру в сизых тучах и серый лес расцветился красками.
2003 год, начало октября. Утренняя долина реки Перекатной с одного из утёсов. Однако дождь всё-таки нагнал меня и на кордон я пришёл изрядно промокший. Однако компания, встретившая меня там, заставила забыть о дорожных неурядицах. Быстренько переодевшись я уплетал свежий борщ, сваренный аспиранткой из Новосибирска, как оказалось в последствии, моей будущей женой. Но это потом, а пока, мы поднялись вдвоём на вершинку ближней сопки - предстояло прослушать рёв пятнистых оленей на вечерней и утренней зорьке.
2004 год, начало мая. Побережье Японского моря у кордона Тачингоуза. Всю прошедшую зиму я тропил копытных, работая по одному коммерческому научному проекту, и к весне у меня уже была необходимая сумма на покупку нового фотоаппарата и поездку в отпуск, запланированные на осень. Лёха, мой друг и сосед по общаге, какое-то время потешался над отсутствием фотика и мои начинающиеся ломки, а потом одолжил на время свой старый Зенит. Сам он снимал уже на Canon.
2004 год, начало июня. Вершина корейского кедра на фоне береговой линии заповедника. В начале лета, на берегу живописной бухты с названием Сяочингоу, я учитывал солонцующихся оленей. Животные стадами выходят на побережье, лижут камни и поедают выброшенную ламинарию. В течение недели разглядывал начинающих линять оленей, записывал их возраст, пол и количество особей. Жили мы вместе со студентом-волонтёром под куском целлофана. Благо обильного гнуса пока ещё не было. Когда-то в этой бухте стояла уютная избушка, но она была сожжена браконьерами задолго до моего приезда в заповедник.
2004 год, начало декабря. Лесная избушка в истоках Чащевитого ручья. Первый снег. Отдохнувший, с новым фотоаппаратом, в начале ноября вернулся с Кавказа, и сразу окунулся в трудовые будни. Эта избушка стала моим домом на пару недель в течение всей зимы. За пару-тройку дней выполнял работу и покидал её, что бы через месяц вернуться вновь. Когда-то на стенке избушки висел пожелтевший оборванный газетный лист, с чёрными печатными буквами заголовка « У истоков демократии», а рядом, остроумным посетителем была оставлена подпись шариковой ручкой: «И Чащевитого ключа».
2005 год, начало февраля. Зимний пейзаж заповедника. Хорошо видны кедровые массивы на фоне облысевшего дубового леса. От избушки у меня было несколько маршрутов. Каждое утро я поднимался в вершины распадков, обходил их хребтом, и спускался вниз, записывая в блокнот все встреченные следы копытных, и количество виденных глазами животных.
2005 год, конец марта. Избушка с новым окном в распадке Второй Лог. Но не только Чащевитый был моим пристанищем. На то время в заповеднике оставалось 12 лесных избушек. В соседней речной системе находилось пять, одна из которых представлена на фото. Здесь мы, с орнитологом заповедника Валерой Шохриным, проводили ночные учёты сов. Большинство избушек заповедника были тёмные, с окном-бойницей. За время работы нам удалось осветлить некоторые из них. В тот учёт я приволок самодельную раму со стёклами и вставил в заготовленный осенью проём, временно затянутый полиэтиленом.
2005 год, конец апреля. Кедрово-широколиственные леса в урочище Америка. Речные долины и нижние склоны уже очистились от снега. Солнце припекает так, что можно раздеться и загорать. Но дунет ветерок и нанесёт холодом сугробов, заставляя побыстрее одеться. Выше в горах ещё зима, и снег там стает только в середине мая. А вдоль рек и ручьёв цветут тополя и пойменный лес пропитан запахом клейких смолистых чешуй, осыпающихся с тридцатиметровой высоты.
2005 год, середина мая. Моя будущая жена Юля в избушке Второй лог. Мы вместе проводим учёты грызунов, это последняя рабочая весна в заповеднике. Я уже точно знаю, что осенью покину эти места, потому стараюсь надолго запомнить, ставшие родными, края. После промеров мышей и полёвок беру фотоаппарат, и мы до вечера уходим в лес, слушаем его весеннюю музыку, дышим ароматами первой зелени… Иногда, словно весеннее облако, накатывает лёгкая грусть и я замираю, прислонившись к толстенному кедру, молча стою в раздумьях… В конце года моя жизнь сделает очередной виток.
2005 год, середина октября. Река Сандагоу, Кедрово-широколиственный лес. Оканчивается самое красочное время осени. Яркие, нарядные листья начинают подсыхать и осыпаться. Утренняя температура уже не поднимается выше пяти градусов, и вот-вот нагрянут первые заморозки. Но днём ещё тепло. Назойливые мухи-кровососки путаются в волосах и бороде, умудряются пребольно укусить. Весь октябрь проходит в маршрутах оленьих учётов «на реву». Каждый день мы передвигаемся от одной точки прослушивания к другой. Ночуем на вершинах сопок, с которых хорошо слышно ревущих «быков». В это время лесные обитатели очень активны и каждый день встречаются гималайские медведи, кабаны, барсуки, белки, пятнистые олени.
2005 год, начало ноября. Молодой лисовин на кордоне Америка. Отгуляла ягодная осень, осыпались листья, оголившийся лес готовится к зимнему сну. Каждое утро лёгкий морозец серебрит инеем траву, куёт на лужах первые тонкие плёнки ледяных кружев. Ночуя на кордоне, по привычке поднимаюсь на рассвете и готовлю завтрак. Солнце уже встало, но ещё скрыто плечом сопки. На поляне появляется лисица и начинает мышковать, успешно добывая в траве дальневосточных полёвок. Фотоаппарат мой под рукой, но не надеясь на интересные встречи, я не взял запасную плёнку. Залегаю в траву, и остаток плёнки быстро заканчивается, остаётся лишь пара кадров.
2005 год, начало ноября. Лесная избушка в Широком Логу. Куда без автопортрета? Мои последние полевые в Лазовском заповеднике подходят к концу, предстоит ночёвка в избушке, а назавтра выход в посёлок. Заявление на увольнение уже подано и подписано, через неделю я покину эти края. Не навсегда…
В заключении этого затянувшегося фотовоспоминания поздравляю всех моих коллег, с кем довелось проработать в Лазовском заповеднике. Ходить одними тропами, ночевать в одних избушках, готовить одну похлёбку, топтать одну лыжню…
Ну и конечно же хочется пожелать поменьше пожаров, адекватного руководства и увлечённых, болеющих за природу, работников.
С днём рождения, Лазовский заповедник!
Вчера Лазовскому заповеднику исполнилось 80 лет.
Молодым и наивным романтиком приехал я на Дальний Восток. Здесь, в Лазовском заповеднике, началась моя самостоятельная жизнь, оформилось увлечение фотографией. Годы, проведённые, в Лазо не прошли бесследно, они оставили ярчайший след в моей жизни. Это было хорошее время, и всякий раз, по возможности, я приезжаю туда, захожу в гости к коллегам или отправляюсь на территорию. Когда же обстоятельства складываются иначе, открываю фотоальбом со старыми снимками и предаюсь воспоминаниям.
Кусочком этих воспоминаний, о тех годах и событиях, что прошли в моей жизни, на этот раз я поделюсь с вами, мои читатели.
2000 год, конец октября. Как же без автопортрета? В выходные я обязательно выбирался в сопки, окружающие посёлок Лазо. С компасом, с картой… Изучал новый, неведомый для меня мир - Южное Приморье. Мизерная лаборантская зарплата не позволяла расслабляться, и плёнки приходилось беречь, буквально экономя каждый кадр. По-старинке, в темноте заправлял старенький «Зенит», получая на 4 снимка больше с 36-кадровой плёнки. Тогда случился памятный казус - хвостик плёнки не закрепился в катушке, а я продолжал увлечённо щёлкать. Обнаружилось это только, когда настала очередь 41-го, а потом и 42-го кадра.
2001 год, начало февраля. Кордон Америка лунной ночью. Похожие снимки, после проявки плёнки и печати фотографий, с упоением рвались на мелкие кусочки и шли на растопку. Таких полезных штуковин, как штатив и тросик, ещё не было. Фотоаппарат просто привязывался к воткнутому в снег шесту. Наводилась резкость и объектив закрывался крышечкой, нажимался спуск, крышечка аккуратно снималась и отсчитывались секунды. Затем в обратном порядке… В ту зиму было несколько различных учётов, а именно в этот выход, на трёхдневном маршруте я впервые, мельком, увидел тигра. Встреча эта была настолько эмоциональной, что даже сейчас, когда уже прошло порядочно времени, с достаточной ясностью помнятся многие мелкие детали.
