Похороны птицы
"Из «Сказки сказок» выпала, наверное, половина или больше того, что я сочинил. А сценарные переделки по ходу фильма занимают три четверти его. (И не потому, что сценарий плохой. Сценарий был хороший.) Есть эпизоды, которые мне очень жаль, но мы их просто не успели снять.
Один существенный эпизод мы не смогли снять по той простой причине, что нам просто не разрешили больше снимать. Эпизод называется «Похороны птицы». Мы все в детстве торжественно хоронили какое-нибудь убитое существо. Чаще всего этим существом была птичка. Известно, что дети сентиментальны и трогательны, и когда видят мертвую птичку, они ее хоронят, делают ей могилку и очень к этому строго и серьезно относятся. Оттого ли, что беспомощно болтается головка и растопыренные перья открывают тоненькую шейку, или ее прикрытый прозрачной пленкой глаз со всей очевидностью говорил, что она мертва. Но в памяти остались похороны птицы. Кроме всего прочего этот эпизод рифмовался с зимним эпизодом и с военным, с похоронками. Мы собрали предвоенные и послевоенные фотографии. Франческа по этим фотографиям сделала эскизы, рисунки и нарисовала участников траурной церемонии.
Я предполагал, что процессия будет сопровождаться самодеятельным оркестром. Кто-то из детей должен был играть на скрипочке-четвертушке, другой ударял в крышку от кастрюли. Кто-то отбивал ритм по доске или вызванивал гвоздем по гвоздю, висящему на тонкой нитке. Я предполагал траурный детский марш. В старой колясочке на куске ваты лежала птичка, висел венок, и дети с серьезными лицами сопровождали этот импровизированный катафалк. К сожалению, эпизод не был снят.
Жаль. Он придал бы фильму дополнительную торжественную интонацию. Много лет спустя специально для выставки в Киномузее Франческа сделала по тем давним персонажам один из лучших своих эскизов.
И в рифму к этому эпизоду был еще один из времени 70-80-х годов. Новый район Москвы. На фоне вечерних светящихся сквозь осенний туман окон, как сквозь вату, едут машины, а по тротуару идут великовозрастные молодые люди, одетые в «наполеоновские» треухи (в параллель наполеоновскому «зимнему» эпизоду), и лениво подбрасывают ногами мертвого голубя. Голубь - как тряпка - падает, все падает, падает, потом сваливается на обочину. Компания проходит мимо, а мы берем крупно лежащую среди прибитой грязи, осенней листвы, смятых сигаретных пачек мертвую птицу - и в открытом глазу ее мы видим свет проносящихся мимо машин."
Ю.Норштейн
Вместе с Землёй
Три дня лил дождь и смыл весь снег.
Ёжик с Медвежонком раньше думали: такого не может быть, - но такое было.
Потом ударил мороз.
Деревья лопались и кричали, но Ёжик с Медвежонком ничем не могли им помочь.
Птицы замерзали на лету.
Земля была каменная.
А ночью высоко в небе зло блестели звёзды.
Потом опять пошёл дождь, и лес стоял полный тумана, и пахло землёй и палой листвой, как ранней осенью.
Ёжик с Медвежонком шли по лесу и не верили своим глазам: много деревьев переломились пополам и теперь в разные стороны торчали их белые кости.
- Как страшно! - шептал Ёжик.
Медвежонок молча шёл рядом. Медвежонок молчал и только вертел головой.
- А правда, что мы летим и крутимся? - вдруг спросил он.
- Не знаю, - сказал Ёжик.
- Дед говорил: «Земля круглая, она крутится, - Медвежонок показал лапой, - и летит в темноте».
- Как же в темноте? - сказал Ёжик. - А солнце?
- Не знаю, - сказал Медвежонок.
- И крутится?
- Ага. Волчком.
- А куда летит?
- Этого и дедушка не знал. Нет, погоди, он говорил: «Она крутится вокруг Солнца! Один раз обкрутится, и пройдет год».
