быль четвертая (дело "Труба")
Бывают дни, когда от жизни не ждешь большой подлости. За окном начиналась весна. К бензиновой московской вони добавились нотки талого снега с реагентами. Утром дорогу на работу уже освещало солнце, почки на деревьях готовились распуститься, словом, настроение у меня было лучше некуда. Поэтому, в кабинет к начальнику я вошла практически пританцовывая. Впрочем, вид босса и начало разговора резко выбили из меня легкомыслие.
- Есть проект, в котором очень заинтересован Шляхтич. Проект, судя по всему огромной важности. Он меня сегодня сам вызывал, говорил, что проект никак не могут запустить, поскольку раньше за него брались одни, мммм - шеф задумался, мысленно переводя слова Шляхтича на литературный язык - в общем бездари. Чуть не загубили перспективное дело.
- То есть вы хотите сказать, что Шляхтич давно заинтересован в проекте, а он не движется? Что-то не то… Вы же знаете, тут уже трупы бы висели вдоль забора, если бы дело было в чьей-то бездарности.
- И, тем не менее, все именно так! Почему ты всегда со мной споришь вообще? - было видно, что мои слова расстроили шефа - Ты всегда пытаешься увидеть проблемы, где их нет. Это плохая привычка. Запомни. Короче вот тебе исходные документы. Вперед!
Надо сказать, что в нашей компании, как и в стране в тот период, было оригинальное двоевластие. Одним из участников правящего тандема являлся Шляхтич. Кроме огромных полномочий он обладал совершенно бешеным темпераментом, заставлявшим трепетать всю компанию от уборщицы до вице-президентов. Его приказы исполнялись с молниеносной быстротой, что, впрочем, не гарантировало исполнителю поощрение или даже просто спокойную жизнь. Чудовищный разнос с полным вытаптыванием самоуважения, лишением премии, и прочими прелестями мог получить любой сотрудник и в любой момент. Все это позволяло поддерживать в коллективе атмосферу всеобщего страха и повышенного рабочего рвения. Поэтому мне было так странно услышать, что какой-то проект, в котором заинтересован Шляхтич, не движется.
Раскрыв потертую папку, я принялась читать документы. Речь шла о нефтепродуктопроводе от нашего украинского завода до порта на российской территории. Очевидно, что строительство было начато в 88 году. Дальше шли противоречивые и странные факты.
Во-первых, в папке было две карты трубопровода (на русском и украинском языке). При этом рисунок самого трубопровода на этих картах совпадал лишь частично. То есть начало, конец и перевалочные пункты были указаны одинаково, но вот как трубопровод ведет себя между этими точками, осталось для меня загадкой. Загадкой была и длинна трубопровода (в российской версии он был на 25% длиннее). А так же поражало то, что хотя карты были одного года выпуска, в российской версии как недострой был указан кусок трубопровода на украинской территории, в украинской карте ситуация была обратной.
Далее в папке лежала объемная подшивка бухгалтерских документов, за 2 предыдущих года, в которых подробнейшим образом освещались затраты на содержание 40 собак, а так же на покупку одежды и обуви больших размеров, в основном телогреек, шапок и валенок. Судя по документам, одеждой было укомплектовано не менее дивизии.
Третий раздел папки занимали служебные записки с дикой руганью по поводу пропавшего дизельного топлива. Разложив записки по порядку и стараясь не обращать внимание на эмоциональную их составляющую, я поняла, что 2 года назад был отдан приказ закачать в этот трубопровод партию дизеля и прогнать его до первой насосной станции. Соответствующий объем дизеля с завода ушел, но на насосной станции не появился. Далее в записках и справках был выдвинут ряд предположений:
- дизель был похищен на заводе (причем лично директором);
- дизель был похищен на насосной станции группой злоумышленников во главе с директором завода;
Характерно, что обе эти версии были выдвинуты заместителем директора завода.
- дизель не пришел на насосную станцию, поскольку трубопровод подключен совсем к другой станции;
Эту версию выдвигал главный инженер завода, ссылаясь на план строительства трубопровода (у меня плана не было, но, видимо, он сильно отличался от моих карт).
- парадоксальную версию выдвинул ответственный за сбыт по Украине. По его мнению, завод вообще не выпускал дизельное топливо указанной марки в тот период времени, соответственно, никто и никуда ничего не заливал.
