(no subject)
ни о чем не могу толком написать: на рабочем столе скопилось штук пятнадцать черновиков, потерявших свою актуальность раньше, чем они были доведены до ума. еще полгода назад я бы набил тысяч десять истеричных знаков о том, КАК ЭТО СТРАШНО, КОГДА НИЧЕГО НЕ ЧУВСТВУЕШЬ, а теперь примерно как в чьем-то твиттере "дорогие мама и папа, пишет вам ваш сын дядя Фё До из Шаолиня. Я обрёл просветление, отказался от оценочного восприятия, поэтому у меня всё никак". на самом деле, все не никак, конечно, но обороты внутреннего генератора рефлексий упали почти до холостых, и теперь я в кои-то веки живу нормальную жизнь, а не разглядываю под увеличительным стеклом каждую царапину на этой пленке. вот Оли спрашивала у меня, легко ли быть смелым (письмо по этому поводу я должен был написать больше недели назад), по-прежнему не знаю, что ей ответить на этот вопрос, потому что как был редкостным ссыклом, так и остался. но ссыклом быть стыдно, поэтому себя нужно каждый день заставлять, поднимать на дыбы и драть, драть, драть. вернее, раньше было нужно. теперь я сам с собой сажусь за стол переговоров и внятно себе же объясняю, почему именно здесь и сейчас нужно поступить так, а не иначе, иду и делаю. мне, кстати, совсем не удалось поймать переходный момент между разными агрегатными состояниями и зафиксировать, так плавно случилось в эту эту воду войти. вектор рабочих вопросов сместился с "а это вообще кто и откуда?" на "как он это делает?", у выходных появились утра, которые можно тратить на прогулки вдоль пустой набережной в режиме самого правильного из одиночеств, без дешевого накала страстей и мелодрам.