Вы бывали когда-нибудь в комнате смеха?
Сейчас странные времена. Смех сквозь слёзы стал обычным явлением, хотя раньше преобладали слёзы от радости. Безусловно, в нынешние времена эти самые слёзы радости никто не отменял, но смех сквозь слёзы стал преобладать. Как в кино. Порой смотришь фильм и не понимаешь - плакать или смеяться. Фарс, перерастающий в гигантскую трагедию, через несколько мгновений вновь оборачивается фарсом. А в конце ещё более гигантской трагедией...
Кинематограф довольно часто подбрасывает зрителю такие вот нежданчики - вроде всё весело и задорно, а в конце рыдать хочется. Один из признанных мастеров такого кино - Эмир Кустурица. Только давайте сразу без старческого брюзжания про его «бездарность» и «однообразность». В истории кино есть понятие киноязыка, который дарован далеко не каждому режиссёру. Этот дар был пожалован свыше Миклошу Янчо, Федерико Феллини, Кире Муратовой, Питеру Гринуэю, Ингмару Бергману и Жану-Люку Годару. Опознать авторство их работ можно всего по нескольким кадрам, выдранным хоть из середины фильма. Таким же даром пожаловали Кустурицу. И совершенно неважно, принимаете вы его киноязык или нет - на значении творчества и художественной ценности произведений этого режиссёра это абсолютно никак не отражается. Его первые работы больше про трагедию с минимумом фарса («Папа в командировке», «Помнишь ли Долли Белл?», «Время цыган»), а дальше - про трагедию через космический фарс («Подполье», «Чёрная кошка, белый кот»). Как в комнате смеха - приходите и начинаете смеяться как ненормальный, а потом, на выходе, осознаёте, что увидели свою сущность - кривые зеркала вынимают наружу все ваши грехи и несовершенства, всё то, что вы так старательно скрываете не только от окружающих, но и от себя самого. И от этого хочется просто белугой реветь.
Перенос театральной пьесы на киноэкран - дело привычное. Чуть ли не каждый третий фильм имеет литературно-сценическую основу. А вот как обстоит дело с наоборот? Да не очень! Крайне редко случается, когда фильм перекладывают для театральной сцены - таких примеров раз-два, и обчёлся. В московском Театре на Таганке решили пойти на такой вот эксперимент - фильм Кустурицы «Чёрная кошка, белый кот» теперь можно увидеть в виде спектакля. Нет, даже в виде настоящего циркового шоу! Потому что просто разыгрывать сценарий фильма на сцене стало бы банальным. А цирк... Мы же так редко там бываем)). Только те, у кого дети есть или внуки, и то раз в энное количество лет. А здесь - настоящий цирк с клоунадой и акробатикой. Потому что все персонажи - клоуны, а некоторые ещё и акробаты. Клоунское искусство, как известно, одно из сложнейших. Поэтому актёрам Таганки, занятым в спектакле, пришлось выполнить сложнейшую задачу - на два с половиной часа стать настоящими клоунами. Не тупыми кривляками с шуточками ниже пояса, а трагическими актёрами, способными через фарс рассказать о настоящей любви, подлом предательстве и большой дружбе. К кино отсылали не только музыка Горана Бреговича и имена персонажей фильма Кустурицы, которые сохранились неизменными, но и намёки на кино другое, легендарное - «Касабланку», «Криминальное чтиво» и «Матрицу».
Забабахать на театральной сцене цирк с клоунадой - задача наидерзейшая, и, потому, фантастически сложная. Я, например, как-то смотрел оперу «Волшебная флейта» в постановке мегазнаменитого режиссёра Ахима Фрайера, где всё действие было помещено в цирк, за право обладать которым боролись два его совладельца, бывшие муж и жена - Зарастро и Царица Ночи. Все персонажи стали клоунами, а действие развивалось на цирковой арене. Но Моцарт писал не об этом... Поэтому спектакль не получился. А Кустурица свой фильм снимал как раз об этом, поэтому шоу режиссёра Юрия Муравицкого и его команды так органично выстлалось по цирковой арене, с парадом-алле в начале и с песней про Кустурицу «Братьев Грим» в конце. Кроме потрясающей работы актёров, сумевшими стать настоящими, профессиональными клоунами и акробатами, невероятно важно наличие на сцене живого оркестра, под цыганский аккомпанемент которого и разворачивается действие, и цветового решения, где преобладающие красный и золотой превращают зрелище не просто в настоящий балаган, а ещё и играют на восприятии зрителем - например, замена киношных подсолнухов на маки усиливает эффект от увиденного минимум в два раза. И ещё один важный момент. Как известно, клоуны делятся на белых и рыжих. Белые преобладают в спектакле. При этом белые однородны - они живут отдельными семьями и не перекрещиваются с рыжими. А вот рыжие с белыми очень даже перекрещиваются! И от рыжих даже очень родятся белые, чтобы потом опять произвести на свет рыжих! А это значит, что не всё в этой жизни потеряно - слёзы никогда не станут финалом нашего бытия. Потому что за ними всегда будет стоять здоровый и, главное, радостный смех.
Огромная благодарность Театру на Таганке за приглашение и возможность вновь оказаться в цирке, не забывая про кино! И я вновь услышал перед спектаклем, что фото- и видеосъёмка не запрещены, а очень даже разрешены и приветствуются)). Так что жизнь продолжается!
В посте использованы фотографии Юлии Васильевой (с)
(c) petrus_paulus
Поддержать продолжение ведения этого блога очень просто - Сбербанк 2202 2032 7122 6575, заранее спасибо!