Право окупанта
В позапрошлом примере правовых заблуждений от самых дотошных рецензентов ускользнула в терминологический лес центральная мысль повествования. Попробую проиллюстрировать ее другим примером.
Юрист Марат Давлетбаев "поймал за язык" аж самого пресс-секретаря Президента РФ:
Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков назвал акцию оппозиции 26 марта «несанкционированной», а следовательно, и «незаконной»
и уличил его в страшном:
Буквально этот комментарий означает, что для того, чтобы акция была законной, она должна быть «санкционирована», то есть дозволена государством, что в свою очередь подразумевает, что у государства есть некое право разрешать или отказывать гражданам в предусмотренном Конституцией РФ (ст. 31) праве собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации.
С такой невинной затравки видный оппозиционный юрист решил просветить читателей о двух концепциях
Спор этот очень стар. Сторонники концепции естественного права, начиная с Сократа и Платона, полагали источником права идеальную материю, в то время как позитивисты видели в праве выраженный в писаных нормах закон и не более того. Последняя точка зрения особенно распространилась на рубеже XIX-XX вв., когда с развитием техники и научных знаний об окружающем мире человечество было очаровано ratio.
Сокрушительное поражение позитивизм потерпел в результате Второй мировой войны. Когда некоторые нацистские преступники предстали перед судом и встал вопрос о привлечении их к юридической ответственности за совершенные злодеяния, оказалось, что многие из них действовали в строгом соответствии с законами Третьего рейха. Именно в этот момент вопрос о том, что является правомерным, а что нет, встал снова в полный рост. На помощь пришел подход, который предложил бывший министр юстиции Веймарской Германии и видный теоретик права Густав Радбрух и который был принят немецкими судами. Радбрух сформулировал его следующим образом: «Если законы намеренно попирают волю к справедливости, например произвольно предоставляя тому или иному лицу права человека или отказывая в них, то такие законы недействительны, люди не обязаны им подчиняться, а юристы должны найти в себе мужество не признавать их правовую природу».
Такова вкратце по мнению автора история крушения правового позитивизма и воцарения в просвещенном мире либертарно-юридической аксиологии. Однако РФ цинично выпадает из этой правовой идиллии:
Мысль о том, что законы должны соблюдаться исходя из их духа, а не только буквы, как будто бы не посещает представителей властной верхушки в России. Отсюда многочисленные трасты с неизвестными бенефициарами на Панаме, благотворительные фонды, владеющие имуществом, которым, судя по всему, безвозмездно пользуется председатель правительства и его близкие и дальние родственники, переписывание имущества на жен, сыновей и родителей, а порой и вовсе фиктивные разводы. В понятийной этике правящего класса утвердилось мнение о том, что «если закон соблюден - то все нормально», и эта максима удивительным образом на самом деле ассоциируется в головах чиновников с торжеством законности. Почему это происходит?
Причину угадать несложно:
После революции 1917 г. все завоевания правовых реформ конца XIX в. были уничтожены большевистским режимом, который установил так называемую диктатуру пролетариата. Государство, по Марксу - «машина подавления», воспринималось как временная необходимость на пути построения коммунизма. Таким же образом воспринималось и право - как инструмент такого подавления.
И ритуальное заклинание:
Чего нам всем не хватает - как во властных кругах, так зачастую и в экспертном сообществе - это доверия к людям, к их способности взять власть в свои руки и заняться самоуправлением, выбирать власть и ответственно ее контролировать. Во властных и экспертных кругах царит мнение о том, что российский народ пассивный, безответственный и ленивый. В действительности у граждан России никогда не было возможности доказать обратное
Попробуем однако разобраться в в этом неокантианском угаре философии права.
Судя по вступлению, автора тревожит нарушенная российскими законами абсолютность декларированного Конституцией права
Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.
Но откуда взялась эта абсолютность? Ведь если например граждане Российской Федерации решат "собраться мирно и без оружия" в квартире этого юриста неокантианца, он наверняка "поднимет на щит" статью 25 о неприкосновенности жилища. Т.о., если Вы не оппозиционно настроенный юрист-международник, становится вдруг очевидной порочность самой концепции абсолютизации произвольного набора прав с точки зрения их практической реализации. И бывший министр юстиции Веймарской республики упомянут был в совершенно определенной контексте - надо было в колонизируемой ФРГ половчее манипулировать "нацистским законом" в интересах притока иностранных инвестиций и не тратясь на декоративные процедуры народных волеизъявлений. Поэтому не стоило удивляться:
Перемены конца 1980-х - начала 1990-х гг. мало что изменили в этом смысле. Была предпринята попытка заимствовать западные правовые институты, что нашло отражение и в новой российской Конституции, и во вступлении России в Совет Европы, однако в отсутствие системных изменений презрение к государственному закону, по привычке ассоциировавшемуся с репрессивной, ограничивающей свободу личности машиной, расцвело, а уважения к праву на пустом месте так и не возникло. В результате страна получила и разгул преступности, и варварскую приватизацию, и как итог всему советский ренессанс.
Без окупационных войск такое не работает.