О книге Владимира Шигина «Адмирал Нельсон» (2010)
Прочел книгу писателя-мариниста Владимира Шигина «Адмирал Нельсон», вышедшую в серии «Жизнь замечательных людей». Автор - литературный функционер, журналист, член Союза писателей России, один из нескольких десятков секретарей этой организации, лауреат премий Валентина Пикуля, Александра Невского, Федора Ушакова, Александра Суворова, Михаила Пришвина и проч.
Данная книга - пример того, как можно писать тривиально об абсолютно не тривиальной личности. Шигин рассказывает, как прославленный британский флотоводец Горацио Нельсон делал карьеру благодаря протекции влиятельных родственников и их друзей. Казалось бы, Нельсон добился всего своими талантами и усердием: он был сыном простого сельского священника, который даже не мог купить ему «патент на офицерский чин, что было тогда в Англии делом весьма распространенным» (с. 10); начал морскую службу юнгой в 12 лет; да и дворянство получил лишь после битвы у мыса Сан-Висенте в 1797 году (в возрасте 38 лет). Однако при этом мать прославленного адмирала приходилась внучатой племянницей (с. 5) сэру Роберту Уолполу, премьер-министру Великобритании в 1721-1742 гг., а ее родной брат Морис Саклинг был влиятельной фигурой в британском морском ведомстве - он дослужился до поста главного ревизора Королевского флота.
Именно Морис Саклинг сыграл ключевую роль в становлении Нельсона как морского офицера. К тому же недворянин Нельсон как-то легко и быстро смог «подружиться» с принцем Уильямом - вторым сыном короля Георга III и будущим королем Вильгельмом IV, и вообще по не вполне ясным причинам его то и дело поддерживали разные влиятельные лица (автор объясняет это тем, что они просто дружили с упомянутым выше дядей Нельсона). Лишь на последней странице (!) книги Шигин упоминает о принадлежности Нельсона к масонству, но ограничивается только следующей общей фразой: «Имеются сведения, что Нельсон был масоном и именно принадлежностью к этой тайной и далеко не безобидной организации он во многом был обязан своей стремительной карьере» (с. 380). Однако больше ничего об этих сведениях автор не сообщает.
И так он поступает каждый раз, когда речь заходит о чем-то «тайном» и «не безобидном». Например, он никак не комментирует интереснейшее свидетельство самого Нельсона о его мистическом видéнии, которое тот воспринял как своего рода пророчество относительно своей судьбы (ему тогда не было и 20 лет, и ничто, казалось бы, не предвещало ему блистательного будущего): «Уже будучи адмиралом, в разговоре со своим любимцем капитаном Харди Нельсон не раз вспоминал о некоем видении, которое предстало перед ним на пути из Индии. Это был, по словам Нельсона, “некий свет, нисходивший с неба, сверкающее светило”, появившееся перед ним и зовущее к славе и триумфу» (с. 22).
Очевидно, что в личности «влюбленного в море» Нельсона было немало удивительного. Скажем, леди Эмма Гамильтон вспоминала, что уже при их первой встрече в Неаполе в 1793 году ее муж, английский посол Уильям Гамильтон отзывался о морском капитане, который еще ничем себя не прославил, как о «будущем гении английской нации» (с. 114). Шигин считает, что это позднейший вымысел мемуаристки, но он вообще склонен принижать все высокое и необычное, объясняя это банальностями. Рассказывает о герое автор примерно в таком стиле: «Как и всякий нормальный мужчина, Нельсон мечтал…» (с. 91). Попытка написать биографию гения по лекалам, подходящим для «всякого нормального мужчины», казалось бы, заведомо обречена на неудачу, но автор упорно пытается следовать избранной стратегии на всем протяжении повествования.
Созданный Шигиным портрет Нельсона способен скорее вызвать неприятие личности адмирала и совсем ничего не объясняет в истории его возвышения. Финальная глава «Феномен Нельсона» производит тем более странное впечатление, что в предшествующем ей тексте герой книги показан очень мелким и невыразительным человеком. В рассказе о невидящем глазе Нельсона (ранение, полученное им на Корсике в 1794 году) автор ссылается на неназванные статьи в британской прессе (!), утверждающие, что на самом деле с его глазом ничего серьезного не случилось, и что у него «лишь несколько снизилась острота зрения» (с. 127), а выдумана эта легенда была, чтобы ему назначили пенсию как инвалиду. «Впоследствии, когда Нельсон потеряет руку, история с невидящим глазом утратит всякий смысл, и тогда он навсегда снимет свою черную повязку. Впрочем, чтобы его не заподозрили в обмане, Нельсон будет говорить, что его зрение постепенно восстановилось. Вот почему история про выбитый глаз британского флотоводца, возможно, не более чем легенда, сочиненная самим Нельсоном от обиды за невнимание к своей особе и в надежде на сострадание начальства» (с. 127-128), - пишет автор.
