Про гуся
По вечерам в выходные мы с Петенькой частенько ходим мимо дома, где разводят птицу - там пролегает удобная дорога в магазин, работающий допоздна, в нем можно купить вечером свежие пирожные - ну, ритуал у нас такой.
Часть птицы пасется вокруг дома, и всегда, когда Петя идет с ними общаться, кто-нибудь из хозяев предупреждает, чтобы мы осторожнее себя вели. А то гусак очень злой!
Злой гусак был и в моем детстве.
Эта мерзкая птица постоянно охраняла один из выходов из моего переулка, а порой и просто шлялась по нему просто так, поклевывая какую-то мелочь с земли. Каждого приближавшегося на пару метров гусь встречал дьявольским шипением, но это была бы не беда! Он щипался, причем нападал даже на взрослых мужчин, которые не воспринимали его всерьез и спокойно шли мимо. От этих пострадавших людей я выучила много неординарных лексических оборотов, что , конечно, меня развлекало, но гусь от этого не исчезал.
Само собой, дети его жутко боялись. Вот только разыграемся - и в просвете переулка появляется страшный гусиный силуэт. По тем временам гусак был моего роста, то есть - шипящая башка была на уровне глаз, и это был подлинный птеродактиль.
Тут все бегут по дворам, и никакой игры, только смотреть через щелочку ворот - ушла эта сволочь или нет. А если старшие пошлют за хлебом и на улице никакой компании? Вот это был натуральный квест и ужОс.
Конечно, я жаловалась своим бабкам на гуся. Мне сказали, чтобы я не морочила никому голову, брала палку и шла мимо, а в случае агрессии лупила бы его почем зря.
Ха, легко сказать! Конечно, я ходила с этой палкой, но уверенности она мне не прибавляла. Чортов гусь один раз зажал меня у ворот напротив, больно ущипнул, порвав белые гольфы, ударил клювом под глаз, и главное, выбил у меня из рук буханку хлеба!
Хлеб валялся на земле, и чудовище его с удовольствием разрывало на куски. Нет, у меня в семье были 10 копеек на другую буханку, но за ней нужно было идти снова!
Бабки мои были вполне педагогичны - они понимали, что гусь уже наелся, и не боялись за мою жизнь. Но позор потери еды для всей семьи был для меня ужасен!
И вот, среди всей этой партизанской войны с гусем приехала моя мама. На две ночи и день, из экспедиции невдалеке, чтобы повидать меня.
Мама была невероятно прекрасна в своих штормовках, у нее была служебная машина Уаз - 469 с водителем Яном Альбертовичем, у которого была под сидением монтировка и топор, меня свозили на море, купили мороженое, арбуз, подарили несколько новых книг, альбом для рисования, краски "Ленинград" и две кисточки, и я была королевой. Когда мама уже садилась в машину, чтобы исчезнуть надолго, я решила все-таки спросить у нее, как быть с гусем? Ну, вдруг она что-то посоветует?
Мама поправила полевую сумку и сказала:
" Если он близко подойдет - ты просто бери его за горло и души. Главное - двумя руками! И не бойся, это же даже не млекопитающее!"
Ян Альбертович подтвердил, что только так, и никак иначе, и показал мне на топорик под сидением, после чего повернул ключ зажигания, и пришла пора прощаться. Это означало, что если гусь будет косячить, то он приедет и зарубит его без вопросов. Такому человеку я не могла не поверить!
Маленькая Петровна заснула, прижимая к себе выпрошенную мамину нейлоновую лиловую косынку с едва уловимым запахом духов, вся в книгах и альбомах, накатавшаяся на машине и абсолютно уверенная в своей избранности и удаче, а наутро все стало как обычно и пришлось идти за хлебом. В белых гольфах и мимо гуся.
Гусь расхаживал напротив ворот, и даже удивился, чего это я не жмусь по заборам. Это его возмутило, и, гнусно шипя и цокая, он пришлепал красными растоптанными лапами ко мне вплотную и разинул пасть!
Но пятилетняя Петровна уже не была легкой добычей! Оказывается, это было не так сложно - взять гуся за горло обоими руками!
Схватка была коротка - я не знаю, откуда взялась сила, но чудовище, щелкавшее на меня пастью чуть выше уровня глаз, внезапно обмякло и свалилось немаленькой тушей мне под ноги, причем жутко обосралось. Это напугало меня больше всего ( белые гольфы!!!) и я побежала к бабушкам на ватных ногах с криком : " Я убила гуся!"
На улице был жуткий переполох - потому что гуся я и вправду порешила. Я побоялась минут пять, что меня будут ругать, но решила, что лучше пусть ругают, чем мимо гуся ходить, и уселась рисовать новыми красками в новом альбоме. Да пусть хоть из дому гонят - все равно гуся уже нет, так что все дороги открыты.
Гусь оказался жутко ценным, племенным. В целях разрешения конфликта мирным путем бабки заплатили за него целых семь рублей, хозяин гуся ругался интересными словами, но все это закончилось. И меня опять послали за хлебом. Идти по пустому переулку было даже как-то удивительно.