- А кто же её крутит?
- Не знаю, - сказал Медвежонок. - Только когда она крутится вокруг себя, она поворачивается к солнцу то одним боком, то другим.
- Что ж ты мне раньше не сказал? - обиделся Ёжик.
- А что было бы, если б я тебе сказал раньше?
- Я бы знал, - сказал Ёжик.
- Ну и знал, ну и что?
- Как что? Я бы смотрел, примечал.
- Земля большая, - сказал Медвежонок. - Этого сразу и не заметишь, но дедушка - знал.
Они вышли на свой любимый холм.
Река лежала под сизым льдом, и это было ни на что не похоже: река подо льдом, а вокруг - ни клочка снега.
- Вот встань сюда, - сказал Медвежонок. И свёл Ёжика с вершины холма. - Стой здесь. Я сейчас.
И перебежал на другой склон.
- Ты меня видишь?
- Нет, - сказал Ёжик.
- А теперь я буду подниматься.
И Медвежонок стал подниматься к вершине.
- Вижу! - закричал Ёжик. - Уши!
- Что я, заяц? - крикнул Медвежонок. - У меня же уши по бокам!
- И голову! Самую макушку! - крикнул Ёжик.
- Ну вот: так появляется солнце, - важно сказал Медвежонок. - Так оно восходит.
- Это мы с тобой сто раз видели, - сказал Ёжик. И тоже поднялся на вершину холма.
- Я сейчас был солнцем, - сказал Медвежонок. - Я в о с х о д и л. А на самом деле это не солнце всходит, а мы вместе с Землёй нагибаемся, понимаешь?
- Нет, - сказал Ёжик.
- Если б мы могли наклонить немного к реке холм, я бы встал, где стоял, а ты - у реки, и я бы тебя увидел, как мы по утрам видим солнце.
- Погоди, - сказал Ёжик. - Давай сначала. Значит, я стою у реки, я - солнце.
- Ага, - сказал Медвежонок.
- А ты стоишь там, где стоял, на том склоне.
- Правильно, - сказал Медвежонок.
- Ты - Медвежонок, я - солнце, и, если бы холм наклонился, ты бы меня увидел, как мы по утрам видим солнце.
- Верно! - обрадовался Медвежонок. - Меня дед всё лето учил, а ты сразу понял...
Весь лес вокруг, и река, и лес за рекой были тихи и туманны.
- Как тихо, - сказал Ёжик. - Неужели мы крутимся и летим?
Они тихонько спустились с холма.
- Летим, - сказал Медвежонок. - И никто там, во тьме, о нас не знает.
- И мы ни о ком не знаем, - сказал Ёжик.
- Потому что Земля большая, а дедушка говорил: тьма - ещё больше.
- Как грустно! - вздохнул Ёжик.
- Ещё бы! - сказал Медвежонок.
Они шли, и вокруг пахло осенью.
- Вот придем домой, - сказал Медвежонок, - затопим печь, сядем, будем глядеть на огонь.
- Заварим чайку, - сказал Ёжик.
- Ага! С мятой и брусничным листочком, - подхватил Медвежонок. - Знаешь, какой брусничный листик...
- Погоди! - сказал Ёжик.
И тут они увидели птицу.
Она, как живая, лежала, раскинув крылья, и будто всё ещё летела, летела и не знала, что лежит на земле.
- Замёрзла, - сказал Медвежонок.
Ёжик ничего не сказал.
- Надо её похоронить, - сказал Медвежонок.
Сбегал за лопатой, и они вырыли ямку на самой верхушке холма, и Медвежонок осторожно принёс птицу.
- Здесь ей будет хорошо, - сказал Медвежонок.
И засыпал птицу землёй.
- Нужен камень, - сказал Ёжик.
Прикатили от реки большой голый валун.
Ёжик сбегал за угольком и нацарапал:
ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ ПТИЦА
ОНА ВМЕСТЕ С ЗЕМЛЁЙ ЛЕТИТ ВО ТЬМЕ
А ночью пошёл дождь, и к утру от надписи ничего не осталось.
