как грустно началось лето...
Умер Андрей Вознесенский...
А может, милый друг, мы впрямь сентиментальны?
И душу удалят, как вредные миндалины?
Ужели и хорей, серебряный флейтист,
погибнет, как форель погибла у плотин?
Ужели и любовь не модна, как камин?
Аминь?
Но почему ж тогда, заполнив Лужники,
мы тянемся к стихам, как к травам от цинги?
И радостно и робко в нас души расцветают...
Роботы,
роботы,
роботы
речь мою прерывают.
Толпами автоматы
топают к автоматам,
сунут жетон оплаты,
вытянут сок томатный,
некогда думать, некогда,
в оффисы - вагонетки,
есть только брутто, нетто -
быть человеком некогда!
Вот мой приятель-лирик:
к нему забежала горничная...
Утром вздохнуа горестно, -
мол, так и не поговорили!
Ангел, об чем претензии?
Провинциалочка некая!
Сказки хотелось, песни?
Некогда, некогда, некогда!
Что там в груди колотится
пойманной партизанкою?
Сердце, как безработица.
В мире - роботизация.
Ужас! Мама,
роди меня обратно!..
Обратно - к истокам неслись реки.
Обратно -от финиша к старту задним ходом неслись мотоциклисты.
Баобабы на глазах, худея, превращались в прутики саженцев - обратно!
Пуля, вылетев из сердца Маяковского, пролетев прожженную дырочку на рубашке, юркнула в ствол маузера 4-03986, а тот, свернувшись улиткой, нырнул в ящик стола...
...Твой отец историк. Он говорит, что человечество имеет обратный возраст. Оно идет от старости к молодости.
Хотя бы средневековье. Старость. Морщинистые стены инквизиции.
Потом Ренессанс - бабье лето человечества. Это как женщина, красивая, все познавшая,
пирует среди зрелых плодов и тел.
Не будем перечислять надежд, измен, приключений XVIII века, задумчивой беременно-
сти XIX...
А начало ХХ века - бешеный ритм революции!.. Восемнадцатилетие командармов.
"Мы - первая любовь земли..."
"Я думаю о будущем, - продолжает историк, - когда все мечты осуществляются. Техника в добрых руках добра. Бояться техники?
Что же, назад в пещеру?.."
Он седой и румяный. Ему улыбаются дети и собаки.
А может, милый друг, мы впрямь сентиментальны?
И душу удалят, как вредные миндалины?
Ужели и хорей, серебряный флейтист,
погибнет, как форель погибла у плотин?
Ужели и любовь не модна, как камин?
Аминь?
Но почему ж тогда, заполнив Лужники,
мы тянемся к стихам, как к травам от цинги?
И радостно и робко в нас души расцветают...
Роботы,
роботы,
роботы
речь мою прерывают.
Толпами автоматы
топают к автоматам,
сунут жетон оплаты,
вытянут сок томатный,
некогда думать, некогда,
в оффисы - вагонетки,
есть только брутто, нетто -
быть человеком некогда!
Вот мой приятель-лирик:
к нему забежала горничная...
Утром вздохнуа горестно, -
мол, так и не поговорили!
Ангел, об чем претензии?
Провинциалочка некая!
Сказки хотелось, песни?
Некогда, некогда, некогда!
Что там в груди колотится
пойманной партизанкою?
Сердце, как безработица.
В мире - роботизация.
Ужас! Мама,
роди меня обратно!..
Обратно - к истокам неслись реки.
Обратно -от финиша к старту задним ходом неслись мотоциклисты.
Баобабы на глазах, худея, превращались в прутики саженцев - обратно!
Пуля, вылетев из сердца Маяковского, пролетев прожженную дырочку на рубашке, юркнула в ствол маузера 4-03986, а тот, свернувшись улиткой, нырнул в ящик стола...
...Твой отец историк. Он говорит, что человечество имеет обратный возраст. Оно идет от старости к молодости.
Хотя бы средневековье. Старость. Морщинистые стены инквизиции.
Потом Ренессанс - бабье лето человечества. Это как женщина, красивая, все познавшая,
пирует среди зрелых плодов и тел.
Не будем перечислять надежд, измен, приключений XVIII века, задумчивой беременно-
сти XIX...
А начало ХХ века - бешеный ритм революции!.. Восемнадцатилетие командармов.
"Мы - первая любовь земли..."
"Я думаю о будущем, - продолжает историк, - когда все мечты осуществляются. Техника в добрых руках добра. Бояться техники?
Что же, назад в пещеру?.."
Он седой и румяный. Ему улыбаются дети и собаки.