Моя любовь на первом курсе
Это продолжение моей ретро-рубрики, потому что Л. опять мне прислал старинную фотку. Мы с ним договорились, что он мне фотку - а я историю. Узнали?
Петровна девятнадцати годов, в Звенигороде, на культовом месте "Под Дубом" делает фотографу" не надо снимать, я тоскую и не в лице!". А фотограф Л. все равно снимает, и даже потом эта фотка на какой-то выставке была, и про этот снимок говорили, что я парю в воздухе, но это было не так - я сижу на лавочке и предаюсь романтичным воспоминаниям про любоффь. Тогда, в 19 лет, именно в этот момент, мне казалось, что вся красивая любоффь в моей жизни уже случилась и невыразимо тосковала об утраченном. Тем более, что пьянка-гулянка очаровательным майским вечером, полном запаха сирени, на которую я и приехала на ЗБС, еще не началась. Самое время потосковать в камеру!
Сперва про Дуб. Дуб рос посредине ЗБС за этим крохотным заборчиком, и был Символом с незапамятных времен. На пятачке у Дуба происходили всякие важные события типа линеек, тут же была столовая, да и просто народ тусовался, сидел-покуривал, кто-то мог на гитаре играть сам для себя, но, конечно, на публику, вообщем - центральная площадь в маленьком пространстве биостанции.
Странно, что в свой последний приезд в Звенигород на юбилей чего-то там этой весной, я совсем не запомнила дуба и даже никакого трепета, проходя по площадочке, не ощущала. Наверное, потому что была занята очередной романтической историей!
Так вот - юная Петровна на фотографии вспоминает, как ей было семнадцать лет. И даже глаза у нее наполнены слезами - во как!
На первом курсе МГУ, как и у всех приличных девушек, у меня была Большая Любовь. Это был кавалер всем на зависть! Он был красавец - и не просто, а как большинство красавцев того времени, удачно косящий под иностранную культовую музыкальную звезду. Звали его, допустим, Майк - так было принято, чтобы по-иностранному, тем более что сходства он добился преотличнейшего. Почти два метра росту, бархатный голос, на гитаре играл хорошо и разнообразно, манер прекрасных и галантных, из хорошей семьи, и все его знали, и был он очень популярен! Это было круто! Просто смерть всем, а не мужчина!
Кавалер выпас меня в какой-то компании и прельщал по всем правилам. Поил спиртом из пробирочек в пустых аудиториях храма науки ( научно-естественный прикол), пел и приглашал танцевать, водил меня не только на крутые взрослые тусовки, но домой к родителям в интеллигентный дом, где кутал в какую-то шкуру дикого зверя, шепча на ухо бархатным баритоном красивые слова и срывал одежды под обилие иностранной музыки на магнитофоне. А родители приглашали нас к ужину с мясом на хорошей посуде, выставляли приличное вино и показывали семейные реликвии - так что все было по правилам, из которых я могла бы сделать какие-то выводы для себя.
Но, несмотря на это, я была не слишком довольна нашими отношениями. Дело в том, что он был слишком Большая Звезда. Ведь что такое любовь на первом курсе? Это же - когда он и утром позвонил, и в вестибюле перед занятиями встретит насчет пальтецо повесить, и на каждой перемене повел курить за руку на Самое Видное Место - Мостик ( о , тогда курили всюду!)- а этот кавалер вел себя так через день!
Оно приятно, когда сплетницы подходят каждые пять минут и говорят: " А Майк там курит с двумя старыми уродинами, не слишком-то ты ему нужна!" ? Ну и как считать его после этого Большой Любовью? Нет уж, серьезного отношения с моей стороны при таком раскладе было не дождаться!
То, что у меня был целый табун ухажеров, снимающих пальто, приносящих кофе за свой счет и щелкающих зажигалкой, и не единого вечера я не проводила дома, я как-то не брала в голову. Хотя я была девушка с пониманием и не ревнивая - просто этот молодой человек не мог убедить меня в том, что я главная и единственная.
