Предательство Бильбо.
Я никогда не мог простить Бильбо за его предательство Торина.
Мне кажется, что причина разлада в них та, что Бильбо "не имеет корней". Вроде бы он укоренён в своём уютном быту, но сравнительно легко (больше комично, чем трудно) отказывается от него, окунаясь в путешествие и приключение. Он не имеет семьи и какой-либо душевной связи с родственниками: единственные упомянутые живые родственники - Sackville-Baggins - это всегда повод для насмешливо-негативного отношения, они всегда источник проблем. Бильбо составляет генеалогические таблицы, но не понятно то ли это бщий образ респектабильности "как все хоббиты", то ли действительно подспудная попытка найти кого-то близкого, но душевной связи у Бильбо все-равно не формируется. Он просто живёт "по накатанной" в этом своём мирке, живет как привык, не имея ничего, за что (или: во имя чего) стоило бы умереть. В полную противоположность Торину. И потому Бильбо было очень сложно понять мотивы Торина и что Аркенстон на самом деле значит для того; подумаешь, просто блестящий камень.
Но для Торина это не просто камень. Это наследие рода, это королевская инсигния, это творение рук его предков (а у Торина, как и у всякого гнома, очень глубокая и трепетная связь с семьёй) и вершина их искусства. То есть у этого камня его духовная ценность для Торина значительно превышает его материальную ценность. Ища Аркенстон Торин и правда выглядит безумным, но в действительности это тот род безумия, который испытывает мать, ища свое пропавшее дитя. Взгляните на нее: растрепанные волосы, потому что не до причёски, почти остекленевший взгляд, резкие и импульсивные движения, сама будто на иголках, нервно вскакивает при одном упоминании о возможном обретении своей драгоценной пропажи... Потому что она потеряла своего ребёнка и все ее мысли только о нем. Но у Бильбо нет и никогда не было ничего подобного в жизни, ему незнакомо такое чувство и такая привязанность. Ведь это просто камень, пусть бы и красивый! Как можно ставить его выше очевидной ценности: мира между людьми, гномами и эльфами! И Бильбо за Торина легко жертвует этим камнем, совершая свое предательство дружбы и доверия.
Бильбо можно было бы понять, если бы та мать искала свое дитя только потому, что на нем были дорогие кроссовки - а именно так Бильбо воспринимает привязанность Торина. И вот вообразите себе, что близкий друг семьи, которому доверяют безраздельно, действительно находит пропавшего ребёнка, но не отдаёт его матери, а отводит, скажем, к кредиторам семьи, которые держат ребёнка в заложниках и используют его что бы шантажировать несчастную мать. Конечно, ради дитя она согласится на любые условия и будет чувствовать себя глубоко обманутой. Именно это - чувство Торина.
Пожалуй, только на смертном одре Торин и мог бы простить Бильбо. Уходя из этого мира, его ценности, даже и духовные, уже не столь притягательны, их легче отпустить, а отходить в Вечность с ненавистью в сердце совсем не в чертах Торина. И происходит примирение, против которого я всегда восставал, но которое нехотя принимаю из любви и уважения к Торину.
Теперь немного к Толкину. Я так понимаю, что он симпатизирует выбору Бильбо и считает его правильным. Это видно, в частности, в той поддержке и одобрении, которую Гендальф выражает Бильбо после его предательства. Почему так? Ведь Толкин горячо любит свою жену и детей и понимает, что легко можно поступиться материальными ценностями, но нельзя так же легко поступиться ценностью нематериальной, подлинная цена которой - в духовной связи с близкими людьми, со своей семьёй. Почему Толкин не узнал в этом своем чувстве чувства Торина? Можно ли предположить, что Толкин просто не думал об Аркенстоне в таком ключе? Что сам он его воспринимал "просто как камень", а безумие Торина - как "драконье наваждение"? Не знаю. Надо бы мне перелистать письма Толкина, возможно в них я найду ответ на отношение самого автора к этой истории. Но очевидно, что Толкин не вполне понимал гномов, они не были ему близки, хотя и относился он к ним в целом добродушно. А еще очевидно, что Средиземье, как и всякая подлинная story, живёт своей жизнью, открывая новые смыслы и грани, которые, быть может, автор даже не закладывал в него.
Люблю Толкина и люблю Средиземье. :) И гномов. Гномов - особенно. И горы. А еще топоры. :) Может и правда купить себе топор? Давно уже хочу...
