Огромный бегемот сидел на раскаленном бетонном пятачке и методично открывал рот, градусов на 60, обнажая жуткие кривые желтые зубы. Из-за невысокой загородки добрые посетители бросали в распахнутую пасть чипсы, поп-корн, орешки, хлеб, сладкую вату, пучки тут же сорванной жухлой травы. Он закрывал рот и через секунду открывал его снова для новой порции еды. Совершенно отвратительное зрелище. Но это был, пожалуй, первый бегемот, которого я увидел живьем. Дело было в Харькове, летом 2000 года, куда я приехал на конференцию «Plasma electronics and new acceleration methods». У меня было два доклада, хотя я равно далек как от плазменной электроники, так и от ускорения пучков.
Другого бегемота, подростка (возможно, это была карликовая модель), мне удалось увидеть на веткомплексе Московского зоопарка, он там сидел на передержке. Тоже на бетонном полу, в клетке, в полутьме первого этажа. С содранной кожей на попе - наверное, поранился во время перевозок. Бегемотик выглядел каким-то потерянным. Слава богу, его хотя бы регулярно поливали из шланга.
Шли годы, я мечтал еще посмотреть на живых бегемотов, да все не попадались, и вот только в Амстердаме мне было счастье:
Я понимаю, что их нет в Питере, потому что в тамошнем зоопарке совсем нет места. Но почему, черт возьми, их нет в Москве. Когда есть прекрасный вольер, в котором сейчас живут какие-то свинообразные. Я понимаю, что они родственники, но кто может сравниться с бегемотами? Никто, разве, что капибары.