Детская литература
Раньше обычно говорили, что быть детским писателем особенно сложно. Между тем, очевидно, что достаточно давно в России и не только происходит сдвиг в сторону детской политической литературы как вообще единственной литературы, как-то связанной с политикой. Политическая словесность приобретает не "инфантильный", а именно детский характер - и тут профессионалов крайне мало. Большинство считает, как показывают например обсуждения брошюрки "Связной президента", что дети все схавают. В действительности же, существуют достаточно четкие приемы обращения к детям, которые нужно изучать по классике (возьмите Хармса и Барто, Гайдара). Например, повторения, речитативы, фигуры идентификации, страшилки, быстрая развязка и т.п. Сейчас, возможно, что-то другое.
Собственно, временная переквалификация в детского писателя налицо и в случае последней статьи Павловского - иначе зачем было бы нужно такое количество "величественных" эпитетов, неявных и явных угроз, "воспоминаний от дедушки" ("вот наше племя...!") и т.п. Само название отсылает к позиции "позволения" - "мы решаем, кого и как наказывать", но ограничимся постановкой в угол. "Вырастят - поймут". Это впрочем лишь минимальный назидательный компонент в общем рецепте успешного детского произведения (и ясно, что используется он здесь не слишком успешно). То есть не позиция взрослого по отношению к взрослому, а позиция взрослого как назидателя - то есть по отношению к детям. Одностороннее совершеннолетие. Всем, кому в момент избрания Путина не было по 10-12 лет, а было чуть больше, вполне понятно, что такие статьи операциональны. Поскольку анализ ситуации в терминах победы/поражения без указания того, в чем победа и в чем поражение, - вообще не является анализом чего бы то ни было. Это перформация. Победа осуществляется фразой "мы победили". Политически она вписывается в часто использовавшееся обращение к будущему времени: "Мы победим" ("наше дело правое - мы победим"). (В данном случае это значит "мы победим - когда вы вырастите" или "мы победим" = "вы станете большими" или, что еще важнее: "мы победим даже не прилагая никаких усилий, потому что ваше вырастание самопроизвольно как природа"). В большинстве примеров таких перформативов,однако, имеется контекст, обеспечивающий самоочевидность победы и поражения. Однако в случае детской литературы эта очевидность не так уж нужна. В принципе, выиграть в войнушке, если ты играешь за фашистов, так же интересно, как если ты играешь за "наших". (Даже это распределение "наши/фашисты" и его устойчивость говорит о воспроизведении этого детского повествования постоянно возобновляемой игры). Естественно, это не значит, что "сам Павловский" верит в то, что политика - подобная игра. Конечно нет. Однако в данном случае важен сам способ "интерпелляции", идентифицирующего и социализирующего обращения к потенциальному читателю. В противном случае пришлось бы разбирать много связанных, но сложных вопросов. Например вопрос большинства. И то, как меньшинство может оказаться единственным местом и действующим лицом политики.
Собственно, временная переквалификация в детского писателя налицо и в случае последней статьи Павловского - иначе зачем было бы нужно такое количество "величественных" эпитетов, неявных и явных угроз, "воспоминаний от дедушки" ("вот наше племя...!") и т.п. Само название отсылает к позиции "позволения" - "мы решаем, кого и как наказывать", но ограничимся постановкой в угол. "Вырастят - поймут". Это впрочем лишь минимальный назидательный компонент в общем рецепте успешного детского произведения (и ясно, что используется он здесь не слишком успешно). То есть не позиция взрослого по отношению к взрослому, а позиция взрослого как назидателя - то есть по отношению к детям. Одностороннее совершеннолетие. Всем, кому в момент избрания Путина не было по 10-12 лет, а было чуть больше, вполне понятно, что такие статьи операциональны. Поскольку анализ ситуации в терминах победы/поражения без указания того, в чем победа и в чем поражение, - вообще не является анализом чего бы то ни было. Это перформация. Победа осуществляется фразой "мы победили". Политически она вписывается в часто использовавшееся обращение к будущему времени: "Мы победим" ("наше дело правое - мы победим"). (В данном случае это значит "мы победим - когда вы вырастите" или "мы победим" = "вы станете большими" или, что еще важнее: "мы победим даже не прилагая никаких усилий, потому что ваше вырастание самопроизвольно как природа"). В большинстве примеров таких перформативов,однако, имеется контекст, обеспечивающий самоочевидность победы и поражения. Однако в случае детской литературы эта очевидность не так уж нужна. В принципе, выиграть в войнушке, если ты играешь за фашистов, так же интересно, как если ты играешь за "наших". (Даже это распределение "наши/фашисты" и его устойчивость говорит о воспроизведении этого детского повествования постоянно возобновляемой игры). Естественно, это не значит, что "сам Павловский" верит в то, что политика - подобная игра. Конечно нет. Однако в данном случае важен сам способ "интерпелляции", идентифицирующего и социализирующего обращения к потенциальному читателю. В противном случае пришлось бы разбирать много связанных, но сложных вопросов. Например вопрос большинства. И то, как меньшинство может оказаться единственным местом и действующим лицом политики.