Также он укоряет своего героя за неблагодарность к матросу Джону Сайксу, который отвел от него смертельный удар при обстрелах Кадиса, лишившись из-за этого руки: «Удивительно, но никогда и нигде Нельсон не упоминал имени своего спасителя. Что стало с одноруким инвалидом Сайксом, тоже неизвестно. При этом Нельсон, хвастаясь этой ночной вылазкой, любил при каждом удобном случае похвалить самого себя:
- В этой драке моя личная храбрость была, как никогда, огромна!» (с. 146).
Если верить Шигину, Нельсон не терпел даже малейшей критики в свой адрес. В частности, одной из жертв его деспотизма стал отважный капитан Джеймс Сомарец, посмевший указать начальнику на ошибки в командовании по завершении Абукирского сражения: «Нельсон никогда не мог простить опытнейшего капитана (который был к тому же старше его по возрасту) за попытку критики и даже отказался представить его к награждению по итогам сражения, в котором Сомарец сыграл далеко не последнюю роль!» (с. 196).
Впрочем, в другом месте автор как ни в чем не бывало заключает: «О своих подчиненных Нельсон не забывал никогда. Он умел отличать, поощрять и помогать достойным. Ради блага своих офицеров и матросов он мог скандалить и рисковать собственной репутацией, зато его подчиненные знали, что их права будут защищены, интересы соблюдены, а отличившиеся отмечены» (с. 303).
Эмме Гамильтон Нельсон подарил чернокожую невольницу Фатиму, вывезенную из Египта, хотя, как отмечает автор, уже в 1774 году «рабство было официально отменено, и подарок Нельсона выглядел достаточно странно» (с. 210).
Неаполитанскому королю Фердинанду IV Нельсон «беззастенчиво врал о покорении Мальты» (с. 217), а свою жену Фанни «унижал» в письмах (с. 217). По словам Шигина, адмирал «нисколько не разбирался в армейских делах» (с. 221). В отношениях с первым лордом Адмиралтейства Нельсон использовал «шантаж» и вообще «вел себя как избалованный и капризный ребенок» (с. 227), а его письма «полны жалоб и недовольства буквально всем» (с. 228). В то время, когда Англия очень нуждалась в активности Нельсона, «командующий в море по-прежнему не спешил, наслаждаясь спокойной жизнью и любовью» (с. 232).
Нельсон «жертвует своей репутацией» (с. 249), произвольно изменив условия капитуляции французов после возврата Неаполя Бурбонам в 1799 году и устроив в городе настоящий террор. «В те дни на улицах города гвардейцы Фердинанда и матросы Нельсона убивали, убивали, убивали ... Людей расстреливали, вешали, четвертовали и даже сжигали живьем. В дни террора особенно много было убито детей и женщин. Точное число жертв неизвестно, однако ряд историков считают, что их было не менее сорока тысяч... Имущество убитых тут же конфисковывалось королевскими агентами (с. 250-251).
По мнению Шигина, именно с «легкой руки» леди Гамильтон Нельсон «начал свою карательную деятельность в Неаполе» (с. 251), и «именно эта, ставшая роковой для Нельсона, женщина пробудила далеко не лучшие качества нашего героя. Именно она, умело играя на его слабостях, сумела сделать из него марионетку в своих руках. Всё это прекрасно понимали современники, а потому дружно ненавидели леди Гамильтон. Но пока Эмма купается в лучах славы, успеха и своей незаменимости в неаполитанских делах, упивается властью и возможностью миловать и карать тысячи людей. Но слава ее иллюзорна, незаменимость временна, а совершенное зло наказуемо. Придет время, и за все это с ней рассчитаются сполна...» (с. 254-255).
Автор полагает, что к концу жизни адмирал и вовсе стал «бессловесной игрушкой в руках умелой обольстительницы» (с. 320) Эммы Гамильтон.