Большой Любовью я внезапно осознала его только через полгода, весной. А все потому, что сплетницы настучали мне, что вот прямо сейчас он ушел с девушкой М. в кино, хотя у нас была запланирована встреча, причем прилюдно! От горя я немедленно бросилась с первыми попавшимися мужчинами в пучину разврата - тут же отправилась пить пиво в Шанхай, что для меня было падением с небес. Шанхай был вполне божеской культовой студенческой пивной, но там даже не было дамского сортира! А он мне понадобился довольно быстро!
Впрочем, ничего страшного со мной не случилось, потому что плачущую в уголке меня (перед своими - только смеяться!), как красное знамя, подобрала компания физиков. Среди них был богатый армянский студент, мы поехали в Арагви и еще в какой- то ресторан, я очнулась дома вся в букетах, но сердце мое было разбито навсегда. И к тому же - очень тошнило. С тех пор я не пью пива.
На следующий день выяснилось, что ни в какое кино он не ходил, но против разбитого сердца не попрешь. Даже на шкуре с баритоном, родителями и вином, и со спиртом и гитарой, мне стало одиноко. Я грустила на диване в лепестках роз из стадвадцатипяти букетов от армянского поклонника, ходила на какие-то скучные вечеринки с одноклассниками, получила предложение замуж от молодого военного переводчика с хорошим распределением за рубеж ( чорт, за какие-то две недели!) и да, я еще забыла взрослого ухажера из райкома ВЛКСМ, который был вообще крут неземно - он курировал Рок-Лабораторию и мог отвести меня на любой запрещенный концерт через черный ход. Но я была абсолютна несчастна.
Да и учеба тут случилась некстати - моя уже к тому времени Любоффь толковал мне про какие-то свои успехи, радовался сданным экзаменам, строил планы не лето, не замечая моего разбитого сердца, а я уныло пребывала в образе "мне никто не нужен" и наполучала кучу плохих оценок.
И тут кончилась сессия, и нас развела жизнь. То есть - мы уехали на практики, причем - в разные места, согласно расписанию.
Продолжение будет, но не знаю, когда! Л. - спасибо за фотку, вот поперло!
Петровна девятнадцати годов, в Звенигороде, на культовом месте "Под Дубом" делает фотографу" не надо снимать, я тоскую и не в лице!". А фотограф Л. все равно снимает, и даже потом эта фотка на какой-то выставке была, и про этот снимок говорили, что я парю в воздухе, но это было не так - я сижу на лавочке и предаюсь романтичным воспоминаниям про любоффь. Тогда, в 19 лет, именно в этот момент, мне казалось, что вся красивая любоффь в моей жизни уже случилась и невыразимо тосковала об утраченном. Тем более, что пьянка-гулянка очаровательным майским вечером, полном запаха сирени, на которую я и приехала на ЗБС, еще не началась. Самое время потосковать в камеру!
Сперва про Дуб. Дуб рос посредине ЗБС за этим крохотным заборчиком, и был Символом с незапамятных времен. На пятачке у Дуба происходили всякие важные события типа линеек, тут же была столовая, да и просто народ тусовался, сидел-покуривал, кто-то мог на гитаре играть сам для себя, но, конечно, на публику, вообщем - центральная площадь в маленьком пространстве биостанции.
Странно, что в свой последний приезд в Звенигород на юбилей чего-то там этой весной, я совсем не запомнила дуба и даже никакого трепета, проходя по площадочке, не ощущала. Наверное, потому что была занята очередной романтической историей!
Так вот - юная Петровна на фотографии вспоминает, как ей было семнадцать лет. И даже глаза у нее наполнены слезами - во как!
На первом курсе МГУ, как и у всех приличных девушек, у меня была Большая Любовь. Это был кавалер всем на зависть! Он был красавец - и не просто, а как большинство красавцев того времени, удачно косящий под иностранную культовую музыкальную звезду. Звали его, допустим, Майк - так было принято, чтобы по-иностранному, тем более что сходства он добился преотличнейшего. Почти два метра росту, бархатный голос, на гитаре играл хорошо и разнообразно, манер прекрасных и галантных, из хорошей семьи, и все его знали, и был он очень популярен! Это было круто! Просто смерть всем, а не мужчина!
