Даже не однофамилец*
"Куда она, бедная, могла укрыться от Ахматовой? Кличка прилипла так плотно, что разделить их было невозможно.
В хрущевские дни с ней был забавный казус, связанный с "кличкой". Она приехала в Москву на съезд писателей. <...> Ей отвели комнату в "Метрополе", где каждый вечер собиралась толпа друзей. Раз, когда я там была, пришла скромная женщина с Кавказа, тоже участница съезда и тоже Ахматова. Она специально явилась, чтобы извиниться: ей было совестно называться Ахматовой, да еще писать стихи (кажется, осетинские), но рука не поднялась отказаться от собственной фамилии. Ахматова весело разговаривала с Ахматовой и старательно "подавала первую помощь" (домашний синоним глагола "утешать"). Две Ахматовы остались довольны друг другом. А после ухода одной Ахматовой другая горестно заявила: "А все-таки она - настоящая Ахматова, а я - нет..."
Н.Я. Мандельштам, Вторая книга
*Так дедушка, шутя, говорил о себе, когда его спрашивали, не родственник ли он какому-нибудь из многочисленных Гуревичей
В хрущевские дни с ней был забавный казус, связанный с "кличкой". Она приехала в Москву на съезд писателей. <...> Ей отвели комнату в "Метрополе", где каждый вечер собиралась толпа друзей. Раз, когда я там была, пришла скромная женщина с Кавказа, тоже участница съезда и тоже Ахматова. Она специально явилась, чтобы извиниться: ей было совестно называться Ахматовой, да еще писать стихи (кажется, осетинские), но рука не поднялась отказаться от собственной фамилии. Ахматова весело разговаривала с Ахматовой и старательно "подавала первую помощь" (домашний синоним глагола "утешать"). Две Ахматовы остались довольны друг другом. А после ухода одной Ахматовой другая горестно заявила: "А все-таки она - настоящая Ахматова, а я - нет..."
Н.Я. Мандельштам, Вторая книга
*Так дедушка, шутя, говорил о себе, когда его спрашивали, не родственник ли он какому-нибудь из многочисленных Гуревичей