Питер
Каждому свое: не полетел отдыхать в Индию, Египет, ЮАР, Таиланд, Израиль, Испанию или куда-то еще, а поехал от с нега еще к большему снегу - в Питер.
В Питере все время натыкаешься на Рим, там, где не ждешь, и хочется набросит тунику. Холодно только как-то. Да и Рим этот, конечно, больше Палладио (условно говоря), чем Витрувия.
Преимущество путешествия по городу, в котором бывал десятки раз: даже забыв или не зная места - стихийно выбираешь верное направление. Впрочем, в Питере любое направление верное, особенно когда никакой особой цели нет. Ибо часто самое важное можно найти, основательно заблудившись.
В метро стало меньше рекламы, но толпа одета хуже, чем в Москве: питерцы все еще предпочитают куртки! И улицы "убраны" от снега так, как в Москве до пришествия таджиков. Многие тротуары, даже в самом центре, непроходимы. И по глыбам льда и скользкому асфальту мостовых скачут девушки на высоких каблуках: страшный акробатический номер!
Деревья совершенно дематериализованы от инея. Цветов нет: лишь оттенки белого. Елагин остров - "алебастровый лес, заколдованный и тихий, словно тишина была свойством белизны".
Отметил "сайгонский" Старый Новый Год в клубе "Орландина", странном месте без опознавательных знаков, расположенном за неприметной железной дверью. "Добро пожаловать в реальность!" - ибо увидел в реале какое-то количество людей, которых знал до этого только виртуально или по рассказам. Тут было много довольно олдового волосатого пипла, и я с удовлетворением отметил, что еще не самый олдовый. О качестве музыки ничего говорить не буду, вкусы у всех разные, зато кофе ("маленький двойной") был хороший да еще и бесплатный. И трава от неизвестного волосатого оказалась такого качества, что на обратном пути мой питерский проводник заблудился в родном городе. Город и правда стал безымянным и внеисторическим, словно из клуба мы вышли прямиком в какую-то параллельную реальность - и я с интересом изучал таблички на домах, ожидая, как в сказках Гауфа, найти там что-то, подтверждающее временную и географическую его (города) трансформацию. Путешествие, лишенное всяких детерминаций, стало чудесным, а Рим и прочие города теперь встречались на каждом шагу…
Зато в Русском музее, куда зашел за час до закрытия, сделал великое открытие: первые картины-фракталы стал писать Филонов.
Питер полон всполохами воспоминаний: вдруг, как током: вот на этой улице ты был в одном из кафе лет десять назад. А здесь был двадцать… А в этом музее, о ужас, был тридцать лет назад, еще студентом! (Я оставлю за кадром крейсер "Аврору" и год, когда я его посетил…) Питер для меня - одно из мест на земле, где я прекрасно мог бы жить. Но это как с женщиной: обретя желаемое - его теряешь. Поэтому лучше держать его на черный день, как чарующую землю спасительного недостижимого отступления.
Дибуновская улица и один из ее обитателей.
(Вывешу позже еще картинок.)