Так рождаются легенды!
Это было в августе 91 года. Всем нашим курсом, за год до этого вернувшимся после 2 лет службы в армии и потому сильно поредевшим, мы ехали в поезде в Белоруссию на стажировку в вертолетный полк.
Перед выездом нам выдали скудный сухпай, молниеносно уничтоженный уже в момент выдачи. Немногочисленные бабушки на перронах были единственным источником нашего пропитания. Но и они чаще всего продавали лишь вареную картошку да малосольные огурцы. Поэтому, когда мы остановились в старинном русском городе Осташков, из нашего последнего вагона вышло не больше 10 человек.
Когда я уже возвращался с небольшой добычей, услышал, как кто-то крикнул сакральное «наших бьют». Если ты живешь в тесном мужском коллективе, то уже не можешь не реагировать на этот призывный боевой клич. Распихав еду по карманам, я побежал месту скопления людей. Увиденное удручало. «Наших» было человек 7-8, они были плотно окружены местными парнями, которых было ощутимо больше.
Делать было нечего, я тоже вошел в этот круг. Назвался груздем - полезай в драку, как говорится.
Дрались мы отчаянно, но бестолково. Нас довольно быстро разбили сначала на маленькие группы, а потом и по одному.
Но все еще были на ногах, когда вдруг раздался резкий оглушительный треск и какие-то тряпки почему-то повисли у меня на руках. Все замерли. Я обернулся и увидел за своей спиной здоровенного улыбающегося черта. Стало понятно, что это он подошел ко мне со спины и одним движением разорвал мою летнюю куртку-техничку от воротника до пояса.
В этот момент мы все разом вдруг осознали, что второго шанса удрать нам могут и не дать, а поезд долго стоять не будет. Как только мы добежали до вагона, поезд тронулся, унося нас из этого города, который я уже никогда не забуду. Весь вечер мы выясняли, с чего все началось, хвастались своими ссадинами и возмущались тем, все остальные (больше 100 человек) остались в вагоне, ничего не видели и ничем нам не помогли.
Моя разорванная куртка тоже была в центре внимания, но ее надо было срочно зашить, чем я и занимался весь оставшийся вечер. К счастью, она была разорвана ровно посередине, и у меня получился аккуратный вертикальный шов на всю спину.
Но это был еще не конец истории. Через месяц мы вернулись с очень богатой на впечатления стажировки, а еще через пару дней стояли на плацу на общем построении. День был прохладный, мы сутулились, прячась за спины от ветра в тех же летних техничках.
В какой-то момент я отчетливо услышал за своей спиной следующий диалог первокурсников:
- Смотри, смотри, этот тот самый, про которого рассказывали! Видишь, у него одного шов на спине?
- Вижу-вижу! С виду и не скажешь, что такой может толпу местных раскидать!
- Каратист, наверное!
- Наверно.
И как-то тепло вдруг мне стало, спина выпрямилась, плечи развернулись. Просто расцвел я среди хмурых своих одногруппников, будто супермен заокеанский.
Через неделю нам выдали новую форму, старую со швом я отдал Лидии Ивановне - хозяйке квартиры, в которой мы с приятелем снимали комнату. Больше за моей спиной никто не шептался.
P.S. Сохранилась моя последняя форменная куртка, выданная в училище. Очень удобная и практичная, я ее до сих пор одеваю, когда еду на природу. Но и сейчас, после стольких лет, десятков стирок ее совершенно невозможно разорвать с воротника, где прочная х/б сложена вчетверо.
Перед выездом нам выдали скудный сухпай, молниеносно уничтоженный уже в момент выдачи. Немногочисленные бабушки на перронах были единственным источником нашего пропитания. Но и они чаще всего продавали лишь вареную картошку да малосольные огурцы. Поэтому, когда мы остановились в старинном русском городе Осташков, из нашего последнего вагона вышло не больше 10 человек.
Когда я уже возвращался с небольшой добычей, услышал, как кто-то крикнул сакральное «наших бьют». Если ты живешь в тесном мужском коллективе, то уже не можешь не реагировать на этот призывный боевой клич. Распихав еду по карманам, я побежал месту скопления людей. Увиденное удручало. «Наших» было человек 7-8, они были плотно окружены местными парнями, которых было ощутимо больше.
Делать было нечего, я тоже вошел в этот круг. Назвался груздем - полезай в драку, как говорится.
Дрались мы отчаянно, но бестолково. Нас довольно быстро разбили сначала на маленькие группы, а потом и по одному.
Но все еще были на ногах, когда вдруг раздался резкий оглушительный треск и какие-то тряпки почему-то повисли у меня на руках. Все замерли. Я обернулся и увидел за своей спиной здоровенного улыбающегося черта. Стало понятно, что это он подошел ко мне со спины и одним движением разорвал мою летнюю куртку-техничку от воротника до пояса.
В этот момент мы все разом вдруг осознали, что второго шанса удрать нам могут и не дать, а поезд долго стоять не будет. Как только мы добежали до вагона, поезд тронулся, унося нас из этого города, который я уже никогда не забуду. Весь вечер мы выясняли, с чего все началось, хвастались своими ссадинами и возмущались тем, все остальные (больше 100 человек) остались в вагоне, ничего не видели и ничем нам не помогли.
Моя разорванная куртка тоже была в центре внимания, но ее надо было срочно зашить, чем я и занимался весь оставшийся вечер. К счастью, она была разорвана ровно посередине, и у меня получился аккуратный вертикальный шов на всю спину.
Но это был еще не конец истории. Через месяц мы вернулись с очень богатой на впечатления стажировки, а еще через пару дней стояли на плацу на общем построении. День был прохладный, мы сутулились, прячась за спины от ветра в тех же летних техничках.
В какой-то момент я отчетливо услышал за своей спиной следующий диалог первокурсников:
- Смотри, смотри, этот тот самый, про которого рассказывали! Видишь, у него одного шов на спине?
- Вижу-вижу! С виду и не скажешь, что такой может толпу местных раскидать!
- Каратист, наверное!
- Наверно.
И как-то тепло вдруг мне стало, спина выпрямилась, плечи развернулись. Просто расцвел я среди хмурых своих одногруппников, будто супермен заокеанский.
Через неделю нам выдали новую форму, старую со швом я отдал Лидии Ивановне - хозяйке квартиры, в которой мы с приятелем снимали комнату. Больше за моей спиной никто не шептался.
P.S. Сохранилась моя последняя форменная куртка, выданная в училище. Очень удобная и практичная, я ее до сих пор одеваю, когда еду на природу. Но и сейчас, после стольких лет, десятков стирок ее совершенно невозможно разорвать с воротника, где прочная х/б сложена вчетверо.