А потом все стало как обычно, только гусей я больше не боялась никогда.
Надеюсь, Петенька тоже не будет.
Часть птицы пасется вокруг дома, и всегда, когда Петя идет с ними общаться, кто-нибудь из хозяев предупреждает, чтобы мы осторожнее себя вели. А то гусак очень злой!
Злой гусак был и в моем детстве.
Эта мерзкая птица постоянно охраняла один из выходов из моего переулка, а порой и просто шлялась по нему просто так, поклевывая какую-то мелочь с земли. Каждого приближавшегося на пару метров гусь встречал дьявольским шипением, но это была бы не беда! Он щипался, причем нападал даже на взрослых мужчин, которые не воспринимали его всерьез и спокойно шли мимо. От этих пострадавших людей я выучила много неординарных лексических оборотов, что , конечно, меня развлекало, но гусь от этого не исчезал.
Само собой, дети его жутко боялись. Вот только разыграемся - и в просвете переулка появляется страшный гусиный силуэт. По тем временам гусак был моего роста, то есть - шипящая башка была на уровне глаз, и это был подлинный птеродактиль.
Тут все бегут по дворам, и никакой игры, только смотреть через щелочку ворот - ушла эта сволочь или нет. А если старшие пошлют за хлебом и на улице никакой компании? Вот это был натуральный квест и ужОс.
Конечно, я жаловалась своим бабкам на гуся. Мне сказали, чтобы я не морочила никому голову, брала палку и шла мимо, а в случае агрессии лупила бы его почем зря.
Ха, легко сказать! Конечно, я ходила с этой палкой, но уверенности она мне не прибавляла. Чортов гусь один раз зажал меня у ворот напротив, больно ущипнул, порвав белые гольфы, ударил клювом под глаз, и главное, выбил у меня из рук буханку хлеба!
Хлеб валялся на земле, и чудовище его с удовольствием разрывало на куски. Нет, у меня в семье были 10 копеек на другую буханку, но за ней нужно было идти снова!
Бабки мои были вполне педагогичны - они понимали, что гусь уже наелся, и не боялись за мою жизнь. Но позор потери еды для всей семьи был для меня ужасен!
И вот, среди всей этой партизанской войны с гусем приехала моя мама. На две ночи и день, из экспедиции невдалеке, чтобы повидать меня.
Мама была невероятно прекрасна в своих штормовках, у нее была служебная машина Уаз - 469 с водителем Яном Альбертовичем, у которого была под сидением монтировка и топор, меня свозили на море, купили мороженое, арбуз, подарили несколько новых книг, альбом для рисования, краски "Ленинград" и две кисточки, и я была королевой. Когда мама уже садилась в машину, чтобы исчезнуть надолго, я решила все-таки спросить у нее, как быть с гусем? Ну, вдруг она что-то посоветует?
Мама поправила полевую сумку и сказала:
" Если он близко подойдет - ты просто бери его за горло и души. Главное - двумя руками! И не бойся, это же даже не млекопитающее!"
Ян Альбертович подтвердил, что только так, и никак иначе, и показал мне на топорик под сидением, после чего повернул ключ зажигания, и пришла пора прощаться. Это означало, что если гусь будет косячить, то он приедет и зарубит его без вопросов. Такому человеку я не могла не поверить!
Маленькая Петровна заснула, прижимая к себе выпрошенную мамину нейлоновую лиловую косынку с едва уловимым запахом духов, вся в книгах и альбомах, накатавшаяся на машине и абсолютно уверенная в своей избранности и удаче, а наутро все стало как обычно и пришлось идти за хлебом. В белых гольфах и мимо гуся.
Гусь расхаживал напротив ворот, и даже удивился, чего это я не жмусь по заборам. Это его возмутило, и, гнусно шипя и цокая, он пришлепал красными растоптанными лапами ко мне вплотную и разинул пасть!
Но пятилетняя Петровна уже не была легкой добычей! Оказывается, это было не так сложно - взять гуся за горло обоими руками!
Схватка была коротка - я не знаю, откуда взялась сила, но чудовище, щелкавшее на меня пастью чуть выше уровня глаз, внезапно обмякло и свалилось немаленькой тушей мне под ноги, причем жутко обосралось. Это напугало меня больше всего ( белые гольфы!!!) и я побежала к бабушкам на ватных ногах с криком : " Я убила гуся!"
На улице был жуткий переполох - потому что гуся я и вправду порешила. Я побоялась минут пять, что меня будут ругать, но решила, что лучше пусть ругают, чем мимо гуся ходить, и уселась рисовать новыми красками в новом альбоме. Да пусть хоть из дому гонят - все равно гуся уже нет, так что все дороги открыты.
Гусь оказался жутко ценным, племенным. В целях разрешения конфликта мирным путем бабки заплатили за него целых семь рублей, хозяин гуся ругался интересными словами, но все это закончилось. И меня опять послали за хлебом. Идти по пустому переулку было даже как-то удивительно.
А потом все стало как обычно, только гусей я больше не боялась никогда.
Надеюсь, Петенька тоже не будет.