Особенный
Приятно чувствовать себя особенным, не похожим на всех. Но как мучительно становится жить, если ты и правда оказался им! С этого момента мир обычных людей делается тягостен: музыка, которую они слушают, передачи, которые они смотрят, разговоры, которые они разговаривают, их проблемы, желания, вкусы, политика, сам их облик, даже звук их голоса - все раздражает тебя, диссонирует с твоим внутренним миром, кажется убогим и идиотским! А ведь это есть весь мир, который тебя окружает, и куда бы ты ни поехал, где бы ни хотел остаться и затаиться - ты найдешь именно его, в том или ином виде.
Поэтому особенный должен быть сильным, как стена, от которой отскакивает глупость обычного мира, словно горох. Увы, в реальности все как раз наоборот: особенные - это самые слабые, самые тонко чувствующие и болезненно переживающие существа (видимо, поэтому они и стали «особенными») - и какие бы ни разрабатывали они схемы защиты от внешнего мира, какие бы ни применяли средства, даже самые опасные, - они все равно беззащитны перед ним.
Хуже всего, что они особенные не только для обычного мира, но и друг для друга, пусть со стороны это можно и не заметить, - поэтому скоро начинают кусаться, стоит им попробовать жить вместе, своим узким кругом. Особенный на особенном и особенным погоняет - о, это страшно, как десять тигров в клетке! Вот они, «несчастнейшие» Кьеркегора - те самые, которым «повезло» стать или родиться не такими, ярче, тоньше и глубже, чем положено по житейскому СНИПУ. Даже если им простят их особость, как причуду, их все равно заморят насильственным просмотром реальности, которую «нормальные» создали вокруг себя и себе под стать.
Поэтому все-таки надо стать сильным настолько, чтобы игнорировать все жалкие попытки бледнолицых воздействовать на тебя, рассердить, вывести из себя - и направить прямиком в тоску. Если я и впаду в тоску, то по каким-то своим причинам, никак с ними не связанным. Особенный - это взрослый рядом с детьми, шумно шалящими в соседней песочнице. Ну и пусть их! Их можно пожалеть, понимая, как они беззащитны со своим пластмассовым совком и одномерной реальностью, которую они только и способны воспринимать.
Вот как надо смотреть на эти вещи, иначе с этими людьми не договориться.