2002 год, начало октября. Осенняя «шерсть» сопок. Недалеко от Лазо находится живописный распадок - «Прямая падь». Это место стало наиболее посещаемым в выходные дни. Там я тренировался в съёмке, изучал местность и просто отдыхал от суеты посёлка. По склонам пади выходит множество скалистых гребней, поросших кедровыми соснами и рододендронами, с которых открываются живописные виды.
2003 год, конец мая. Рододендрон остроконечный в бухте Заря. Весна в Приморье - моё самое любимое время года. Первая зелень распускающихся листьев, цветущие рододендроны, ожидание тёплого лета и чего-то необычного… В конце мая у нас проводились традиционные учёты грызунов на полевых стационарах. Отработав линии, можно было прогуляться вдоль моря, или забраться на ближайшую гору. Погода на побережье в это время туманная и прохладная, практически не балующая яркими красками.
2003 год, конец июля. Река Синанча. Влажное и сырое лето с обильными дождями, регулярными тропическими тайфунами. Вода в речках не струится, она клокочет и бурлит на перекатах, подмывает столетние деревья, обрушивает их и несёт по течению, нагромождая на поворотах завалы из множества стволов. В то лето, мой старенький Зенит-Е «приказал долго жить», и этот кадр один из последних.
2003 год, начало октября. Дорога с кордона «Америка» петляет мимо брошенных пашен к трассе. За лесным многоцветьем виднеется вершина останца «Шапка Мономаха», а в синеве туч угадывается осевой хребет Сихотэ-Алиня. Эти 12 километров, отделяющие лесной кордон от деревни Сарая Каменка были пройдены мною не раз и не два, во всякие сезоны года. Та осень выдалась яркой и красочной, неся в рюкзаке недельный запас, я торопился поспеть до дождя. В какой то момент солнце светануло сквозь дыру в сизых тучах и серый лес расцветился красками.
2003 год, начало октября. Утренняя долина реки Перекатной с одного из утёсов. Однако дождь всё-таки нагнал меня и на кордон я пришёл изрядно промокший. Однако компания, встретившая меня там, заставила забыть о дорожных неурядицах. Быстренько переодевшись я уплетал свежий борщ, сваренный аспиранткой из Новосибирска, как оказалось в последствии, моей будущей женой. Но это потом, а пока, мы поднялись вдвоём на вершинку ближней сопки - предстояло прослушать рёв пятнистых оленей на вечерней и утренней зорьке.
2004 год, начало мая. Побережье Японского моря у кордона Тачингоуза. Всю прошедшую зиму я тропил копытных, работая по одному коммерческому научному проекту, и к весне у меня уже была необходимая сумма на покупку нового фотоаппарата и поездку в отпуск, запланированные на осень. Лёха, мой друг и сосед по общаге, какое-то время потешался над отсутствием фотика и мои начинающиеся ломки, а потом одолжил на время свой старый Зенит. Сам он снимал уже на Canon.
2004 год, начало июня. Вершина корейского кедра на фоне береговой линии заповедника. В начале лета, на берегу живописной бухты с названием Сяочингоу, я учитывал солонцующихся оленей. Животные стадами выходят на побережье, лижут камни и поедают выброшенную ламинарию. В течение недели разглядывал начинающих линять оленей, записывал их возраст, пол и количество особей. Жили мы вместе со студентом-волонтёром под куском целлофана. Благо обильного гнуса пока ещё не было. Когда-то в этой бухте стояла уютная избушка, но она была сожжена браконьерами задолго до моего приезда в заповедник.
2004 год, начало декабря. Лесная избушка в истоках Чащевитого ручья. Первый снег. Отдохнувший, с новым фотоаппаратом, в начале ноября вернулся с Кавказа, и сразу окунулся в трудовые будни. Эта избушка стала моим домом на пару недель в течение всей зимы. За пару-тройку дней выполнял работу и покидал её, что бы через месяц вернуться вновь. Когда-то на стенке избушки висел пожелтевший оборванный газетный лист, с чёрными печатными буквами заголовка « У истоков демократии», а рядом, остроумным посетителем была оставлена подпись шариковой ручкой: «И Чащевитого ключа».
