(no subject)
на стране.ру появилась моя статья про быково.
редакторских правок, на мой вкус, многовато.
но в любом случае надеюсь начать там работать в июне.
оригинальный текст - под катом.
Если вы любите Баратынского и других мастеров пера, писавших
сентиментальные или романтичные элегии, но оставшихся в тени Пушкина,
то знайте: лучшего места для чтения подобной литературы, нежели
усадьба Быково, в ближайшем Подмосковье не найти.
Тихий и прохладный вечер заступал уже место палящего дня, когда
Услад, молодой певец, приблизился к берегам Москвы-реки, на которых
провел он дни своей цветущей юности. Гладкая поверхность вод,
тихо лобзаемая легким ветерком, покрыта была розовым сиянием
запада... (с) Жуковский.
Низовья реки Пехорки, впадающей в Москву-реку, а также прилегающие
земли, были известны и освоены давно, однако крупных поселений здесь
ни в XIV, ни в XVII веке не было, ведь земли неизменно принадлежали
московским правителям: то семье Ивана Калиты, то Ивану Грозному (до
сих пор там и сям всплывают небылицы, что при нем в Пехорке мыли
золото) или его доверенным людям, то первым царям из династии
Романовых. Лишь при Петре I и его наследниках территорию на
современной границы Раменского и Люберецкого районов стали продавать
или передавать в дар. Именно так село Быково попало в руки Иллариона
Воронцова, ростовского стольника. В XVIII веке род Воронцовых заметно
поднялся, породнившись даже с самой царской фамилией, однако к
созданию усадьбы графы не руку приложить не успели, ведь в 1762 году
село перешло одному из сподвижников Екатерины II Михаилу Измайлову, и
началась лучшая пора в истории этих мест. Быково стало называться
Марьино (смена названия села - событие нерядовое, но что тому стало
причиной, доподлинно неизвестно: то ли смена русла петляющей Пехорки,
вследствие чего исчез старый брод для перегона скота, то ли желание
генерал-губернатора Москвы угодить своей жене) и превратилось на
несколько лет в активную стройку. В итоге с небольшой возвышенности от
самого дворца открылся чудесный и далекий вид в сторону пойменных
лугов, освещаемых закатным солнцем.
Все строенья Баженова, - сказал Вельский, - замечательны какою-нибудь
мыслью, которую он умел передать своим камням, и мысль эта почти
всегда печальная и вместе странная. (с) Киреевский
Объем выполненных работ был велик: конечно, легенды о том, что
несколько месяцев день и ночь в Быково шли подводы с грунтом, далеки
от реальности (хотя левый берег Пехорки-Быковки действительно
необычайно высок), но пруды, обширный парк, террасы на склоне и
несколько классических зданий требовали не только множества рук
строителей, но и талантливого зодчего, а был им не кто иной, как
Василий Баженов. Необычайный его талант сочетать красоты подмосковых
ландшафтов с европейской классицизмом и готикой и создавать из камня
не просто дома, а настоящие одухотворенные фантазии был общепризнан,
однако приглашение работать в Быково пришло к архитектору в тяжелые
дни: его проект преобразования Кремля остался лишь на бумаге, а судьба
Царицына общеизвестна. Попавший в немилость к императрице и
обремененный долгами, Баженов нуждался и в деньгах, и в свободе
творчества.
Нева, свод лип, беседка, розы,
Луна, поющий соловей.
Моленья робкие и слезы,
И бледность в памяти моей... (с) Ознобишин.
Нева далековато, а все остальное имеется. Эрмитаж и аллея роз были
прекрасны, а липы и храм-беседка на небольшом острове в парковом пруду
прекрасны до сих пор. Но главной достопримечательностью усадьбы и,
быть может, самым лучшим творением Баженова вообще стала церковь
Владимирской иконы Божией Матери. При этом достоверно ее авторство так
и не установлено: то ли Баженов, то ли Казаков, то ли кто-то из их
младших соратников.
Церковь была построена в 1789 году; позже, в 1830-ых, по проекту
других мастеров из плеяды московских учеников Баженова, была
воздвигнута колокольня. Вместе смотрятся хорошо - словно так и было
задумано.
Псевдоготика - явление в европейской части России не то что бы
уникальное (усадьба Марфино чуть к северу от Москвы, Троицкий собор в
селе Гусь-Железный
http://cs11434.vk.me/u1188475/119734288/z_b0355ca6.jpg,
http://cs11434.vk.me/u1188475/119734288/z_2fefb399.jpg), но все же
чрезвычайно редкое. Владимирская церковь в Быково сначала и вовсе не
кажется церковью: пробираешься сквозь селитьбу Быкова или Вереи - и
вдруг видишь не то дворец, не то замок, не то фэнтези-декорацию. Много
ли еще православных храмов имеют множество шпилей, маленькие портики с
колоннадами, диковинную лепнину с ликам святых и звездами?.. Большая
лестница и обилие овалов и астроид также выдают в церкви нечто
нездешнее, нечто непонятное. Что хотел сказать зодчий? Кому он
отправлял свое послание сквозь века? Явно не тем, кто изнутри заложил
кирпичами церковные окна.
