Держу себя (тебя) в руках
Мне сегодня любимая, когда я обедать домой приехал, сказала, что я плохо пишу, скучно совсем и не смешно. Да прям так и сказала: "Достал ты меня своим жж!" и как грохнет борщом об стол. Так что я сразу, как с работы приехал, схватил книжку 
m_shteynikova и давай штудировать.
Потом любимая призналась, что это просто весна затяжная - гармоны шалят. Вот, говорит, зайду в трамвай, а на меня даже не смотрят и место не предлагают, бедолаги-то даже не знают, что у меня гармоны шалят - вот-вот взорвусь. Держу себя в руках, говорит, стараюсь из последних сил.
У одной моей давней знакомой, подружка завела себе однажды молодого человека. Ну, модно было что ли, потом чего только в голову не взбредет в двадцать лето-то. Приличный вроде молодой человек, да и она ничего, романтичная натура, все о белом платье мечтала, о фате и колечке (моя преллллессссть(с) с камушком. И вот однажды говорит ей молодой человек: "А поехали, Лизавета Васильевна, на автомобиле кататься", а девушка-то приличная была, постеснялась немного, представила белый лимузин, цветы, шампанское и отвечает так, потупив взор: "А поехали, Иван Ваныч, друг мой любезный". Ну, значит, друг-то обрадовался, подкатывает к подъезду-то лихо на пятерке цвета баклажан. Ну, куда деваться, романтичная наша девушка решила капризов не показывать, тем более ухажер-то наверняка ее сейчас по ресторанам повезет, ничего не сказала, села в машину.
Иван Иваныч тоже оказался человеком романтичным, а что может быть романтичней ночной прогулки в лесу? Правильно - только прогулка с прекрасной девушкой в том же лесу. Так и отвез в лес. А в лесу оказалась поздняя осень, тьма-тьмущая по вечернему-то времени и никаких ресторанов. Лизавета Васильевна как в лесу оказалась сразу как-то насторожилась, неуютно ей стало, это ведь ладно будь она деревенская, деревенские и не такое видали, а эта в лесу-то в последний раз не знай когда была, да и то днем, на экскурсии с классом, и лес там была не лес, а парк городской.
Вот сидят они вдвоем в машине, кругом темень, ничего не видно и тут Иван Иваныч и говорит: "А давайте будто у нас бензин кончился, а до заправки километров тыща, и вообще мы в тайге одни-одиношеньки?" Лизавета Васильевна не поняла ничего и немножко дрожащим голосом спросила: "И?". Иван Иваныч зачем-то смутился, и, чувствуя, что не может больше себя держать в руках, говорит: "Целоваться давайте" и рукой стал в темноте шарить. Лизавета Васильевна как почувствовала, что ее в темноте какая-то чупокабра за плечо трогает, собралась было в обморок грохнуться, потом передумала, взвизгнула, наугад залепила кому-то от души и сама не поняла как выскочила в осеннюю грязь и бегом-бегом через темень, через лес, три километра до самого города. Куда девалась ее курточка - то ли в лесу осталась, то ли в машине Иван Ваныча, она до сих пор не знает, да и вообще как в ночью в лесу сориентировалась тоже не понятно.
На работе вон сегодня шел себе никого не трогал, а там ведьмочка одна кудрявая перегородила дорогу и стоит ко мне спиной, будто так и надо. Ну что поделаешь, не удержался, взял ее за талию, да переставил, чтоб пройти можно было, и говорю ей: "Ух, какие у тебя ребрышки..." А она поворачивается такая, смотрит на меня глазами грустного олененка: "Какие?" А я такой: "Такие, знаешь... Ну прям ребрышек копченных захотелось". Надо держать себя в руках, потому что.
m_shteynikova и давай штудировать.
Потом любимая призналась, что это просто весна затяжная - гармоны шалят. Вот, говорит, зайду в трамвай, а на меня даже не смотрят и место не предлагают, бедолаги-то даже не знают, что у меня гармоны шалят - вот-вот взорвусь. Держу себя в руках, говорит, стараюсь из последних сил.
У одной моей давней знакомой, подружка завела себе однажды молодого человека. Ну, модно было что ли, потом чего только в голову не взбредет в двадцать лето-то. Приличный вроде молодой человек, да и она ничего, романтичная натура, все о белом платье мечтала, о фате и колечке (моя преллллессссть(с) с камушком. И вот однажды говорит ей молодой человек: "А поехали, Лизавета Васильевна, на автомобиле кататься", а девушка-то приличная была, постеснялась немного, представила белый лимузин, цветы, шампанское и отвечает так, потупив взор: "А поехали, Иван Ваныч, друг мой любезный". Ну, значит, друг-то обрадовался, подкатывает к подъезду-то лихо на пятерке цвета баклажан. Ну, куда деваться, романтичная наша девушка решила капризов не показывать, тем более ухажер-то наверняка ее сейчас по ресторанам повезет, ничего не сказала, села в машину.
Иван Иваныч тоже оказался человеком романтичным, а что может быть романтичней ночной прогулки в лесу? Правильно - только прогулка с прекрасной девушкой в том же лесу. Так и отвез в лес. А в лесу оказалась поздняя осень, тьма-тьмущая по вечернему-то времени и никаких ресторанов. Лизавета Васильевна как в лесу оказалась сразу как-то насторожилась, неуютно ей стало, это ведь ладно будь она деревенская, деревенские и не такое видали, а эта в лесу-то в последний раз не знай когда была, да и то днем, на экскурсии с классом, и лес там была не лес, а парк городской.
Вот сидят они вдвоем в машине, кругом темень, ничего не видно и тут Иван Иваныч и говорит: "А давайте будто у нас бензин кончился, а до заправки километров тыща, и вообще мы в тайге одни-одиношеньки?" Лизавета Васильевна не поняла ничего и немножко дрожащим голосом спросила: "И?". Иван Иваныч зачем-то смутился, и, чувствуя, что не может больше себя держать в руках, говорит: "Целоваться давайте" и рукой стал в темноте шарить. Лизавета Васильевна как почувствовала, что ее в темноте какая-то чупокабра за плечо трогает, собралась было в обморок грохнуться, потом передумала, взвизгнула, наугад залепила кому-то от души и сама не поняла как выскочила в осеннюю грязь и бегом-бегом через темень, через лес, три километра до самого города. Куда девалась ее курточка - то ли в лесу осталась, то ли в машине Иван Ваныча, она до сих пор не знает, да и вообще как в ночью в лесу сориентировалась тоже не понятно.
На работе вон сегодня шел себе никого не трогал, а там ведьмочка одна кудрявая перегородила дорогу и стоит ко мне спиной, будто так и надо. Ну что поделаешь, не удержался, взял ее за талию, да переставил, чтоб пройти можно было, и говорю ей: "Ух, какие у тебя ребрышки..." А она поворачивается такая, смотрит на меня глазами грустного олененка: "Какие?" А я такой: "Такие, знаешь... Ну прям ребрышек копченных захотелось". Надо держать себя в руках, потому что.