Белый Кит
Любовь пожирает любовь, любовь пожирает саму себя, - когда мы хотим приручить ее, посадить на цепь рядом с собой. Прирученная любовь задыхается, как Ихтиандр в бочке.
Все время быть вместе… Хм. Другой не всегда интересен, желан, но ты не можешь никуда от него уйти - или надеяться, что он сам как-то так покинет тебя на время. Ведь быть рядом с тобой - его законное место по праву «любви». Да и ты отнюдь не всегда восхитителен и прекрасен. Нельзя каждый день по 24 часа быть совершенным или хотя бы заметно лучше других. В то время как любовь основана на (загадочной) предпочтительности одного перед всеми другими. И ты показываешь человеку не лучшего себя, и сам созерцаешь не лучшего «лучшего». Откуда тогда любовь? Прикованной к нам любви нечем питаться. Она хиреет, как воины Ганнибала без битвы. На место любви приходит привычка, виноватый долг и боязнь что-то менять. Ну, и страх одиночества, конечно: что в трудную минуты ты окажешься один. Это серьезный довод. Но к любви он не имеет отношения.
Если я хочу именно любви, а не чего-то другого, я должен стремиться к максимальной свободе для всех. Чтобы отношения диктовались только любовью, а не стечением обстоятельств. Любúм - именно свободный, не окольцевавший тебя и не окольцованный тобою. Свободный зверь леса, в чем-то загадочный и неуловимый до конца, как неуловимый Джо из анекдота или мелвилловский Белый Кит.
Лишь в одиночестве можно жить, условно говоря, совершенной жизнью и создать «совершенного» себя. И лишь в паре можно познать душу - через жертвы и отказы, - и так стать глубже и человечнее. А в зазоре между этими двумя состояниями недолго горит любовь, соединяя их, сплавляя и оправдывая.