Мне кажется, что причина разлада в них та, что Бильбо "не имеет корней". Вроде бы он укоренён в своём уютном быту, но сравнительно легко (больше комично, чем трудно) отказывается от него, окунаясь в путешествие и приключение. Он не имеет семьи и какой-либо душевной связи с родственниками: единственные упомянутые живые родственники - Sackville-Baggins - это всегда повод для насмешливо-негативного отношения, они всегда источник проблем. Бильбо составляет генеалогические таблицы, но не понятно то ли это бщий образ респектабильности "как все хоббиты", то ли действительно подспудная попытка найти кого-то близкого, но душевной связи у Бильбо все-равно не формируется. Он просто живёт "по накатанной" в этом своём мирке, живет как привык, не имея ничего, за что (или: во имя чего) стоило бы умереть. В полную противоположность Торину. И потому Бильбо было очень сложно понять мотивы Торина и что Аркенстон на самом деле значит для того; подумаешь, просто блестящий камень.
Но для Торина это не просто камень. Это наследие рода, это королевская инсигния, это творение рук его предков (а у Торина, как и у всякого гнома, очень глубокая и трепетная связь с семьёй) и вершина их искусства. То есть у этого камня его духовная ценность для Торина значительно превышает его материальную ценность. Ища Аркенстон Торин и правда выглядит безумным, но в действительности это тот род безумия, который испытывает мать, ища свое пропавшее дитя. Взгляните на нее: растрепанные волосы, потому что не до причёски, почти остекленевший взгляд, резкие и импульсивные движения, сама будто на иголках, нервно вскакивает при одном упоминании о возможном обретении своей драгоценной пропажи... Потому что она потеряла своего ребёнка и все ее мысли только о нем. Но у Бильбо нет и никогда не было ничего подобного в жизни, ему незнакомо такое чувство и такая привязанность. Ведь это просто камень, пусть бы и красивый! Как можно ставить его выше очевидной ценности: мира между людьми, гномами и эльфами! И Бильбо за Торина легко жертвует этим камнем, совершая свое предательство дружбы и доверия.
Бильбо можно было бы понять, если бы та мать искала свое дитя только потому, что на нем были дорогие кроссовки - а именно так Бильбо воспринимает привязанность Торина. И вот вообразите себе, что близкий друг семьи, которому доверяют безраздельно, действительно находит пропавшего ребёнка, но не отдаёт его матери, а отводит, скажем, к кредиторам семьи, которые держат ребёнка в заложниках и используют его что бы шантажировать несчастную мать. Конечно, ради дитя она согласится на любые условия и будет чувствовать себя глубоко обманутой. Именно это - чувство Торина.
Пожалуй, только на смертном одре Торин и мог бы простить Бильбо. Уходя из этого мира, его ценности, даже и духовные, уже не столь притягательны, их легче отпустить, а отходить в Вечность с ненавистью в сердце совсем не в чертах Торина. И происходит примирение, против которого я всегда восставал, но которое нехотя принимаю из любви и уважения к Торину.
Теперь немного к Толкину. Я так понимаю, что он симпатизирует выбору Бильбо и считает его правильным. Это видно, в частности, в той поддержке и одобрении, которую Гендальф выражает Бильбо после его предательства. Почему так? Ведь Толкин горячо любит свою жену и детей и понимает, что легко можно поступиться материальными ценностями, но нельзя так же легко поступиться ценностью нематериальной, подлинная цена которой - в духовной связи с близкими людьми, со своей семьёй. Почему Толкин не узнал в этом своем чувстве чувства Торина? Можно ли предположить, что Толкин просто не думал об Аркенстоне в таком ключе? Что сам он его воспринимал "просто как камень", а безумие Торина - как "драконье наваждение"? Не знаю. Надо бы мне перелистать письма Толкина, возможно в них я найду ответ на отношение самого автора к этой истории. Но очевидно, что Толкин не вполне понимал гномов, они не были ему близки, хотя и относился он к ним в целом добродушно. А еще очевидно, что Средиземье, как и всякая подлинная story, живёт своей жизнью, открывая новые смыслы и грани, которые, быть может, автор даже не закладывал в него.
Люблю Толкина и люблю Средиземье. :) И гномов. Гномов - особенно. И горы. А еще топоры. :) Может и правда купить себе топор? Давно уже хочу...