Кроме того, Нельсон приносит ложную клятву на кресте, «что все истории про их с Эммой любовные отношения не что иное, как гнусная выдумка» (с. 324). Да к тому же он «пытался дать взятку священнику, чтобы тот вычеркнул запись о крещении Горации (его дочери от Эммы Гамильтон - Н.П.) из церковной книги, но тот отказался это сделать» (с. 324).
Еще одним «прегрешением» британского флотоводца, с точки зрения автора, была его «неприязнь к русским», которая «совершенно не помешала ему выпрашивать у них награды» (с. 244). Нельсон «интригует», «пытаясь посеять разлад между русскими и турецкими моряками» (с. 241), завидует великому русскому адмиралу Федору Ушакову, а в своем письме саморазоблачается: «Я ненавижу русских, и если этот корабль пришел от их адмирала с острова Корфу, то адмирал - негодяй» (с. 241).
Из всего этого совершенно неясно, в чем же заключается величие Нельсона, и как же так вышло, что такой ничтожный человек стал национальным героем? Даже описывая его триумфы, автор периодически пытается умалить его личную роль в них. Относительно победного для англичан Абукирского сражения 1798 года он отмечает: «Дело в том, что по сегодняшний день остается вопрос: кто же принял судьбоносное решение обойти французский флот и атаковать его со стороны берега - Фолей или Нельсон? Этот спор весьма напоминает аналогичный спор английских историков о том, кто является автором знаменитого маневра прорезания французского флота в сражении при Мартинике - адмирал Родней или его флаг-капитан? В случае Абукира авторство Нельсона, как и авторство Фолея, имеет множество свидетельств. Увы, даже этот частный факт наглядно показывает, как мало можно полагаться на память и на мнения людей! Достоверно известно, что Нельсон не давал никакого сигнала своим кораблям обходить неприятельскую линию» (с. 198).
Не обошлось в книге и без ошибок. Например, Шигин пишет, что «в Ревель прибыл только что назначенный Александром I министр иностранных дел граф Пален» (с. 311). Министерства в России были учреждены в 1802 году, и среди министров иностранных дел Российской империи в начале XIX века графа Палена не было.
В целом надо признать, что автор просто не любит своего героя. Попытка быть «объективным» оборачивается в данном случае полным отказом от понимания внутреннего мира Нельсона и моральным судом над ним с весьма сомнительной позиции авторского превосходства. Так биографии великих людей писать не стоит.
Шигин В.В. Адмирал Нельсон / Владимир Шигин. - М.: Молодая гвардия, 2010. - 383 с. - (Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1230).
Вы можете подписаться на мой телеграм-канал: https://t.me/podosokorsky
Данная книга - пример того, как можно писать тривиально об абсолютно не тривиальной личности. Шигин рассказывает, как прославленный британский флотоводец Горацио Нельсон делал карьеру благодаря протекции влиятельных родственников и их друзей. Казалось бы, Нельсон добился всего своими талантами и усердием: он был сыном простого сельского священника, который даже не мог купить ему «патент на офицерский чин, что было тогда в Англии делом весьма распространенным» (с. 10); начал морскую службу юнгой в 12 лет; да и дворянство получил лишь после битвы у мыса Сан-Висенте в 1797 году (в возрасте 38 лет). Однако при этом мать прославленного адмирала приходилась внучатой племянницей (с. 5) сэру Роберту Уолполу, премьер-министру Великобритании в 1721-1742 гг., а ее родной брат Морис Саклинг был влиятельной фигурой в британском морском ведомстве - он дослужился до поста главного ревизора Королевского флота.
Именно Морис Саклинг сыграл ключевую роль в становлении Нельсона как морского офицера. К тому же недворянин Нельсон как-то легко и быстро смог «подружиться» с принцем Уильямом - вторым сыном короля Георга III и будущим королем Вильгельмом IV, и вообще по не вполне ясным причинам его то и дело поддерживали разные влиятельные лица (автор объясняет это тем, что они просто дружили с упомянутым выше дядей Нельсона). Лишь на последней странице (!) книги Шигин упоминает о принадлежности Нельсона к масонству, но ограничивается только следующей общей фразой: «Имеются сведения, что Нельсон был масоном и именно принадлежностью к этой тайной и далеко не безобидной организации он во многом был обязан своей стремительной карьере» (с. 380). Однако больше ничего об этих сведениях автор не сообщает.
