Скромные холостяцкие ужины
1.
Свинина, тушёная с луком и кимчи; печёный сладкий перец; квашеная капуста; тминная настойка; свежий ананас.
2.
Тофу с хлопьями морской капусты с кунжутом "Сибуки", ситими-тогараси и паприкой; сётю; смесь орехов (кешью, арахис, миндаль) с острым красным перцем и солью.
3.
Рубленый бифштекс (из мяса молодых бычков) ЖВнЧС в обсыпке из чёрного перца крупного помола, печёный сладкий перец, присыпанный острым красным молотым перцем, корнишоны и свежие черри (их спеллчекер настоятельно советует заменить на "черви" или "черти"); соус - болгарская лютеница; зубровка (Беларусь); свежий ананас.
4.
Говядина отварная с отваренными в том же бульоне морковью и айвой, с петрушкой и черри; солёные чеснок и огурец; горчица; водка "Борщёвка с огоньком".
5.
Гречневые блины (сестра делала), красная икра, солёные боровички (тоже сестрины), зелёный лук, сметана; водка "Борщёвка с огоньком". Короче,
- теперь-то масленица фффсё, но это отчёт о Минувшем :) - вспоминайте...
6.
Блины (эти обычные, пшеничные безопарные - а это слово спеллчекер предлагает заменить, на выбор, на "безоарные", "безопорные", "безопасные" и даже "бездарные"!), сметана, мёд "Таёжный", чай с бергамотом.
...а сегодня у меня - многозерновая каша на воде. Потому как Пост. Я полностью его держать не стану, но первая и последняя седмицы... ну и вообще.
(По-английски: "Нашим посетителям с пищевыми аллергиями" - далее всё по-японски, не считая названия компании внизу и "Все права защищены. Отпечатано в Японии")
* * *
...Вдруг раздался звонок - это приглашение к обеду. Я сошёл в сени. Малаец Ричард, подняв колокол с большой стакан величиной вровень с своим ухом и зажмурив глаза, звонил изо всей мочи на все этажи и нумера, сзывая путешественников к обеду. Потом вдруг перестал, открыл глаза, поставил колокол на круглый стол в сенях и побежал в столовую.
Там явились все только наши да еще служащий в Ост-Индии английский военный доктор Whetherhead. На столе стояло более десяти покрытых серебряных блюд, по обычаю англичан, и чего тут не было! Я сел на конце; передо мной поставили суп, и мне пришлось хозяйничать.
[Spoiler (click to open)]
Нас село за обед человек шестнадцать. Whetherhead сел подле меня. Я разлил всем суп, в том числе и ему, и между нами завязался разговор, сначала по-английски, но потом перешел на немецкий язык, который знаком мне больше. Мне казалось, что будто он умышленно затрудняется говорить по-немецки. Вскоре он стал говорить и со всеми. Он был очень умен, любезен и услужлив. Мое хозяйничанье на супе и окончилось. Ричард снял крышку с другого блюда: там задымился кусок ростбифа. Я трогал его длинным и, как бритва, острым ножом, то с той, то с другой стороны, стал резать, и нож ушел в глубину до половины куска. "Не портьте куска, - сказал мне барон, млея перед этой горой мяса, - надо резать искусно". Я передвинул блюдо к доктору, и тот с уменьем, тонкими ломтями, начал отделять мясо и раскладывать по тарелкам. Но тут уже все стали хозяйничать. Почти перед всяким стояло блюдо с чем-нибудь. Перед одним кусок баранины, там телятина, и почти все au naturel, как и любят англичане, жаркое, рыба, зелень и ещё карри, подаваемое ежедневно везде, начиная с мыса Доброй Надежды до Китая, особенно в Индии; это говядина или другое мясо, иногда курица, дичь, наконец даже раки и особенно шримсы, изрезанные мелкими кусочками и сваренные с едким соусом, который составляется из десяти или более индийских перцев. Мало того, к этому подают еще какую-то особую, чуть не ядовитую сою, от которой блюдо и получило свое название. Как необходимая принадлежность к нему подается особо вареный, в одной воде, рис. Мы, не зная, каково это блюдо, брали доверчиво в рот; но тогда начинались различные затруднения: один останавливался и недоумевал, как поступить с тем, что у него во рту; иной, проглотив вдруг, делал гримасу, как будто говорил по-английски; другой поспешно проглатывал и метался запивать, а некоторые, в том числе и барон, мужественно покорились своей участи.
Как обыкновенно водится на английских обедах, один посылал свою тарелку туда, где стояли котлеты, другой просил рыбы, и обед съедался вдруг. Ричард метался, как угорелый, и отлично успевал подавать вовремя всякому, чего кто требовал. Он же приносил тому бутылку портвейна, другому хересу, а иным и стакан воды, но редко. Англичанам за обедом вода подается только для полосканья рта. Лишь кликнут: "Ричард!", да и кликать не надо: он не допустит, он глазами ловит взгляд, подбегает к вам, и вы - особенно с непривычки - непременно засмеётесь прежде, а потом уже скажете, что вам нужно: такие гримасы делает он, приготовляясь слушать вас! Вы только намереваетесь сказать ему слово, он открывает глаза, как будто ожидая услышать что-нибудь чрезвычайно важное; и когда начнете говорить, он поворачивает голову немного в сторону, а одно ухо к вам; лицо всё, особенно лоб, собирается у него в складки, губы кривятся на сторону, глаза устремляются к потолку. Редко можно встретить физиономию подвижнее этого лица, напоминающего наших татар.
Когда кончили обед, Ричард мгновенно потаскал прочь, одно за другим, блюда, потом тарелки, ножи, вилки, куски хлеба, наконец потащил скатерть. Я так и ждал, что он начнет таскать собеседников, хотя никто в этом надобности и не чувствовал. Он не дотронулся, однако ж, ни до одного стакана, ни до рюмки и особенно до бутылки. Потом стал расставлять перед каждым маленькие тарелки, маленькие ножи, маленькие вилки и с таким же проворством начал носить десерт: прекрупный, янтарного цвета виноград и к нему большую хрустальную чашку с водой, груши, гранаты, фиги и арбузы. Опять пошла такая же раздача: тому того, этому другого, нашим молодым людям всего. О пирожном я не говорю: оно то же, что и в Англии, то есть яичница с вареньем, круглый пирог с вареньем и маленькие пирожки с вареньем, да ещё что-то вроде крема, без сахара, но, кажется... с вареньем. Наконец Ричард и это всё утащил, но бутылки и рюмки опять оставил и скромно удалился. К удивлению его, мы удалились от бутылок еще скромнее, и кто постарше пошли в гостиную, а большинство - в буфет, к окну. Тут ещё дали кому кофе, кому чаю и записали на каждого за всё съеденное и выпитое, кроме вина, по четыре шиллинга: это за обед. Мне подали чаю; я попробовал и не знал, на что решиться, глотать или нет. Я стал припоминать, на что это похоже: помню, что в детстве, вместе с ревенём, мятой, бузиной, ромашкой и другими снадобьями, которыми щедро угощают детей, давали какую-то траву вроде этого чая. В Англии он казался мне дурен, а здесь ни на что не похож. Говорят, это смесь чёрного и зелёного чаев; но это ещё не причина, чтоб он был так дурен; прибавьте, что к чаю подали вместо сахару песок, сахарный, конечно, но всё-таки песок, от которого мутный чай стал ещё мутнее».
(И.А. Гончаров, «Фрегат "Паллада"» - на Мысе Доброй надежды, Капштат)