Кавалер выпас меня в какой-то компании и прельщал по всем правилам. Поил спиртом из пробирочек в пустых аудиториях храма науки ( научно-естественный прикол), пел и приглашал танцевать, водил меня не только на крутые взрослые тусовки, но домой к родителям в интеллигентный дом, где кутал в какую-то шкуру дикого зверя, шепча на ухо бархатным баритоном красивые слова и срывал одежды под обилие иностранной музыки на магнитофоне. А родители приглашали нас к ужину с мясом на хорошей посуде, выставляли приличное вино и показывали семейные реликвии - так что все было по правилам, из которых я могла бы сделать какие-то выводы для себя.
Но, несмотря на это, я была не слишком довольна нашими отношениями. Дело в том, что он был слишком Большая Звезда. Ведь что такое любовь на первом курсе? Это же - когда он и утром позвонил, и в вестибюле перед занятиями встретит насчет пальтецо повесить, и на каждой перемене повел курить за руку на Самое Видное Место - Мостик ( о , тогда курили всюду!)- а этот кавалер вел себя так через день!
Оно приятно, когда сплетницы подходят каждые пять минут и говорят: " А Майк там курит с двумя старыми уродинами, не слишком-то ты ему нужна!" ? Ну и как считать его после этого Большой Любовью? Нет уж, серьезного отношения с моей стороны при таком раскладе было не дождаться!
То, что у меня был целый табун ухажеров, снимающих пальто, приносящих кофе за свой счет и щелкающих зажигалкой, и не единого вечера я не проводила дома, я как-то не брала в голову. Хотя я была девушка с пониманием и не ревнивая - просто этот молодой человек не мог убедить меня в том, что я главная и единственная.
Большой Любовью я внезапно осознала его только через полгода, весной. А все потому, что сплетницы настучали мне, что вот прямо сейчас он ушел с девушкой М. в кино, хотя у нас была запланирована встреча, причем прилюдно! От горя я немедленно бросилась с первыми попавшимися мужчинами в пучину разврата - тут же отправилась пить пиво в Шанхай, что для меня было падением с небес. Шанхай был вполне божеской культовой студенческой пивной, но там даже не было дамского сортира! А он мне понадобился довольно быстро!
Впрочем, ничего страшного со мной не случилось, потому что плачущую в уголке меня (перед своими - только смеяться!), как красное знамя, подобрала компания физиков. Среди них был богатый армянский студент, мы поехали в Арагви и еще в какой- то ресторан, я очнулась дома вся в букетах, но сердце мое было разбито навсегда. И к тому же - очень тошнило. С тех пор я не пью пива.
На следующий день выяснилось, что ни в какое кино он не ходил, но против разбитого сердца не попрешь. Даже на шкуре с баритоном, родителями и вином, и со спиртом и гитарой, мне стало одиноко. Я грустила на диване в лепестках роз из стадвадцатипяти букетов от армянского поклонника, ходила на какие-то скучные вечеринки с одноклассниками, получила предложение замуж от молодого военного переводчика с хорошим распределением за рубеж ( чорт, за какие-то две недели!) и да, я еще забыла взрослого ухажера из райкома ВЛКСМ, который был вообще крут неземно - он курировал Рок-Лабораторию и мог отвести меня на любой запрещенный концерт через черный ход. Но я была абсолютна несчастна.
Да и учеба тут случилась некстати - моя уже к тому времени Любоффь толковал мне про какие-то свои успехи, радовался сданным экзаменам, строил планы не лето, не замечая моего разбитого сердца, а я уныло пребывала в образе "мне никто не нужен" и наполучала кучу плохих оценок.
И тут кончилась сессия, и нас развела жизнь. То есть - мы уехали на практики, причем - в разные места, согласно расписанию.
Продолжение будет, но не знаю, когда! Л. - спасибо за фотку, вот поперло!