© Сергей Козлов
Один существенный эпизод мы не смогли снять по той простой причине, что нам просто не разрешили больше снимать. Эпизод называется «Похороны птицы». Мы все в детстве торжественно хоронили какое-нибудь убитое существо. Чаще всего этим существом была птичка. Известно, что дети сентиментальны и трогательны, и когда видят мертвую птичку, они ее хоронят, делают ей могилку и очень к этому строго и серьезно относятся. Оттого ли, что беспомощно болтается головка и растопыренные перья открывают тоненькую шейку, или ее прикрытый прозрачной пленкой глаз со всей очевидностью говорил, что она мертва. Но в памяти остались похороны птицы. Кроме всего прочего этот эпизод рифмовался с зимним эпизодом и с военным, с похоронками. Мы собрали предвоенные и послевоенные фотографии. Франческа по этим фотографиям сделала эскизы, рисунки и нарисовала участников траурной церемонии.
Я предполагал, что процессия будет сопровождаться самодеятельным оркестром. Кто-то из детей должен был играть на скрипочке-четвертушке, другой ударял в крышку от кастрюли. Кто-то отбивал ритм по доске или вызванивал гвоздем по гвоздю, висящему на тонкой нитке. Я предполагал траурный детский марш. В старой колясочке на куске ваты лежала птичка, висел венок, и дети с серьезными лицами сопровождали этот импровизированный катафалк. К сожалению, эпизод не был снят.
Жаль. Он придал бы фильму дополнительную торжественную интонацию. Много лет спустя специально для выставки в Киномузее Франческа сделала по тем давним персонажам один из лучших своих эскизов.
И в рифму к этому эпизоду был еще один из времени 70-80-х годов. Новый район Москвы. На фоне вечерних светящихся сквозь осенний туман окон, как сквозь вату, едут машины, а по тротуару идут великовозрастные молодые люди, одетые в «наполеоновские» треухи (в параллель наполеоновскому «зимнему» эпизоду), и лениво подбрасывают ногами мертвого голубя. Голубь - как тряпка - падает, все падает, падает, потом сваливается на обочину. Компания проходит мимо, а мы берем крупно лежащую среди прибитой грязи, осенней листвы, смятых сигаретных пачек мертвую птицу - и в открытом глазу ее мы видим свет проносящихся мимо машин."
Ю.Норштейн
Вместе с Землёй
Три дня лил дождь и смыл весь снег.
Ёжик с Медвежонком раньше думали: такого не может быть, - но такое было.
Потом ударил мороз.
Деревья лопались и кричали, но Ёжик с Медвежонком ничем не могли им помочь.
Птицы замерзали на лету.
Земля была каменная.
А ночью высоко в небе зло блестели звёзды.
Потом опять пошёл дождь, и лес стоял полный тумана, и пахло землёй и палой листвой, как ранней осенью.
Ёжик с Медвежонком шли по лесу и не верили своим глазам: много деревьев переломились пополам и теперь в разные стороны торчали их белые кости.
- Как страшно! - шептал Ёжик.
Медвежонок молча шёл рядом. Медвежонок молчал и только вертел головой.
- А правда, что мы летим и крутимся? - вдруг спросил он.
- Не знаю, - сказал Ёжик.
- Дед говорил: «Земля круглая, она крутится, - Медвежонок показал лапой, - и летит в темноте».
- Как же в темноте? - сказал Ёжик. - А солнце?
- Не знаю, - сказал Медвежонок.
- И крутится?
- Ага. Волчком.
- А куда летит?
- Этого и дедушка не знал. Нет, погоди, он говорил: «Она крутится вокруг Солнца! Один раз обкрутится, и пройдет год».
- А кто же её крутит?
- Не знаю, - сказал Медвежонок. - Только когда она крутится вокруг себя, она поворачивается к солнцу то одним боком, то другим.