- ну и наконец, версия-победитель заключалась в том, что дизель разворовали окрестные пейзане, прознавшие каким-то чудом про предстоящий запуск замечательного трубопровода, и насвервлишие в нем заблаговременно дырок.
Четвертый раздел содержал выполненный два года назад анализ экономической эффективности с подробным описанием всех предпосылок. Под документом я с радостью обнаружила знакомую подпись и, не теряя времени, двинулась в курилку. Мой расчет оправдался - Сергей Вадимович Пуф курил.
- Это что? Труба? - спросил он, показывая на папку.
Я кивнула.
- Значит так, - перешел он на деловой, торопливый тон. - Ты только расчетчик. Никаких мнений не высказывай. Вопросов не формулируй. Только констатация фактов и цифры. Расчеты возьми мои, подкорректируешь там на курс, инфляцию и прочую лабуду. Все пояснялки к ним я тебе перешлю. В финальном отчете, дашь цифры и список того, что по данному проекту нуждается в технической проработке перед запуском. Запуск, естественно (!) состоится, расчеты должны показать перспективы. Дальше…. Сразу расчеты не высылай. Потяни 2 недели - типа работала. Вот ведь…. Опять началось!
- Сергей Вадимович. Да что началось то? Что это вообще за проект. Тут такие документы странные к нему. Собаки какие-то. Потом чертежи не сходятся.
- Ты понимаешь, эта труба…. Есть она там, нет, никто в принципе не знает. Строить начали в перестройку. Кто там разберет, что делалось. Ну вот. Шляхтичу про нее какая-то тварь рассказала и вот уже лет 6 (это только на моей памяти), у него как обострение, он про эту трубу вспоминает. Два года назад зимой даже запуск устраивали. Дизель неизвестно куда пропал. Так снарядили целую экспедицию с собаками и военными по окрестным деревням искать «воров». Наш СБшник за это отвечал. Через день к Шляхтичу на доклад ходил. Слег потом… Не нашли ничего, конечно. Но как-то дело замялось. - Пуф погрустнел. - Ладно, я пошел всех предупрежу. У плохих вестей - длинные ноги, и в этот раз, увы, мои. Теперь главное понять, в кого эта труба выстрелит.
Уже смутно ощущая себя Павликом Морозовым, но не вполне еще представляя всего размаха веселья, я отдала отредактированный заботливым Сергеем Вадимовичем отчет по эффективности проекта ровно через 2 недели. И началось кино.
Первой жертвой стал зам по технологии вице-президента по переработке и сбыту, который не смог ответить на вопрос о точном местоположении злосчастной трубы. Он был отправлен в Украину со следующим комментарием (исключая мат):
«Рылом своим все перекопаешь, но где проходит моя труба точно выяснишь».
А чтобы ему работалось веселее, к нему был приписан специальный человек, который обязан был еженедельно высылать отчет о проделанной работе и уточненный по итогам недели чертеж трубопровода.
Следующим Шляхтич вызвал к себе начальника сбыта украинского подразделения Компании.
- Ты там за что деньги у меня получаешь? За сидение на ж-е? - незатейливо начал разговор Шляхтич, - Ты инициативу должен проявлять, идеи развития бизнеса мне нести, а ты как …(далее шли замысловатые образные сравнения), только воровать можешь. Что ты предлагаешь по трубе? Последний шанс тебе сейчас отличиться, предупреждаю.
- У меня уже все готово по трубе. Лучшие специалисты из Англии вылетают для работы над концепцией стратегии развития по данному направлению. - засуетился сбытовик.
- Из Англии для работы над концепцией… Это хорошо. Кстати, а где находится перевалочная станция моей трубы?
- Жуткое место, Игорь Борисович. Новоапрельск. Дыра дырой.
- Жаль, что тебе не нравится. Ты там с англичанами своими жить будешь и работать над «концепцией». Чтоб ничего не отвлекало. А в Киев вернешься, когда контракты мне на стол положишь на нефтепродукты, которые по трубе поставлять будем. Да, и не вздумай мне на это время основную работу завалить. Свободен.
В дальнейшем подобные короткие, но содержательные и эмоционально насыщенные беседу Шляхтич имел:
- с руководителем департамента сбыта (результат - штраф);
- с главным инженером завода (драматическая составляющая - вызван срочно из отпуска);
- с начальником юридического департамента (отделался легким испугом и унижением при подчиненных).