2005 год, начало февраля. Зимний пейзаж заповедника. Хорошо видны кедровые массивы на фоне облысевшего дубового леса. От избушки у меня было несколько маршрутов. Каждое утро я поднимался в вершины распадков, обходил их хребтом, и спускался вниз, записывая в блокнот все встреченные следы копытных, и количество виденных глазами животных.
2005 год, конец марта. Избушка с новым окном в распадке Второй Лог. Но не только Чащевитый был моим пристанищем. На то время в заповеднике оставалось 12 лесных избушек. В соседней речной системе находилось пять, одна из которых представлена на фото. Здесь мы, с орнитологом заповедника Валерой Шохриным, проводили ночные учёты сов. Большинство избушек заповедника были тёмные, с окном-бойницей. За время работы нам удалось осветлить некоторые из них. В тот учёт я приволок самодельную раму со стёклами и вставил в заготовленный осенью проём, временно затянутый полиэтиленом.
2005 год, конец апреля. Кедрово-широколиственные леса в урочище Америка. Речные долины и нижние склоны уже очистились от снега. Солнце припекает так, что можно раздеться и загорать. Но дунет ветерок и нанесёт холодом сугробов, заставляя побыстрее одеться. Выше в горах ещё зима, и снег там стает только в середине мая. А вдоль рек и ручьёв цветут тополя и пойменный лес пропитан запахом клейких смолистых чешуй, осыпающихся с тридцатиметровой высоты.
2005 год, середина мая. Моя будущая жена Юля в избушке Второй лог. Мы вместе проводим учёты грызунов, это последняя рабочая весна в заповеднике. Я уже точно знаю, что осенью покину эти места, потому стараюсь надолго запомнить, ставшие родными, края. После промеров мышей и полёвок беру фотоаппарат, и мы до вечера уходим в лес, слушаем его весеннюю музыку, дышим ароматами первой зелени… Иногда, словно весеннее облако, накатывает лёгкая грусть и я замираю, прислонившись к толстенному кедру, молча стою в раздумьях… В конце года моя жизнь сделает очередной виток.
2005 год, середина октября. Река Сандагоу, Кедрово-широколиственный лес. Оканчивается самое красочное время осени. Яркие, нарядные листья начинают подсыхать и осыпаться. Утренняя температура уже не поднимается выше пяти градусов, и вот-вот нагрянут первые заморозки. Но днём ещё тепло. Назойливые мухи-кровососки путаются в волосах и бороде, умудряются пребольно укусить. Весь октябрь проходит в маршрутах оленьих учётов «на реву». Каждый день мы передвигаемся от одной точки прослушивания к другой. Ночуем на вершинах сопок, с которых хорошо слышно ревущих «быков». В это время лесные обитатели очень активны и каждый день встречаются гималайские медведи, кабаны, барсуки, белки, пятнистые олени.
2005 год, начало ноября. Молодой лисовин на кордоне Америка. Отгуляла ягодная осень, осыпались листья, оголившийся лес готовится к зимнему сну. Каждое утро лёгкий морозец серебрит инеем траву, куёт на лужах первые тонкие плёнки ледяных кружев. Ночуя на кордоне, по привычке поднимаюсь на рассвете и готовлю завтрак. Солнце уже встало, но ещё скрыто плечом сопки. На поляне появляется лисица и начинает мышковать, успешно добывая в траве дальневосточных полёвок. Фотоаппарат мой под рукой, но не надеясь на интересные встречи, я не взял запасную плёнку. Залегаю в траву, и остаток плёнки быстро заканчивается, остаётся лишь пара кадров.
2005 год, начало ноября. Лесная избушка в Широком Логу. Куда без автопортрета? Мои последние полевые в Лазовском заповеднике подходят к концу, предстоит ночёвка в избушке, а назавтра выход в посёлок. Заявление на увольнение уже подано и подписано, через неделю я покину эти края. Не навсегда…
В заключении этого затянувшегося фотовоспоминания поздравляю всех моих коллег, с кем довелось проработать в Лазовском заповеднике. Ходить одними тропами, ночевать в одних избушках, готовить одну похлёбку, топтать одну лыжню…
Ну и конечно же хочется пожелать поменьше пожаров, адекватного руководства и увлечённых, болеющих за природу, работников.
С днём рождения, Лазовский заповедник!