- Что ж ты мне раньше не сказал? - обиделся Ёжик.
- А что было бы, если б я тебе сказал раньше?
- Я бы знал, - сказал Ёжик.
- Ну и знал, ну и что?
- Как что? Я бы смотрел, примечал.
- Земля большая, - сказал Медвежонок. - Этого сразу и не заметишь, но дедушка - знал.
Они вышли на свой любимый холм.
Река лежала под сизым льдом, и это было ни на что не похоже: река подо льдом, а вокруг - ни клочка снега.
- Вот встань сюда, - сказал Медвежонок. И свёл Ёжика с вершины холма. - Стой здесь. Я сейчас.
И перебежал на другой склон.
- Ты меня видишь?
- Нет, - сказал Ёжик.
- А теперь я буду подниматься.
И Медвежонок стал подниматься к вершине.
- Вижу! - закричал Ёжик. - Уши!
- Что я, заяц? - крикнул Медвежонок. - У меня же уши по бокам!
- И голову! Самую макушку! - крикнул Ёжик.
- Ну вот: так появляется солнце, - важно сказал Медвежонок. - Так оно восходит.
- Это мы с тобой сто раз видели, - сказал Ёжик. И тоже поднялся на вершину холма.
- Я сейчас был солнцем, - сказал Медвежонок. - Я в о с х о д и л. А на самом деле это не солнце всходит, а мы вместе с Землёй нагибаемся, понимаешь?
- Нет, - сказал Ёжик.
- Если б мы могли наклонить немного к реке холм, я бы встал, где стоял, а ты - у реки, и я бы тебя увидел, как мы по утрам видим солнце.
- Погоди, - сказал Ёжик. - Давай сначала. Значит, я стою у реки, я - солнце.
- Ага, - сказал Медвежонок.
- А ты стоишь там, где стоял, на том склоне.
- Правильно, - сказал Медвежонок.
- Ты - Медвежонок, я - солнце, и, если бы холм наклонился, ты бы меня увидел, как мы по утрам видим солнце.
- Верно! - обрадовался Медвежонок. - Меня дед всё лето учил, а ты сразу понял...
Весь лес вокруг, и река, и лес за рекой были тихи и туманны.
- Как тихо, - сказал Ёжик. - Неужели мы крутимся и летим?
Они тихонько спустились с холма.
- Летим, - сказал Медвежонок. - И никто там, во тьме, о нас не знает.
- И мы ни о ком не знаем, - сказал Ёжик.
- Потому что Земля большая, а дедушка говорил: тьма - ещё больше.
- Как грустно! - вздохнул Ёжик.
- Ещё бы! - сказал Медвежонок.
Они шли, и вокруг пахло осенью.
- Вот придем домой, - сказал Медвежонок, - затопим печь, сядем, будем глядеть на огонь.
- Заварим чайку, - сказал Ёжик.
- Ага! С мятой и брусничным листочком, - подхватил Медвежонок. - Знаешь, какой брусничный листик...
- Погоди! - сказал Ёжик.
И тут они увидели птицу.
Она, как живая, лежала, раскинув крылья, и будто всё ещё летела, летела и не знала, что лежит на земле.
- Замёрзла, - сказал Медвежонок.
Ёжик ничего не сказал.
- Надо её похоронить, - сказал Медвежонок.
Сбегал за лопатой, и они вырыли ямку на самой верхушке холма, и Медвежонок осторожно принёс птицу.
- Здесь ей будет хорошо, - сказал Медвежонок.
И засыпал птицу землёй.
- Нужен камень, - сказал Ёжик.
Прикатили от реки большой голый валун.
Ёжик сбегал за угольком и нацарапал:
ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ ПТИЦА
ОНА ВМЕСТЕ С ЗЕМЛЁЙ ЛЕТИТ ВО ТЬМЕ
А ночью пошёл дождь, и к утру от надписи ничего не осталось.
© Сергей Козлов