Главным координатором проекта был назначен мой босс. Поначалу это не доставляло ему хлопот - он просто собирал со всех документы, готовить которые поручил Шляхтич. Шеф был даже рад и горд, важно ходил на доклады по понедельникам, аккуратно пополнял папку с материалами по трубе. Люди знающие напряженно и, что скрывать, злорадно, следили за шефом. Момент истины для него настал где-то через месяц, когда Интерес Игоря Борисовича к проекту резко угас. Два раза подряд поход шефа к Шляхтичу в понедельник окончился пшиком - его просто не приняли. На третий раз у него поинтересовались, есть ли ему чем заняться, и понимает ли он задачи компании, и текущую ситуацию. Шеф заверил, что понимает и крепко задумался. С одной стороны стало ясно, что проект надо спускать на тормоза, в частности возвращать зама по технологии с Украины в Москву и сбытовика из Новоапрелевки в Киев. С другой стороны, а вдруг проект еще не до конца забыт?
Через неделю подобных раздумий рассудок шефа помутился. Он по очереди вызывал нас к себе и требовал от нас совета, как поступить.
- Вот смотри, - говорил шеф, - Допустим я продолжаю работать над этим проектом. Все сидят, где сидели, и пишут эти чертовы отчеты. Во-первых, конечно, результат у нас будет нулевой, только англичане окончательно сопьются в этой Новоапрелевке. Во-вторых, вызовет меня Шляхтич и скажет: «Ты что не соображаешь, что у нас конец года? Бизнес-план надо делать, а ты ключевых сотрудников на провальном проекте держишь! У тебя что, … вместо головы?». А с другой стороны, - продолжал шеф, - Ну дам я отбой, а Игорь про эту трубу и вспомнит. Скажет: «Тебе кто дал право мои указания отменять? Может ты себя умнее меня считаешь? Может руководить вместо меня собрался?». Как поступить?
К третьей недели мучений шеф стал похож на приведение. Он бродил по офису бледный, никого не замечающий, постоянно бормочущий что-то, со злополучной папкой в руках. Сотрудники его сторонились, как прокаженного. Мы искренне ему советовали дать отбой злополучному проекту, так как лучше сделать и получить по голове один раз за неверное решение, чем не сделать и огрести еще и за безынициативность. В конце концов шеф нашел выход - он дал отбой по проекту и тут же слег в больницу.
Где-то через месяц к нам в департамент зашла секретарь Шляхтича и взяла папку с материалами по трубе. Мы очень просили папку спрятать понадежнее…
- Есть проект, в котором очень заинтересован Шляхтич. Проект, судя по всему огромной важности. Он меня сегодня сам вызывал, говорил, что проект никак не могут запустить, поскольку раньше за него брались одни, мммм - шеф задумался, мысленно переводя слова Шляхтича на литературный язык - в общем бездари. Чуть не загубили перспективное дело.
- То есть вы хотите сказать, что Шляхтич давно заинтересован в проекте, а он не движется? Что-то не то… Вы же знаете, тут уже трупы бы висели вдоль забора, если бы дело было в чьей-то бездарности.
- И, тем не менее, все именно так! Почему ты всегда со мной споришь вообще? - было видно, что мои слова расстроили шефа - Ты всегда пытаешься увидеть проблемы, где их нет. Это плохая привычка. Запомни. Короче вот тебе исходные документы. Вперед!
Надо сказать, что в нашей компании, как и в стране в тот период, было оригинальное двоевластие. Одним из участников правящего тандема являлся Шляхтич. Кроме огромных полномочий он обладал совершенно бешеным темпераментом, заставлявшим трепетать всю компанию от уборщицы до вице-президентов. Его приказы исполнялись с молниеносной быстротой, что, впрочем, не гарантировало исполнителю поощрение или даже просто спокойную жизнь. Чудовищный разнос с полным вытаптыванием самоуважения, лишением премии, и прочими прелестями мог получить любой сотрудник и в любой момент. Все это позволяло поддерживать в коллективе атмосферу всеобщего страха и повышенного рабочего рвения. Поэтому мне было так странно услышать, что какой-то проект, в котором заинтересован Шляхтич, не движется.
Раскрыв потертую папку, я принялась читать документы. Речь шла о нефтепродуктопроводе от нашего украинского завода до порта на российской территории. Очевидно, что строительство было начато в 88 году. Дальше шли противоречивые и странные факты.
