"Чувство прелестной свободы". Писатель Даниил Гранин о своем посещении Новгорода в 1984 году
Даниил Александрович Гранин (1919-2017) - советский и российский писатель, киносценарист, общественный деятель. Участник Великой Отечественной войны. Герой Социалистического Труда (1989). Лауреат Государственной премии СССР (1976), Государственной премии РФ (2001, 2016) и премии Президента РФ (1998). Почётный гражданин Санкт-Петербурга (2005). Ниже размещен фрагмент из его книги воспоминаний "Причуды памяти" (2017).
www.sobaka.ru
Было это в мае 1984 года. «Клуб кинопутешествий». Снимали нас всю дорогу в Старую Руссу. Там был такой эпизод. Мы - Лихачев, Сенкевич и я - приехали в село Взвад, к рыбакам. На берегу озера Ильмень вечером развели костер, варили уху, рыбаки травили байки. Один из них, умница, неторопливый, в старой солдатской гимнастерке, рассказывал про озеро. Оператор все время просил его смотреть в камеру, но тот больше смотрел на Лихачева. - Есть у нас рыбаки, которые перевыполняют план. Вылавливают много больше заданного. Есть такие. Только разве можно в нашем деле перевыполнять? Рыбу можно запросто всю сразу выловить, ничего не оставить… Смотрим передачу, остались только первые две фразы, остальное цензура вырезала. Если бы собрать и запустить все, вырезанное цензурой, интересный получился бы фильм. Замечательное было путешествие.
Из Новгорода мы шли на специальном пароходике через Ильмень. Сенкевич тогда был всесоюзной телезвездой. В те годы, между прочим, природа «звезд» была другая - не песни, не шоу, не куплеты. К примеру, вспоминаются три звезды: Каплер - он вел передачи о кино, Сенкевич - «Клуб кинопутешествий», и Дроздов - «В мире животных». Когда мы приехали в Новгород, то пошли гулять по набережной. Идем втроем. Никто нас не замечает, никому в голову не придет, что могут здесь оказаться Лихачев и Сенкевич. Поэтому чувство прелестной свободы. Солнышко. Тепло.
Вдруг бежит навстречу школьник, размахивая своим портфельчиком, видно, со школы, в том схожем с нашим беспечно-счастливом состоянии, чего-то напевает. Второй класс, не больше, это возраст, когда человеку не бывает скучно, собственного общества ему достаточно. Миновав нас, он умолк, вернулся назад, забежал посмотреть, глаза его округлились, прямо-таки выпучились, уставились. На кого? Конечно, на Сенкевича! Призрак? Бред? Инопланетянин! Он застыл в ужасе, открыл рот и закричал истошным голосом: «Аа-а! Мама! Мама!» - первое, что кричат все дети мира. Сенкевич сказал, что никогда еще не получал такого горячего признания своей славы.
www.sobaka.ru
Было это в мае 1984 года. «Клуб кинопутешествий». Снимали нас всю дорогу в Старую Руссу. Там был такой эпизод. Мы - Лихачев, Сенкевич и я - приехали в село Взвад, к рыбакам. На берегу озера Ильмень вечером развели костер, варили уху, рыбаки травили байки. Один из них, умница, неторопливый, в старой солдатской гимнастерке, рассказывал про озеро. Оператор все время просил его смотреть в камеру, но тот больше смотрел на Лихачева. - Есть у нас рыбаки, которые перевыполняют план. Вылавливают много больше заданного. Есть такие. Только разве можно в нашем деле перевыполнять? Рыбу можно запросто всю сразу выловить, ничего не оставить… Смотрим передачу, остались только первые две фразы, остальное цензура вырезала. Если бы собрать и запустить все, вырезанное цензурой, интересный получился бы фильм. Замечательное было путешествие.
Из Новгорода мы шли на специальном пароходике через Ильмень. Сенкевич тогда был всесоюзной телезвездой. В те годы, между прочим, природа «звезд» была другая - не песни, не шоу, не куплеты. К примеру, вспоминаются три звезды: Каплер - он вел передачи о кино, Сенкевич - «Клуб кинопутешествий», и Дроздов - «В мире животных». Когда мы приехали в Новгород, то пошли гулять по набережной. Идем втроем. Никто нас не замечает, никому в голову не придет, что могут здесь оказаться Лихачев и Сенкевич. Поэтому чувство прелестной свободы. Солнышко. Тепло.
Вдруг бежит навстречу школьник, размахивая своим портфельчиком, видно, со школы, в том схожем с нашим беспечно-счастливом состоянии, чего-то напевает. Второй класс, не больше, это возраст, когда человеку не бывает скучно, собственного общества ему достаточно. Миновав нас, он умолк, вернулся назад, забежал посмотреть, глаза его округлились, прямо-таки выпучились, уставились. На кого? Конечно, на Сенкевича! Призрак? Бред? Инопланетянин! Он застыл в ужасе, открыл рот и закричал истошным голосом: «Аа-а! Мама! Мама!» - первое, что кричат все дети мира. Сенкевич сказал, что никогда еще не получал такого горячего признания своей славы.