Ген шизофрении
Сколько наших дедов и прадедов были расстреляны или отсидели за «измену Родине» по статье 58 УК РСФСР 1922 года? Миллионы. То есть мысль о возможности «измены Родине» как массового явления усвоена нами «генетически». В реальности это массовый психоз, «ген шизофрении» с сопутствующим провалом в логике: ведь если Родине изменяют столь массово, то где наша Родина?...
Cегодня, по данным опросов интерактивных СМИ, домохозяйку мать семерых (пусть трое - приемные) детей Светлану Давыдову из Вязьмы, которая позвонила в посольство Украины и сообщила о подготовке российских войск для вторжения в Украину, готовы считать «изменницей» до 80 процентов откликнувшихся сограждан... Очаг эпидемии паранойи, несомненно, находится в ФСБ, где, наверное, искренне верят в эту картину. (Никитинский Леонид. Массовый психоз «массовой измены». Новая Газета. Москва. Вып. №, 01.02.2015
Нацизм лег на подготовленную почву - советская власть успела привить людям твердую веру в существование врага. Без врага жить не привыкли, а смена его образа была привычным делом. Пропаганда сменила знак, если коммунистическая клеймила кулаков и «врагов народа», то нацистская - коммунистов и евреев.
Одним из отличий нацизма от сталинизма была неприкрытость зла. Нацисты открыто провозглашали своей целью «окончательное решение еврейского вопроса» и открыто действовали на оккупированной территории - гнали евреев на казнь по городским улицам при свете дня, на глазах у соседей, открыто производили аресты. При советской власти все было иначе. Все делалось тайно. Как у Евтушенко в поэме «Братская ГЭС»: «Пришли в мой номер с кратким разговором; и увезли в фургоне, на котором написано, как помню, было «Хлеб».
Еще недавно я, как и все мое поколение, представлял себе оккупацию по советским фильмам и книгам: немцы въезжают в мирные города и села на машинах и мотоциклах, врываются в избы с криком: «Матка, яйки, млэко, шнапс!» Им противостоят подпольщики и партизаны. Были еще предатели - старосты, полицаи - немного, но были, и население, которое стонало под игом оккупантов.
А сегодня столько литературы на эту тему - книги стали выходить, дневники переживших оккупацию. Появилась возможность воссоздать картину оккупированного мира, жизнь в котором, как ни странно, продолжалась. Дети ходили в школу, в селах открылись начальные классы, в городах - семилетки, в областных центрах - институты и университеты. Подавляющее большинство оставшихся за линией фронта учителей и вузовских преподавателей вернулись к своим обязанностям. Рабочие пришли на свои предприятия, колхозники - в сохраненные в неприкосновенности колхозы, и даже чиновники в немалом количестве пополнили созданную немцами систему местного самоуправления.
Мои представления о преследовании коммунистов в немецком тылу - и те оказались отчасти преувеличенными. Во многих городах от членов партии требовалось лишь зарегистрироваться в комендатуре, и их вполне могли оставить в покое. По подсчетам историка Бориса Ковалева, в каждом райцентре Калининской, Курской, Орловской, Смоленской областей добровольно пришли на регистрацию в немецкие комендатуры в среднем от 80 до 150 коммунистов. Большинство из них до войны работало на ответственных должностях, и в период оккупации продолжало работать на немцев.
В гражданской сфере с оккупантами сотрудничали около 22 миллионов граждан СССР, и это не считая миллиона-полутора участвовавших в вооруженной борьбе против своего правительства. Много это или мало? В ходе Великой Отечественной войны оккупации подверглись территории восьми союзных республик, были полностью или частично оккупированы двенадцать российских краев и областей.За линией фронта оказалось около 40% населения Советского Союза, и им пришлось прожить под гитлеровской оккупацией два, а то и три года. Это 60-80 миллионов человек.
С июля 1941 года по 1954 год включительно, по данным Главной военной прокуратуры, за измену Родине в период Великой Отечественной войны по статье 58-1/а УК РСФСР были осуждены 333 108 человек; по ст. 58-1/б - 125 933 человека. Кроме того, десятки тысяч осудили по Указу № 39 от 19 апреля 1943 года, который предусматривал такие меры наказания, как каторжные работы и смертную казнь через повешение для «пособников фашистских злодеев».
Далеко не всех, кто жил в оккупации, можно назвать коллаборационистами. А у тех, кто сотрудничал, могли быть разные побудительные мотивы - страх, ненависть к советской власти. Но даже те, кто не любил советскую власть и ждал немцев, вовсе не обязательно сотрудничали с ними и, во всяком случае, в большинстве своем не совершали преступлений.
Взято из: "Засекреченные дела «пособников фашистов» в СССР"
И вот тут у меня возник вопрос: По какой статье судили представителей ОУН - УПА? Пособники нацистов, или антисоветчики? Сколько я не старался, но никакой информации не нашёл. Может кто-то из вас что-то знает. Ведь это даст окончательный ответ на вопрос, кем были воины УПА.