Во-первых, в папке было две карты трубопровода (на русском и украинском языке). При этом рисунок самого трубопровода на этих картах совпадал лишь частично. То есть начало, конец и перевалочные пункты были указаны одинаково, но вот как трубопровод ведет себя между этими точками, осталось для меня загадкой. Загадкой была и длинна трубопровода (в российской версии он был на 25% длиннее). А так же поражало то, что хотя карты были одного года выпуска, в российской версии как недострой был указан кусок трубопровода на украинской территории, в украинской карте ситуация была обратной.
Далее в папке лежала объемная подшивка бухгалтерских документов, за 2 предыдущих года, в которых подробнейшим образом освещались затраты на содержание 40 собак, а так же на покупку одежды и обуви больших размеров, в основном телогреек, шапок и валенок. Судя по документам, одеждой было укомплектовано не менее дивизии.
Третий раздел папки занимали служебные записки с дикой руганью по поводу пропавшего дизельного топлива. Разложив записки по порядку и стараясь не обращать внимание на эмоциональную их составляющую, я поняла, что 2 года назад был отдан приказ закачать в этот трубопровод партию дизеля и прогнать его до первой насосной станции. Соответствующий объем дизеля с завода ушел, но на насосной станции не появился. Далее в записках и справках был выдвинут ряд предположений:
- дизель был похищен на заводе (причем лично директором);
- дизель был похищен на насосной станции группой злоумышленников во главе с директором завода;
Характерно, что обе эти версии были выдвинуты заместителем директора завода.
- дизель не пришел на насосную станцию, поскольку трубопровод подключен совсем к другой станции;
Эту версию выдвигал главный инженер завода, ссылаясь на план строительства трубопровода (у меня плана не было, но, видимо, он сильно отличался от моих карт).
- парадоксальную версию выдвинул ответственный за сбыт по Украине. По его мнению, завод вообще не выпускал дизельное топливо указанной марки в тот период времени, соответственно, никто и никуда ничего не заливал.
- ну и наконец, версия-победитель заключалась в том, что дизель разворовали окрестные пейзане, прознавшие каким-то чудом про предстоящий запуск замечательного трубопровода, и насвервлишие в нем заблаговременно дырок.
Четвертый раздел содержал выполненный два года назад анализ экономической эффективности с подробным описанием всех предпосылок. Под документом я с радостью обнаружила знакомую подпись и, не теряя времени, двинулась в курилку. Мой расчет оправдался - Сергей Вадимович Пуф курил.
- Это что? Труба? - спросил он, показывая на папку.
Я кивнула.
- Значит так, - перешел он на деловой, торопливый тон. - Ты только расчетчик. Никаких мнений не высказывай. Вопросов не формулируй. Только констатация фактов и цифры. Расчеты возьми мои, подкорректируешь там на курс, инфляцию и прочую лабуду. Все пояснялки к ним я тебе перешлю. В финальном отчете, дашь цифры и список того, что по данному проекту нуждается в технической проработке перед запуском. Запуск, естественно (!) состоится, расчеты должны показать перспективы. Дальше…. Сразу расчеты не высылай. Потяни 2 недели - типа работала. Вот ведь…. Опять началось!
- Сергей Вадимович. Да что началось то? Что это вообще за проект. Тут такие документы странные к нему. Собаки какие-то. Потом чертежи не сходятся.
- Ты понимаешь, эта труба…. Есть она там, нет, никто в принципе не знает. Строить начали в перестройку. Кто там разберет, что делалось. Ну вот. Шляхтичу про нее какая-то тварь рассказала и вот уже лет 6 (это только на моей памяти), у него как обострение, он про эту трубу вспоминает. Два года назад зимой даже запуск устраивали. Дизель неизвестно куда пропал. Так снарядили целую экспедицию с собаками и военными по окрестным деревням искать «воров». Наш СБшник за это отвечал. Через день к Шляхтичу на доклад ходил. Слег потом… Не нашли ничего, конечно. Но как-то дело замялось. - Пуф погрустнел. - Ладно, я пошел всех предупрежу. У плохих вестей - длинные ноги, и в этот раз, увы, мои. Теперь главное понять, в кого эта труба выстрелит.
Уже смутно ощущая себя Павликом Морозовым, но не вполне еще представляя всего размаха веселья, я отдала отредактированный заботливым Сергеем Вадимовичем отчет по эффективности проекта ровно через 2 недели. И началось кино.