С конца 90-ых богослужения проходят регулярно. Сегодня церковь вяло
реставрируется, а у входа в нижний храм (формально церковь состоит из
2 храмов) цветут розы. Она сносно пережила советское время с
неизбежными складами и цехами в места религиозного культа. Уцелел и
внешний облик, и внутренние росписи, выполненные в начале XX века;
судьба же усадьбы оказалась не столь счастливой.
Цветок засохший, безуханный,
Забытый в книге вижу я;
И вот уже мечтою странной
Душа наполнилась моя...
...И жив ли тот, и та жива ли?
И нынче где их уголок?
Или уже они увяли,
Как сей неведомый цветок? (с) Пушкин.
Позже усадьба вернулась Воронцовым, носившим в XIX веке фамилию
Воронцовы-Дашковы. В середине столетия швейцарский зодчий Симон де
Бернар по велению владельцев преобразил главный дом усадьбы, превратив
его в нечто эклектичное, английское и в целом симпатичное, но совсем
не баженовское. Он же построил оранжерею.
Суровый XX век стер с лица эрмитаж (но Быкову повезло - один из
потомков владельцев усадьбы успел в первые годы советской власти
сделать с него замеры и зарисовки, быть может, когда-нибудь
восстановят?); исчез мостик, ведущий к беседке, оказались утраченными
камерный орган, библиотека и интерьеры дворца. Кариатиды несколько
десятилетий кариатиды грустно взирали на тех, кто занимал усадьбу, -
военных, колхозников, пациентов обустроенного в усадьбе туберкулезного
санатория. Впрочем, иным историческим зданиям в этой местности повезло
еще меньше: усадьба Оболенских в Красково пребывает в полном
запустении, усадьба Голицыных в Раменском и вовсе не сохранилась.
К главному зданию иногда приходят местные жители, в солнечные выходные
дни здесь можно увидеть молодоженов их Жуковского; крайне редко из
Москвы на часик-другой приезжают небольшие экскурсионные группы.
Быковка - старичное русло Пехорки - продолжает затягиваться тиной на
радость местным карасям, а усадьба продолжает прятаться от тех, кто
желает ее увидеть, поэтому если пожелаете попасть в нее, идите от
колокольни мимо двухэтажных жилых домов на северо-запад или зайдите в
парк, обойдя церковь, и ступайте по аллее: по левую руку у вас будет
заболоченная река, по правую - два пруда, на одном из которых и
находится белый храм-беседка.
редакторских правок, на мой вкус, многовато.
но в любом случае надеюсь начать там работать в июне.
оригинальный текст - под катом.
Если вы любите Баратынского и других мастеров пера, писавших
сентиментальные или романтичные элегии, но оставшихся в тени Пушкина,
то знайте: лучшего места для чтения подобной литературы, нежели
усадьба Быково, в ближайшем Подмосковье не найти.
Тихий и прохладный вечер заступал уже место палящего дня, когда
Услад, молодой певец, приблизился к берегам Москвы-реки, на которых
провел он дни своей цветущей юности. Гладкая поверхность вод,
тихо лобзаемая легким ветерком, покрыта была розовым сиянием
запада... (с) Жуковский.
Низовья реки Пехорки, впадающей в Москву-реку, а также прилегающие
земли, были известны и освоены давно, однако крупных поселений здесь
ни в XIV, ни в XVII веке не было, ведь земли неизменно принадлежали
московским правителям: то семье Ивана Калиты, то Ивану Грозному (до
сих пор там и сям всплывают небылицы, что при нем в Пехорке мыли
золото) или его доверенным людям, то первым царям из династии
Романовых. Лишь при Петре I и его наследниках территорию на
современной границы Раменского и Люберецкого районов стали продавать
или передавать в дар. Именно так село Быково попало в руки Иллариона
Воронцова, ростовского стольника. В XVIII веке род Воронцовых заметно
поднялся, породнившись даже с самой царской фамилией, однако к
созданию усадьбы графы не руку приложить не успели, ведь в 1762 году
село перешло одному из сподвижников Екатерины II Михаилу Измайлову, и
началась лучшая пора в истории этих мест. Быково стало называться
Марьино (смена названия села - событие нерядовое, но что тому стало
причиной, доподлинно неизвестно: то ли смена русла петляющей Пехорки,
вследствие чего исчез старый брод для перегона скота, то ли желание
генерал-губернатора Москвы угодить своей жене) и превратилось на
несколько лет в активную стройку. В итоге с небольшой возвышенности от
самого дворца открылся чудесный и далекий вид в сторону пойменных
лугов, освещаемых закатным солнцем.
