Внутренняя рецензия Александра Твардовского на рассказы Юрия Казакова (1958)
Внутренняя рецензия главного редактора журнала «Новый мир» Александра Твардовского (1910-1971) на рассказы Юрия Казакова (1927-1982). Написана в 1958 году. При жизни Твардовского не публиковалась. Упоминаемые в рецензии рассказы Казакова впервые были опубликованы: «Дым» (под названием «На охоте») - в студенческом журнале Литературного института им. М. Горького при Союзе писателей СССР [М.] - «Журнал молодых» (Москва), 1957, № 1. «На острове» - журнал «Знамя», 1963, № 3. Здесь текст рецензии приводится по изданию: Твардовский А.Т. Собрание сочинений. Т. 5. - М., 1980.
ЮРИЙ КАЗАКОВ. РАССКАЗЫ
Автор явно талантлив, но по молодости притворяется пожившим, усталым, познавшим будто бы «тщету всего земного», горечь и безнадежность утрат, неизменность «вечного кругооборота» - юность - старость и т. п. Все эти настроения и мотивы в готовом виде взяты из литературы, более всего от Бунина, который весьма сильно определяет и само письмо молодого автора, например, слишком усердно эксплуатируемая детализация всевозможных запахов. Оттуда же, думается, и «галерея» отвратных типов вроде любителя «легкой жизни» Василия Ионкова, Николая («Некрасивая»), «лешака» из одноименного рассказа. Они наблюдены верно, но как-то односторонне, абстрагировапно от множества жизненных сложностей, связей, так сказать, «в чистом виде».
Вообще, по молодости опять же, автор думает, что чем более освобожден его рассказ от жизненных, временных примет, тем он «художественнее». Особо показателен в этом смысле рассказ «Дым», где есть «отец», «сын», «отец отца» в их отношении к природе, цветам и запахам, в их ощущениях биологического (возрастного) счастья юности и горести старости, но нет ни намека на практически-жизненную принадлежность их, кто - кто - неизвестно. А ведь это так важно, что «дед», например, был мужиком, а «отец» генералом или бухгалтером, а сын учится и кем-то собирается быть. Другая цена была бы всем этим росным травам, запахам земли и воды, даже мыслям о юности, счастье, старости и смерти.
Словом, автор может и должен писать, он уже писатель, но, видимо, уже «вкусил меда» неумеренных и безответственных похвал, уже очень влюблен в себя, уже повторяется в своих излюбленных (заемных) мотивах и приемах «художественности», уже кокетлив. Но хочется думать, что он это все преодолеет, взявшись за дело посерьезнее, с чувством большей ответственности перед читателем, с ясным осознанием того, что в искусстве на одних «росах», «дымах» и т. п. далеко не уедешь. Из представленных рассказов лучше других «На острове», его, может быть, можно было бы напечатать, если бы автор сообщил ему несколько больше живой «прозаичности», т. е. дал бы своим героям, помимо возраста и желания «счастья», еще и какие-нибудь реальные черты их жизненной деятельности: что, например, ревизует этот «ревизор» и что делает героиня на своей должности, а то ведь и «ревизия», и «метеостанция» это лишь условный фон, так только - «для красоты».
1958
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky
ЮРИЙ КАЗАКОВ. РАССКАЗЫ
Автор явно талантлив, но по молодости притворяется пожившим, усталым, познавшим будто бы «тщету всего земного», горечь и безнадежность утрат, неизменность «вечного кругооборота» - юность - старость и т. п. Все эти настроения и мотивы в готовом виде взяты из литературы, более всего от Бунина, который весьма сильно определяет и само письмо молодого автора, например, слишком усердно эксплуатируемая детализация всевозможных запахов. Оттуда же, думается, и «галерея» отвратных типов вроде любителя «легкой жизни» Василия Ионкова, Николая («Некрасивая»), «лешака» из одноименного рассказа. Они наблюдены верно, но как-то односторонне, абстрагировапно от множества жизненных сложностей, связей, так сказать, «в чистом виде».
Вообще, по молодости опять же, автор думает, что чем более освобожден его рассказ от жизненных, временных примет, тем он «художественнее». Особо показателен в этом смысле рассказ «Дым», где есть «отец», «сын», «отец отца» в их отношении к природе, цветам и запахам, в их ощущениях биологического (возрастного) счастья юности и горести старости, но нет ни намека на практически-жизненную принадлежность их, кто - кто - неизвестно. А ведь это так важно, что «дед», например, был мужиком, а «отец» генералом или бухгалтером, а сын учится и кем-то собирается быть. Другая цена была бы всем этим росным травам, запахам земли и воды, даже мыслям о юности, счастье, старости и смерти.
Словом, автор может и должен писать, он уже писатель, но, видимо, уже «вкусил меда» неумеренных и безответственных похвал, уже очень влюблен в себя, уже повторяется в своих излюбленных (заемных) мотивах и приемах «художественности», уже кокетлив. Но хочется думать, что он это все преодолеет, взявшись за дело посерьезнее, с чувством большей ответственности перед читателем, с ясным осознанием того, что в искусстве на одних «росах», «дымах» и т. п. далеко не уедешь. Из представленных рассказов лучше других «На острове», его, может быть, можно было бы напечатать, если бы автор сообщил ему несколько больше живой «прозаичности», т. е. дал бы своим героям, помимо возраста и желания «счастья», еще и какие-нибудь реальные черты их жизненной деятельности: что, например, ревизует этот «ревизор» и что делает героиня на своей должности, а то ведь и «ревизия», и «метеостанция» это лишь условный фон, так только - «для красоты».
1958
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky