Мартин Саргсян и Муромский детский дом №1
Некоторое время назад со мной связались ребята из Ssang Yong клуба и рассказали весьма странную историю. Несколько лет назад они всем клубом собирали вещи для помощи детскому дому №1 в городе Муроме. Тогда много автомобилей с кучей подарков выдвинулись в этот детский дом (как я понимаю, выбор детского дома был довольно случайным, кто-то где-то об этом детдоме услышал) и они детям все эти подарки подарили, а заодно железных коней выгуляли. Заодно познакомились с директором этого детдома, Мартином Саргсяном, который произвел на автомобилистов исключительно положительное впечатление.
И вот, в конце прошлого года, в этом детдоме стали происходить странные вещи. Точнее, произошла одна странная вещь. Одна из воспитанниц детского дома по имени Кристина написала на Мартина Саргсяна заявление в прокуратуру, в котором обвинила директора в применении физического насилия в ее отношении. Директора отстранили и завели уголовное дело. Казалось бы, одна из множества подобных историй на бескрайних просторах нашей Родины, если бы не несколько "но".
Во-первых, за Мартина сразу же начали заступаться выпускники детского дома. Парадокс, но очень много детей, выросших в этом детском доме, вместо ПТУ, поступили в ВУЗы и многие уже имеют нормальные семьи. Сайт в поддержку Мартина организовал Алексей Шпилев, житель Рязани, который женат на выпускнице детдома №1.
Во-вторых, люди, которые помогали детскому дому, забили тревогу. Я думаю, что если бы директор не произвел бы на них такого однозначно положительного впечатления, то никто бы и не пошевелился, тем более спустя три года.
В-третьих, история получила продолжение в средствах массовой информации, прежде всего за счет энергии выпускников детдома, которые горели желанием помочь Мартину.
Во всяком случае, так выглядело со стороны. В силу своей природной недоверчивости, я решил сам посмотреть на происходящее своими глазами. Дыма без огня ведь не бывает же.
На двух машинах ssang yong club мы выдвинулись в Муром 16 мая. Чуть позже вы поймете, почему я так долго писал этот пост. В Муроме нас ждал Мартин Саргсян и Алексей Шпилев. Мы предупредили, что никакой предвзятости не будет, наша задача - понять для себя, что происходит вообще в принципе.
За весь день мы побеседовали с Мартином, с Алексеем, с детьми из детдома в случайной выборке, с Кристиной (по телефону), той самой, которая написала заявление, с учителями детдома, с жителями города, с адвокатом Мартина, в общем со всеми, кроме стороны обвинения.
Если убрать сентименты, то получилась картина, которая просто разрывает мозг. Когда следователь расследует дело, прежде всего он должен выяснить мотив. После того, как понятен мотив, сразу становится понятно, куда копать. Так вот, за эти две недели мы все вместе пытались выяснить мотив преследования Мартина и... не смогли. Судите сами:
С чего все началось.
Кристина попала в детский дом Мартина из семьи, которая ее сначала удочерила, а потом вернула. В детском доме Кристине стукнуло 17 лет и она начала встречаться с мальчиком из Мурома. Однако, в детском доме действовал порядок, когда дети должны быть дома не позднее 21-00, что Кристине активно не нравилось. Через некоторое время у Кристины и у ее бойфренда возникла идея удочерения Кристины семьей этого мальчика (сентябрь 2011). Нельзя сказать, что Мартин был от этого в восторге, подложить несовершеннолетнюю своими руками под какого-то непонятного молодого человека, но в ситуацию не вмешивался. Надо сказать, что Мартин довольно строгий человек и придерживается (я в это верю) строгих моральных принципов и убеждений.
Документы на удочерение были поданы в органы опеки. Дальше возникли проволочки, в том числе из-за того, что у семьи мальчика была задолженность по коммунальным услугам. А дальше произошло нечто, что выходит за рамки понимания.
Видимо Кристина была неудовлетворена скоростью рассмотрения заявки на удочерение и решила немного ускорить процесс, попросив завуча, чтобы та поговорила с Мартином, чтобы он походатайствовал об ускорении оформления документов. Не встретив понимания со стороны директора, она решила (со слов детей, которые знакомы с мотивами Кристины) подтолкнуть директора другим способом, написав жалобу в прокуратуру на тему своего удочерения.
Тут надо отойти от изложения в сторону и рассказать, что у детдома есть надзирающий прокурор, которым в данном случае выступала 1-й помощник заместителя прокурора г. Муром. При этом, представитель прокуратуры, который надзирал за соблюдением законности, не менялся и за все годы у Мартина с прокуратурой были ровные рабочие отношения и личной неприязни не было в принципе.
Итак, Кристина идет писать заявление на директора в прокуратуру, в котором хочет написать о волоките в отношении ее удочерения (начало ноября 2011) и препятствовании этому процессу со стороны Саргсяна. И тут происходит самый необъяснимый момент во всей этой истории и для разгадки уже нужен не доктор Ватсон, а настоящий Шерлок Холмс. В прокуратуре девочке предлагают написать заявление о том, что в ее отношении было совершено насилие (не путать с изнасилованием), моральное и физическое. И Кристина пишет это заявление.
Впоследствии, в личном разговоре с уполномоченным по правам ребенка Владимирской области, Кристина расскажет, что это был оговор на Мартина и что написать такое заявление ей порекомендовали в прокуратуре Мурома.
Чтобы все понимали, директор не занимается вопросами усыновления и удочерения, а занимаются этим органы опеки. В итоге Кристину эта семья с ее бойфрендом удочерила в январе 2012 года.
А дальше начинается необъяснимое. Точнее, необъяснимое началось еще в момент, когда Кристине "советуют" вместо жалобы на бездействие/препятствование удочерению со стороны Мартина Саргсяна, написать заявление об уголовном преступлении. А дальше в дело вступают следователи. Первый следователь, который сменился довольно быстро, начинает с места в карьер и отстраняет Мартина от управления детдомом и запрещает ему приближаться к зданию. Разумеется через суд. При этом, суд постановляет выплачивать Мартину часть заработной платы, но финансовый департамент Мурома отказывает в выплатах по причине отсутствия законных причин эти деньги Мартину выплачивать.
Мэр города (!!!) устраивает Мартина работать в городскую типографию, где он работает и по сей день на полставки. К слову, полставки это меньше 10 тысяч рублей в месяц. Как мы узнали со слов жителей города, такое отношение к Мартину со стороны мэра не просто так. Мартин уважаемый человек в Муроме.
Но это хозяйственные моменты. Следствие необъяснимым образом начинает искать подтверждение заявлению Кристины как будто ждало этого заявления уже многие годы. Детей (ВСЕХ!!!) начинают таскать на допросы, выясняя, давал ли Мартин подзатыльники мальчикам, расценивая подзатыльник как преступление, за которое положено до 10 лет заключения. Почти все мальчики совершенно серьезно нам рассказывали, что следователь буквально вытягивал из них признательные показания: "ну не может же быть, чтобы за пять лет и ни одного подзатыльника, ну признавайся". Несколько ребят повелись на такую уловку и рассказали об этом ужасном насилии в их отношении.
Следствие начало рыть дальше и поднимает вообще всю историю Мартина, даже ту, когда он еще не был директором детского дома, а был директором школы. Некоторые выпускники уже живут в Москве и их тоже заставляют вспомнить, бил ли их Мартин или нет.
Абсурд.
Конечно важны еще и косвенные признаки. Если детей бьют, то они, как правило, замкнуты, не идут на контакт, всего боятся. Результаты в обучении у них никакие. В этом детском доме все ровно наоборот. Вообще все дети, которых мы опрашивали по этой истории, открытые, уравновешенные, НОРМАЛЬНЫЕ. Спокойно рассказывают, как Кристину не отпускали ночевать к своему бойфренду (напомню, что Кристина несовершеннолетняя) и что это заявление Кристины это месть Мартину. Учителя показывают стену с призами, выигранными воспитанниками детдома. Ну я никогда не поверю в то, что забитые замученные дети смогут выиграть хоть один приз, не говоря уже об десятках наград на самых различных мероприятиях. А статистика поступления выпускников детдома в ВУЗы говорит о многом.
И тот факт, что за Мартина Саргсяна вступаются давно выпущенные из детдома воспитанники, и не только воспитанники, но и их нынешние мужья, подытоживает всю картину. Если ребенка бьют и создают ему нечеловеческие условия, то уйдя из такого плохого заведения, он постарается обо всем забыть, как о страшном сне, а когда ему сообщат, что директора все-таки поймали, то в лучшем случае он позлорадствует, а не будет создавать сайты в поддержку своего бывшего мучителя.
Кому не лень, посмотрите в глаза Мартину и как он отвечает на вопросы. Мне кажется, что после этого многое станет понятно
Мое мнение по этой ситуации таково: прокуратура по неизвестным мне и вообще никому причинам закусилась и склеила вот это дело против Мартина, а сейчас вместе со следствием нарабатывает фактуру для предъявления обвинения и передачи дела в суд. При этом, понятно, что ничего серьезного, кроме пары подзатыльников, на Мартина не накопали, поэтому в этом отношении идет активная работа следствия. Еще одним странным фактом в этом деле является то, что в городе никто вообще не подозревает даже (при этом в курсе происходящего решительно все), почему это дело вообще появилось на свет и кому это нужно. Для маленького города это очень странно. Причастные к делу работники правоохранительных органов сразу замолкают, как только тема детского дома всплывает в разговоре.
К сожалению, я даже не могу понять, чем могу Мартину помочь. Про этот случай даже снимал передачу Малахов, не говоря об миллионе новостей и публикаций СМИ. Но воз и ныне там. А пока Мартин отстранен от руководства детдомом, а учителя запуганы, в детдоме наступает разруха. Когда мы уезжали из Мурома, мы заехали в детдом около 22-00 (напомню, что в 21-00 двери должны закрываться). И мы увидели, как дети совершенно спокойно гуляют вообще везде, несколько девушек еще не вернулись и, по усмешкам других воспитанников детдома, вроде и не должны вернуться, а тех девчонок, которые остались в детском доме, возит на мотоцикле очень странный немного бухой пожилой мужчина...
И вот, в конце прошлого года, в этом детдоме стали происходить странные вещи. Точнее, произошла одна странная вещь. Одна из воспитанниц детского дома по имени Кристина написала на Мартина Саргсяна заявление в прокуратуру, в котором обвинила директора в применении физического насилия в ее отношении. Директора отстранили и завели уголовное дело. Казалось бы, одна из множества подобных историй на бескрайних просторах нашей Родины, если бы не несколько "но".
Во-первых, за Мартина сразу же начали заступаться выпускники детского дома. Парадокс, но очень много детей, выросших в этом детском доме, вместо ПТУ, поступили в ВУЗы и многие уже имеют нормальные семьи. Сайт в поддержку Мартина организовал Алексей Шпилев, житель Рязани, который женат на выпускнице детдома №1.
Во-вторых, люди, которые помогали детскому дому, забили тревогу. Я думаю, что если бы директор не произвел бы на них такого однозначно положительного впечатления, то никто бы и не пошевелился, тем более спустя три года.
В-третьих, история получила продолжение в средствах массовой информации, прежде всего за счет энергии выпускников детдома, которые горели желанием помочь Мартину.
Click to viewВо всяком случае, так выглядело со стороны. В силу своей природной недоверчивости, я решил сам посмотреть на происходящее своими глазами. Дыма без огня ведь не бывает же.
На двух машинах ssang yong club мы выдвинулись в Муром 16 мая. Чуть позже вы поймете, почему я так долго писал этот пост. В Муроме нас ждал Мартин Саргсян и Алексей Шпилев. Мы предупредили, что никакой предвзятости не будет, наша задача - понять для себя, что происходит вообще в принципе.
За весь день мы побеседовали с Мартином, с Алексеем, с детьми из детдома в случайной выборке, с Кристиной (по телефону), той самой, которая написала заявление, с учителями детдома, с жителями города, с адвокатом Мартина, в общем со всеми, кроме стороны обвинения.
Если убрать сентименты, то получилась картина, которая просто разрывает мозг. Когда следователь расследует дело, прежде всего он должен выяснить мотив. После того, как понятен мотив, сразу становится понятно, куда копать. Так вот, за эти две недели мы все вместе пытались выяснить мотив преследования Мартина и... не смогли. Судите сами:
С чего все началось.
Кристина попала в детский дом Мартина из семьи, которая ее сначала удочерила, а потом вернула. В детском доме Кристине стукнуло 17 лет и она начала встречаться с мальчиком из Мурома. Однако, в детском доме действовал порядок, когда дети должны быть дома не позднее 21-00, что Кристине активно не нравилось. Через некоторое время у Кристины и у ее бойфренда возникла идея удочерения Кристины семьей этого мальчика (сентябрь 2011). Нельзя сказать, что Мартин был от этого в восторге, подложить несовершеннолетнюю своими руками под какого-то непонятного молодого человека, но в ситуацию не вмешивался. Надо сказать, что Мартин довольно строгий человек и придерживается (я в это верю) строгих моральных принципов и убеждений.
Документы на удочерение были поданы в органы опеки. Дальше возникли проволочки, в том числе из-за того, что у семьи мальчика была задолженность по коммунальным услугам. А дальше произошло нечто, что выходит за рамки понимания.
Видимо Кристина была неудовлетворена скоростью рассмотрения заявки на удочерение и решила немного ускорить процесс, попросив завуча, чтобы та поговорила с Мартином, чтобы он походатайствовал об ускорении оформления документов. Не встретив понимания со стороны директора, она решила (со слов детей, которые знакомы с мотивами Кристины) подтолкнуть директора другим способом, написав жалобу в прокуратуру на тему своего удочерения.
Тут надо отойти от изложения в сторону и рассказать, что у детдома есть надзирающий прокурор, которым в данном случае выступала 1-й помощник заместителя прокурора г. Муром. При этом, представитель прокуратуры, который надзирал за соблюдением законности, не менялся и за все годы у Мартина с прокуратурой были ровные рабочие отношения и личной неприязни не было в принципе.
Итак, Кристина идет писать заявление на директора в прокуратуру, в котором хочет написать о волоките в отношении ее удочерения (начало ноября 2011) и препятствовании этому процессу со стороны Саргсяна. И тут происходит самый необъяснимый момент во всей этой истории и для разгадки уже нужен не доктор Ватсон, а настоящий Шерлок Холмс. В прокуратуре девочке предлагают написать заявление о том, что в ее отношении было совершено насилие (не путать с изнасилованием), моральное и физическое. И Кристина пишет это заявление.
Впоследствии, в личном разговоре с уполномоченным по правам ребенка Владимирской области, Кристина расскажет, что это был оговор на Мартина и что написать такое заявление ей порекомендовали в прокуратуре Мурома.
Чтобы все понимали, директор не занимается вопросами усыновления и удочерения, а занимаются этим органы опеки. В итоге Кристину эта семья с ее бойфрендом удочерила в январе 2012 года.
А дальше начинается необъяснимое. Точнее, необъяснимое началось еще в момент, когда Кристине "советуют" вместо жалобы на бездействие/препятствование удочерению со стороны Мартина Саргсяна, написать заявление об уголовном преступлении. А дальше в дело вступают следователи. Первый следователь, который сменился довольно быстро, начинает с места в карьер и отстраняет Мартина от управления детдомом и запрещает ему приближаться к зданию. Разумеется через суд. При этом, суд постановляет выплачивать Мартину часть заработной платы, но финансовый департамент Мурома отказывает в выплатах по причине отсутствия законных причин эти деньги Мартину выплачивать.
Мэр города (!!!) устраивает Мартина работать в городскую типографию, где он работает и по сей день на полставки. К слову, полставки это меньше 10 тысяч рублей в месяц. Как мы узнали со слов жителей города, такое отношение к Мартину со стороны мэра не просто так. Мартин уважаемый человек в Муроме.
Но это хозяйственные моменты. Следствие необъяснимым образом начинает искать подтверждение заявлению Кристины как будто ждало этого заявления уже многие годы. Детей (ВСЕХ!!!) начинают таскать на допросы, выясняя, давал ли Мартин подзатыльники мальчикам, расценивая подзатыльник как преступление, за которое положено до 10 лет заключения. Почти все мальчики совершенно серьезно нам рассказывали, что следователь буквально вытягивал из них признательные показания: "ну не может же быть, чтобы за пять лет и ни одного подзатыльника, ну признавайся". Несколько ребят повелись на такую уловку и рассказали об этом ужасном насилии в их отношении.
Следствие начало рыть дальше и поднимает вообще всю историю Мартина, даже ту, когда он еще не был директором детского дома, а был директором школы. Некоторые выпускники уже живут в Москве и их тоже заставляют вспомнить, бил ли их Мартин или нет.
Абсурд.
Конечно важны еще и косвенные признаки. Если детей бьют, то они, как правило, замкнуты, не идут на контакт, всего боятся. Результаты в обучении у них никакие. В этом детском доме все ровно наоборот. Вообще все дети, которых мы опрашивали по этой истории, открытые, уравновешенные, НОРМАЛЬНЫЕ. Спокойно рассказывают, как Кристину не отпускали ночевать к своему бойфренду (напомню, что Кристина несовершеннолетняя) и что это заявление Кристины это месть Мартину. Учителя показывают стену с призами, выигранными воспитанниками детдома. Ну я никогда не поверю в то, что забитые замученные дети смогут выиграть хоть один приз, не говоря уже об десятках наград на самых различных мероприятиях. А статистика поступления выпускников детдома в ВУЗы говорит о многом.
И тот факт, что за Мартина Саргсяна вступаются давно выпущенные из детдома воспитанники, и не только воспитанники, но и их нынешние мужья, подытоживает всю картину. Если ребенка бьют и создают ему нечеловеческие условия, то уйдя из такого плохого заведения, он постарается обо всем забыть, как о страшном сне, а когда ему сообщат, что директора все-таки поймали, то в лучшем случае он позлорадствует, а не будет создавать сайты в поддержку своего бывшего мучителя.
Кому не лень, посмотрите в глаза Мартину и как он отвечает на вопросы. Мне кажется, что после этого многое станет понятно
Мое мнение по этой ситуации таково: прокуратура по неизвестным мне и вообще никому причинам закусилась и склеила вот это дело против Мартина, а сейчас вместе со следствием нарабатывает фактуру для предъявления обвинения и передачи дела в суд. При этом, понятно, что ничего серьезного, кроме пары подзатыльников, на Мартина не накопали, поэтому в этом отношении идет активная работа следствия. Еще одним странным фактом в этом деле является то, что в городе никто вообще не подозревает даже (при этом в курсе происходящего решительно все), почему это дело вообще появилось на свет и кому это нужно. Для маленького города это очень странно. Причастные к делу работники правоохранительных органов сразу замолкают, как только тема детского дома всплывает в разговоре.
К сожалению, я даже не могу понять, чем могу Мартину помочь. Про этот случай даже снимал передачу Малахов, не говоря об миллионе новостей и публикаций СМИ. Но воз и ныне там. А пока Мартин отстранен от руководства детдомом, а учителя запуганы, в детдоме наступает разруха. Когда мы уезжали из Мурома, мы заехали в детдом около 22-00 (напомню, что в 21-00 двери должны закрываться). И мы увидели, как дети совершенно спокойно гуляют вообще везде, несколько девушек еще не вернулись и, по усмешкам других воспитанников детдома, вроде и не должны вернуться, а тех девчонок, которые остались в детском доме, возит на мотоцикле очень странный немного бухой пожилой мужчина...