(no subject)
Сплю. Никого не трогаю, и вообще мне тепло и хорошо, я легла в семь утра, отцепитесь от меня все. "Бум! Бум!" - по кровати. Или по полу, или я даже уже не знаю по чему, говорю же, отцепитесь, я сплю. "Бум!" - хоссподи, да что ж вам надо-то?! Слегка разлепляю глаза.
"Кошка поймала лазоревку!" - возникает надо мной очень встревоженный Михаил. Какую нафиг лазоревку, что это вообще... А. Лазоревка. Птица. Синица. Маленькая. Кошку не съест. Неядовитая. Кошка ею не отравится. Михаил биолог. Все это знает. Чего он с меня-то тогда хочет? Непонятно. Засыпаю обратно.
"БУМ!"
- Ась?
- КОШКА ПОЙМАЛА ЛАЗОРЕВКУ!!!!!
- Ичо?
Ну тут я слегка проснулась уже, конечно. И внутренний гринпис тоже достучался до мирно спящего разума и до меня наконец доперло, кого тут надо спасать.
Анчутка сидела под креслом в кухне, смотрела хищно и держала в зубах несчастную синицу. Синица признаков жизни не подавала, но если бы меня так ухватили, я бы тоже пошевелиться не могла. Я вздохнула и подняла кресло (у нас они легкие, слава богу).
Охотник у нас конечно великий, как я много раз упоминала, но все-таки неопытный. Котичка слегка разжала пасть, синица немедленно вырвалась и кособокой траекторией взмыла к потолку.
Ну неопытный охотник, да, но все-таки великий. Прыжок на два метра вверх с разворотом в воздухе был воистину прекрасен. Успеха, правда, не принес, потому что в нужном направлении, помимо лазоревки, располагались Михаил, табуретка и кухонная раковина. Охотник приземлился вхолостую, синица бросилась к окну, ударилась о стекло и обессиленно сползла на подоконник.
Вообще они тоже те еще крокодилы, синички эти. И без веской причины я бы их руками не стала хватать, конечно. Приготовившись к тому, что кровь все-таки прольется, взяла я эту пернатую - хоссподи, это не живое существо, это комок перьев как он есть, через него птичка-то и не прощупывается! - и высадила на внешний подоконник, рассудив, что больше мы ей ничем помочь не сможем. Клеваться она, кстати, не стала, за что ей большое спасибо.
В общем, похоже, оклемается. До ближнего дерева долетела ровно, и все светлое время суток, как сказал наблюдавший Михаил, скакала там по веткам, хорошо различимая среди сородичей - встрепанная, помятая - и пыталась привести себя в порядок.
Но я конечно спала уже крепко к этому времени.
"Кошка поймала лазоревку!" - возникает надо мной очень встревоженный Михаил. Какую нафиг лазоревку, что это вообще... А. Лазоревка. Птица. Синица. Маленькая. Кошку не съест. Неядовитая. Кошка ею не отравится. Михаил биолог. Все это знает. Чего он с меня-то тогда хочет? Непонятно. Засыпаю обратно.
"БУМ!"
- Ась?
- КОШКА ПОЙМАЛА ЛАЗОРЕВКУ!!!!!
- Ичо?
Ну тут я слегка проснулась уже, конечно. И внутренний гринпис тоже достучался до мирно спящего разума и до меня наконец доперло, кого тут надо спасать.
Анчутка сидела под креслом в кухне, смотрела хищно и держала в зубах несчастную синицу. Синица признаков жизни не подавала, но если бы меня так ухватили, я бы тоже пошевелиться не могла. Я вздохнула и подняла кресло (у нас они легкие, слава богу).
Охотник у нас конечно великий, как я много раз упоминала, но все-таки неопытный. Котичка слегка разжала пасть, синица немедленно вырвалась и кособокой траекторией взмыла к потолку.
Ну неопытный охотник, да, но все-таки великий. Прыжок на два метра вверх с разворотом в воздухе был воистину прекрасен. Успеха, правда, не принес, потому что в нужном направлении, помимо лазоревки, располагались Михаил, табуретка и кухонная раковина. Охотник приземлился вхолостую, синица бросилась к окну, ударилась о стекло и обессиленно сползла на подоконник.
Вообще они тоже те еще крокодилы, синички эти. И без веской причины я бы их руками не стала хватать, конечно. Приготовившись к тому, что кровь все-таки прольется, взяла я эту пернатую - хоссподи, это не живое существо, это комок перьев как он есть, через него птичка-то и не прощупывается! - и высадила на внешний подоконник, рассудив, что больше мы ей ничем помочь не сможем. Клеваться она, кстати, не стала, за что ей большое спасибо.
В общем, похоже, оклемается. До ближнего дерева долетела ровно, и все светлое время суток, как сказал наблюдавший Михаил, скакала там по веткам, хорошо различимая среди сородичей - встрепанная, помятая - и пыталась привести себя в порядок.
Но я конечно спала уже крепко к этому времени.