Все строенья Баженова, - сказал Вельский, - замечательны какою-нибудь
мыслью, которую он умел передать своим камням, и мысль эта почти
всегда печальная и вместе странная. (с) Киреевский
Объем выполненных работ был велик: конечно, легенды о том, что
несколько месяцев день и ночь в Быково шли подводы с грунтом, далеки
от реальности (хотя левый берег Пехорки-Быковки действительно
необычайно высок), но пруды, обширный парк, террасы на склоне и
несколько классических зданий требовали не только множества рук
строителей, но и талантливого зодчего, а был им не кто иной, как
Василий Баженов. Необычайный его талант сочетать красоты подмосковых
ландшафтов с европейской классицизмом и готикой и создавать из камня
не просто дома, а настоящие одухотворенные фантазии был общепризнан,
однако приглашение работать в Быково пришло к архитектору в тяжелые
дни: его проект преобразования Кремля остался лишь на бумаге, а судьба
Царицына общеизвестна. Попавший в немилость к императрице и
обремененный долгами, Баженов нуждался и в деньгах, и в свободе
творчества.
Нева, свод лип, беседка, розы,
Луна, поющий соловей.
Моленья робкие и слезы,
И бледность в памяти моей... (с) Ознобишин.
Нева далековато, а все остальное имеется. Эрмитаж и аллея роз были
прекрасны, а липы и храм-беседка на небольшом острове в парковом пруду
прекрасны до сих пор. Но главной достопримечательностью усадьбы и,
быть может, самым лучшим творением Баженова вообще стала церковь
Владимирской иконы Божией Матери. При этом достоверно ее авторство так
и не установлено: то ли Баженов, то ли Казаков, то ли кто-то из их
младших соратников.
Церковь была построена в 1789 году; позже, в 1830-ых, по проекту
других мастеров из плеяды московских учеников Баженова, была
воздвигнута колокольня. Вместе смотрятся хорошо - словно так и было
задумано.
Псевдоготика - явление в европейской части России не то что бы
уникальное (усадьба Марфино чуть к северу от Москвы, Троицкий собор в
селе Гусь-Железный
http://cs11434.vk.me/u1188475/119734288/z_b0355ca6.jpg,
http://cs11434.vk.me/u1188475/119734288/z_2fefb399.jpg), но все же
чрезвычайно редкое. Владимирская церковь в Быково сначала и вовсе не
кажется церковью: пробираешься сквозь селитьбу Быкова или Вереи - и
вдруг видишь не то дворец, не то замок, не то фэнтези-декорацию. Много
ли еще православных храмов имеют множество шпилей, маленькие портики с
колоннадами, диковинную лепнину с ликам святых и звездами?.. Большая
лестница и обилие овалов и астроид также выдают в церкви нечто
нездешнее, нечто непонятное. Что хотел сказать зодчий? Кому он
отправлял свое послание сквозь века? Явно не тем, кто изнутри заложил
кирпичами церковные окна.
С конца 90-ых богослужения проходят регулярно. Сегодня церковь вяло
реставрируется, а у входа в нижний храм (формально церковь состоит из
2 храмов) цветут розы. Она сносно пережила советское время с
неизбежными складами и цехами в места религиозного культа. Уцелел и
внешний облик, и внутренние росписи, выполненные в начале XX века;
судьба же усадьбы оказалась не столь счастливой.
Цветок засохший, безуханный,
Забытый в книге вижу я;
И вот уже мечтою странной
Душа наполнилась моя...
...И жив ли тот, и та жива ли?
И нынче где их уголок?
Или уже они увяли,
Как сей неведомый цветок? (с) Пушкин.
Позже усадьба вернулась Воронцовым, носившим в XIX веке фамилию
Воронцовы-Дашковы. В середине столетия швейцарский зодчий Симон де
Бернар по велению владельцев преобразил главный дом усадьбы, превратив
его в нечто эклектичное, английское и в целом симпатичное, но совсем
не баженовское. Он же построил оранжерею.
Суровый XX век стер с лица эрмитаж (но Быкову повезло - один из
потомков владельцев усадьбы успел в первые годы советской власти
сделать с него замеры и зарисовки, быть может, когда-нибудь
восстановят?); исчез мостик, ведущий к беседке, оказались утраченными
камерный орган, библиотека и интерьеры дворца. Кариатиды несколько
десятилетий кариатиды грустно взирали на тех, кто занимал усадьбу, -
военных, колхозников, пациентов обустроенного в усадьбе туберкулезного
санатория. Впрочем, иным историческим зданиям в этой местности повезло
еще меньше: усадьба Оболенских в Красково пребывает в полном
запустении, усадьба Голицыных в Раменском и вовсе не сохранилась.
К главному зданию иногда приходят местные жители, в солнечные выходные
дни здесь можно увидеть молодоженов их Жуковского; крайне редко из
Москвы на часик-другой приезжают небольшие экскурсионные группы.
Быковка - старичное русло Пехорки - продолжает затягиваться тиной на
радость местным карасям, а усадьба продолжает прятаться от тех, кто
желает ее увидеть, поэтому если пожелаете попасть в нее, идите от
колокольни мимо двухэтажных жилых домов на северо-запад или зайдите в
парк, обойдя церковь, и ступайте по аллее: по левую руку у вас будет
заболоченная река, по правую - два пруда, на одном из которых и
находится белый храм-беседка.