Семнадцать немцев.
Начальник штаба 20-й армии полковник Сандалов пишет в своей книге «На московском направлении» (с.253): «Вечером 8 декабря 1941 года мне позвонил начальник Ген. штаба маршал Шапошников. После моего доклада об обстановке он спросил:
- Правда, что в Красной Поляне сдались в плен сразу одиннадцать немцев?
После моего утвердительного ответа он, как бы для себя, заметил: - начали сдаваться группами... Раньше такого не было».
При этом, как мы сегодня знаем, к концу 1941 уже сдались в плен немцам около 3 миллионов красноармейцев.
С цитируемыми словами Сандалова перекликается одно из лучших сочинений писательницы-фронтовички Елены Ржевской (Каган), служившей переводчицей в разведотделах 30-й армии - «Февраль - кривые дороги». (Ржевская Елена. Была война...1980, стр. 107-108).
Восхищающее всех событие, имевшее место в феврале 1942 вблизи Ржева: «Семнадцать немцев! Семнадцать пленных! Семнадцать фрицев во главе со своим обер-лейтенантом сдались в плен. Это известие носилось по улице...» И вот сцена допроса пленного:
«Савелов вводил немца.
- Обер-лейтенант Тиль! - отчеканил немец, откинув назад белокурую голову.
Высокий, с непокрытыми волнистыми белокурыми волосами. Настоящий ариец... Он был очень красив и молод и весь непонятно свежий... Я заметила его ногти, выпуклые, с крупными лунками, тщательно обработанные, несмотря на тяжёлый быт передовой, на все невзгоды Восточного фронта. И потихоньку убрала свои руки со стола.
- Вы добровольно сдались в плен вместе с вашими солдатами?
- Мы отражали атаки большевиков в течении двух часов. Когда стало ясно, что наши доты отрезаны, я отдал приказ прекратить сопротивление и сдаться...»
Далее разведка пытается «использовать немца: подсоединиться к их рации, чтобы он своим немецким, неподдельным офицерским голосом передавал им ложные команды и сведения». Но обер-лейтенант категорически отказывается, хотя офицер разведки уже расстёгивает кобуру револьвера.
«Запавшие синие глаза Тиля смотрели глухо, затравленно...
- Я не хотел бы ожесточать господ офицеров, но иначе не могу поступить...- выдавил он».
Обер-лейтенанта за отказ сотрудничать повели на расстрел. Но старший здесь, капитан Москалёв, вдруг приказывает вернуться:
«- Вот что, пусть он идёт. Пусть идёт!.. Мы-то ему ничего плохого - пусть идёт, покажется им - мы ж его пальцем не тронули, пусть глядят. Переводи! И чтоб передал им; пусть сдаются, а то мы их гадов, перебьём! - И, ярясь от воодушевления, хрипло: - И чтоб знали! Чтоб зарубили себе! Мы придём в их Германию!
Света было уже мало, шаг-другой, и немец скрылся от нас, растворившись за стволами деревьев...»
На фото: бойцы 248-й отдельной пехотной бригады допрашивают пленного. Курская область, 1943.
#история