100 лет Юрию Давыдову
20 ноября исполнилось 100 лет со дня рождения русского писателя Юрия Владимировича Давыдова (1924-2002). С конца 1940-х годов он писал биографические, во многом документальные книги о русских моряках и революционерах XIX века. Наибольшей популярностью пользовалась книга очерков о выдающихся русских путешественниках и мореходах прошлого - «Капитаны ищут путь» (1959), многократно переиздававшаяся. Написание каждой книги Давыдов предварял собственными научными исследованиями, в том числе архивными.
Начиная с конца 1960-х годов в книгах Давыдова настойчиво проводится мысль о гибельности самых высоких идеалов, если они реализуются через насилие, без уважения к личности человека. В «Судьбе Усольцева» (1973) показано, как «утопия превращается в антиутопию: чающие рая русские колонисты строят на чёрном континенте ад».
Булат Окуджава посвятил Юрию Давыдову следующее стихотворение
Нужны ли гусару сомненья,
Их горький и въедливый дым,
Когда он в доспехах с рожденья
И слава всегда перед ним?
И в самом начале сраженья,
И после, в пылу, и потом,
Нужны ли гусару сомненья
В содеянном, в этом и в том?
Покуда он легок, как птица,
Пока он горяч и в седле,
Врагу от него не укрыться:
Нет места двоим на земле.
И что ему в это мгновенье,
Когда позади - ничего,
Потомков хула иль прощенье?
Они не застанут его.
Он только пришел из похода,
Но долг призывает опять.
И это, наверно, природа,
Которую нам не понять.
…Ну, ладно. Враги перебиты,
а сам он дожил до седин.
И клетчатым пледом прикрытый,
Рассеянно смотрит в камин.
Нужны ли гусару сомненья
Хотя бы в последние дни,
Когда, огибая поленья,
В трубе исчезают они?
Начиная с конца 1960-х годов в книгах Давыдова настойчиво проводится мысль о гибельности самых высоких идеалов, если они реализуются через насилие, без уважения к личности человека. В «Судьбе Усольцева» (1973) показано, как «утопия превращается в антиутопию: чающие рая русские колонисты строят на чёрном континенте ад».
Булат Окуджава посвятил Юрию Давыдову следующее стихотворение
Нужны ли гусару сомненья,
Их горький и въедливый дым,
Когда он в доспехах с рожденья
И слава всегда перед ним?
И в самом начале сраженья,
И после, в пылу, и потом,
Нужны ли гусару сомненья
В содеянном, в этом и в том?
Покуда он легок, как птица,
Пока он горяч и в седле,
Врагу от него не укрыться:
Нет места двоим на земле.
И что ему в это мгновенье,
Когда позади - ничего,
Потомков хула иль прощенье?
Они не застанут его.
Он только пришел из похода,
Но долг призывает опять.
И это, наверно, природа,
Которую нам не понять.
…Ну, ладно. Враги перебиты,
а сам он дожил до седин.
И клетчатым пледом прикрытый,
Рассеянно смотрит в камин.
Нужны ли гусару сомненья
Хотя бы в последние дни,
Когда, огибая поленья,
В трубе исчезают они?