(no subject)
«Мам, перестань, это подарок. Понимаешь, если люди перестанут делать друг другу подарки... Кай, перестань лезть в помойку. То мир рухнет. Да, да».
Несколько дней назад подслушал и записал. Смеялся. Хотел поместить здесь, в журнале.
И - давнее:
- А давай научим его узнавать наши имена?
- Лучше давай научим его не грызть шкаф.
Кайка, прости меня, я тебя не уберёг. Ты был самым добрым существом из тех, что встречаются на земле. Когда тебя укусили, там, внизу, возле лифта, ты не огрызнулся, не зарычал, а только несказанно удивился и прижался теснее к моим ногам.
Охотник, ты интересовался утками лишь постольку, поскольку в воде рядом с ними плавал хлеб. Ты предлагал дружбу черепахе, белке, кроликам, хорькам. Однажды я нашёл сороконожку и показал тебе. Ты её лизнул.
Ты так и не вырос, Ушастый. Подолгу смотрел в окно, встав передними лапами на подоконник. Спросонья пахнул молочком.
Когда случилось несчастье, из припаркованной рядом машины вышел незнакомый человек, подбежал, взял тебя на руки, положил на сиденье, сел за руль и помчался в ветеринарную клинику. Я не видел его, не знаю, как его зовут. Я только знаю, что это он и есть - «лучший ангел», который оказался в нужную минуту рядом с тобой. Больше всего ты боялся одиночества, и в те секунды ты был не один, он нёс тебя в своих незнакомых, с непривычным запахом, но - человеческих, надёжных, тёплых руках.
В ветеринарке тебя уже не было. В журнал не занесли запись о тебе. И он не оставил тебя врачам, а вынес на воздух в тех же тёплых, крепких своих руках. Может быть, когда-нибудь я случайно встречу его на улице, пройду мимо, так и не узнав, что всё это сделал для тебя он.
Спи спокойно, Кайка.
Мы по-прежнему тебя любим.
«Даже фотография такая, пересвеченная чуть-чуть. Слишком много света».