Первой жертвой стал зам по технологии вице-президента по переработке и сбыту, который не смог ответить на вопрос о точном местоположении злосчастной трубы. Он был отправлен в Украину со следующим комментарием (исключая мат):
«Рылом своим все перекопаешь, но где проходит моя труба точно выяснишь».
А чтобы ему работалось веселее, к нему был приписан специальный человек, который обязан был еженедельно высылать отчет о проделанной работе и уточненный по итогам недели чертеж трубопровода.
Следующим Шляхтич вызвал к себе начальника сбыта украинского подразделения Компании.
- Ты там за что деньги у меня получаешь? За сидение на ж-е? - незатейливо начал разговор Шляхтич, - Ты инициативу должен проявлять, идеи развития бизнеса мне нести, а ты как …(далее шли замысловатые образные сравнения), только воровать можешь. Что ты предлагаешь по трубе? Последний шанс тебе сейчас отличиться, предупреждаю.
- У меня уже все готово по трубе. Лучшие специалисты из Англии вылетают для работы над концепцией стратегии развития по данному направлению. - засуетился сбытовик.
- Из Англии для работы над концепцией… Это хорошо. Кстати, а где находится перевалочная станция моей трубы?
- Жуткое место, Игорь Борисович. Новоапрельск. Дыра дырой.
- Жаль, что тебе не нравится. Ты там с англичанами своими жить будешь и работать над «концепцией». Чтоб ничего не отвлекало. А в Киев вернешься, когда контракты мне на стол положишь на нефтепродукты, которые по трубе поставлять будем. Да, и не вздумай мне на это время основную работу завалить. Свободен.
В дальнейшем подобные короткие, но содержательные и эмоционально насыщенные беседу Шляхтич имел:
- с руководителем департамента сбыта (результат - штраф);
- с главным инженером завода (драматическая составляющая - вызван срочно из отпуска);
- с начальником юридического департамента (отделался легким испугом и унижением при подчиненных).
Главным координатором проекта был назначен мой босс. Поначалу это не доставляло ему хлопот - он просто собирал со всех документы, готовить которые поручил Шляхтич. Шеф был даже рад и горд, важно ходил на доклады по понедельникам, аккуратно пополнял папку с материалами по трубе. Люди знающие напряженно и, что скрывать, злорадно, следили за шефом. Момент истины для него настал где-то через месяц, когда Интерес Игоря Борисовича к проекту резко угас. Два раза подряд поход шефа к Шляхтичу в понедельник окончился пшиком - его просто не приняли. На третий раз у него поинтересовались, есть ли ему чем заняться, и понимает ли он задачи компании, и текущую ситуацию. Шеф заверил, что понимает и крепко задумался. С одной стороны стало ясно, что проект надо спускать на тормоза, в частности возвращать зама по технологии с Украины в Москву и сбытовика из Новоапрелевки в Киев. С другой стороны, а вдруг проект еще не до конца забыт?
Через неделю подобных раздумий рассудок шефа помутился. Он по очереди вызывал нас к себе и требовал от нас совета, как поступить.
- Вот смотри, - говорил шеф, - Допустим я продолжаю работать над этим проектом. Все сидят, где сидели, и пишут эти чертовы отчеты. Во-первых, конечно, результат у нас будет нулевой, только англичане окончательно сопьются в этой Новоапрелевке. Во-вторых, вызовет меня Шляхтич и скажет: «Ты что не соображаешь, что у нас конец года? Бизнес-план надо делать, а ты ключевых сотрудников на провальном проекте держишь! У тебя что, … вместо головы?». А с другой стороны, - продолжал шеф, - Ну дам я отбой, а Игорь про эту трубу и вспомнит. Скажет: «Тебе кто дал право мои указания отменять? Может ты себя умнее меня считаешь? Может руководить вместо меня собрался?». Как поступить?
К третьей недели мучений шеф стал похож на приведение. Он бродил по офису бледный, никого не замечающий, постоянно бормочущий что-то, со злополучной папкой в руках. Сотрудники его сторонились, как прокаженного. Мы искренне ему советовали дать отбой злополучному проекту, так как лучше сделать и получить по голове один раз за неверное решение, чем не сделать и огрести еще и за безынициативность. В конце концов шеф нашел выход - он дал отбой по проекту и тут же слег в больницу.
Где-то через месяц к нам в департамент зашла секретарь Шляхтича и взяла папку с материалами по трубе. Мы очень просили папку спрятать понадежнее…