И так он поступает каждый раз, когда речь заходит о чем-то «тайном» и «не безобидном». Например, он никак не комментирует интереснейшее свидетельство самого Нельсона о его мистическом видéнии, которое тот воспринял как своего рода пророчество относительно своей судьбы (ему тогда не было и 20 лет, и ничто, казалось бы, не предвещало ему блистательного будущего): «Уже будучи адмиралом, в разговоре со своим любимцем капитаном Харди Нельсон не раз вспоминал о некоем видении, которое предстало перед ним на пути из Индии. Это был, по словам Нельсона, “некий свет, нисходивший с неба, сверкающее светило”, появившееся перед ним и зовущее к славе и триумфу» (с. 22).
Очевидно, что в личности «влюбленного в море» Нельсона было немало удивительного. Скажем, леди Эмма Гамильтон вспоминала, что уже при их первой встрече в Неаполе в 1793 году ее муж, английский посол Уильям Гамильтон отзывался о морском капитане, который еще ничем себя не прославил, как о «будущем гении английской нации» (с. 114). Шигин считает, что это позднейший вымысел мемуаристки, но он вообще склонен принижать все высокое и необычное, объясняя это банальностями. Рассказывает о герое автор примерно в таком стиле: «Как и всякий нормальный мужчина, Нельсон мечтал…» (с. 91). Попытка написать биографию гения по лекалам, подходящим для «всякого нормального мужчины», казалось бы, заведомо обречена на неудачу, но автор упорно пытается следовать избранной стратегии на всем протяжении повествования.
Созданный Шигиным портрет Нельсона способен скорее вызвать неприятие личности адмирала и совсем ничего не объясняет в истории его возвышения. Финальная глава «Феномен Нельсона» производит тем более странное впечатление, что в предшествующем ей тексте герой книги показан очень мелким и невыразительным человеком. В рассказе о невидящем глазе Нельсона (ранение, полученное им на Корсике в 1794 году) автор ссылается на неназванные статьи в британской прессе (!), утверждающие, что на самом деле с его глазом ничего серьезного не случилось, и что у него «лишь несколько снизилась острота зрения» (с. 127), а выдумана эта легенда была, чтобы ему назначили пенсию как инвалиду. «Впоследствии, когда Нельсон потеряет руку, история с невидящим глазом утратит всякий смысл, и тогда он навсегда снимет свою черную повязку. Впрочем, чтобы его не заподозрили в обмане, Нельсон будет говорить, что его зрение постепенно восстановилось. Вот почему история про выбитый глаз британского флотоводца, возможно, не более чем легенда, сочиненная самим Нельсоном от обиды за невнимание к своей особе и в надежде на сострадание начальства» (с. 127-128), - пишет автор.
Также он укоряет своего героя за неблагодарность к матросу Джону Сайксу, который отвел от него смертельный удар при обстрелах Кадиса, лишившись из-за этого руки: «Удивительно, но никогда и нигде Нельсон не упоминал имени своего спасителя. Что стало с одноруким инвалидом Сайксом, тоже неизвестно. При этом Нельсон, хвастаясь этой ночной вылазкой, любил при каждом удобном случае похвалить самого себя:
- В этой драке моя личная храбрость была, как никогда, огромна!» (с. 146).
Если верить Шигину, Нельсон не терпел даже малейшей критики в свой адрес. В частности, одной из жертв его деспотизма стал отважный капитан Джеймс Сомарец, посмевший указать начальнику на ошибки в командовании по завершении Абукирского сражения: «Нельсон никогда не мог простить опытнейшего капитана (который был к тому же старше его по возрасту) за попытку критики и даже отказался представить его к награждению по итогам сражения, в котором Сомарец сыграл далеко не последнюю роль!» (с. 196).
Впрочем, в другом месте автор как ни в чем не бывало заключает: «О своих подчиненных Нельсон не забывал никогда. Он умел отличать, поощрять и помогать достойным. Ради блага своих офицеров и матросов он мог скандалить и рисковать собственной репутацией, зато его подчиненные знали, что их права будут защищены, интересы соблюдены, а отличившиеся отмечены» (с. 303).
Эмме Гамильтон Нельсон подарил чернокожую невольницу Фатиму, вывезенную из Египта, хотя, как отмечает автор, уже в 1774 году «рабство было официально отменено, и подарок Нельсона выглядел достаточно странно» (с. 210).
Неаполитанскому королю Фердинанду IV Нельсон «беззастенчиво врал о покорении Мальты» (с. 217), а свою жену Фанни «унижал» в письмах (с. 217). По словам Шигина, адмирал «нисколько не разбирался в армейских делах» (с. 221). В отношениях с первым лордом Адмиралтейства Нельсон использовал «шантаж» и вообще «вел себя как избалованный и капризный ребенок» (с. 227), а его письма «полны жалоб и недовольства буквально всем» (с. 228). В то время, когда Англия очень нуждалась в активности Нельсона, «командующий в море по-прежнему не спешил, наслаждаясь спокойной жизнью и любовью» (с. 232).
Нельсон «жертвует своей репутацией» (с. 249), произвольно изменив условия капитуляции французов после возврата Неаполя Бурбонам в 1799 году и устроив в городе настоящий террор. «В те дни на улицах города гвардейцы Фердинанда и матросы Нельсона убивали, убивали, убивали ... Людей расстреливали, вешали, четвертовали и даже сжигали живьем. В дни террора особенно много было убито детей и женщин. Точное число жертв неизвестно, однако ряд историков считают, что их было не менее сорока тысяч... Имущество убитых тут же конфисковывалось королевскими агентами (с. 250-251).
По мнению Шигина, именно с «легкой руки» леди Гамильтон Нельсон «начал свою карательную деятельность в Неаполе» (с. 251), и «именно эта, ставшая роковой для Нельсона, женщина пробудила далеко не лучшие качества нашего героя. Именно она, умело играя на его слабостях, сумела сделать из него марионетку в своих руках. Всё это прекрасно понимали современники, а потому дружно ненавидели леди Гамильтон. Но пока Эмма купается в лучах славы, успеха и своей незаменимости в неаполитанских делах, упивается властью и возможностью миловать и карать тысячи людей. Но слава ее иллюзорна, незаменимость временна, а совершенное зло наказуемо. Придет время, и за все это с ней рассчитаются сполна...» (с. 254-255).
Автор полагает, что к концу жизни адмирал и вовсе стал «бессловесной игрушкой в руках умелой обольстительницы» (с. 320) Эммы Гамильтон.
Кроме того, Нельсон приносит ложную клятву на кресте, «что все истории про их с Эммой любовные отношения не что иное, как гнусная выдумка» (с. 324). Да к тому же он «пытался дать взятку священнику, чтобы тот вычеркнул запись о крещении Горации (его дочери от Эммы Гамильтон - Н.П.) из церковной книги, но тот отказался это сделать» (с. 324).
Еще одним «прегрешением» британского флотоводца, с точки зрения автора, была его «неприязнь к русским», которая «совершенно не помешала ему выпрашивать у них награды» (с. 244). Нельсон «интригует», «пытаясь посеять разлад между русскими и турецкими моряками» (с. 241), завидует великому русскому адмиралу Федору Ушакову, а в своем письме саморазоблачается: «Я ненавижу русских, и если этот корабль пришел от их адмирала с острова Корфу, то адмирал - негодяй» (с. 241).
Из всего этого совершенно неясно, в чем же заключается величие Нельсона, и как же так вышло, что такой ничтожный человек стал национальным героем? Даже описывая его триумфы, автор периодически пытается умалить его личную роль в них. Относительно победного для англичан Абукирского сражения 1798 года он отмечает: «Дело в том, что по сегодняшний день остается вопрос: кто же принял судьбоносное решение обойти французский флот и атаковать его со стороны берега - Фолей или Нельсон? Этот спор весьма напоминает аналогичный спор английских историков о том, кто является автором знаменитого маневра прорезания французского флота в сражении при Мартинике - адмирал Родней или его флаг-капитан? В случае Абукира авторство Нельсона, как и авторство Фолея, имеет множество свидетельств. Увы, даже этот частный факт наглядно показывает, как мало можно полагаться на память и на мнения людей! Достоверно известно, что Нельсон не давал никакого сигнала своим кораблям обходить неприятельскую линию» (с. 198).
Не обошлось в книге и без ошибок. Например, Шигин пишет, что «в Ревель прибыл только что назначенный Александром I министр иностранных дел граф Пален» (с. 311). Министерства в России были учреждены в 1802 году, и среди министров иностранных дел Российской империи в начале XIX века графа Палена не было.
В целом надо признать, что автор просто не любит своего героя. Попытка быть «объективным» оборачивается в данном случае полным отказом от понимания внутреннего мира Нельсона и моральным судом над ним с весьма сомнительной позиции авторского превосходства. Так биографии великих людей писать не стоит.
Шигин В.В. Адмирал Нельсон / Владимир Шигин. - М.: Молодая гвардия, 2010. - 383 с. - (Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1230).
Вы можете подписаться на мой телеграм-канал: https://t.me/podosokorsky